В последующие недели Бесс редко виделась с Кавендишем. Она прекрасно понимала, что ему не следует отдаляться от двора, иначе он потеряет свое положение при новом правительстве короля Эдуарда V. Фрэнсис и Генри Грей перевезли леди Джейн из Хэмптона в Челси. Они оплакивали покойного короля.

Церемонию коронации Эдуарда упростили. Все ограничилось шествием до Вестминстерского аббатства, где и происходила коронация. За этим последовал не слишком шумный пир. Причину столь скромных торжеств объясняли нежным возрастом короля, но на самом деле придворные старались избежать лишних расходов.

Генри Грей привозил Бесс письма от Кавендиша и сообщал ей обо всем, что происходит при дворе. Сразу после коронации Эдуарда лорд Эдвард Сеймур и его жена графиня Энн перебрались в Хэмптон, чтобы неотлучно находиться при малолетнем короле. К середине февраля король Эдуард пожаловал своему дяде герцогство Сомерсет и назначил его лордом-протектором. Это назначение вызвало бурю негодования в тайном совете, ибо его члены рассчитывали, что править Англией будет регентский совет.

Ходили слухи, будто Томас Сеймур пытался помешать брату оказывать давление на малолетнего короля, поэтому по указу лорда-протектора получил повышение и стал верховным адмиралом, а также бароном Садли. Таким способом Эдвард надеялся заткнуть брату рот.

Юный король Эдуард почти ежедневно объявлял о новых назначениях. С согласия лорда-протектора и тайного совета сведущий молодой придворный Уильям Сесил стал личным секретарем короля. Затем король Эдуард при поддержке Сесила и Эдварда Сеймура потребовал ревизии казны покойного отца. Полет, Кавендцш и прочие служащие казначейства принялись за утомительную и лихорадочную работу, проводя над книгами и бумагами дни и ночи. Все знали, что книги расходов должны содержаться в идеальном порядке, поскольку их подвергнут тщательному изучению.

А в Челси леди Фрэнсис восприняла ревизию казны как личное оскорбление.

— Ревизии потребовал не кто иной, как этот надменный ублюдок Эдвард Сеймур! Пусть только попробует придраться к моим счетам! Вдобавок он добился титула герцогини для этой стервы Энн! Генри, мы должны что-нибудь предпринять!

— Но что мы можем поделать, дорогая?

— Если ты думаешь, что я намерена сидеть сложа руки, пока Эдвард и Энн Сеймур развлекаются, играя в короля и королеву, то глубоко заблуждаешься! Я никому не позволю ущемлять мои законные права наследницы Тюдоров! Бесс, немедленно укладывай вещи! Леди Джейн сегодня же возвращается в Хэмптон, а я буду дневать и ночевать в спальне короля, пока не получу от него титул герцогини!

Екатерина Парр, по-прежнему живущая в Хэмптон-Корте, была безутешна. Ей быстро дали понять, что она уже не королева Англии, а почти бесправная вдова короля. Эдвард Сеймур намекал на то, что ей пора покинуть Хэмптон-Корт, ныне принадлежащий юному королю Эдуарду. С принцессой Марией Сеймур обошелся еще менее деликатно. Поскольку принцесса была ревностной католичкой, он немилосердно притеснял ее, заявляя, что все обитатели Хэмптон-Корта должны придерживаться протестантского вероисповедания. Уязвленная до глубины души, принцесса Мария молча перебралась в свое загородное поместье Болье.

Леди Фрэнсис и маленькая леди Джейн Грей прибыли ко двору в траурных черных платьях. Бесс надела серую тафту с тонким белым кружевом у ворота. Дамы застали молодого короля оживленно беседующим с сестрой Елизаветой. При виде леди Джейн Грей Эдуард просиял. Фрэнсис Грей не ошиблась в расчетах: дочь наверняка убедит короля даровать ее родителям герцогский титул.

Принцесса Елизавета, вся в сером, поманила Бесс за собой. Идя рядом с ней по Длинной галерее, Бесс заметила, что принцесса едва сдерживает волнение.

— В чем дело ваше высочество? Что-то случилось?

— Пока нет, но скоро случится. Лучше я промолчу: это тайна, — шепотом откликнулась Елизавета.

Бесс сразу догадалась, что речь идет о Томасе Сеймуре, в которого принцесса была влюблена до безумия.

— Скажу только, что всех нас ждет большой сюрприз. — Елизавета лукаво взглянула на Бесс. — Как продвигается твой роман?

— Никак. Сэр Уильям неделями не покидает Уайтхолл, проводя ревизию казны.

— Нам обеим следует набраться терпения, хотя именно его, к несчастью, и не хватает. Терпеть не могу унылые траурные наряды, но мой брат и слышать не желает ни о чем другом. Только серое и черное! Бедняжку воспитали таким скучным! Видела, как он обрадовался приезду своей маленькой ханжи?

— Кажется, у его величества и леди Джейн Грей немало общего, ваше высочество.

— Да, эти двое — одного поля ягоды. — Елизавета искоса взглянула на Бесс. — Совсем как мы с тобой.

К концу мая ревизия казны была завершена, а в начале июня Полет и Кавендиш узнали, что посты в казначействе остались за ними. Это произошло не только потому, что ревизия не выявила никаких недочетов. Главная причина состояла в том, что им удалось многократно приумножить государственную казну. И Кавендиш, и Полет входили в тайный совет и пользовались доверием всех его членов.

Уильям на пару часов покинул Уайтхолл и поужинал у Греев, которые вернулись в Суффолк-Хаус, чтобы отметить радостные новости. Кроме Кавендиша, на ужин были приглашены лорд и леди Герберт, Уильям Парр с женой и Томас Сеймур. Все эти мужчины входили в тайный совет — кроме Генри Грея, тщательно скрывавшего свои амбиции.

Кавендиш расцеловал Фрэнсис, а когда все расположились за столом, предложил тост за новых герцога и герцогиню Суффолк. Бесс и Уильям не сводили друг с друга глаз. За время вынужденной разлуки их страсть усилилась, но под бдительными взорами гостей влюбленные не осмеливались улизнуть из столовой. Бесс тщетно искала повода удалиться к себе в комнаты.

Томас Сеймур, недавно назначенный верховным адмиралом, заявил, что необходимо увеличить флот, и без того весьма внушительный.

— А это еще зачем? — удивился Уильям Герберт, граф Пемброк.

Фрэнсис рассмеялась:

— Необходимо усилить власть Тома. Ему придется противостоять своему несносному брату Эдварду и его ненасытной жене!

Гости дружно засмеялись, поскольку Эдвард Сеймур уже внушал стойкую неприязнь всем членам тайного совета. Бесс настороженно посматривала на Томаса. Тщеславный и надменный, он отличался непомерными амбициями. Ей хотелось поделиться своими опасениями с Уильямом, предостеречь его.

Когда ужин завершился и все перешли в гостиную, Уильям отвел Бесс в сторонку:

— Я так истосковался по тебе!

— Уильям, я счастлива, что новый король оставил тебя на посту казначея!

Он галантно поднес ее руку к губам.

— Кому же еще король мог поручить эту чертову работу? — иронически усмехнулся Кавендиш. — Беда в том, что мне скоро придется уехать в Эвершем и в аббатство Бордели в Уоркшире.

— И долго ты там пробудешь? — спросила приунывшая Бесс.

— Ровно столько, сколько потребуется, и ни минутой больше! — поклялся Кавендиш.

— Может, я ошибаюсь, — прошептала Бесс, — но кажется, адмирал задумал жениться на Елизавете.

— Ты совершенно права. Однако ему уже посоветовали забыть об этой неосуществимой затее.

Бесс вздохнула с облегчением: теперь с опасной связью наверняка будет покончено. Однако она сочувствовала Елизавете, влюбленной в надменного честолюбца.

Разговор перешел на загородные дома.

— Вы уже побывали в Садли? — спросила Фрэнсис у Томаса.

— Нет, но знаю, что мое новое поместье находится в Глостершире. Дом сложен из желтого котсволдского камня и славится своим великолепным банкетным залом.

— А мы собираемся провести лето в Брэдгейте. Как быстро летит время! Не пройдет и месяца, как нам придется укладывать вещи!

Бесс взглянула на Уильяма:

— Постарайся вернуться прежде, чем мы уедем в Брэдгейт.

Еще совсем недавно она мечтала увидеть Брэдгейт, расположенный в Лестершире, и навестить родных, живущих в соседнем графстве, но внезапно ей захотелось очутиться лишь в одном месте — в Нортоу.

Посмотрев на них, Фрэнсис понимающе подмигнула:

— Мы приглашаем всех вас в Брэдгейт. Уильям, пообещай составить компанию Генри.

Сэру Уильяму пришлось покинуть общество первым. Дождавшись отъезда Томаса Сеймура, леди Герберт под строжайшим секретом сообщила Фрэнсис о том, что узнала от своей сестры, вдовой королевы Екатерины Парр.

— Этот негодяй Эдвард Сеймур, самозваный лорд-протектор нашего короля, пытается выгнать королеву из Хэмптон-Корта!

Фрэнсис не было никакого дела до Екатерины Парр, которая пережила трех престарелых мужей, но тут Энн Герберт произнесла слово «Челси».

— Челси? — гневно переспросила Фрэнсис. — Он имел наглость предложить королеве перебраться во дворец Челси? В мой Челси? Бесс, дай мне нюхательной соли!

Хотя Фрэнсис заявила, что Екатерина Парр войдет во дворец Челси только через ее труп, новоиспеченная герцогиня начала вывозить из дворца мебель, картины и прочее имущество, принадлежащее семье Грей, а также все показавшееся ей ценным. С помощью Бесс и других фрейлин Фрэнсис в течение двух недель укладывала белье, скатерти, серебро, драпировки и гобелены. Часть вещей была предназначена для Дорсет-Хауса или Суффолк-Хауса, но почти всю мебель Фрэнсис решила отправить на север, в Брэдгейт.

Фрэнсис, герцогиня Суффолк, написала официальный протест тайному совету, напомнив о том, что она в течение долгих лет занимала дворец Челси. Поскольку королевской семье принадлежало множество дворцов, выбрать из них подходящую резиденцию для вдовой королевы не составило бы труда.

— Я решила отложить отъезд в Брэдгейт, — сообщила герцогиня Бесс. — Как только я покину Лондон, они слетятся в Челси, словно стая стервятников!

— В таком случае они найдут только дочиста обглоданный скелет, — усмехнулась Бесс.

Несмотря на протест Фрэнсис Грей, дворец Челси был объявлен официальной резиденцией вдовой королевы Екатерины Парр, куда мачехе Елизаветы предстояло перебраться вместе с принцессой. Фрэнсис Грей пришлось решить, отпустить ли леди Джейн в Челси с вдовой королевой или привезти дочь домой? Фрэнсис уже давно поняла, что оставлять девочку в Хэмптон-Корте нельзя: дворец, как бастион, наполняли мужчины — советники малолетнего короля.