Подавшись к нему, Бесс доверительно сообщила:

— Моей семье принадлежало поместье Хардвик-Мэнор в графстве Дербишир. Но поскольку к моменту смерти отца мой брат Джеймс не достиг совершеннолетия, алчный Сиротский суд отнял у нас поместье — до тех пор, пока брат не подрастет.

— Мне очень жаль. Существует немало способов избежать таких потерь.

— Неужели? Мама пыталась протестовать, но в этом ужасном суде ее никто и слушать не стал!

— Управление поместьем могли бы доверить опекуну. Вам следовало обратиться к адвокату. Это обходится недешево, но игра стоит свеч. Выигрывает всегда та сторона, у которой более сведущий адвокат.

— Вы только что дали мне весьма ценный совет. Ах, если бы я была мужчиной! Мужчин учат тому, что может пригодиться в жизни. А дочери леди Заук изучают латинский и итальянский языки — по-моему, это напрасная трата времени. Я попросила буфетчика показать мне, как вести книги расходов, — это гораздо полезнее.

— Это пригодится, когда у вас будет свой дом, — насмешливо согласился Кавендиш.

— Не смейтесь надо мной, сэр. У меня непременно будет собственный дом! Я хочу многому научиться — например, покупать и продавать недвижимость. Ручаюсь, вы могли бы преподать мне немало уроков. О, я так любознательна!

Кавендиш вновь ощутил возбуждение. «Боже милостивый, — думал он, — я и сам не прочь стать твоим учителем». Он улыбнулся:

— Уверен, вы стали бы способной ученицей.

Лодка уже причалила к пристани, но Уильяму не хотелось расставаться с девушкой. Выпрыгнув на каменные ступени пристани, он помог ей выйти.

— Госпожа Хардвик, вы — восхитительная попутчица. Леди Заук — моя давняя знакомая. Пожалуй, пора засвидетельствовать ей почтение.

Бесс наконец смилостивилась и одарила спутника ослепительной улыбкой, прекрасно сознавая, что сумела пробудить в нем интерес к своей персоне.

Глава 2

Вручая хозяйке дома письмо от Фрэнсис Грей, Бесс не без оснований опасалась суровых упреков за то, что так долго отсутствовала, не испросив позволения.

— Роберту Барлоу нездоровилось, леди Маргарет, — объяснила она, — поэтому я сама отнесла ваше письмо леди Фрэнсис. Она очень обрадовалась мне, поскольку приготовила вам приглашение.

Раскрыв письмо, Маргарет Заук быстро пробежала его глазами.

— Как чудесно! Мы все приглашены в Челси на целую неделю. Наконец-то мы с Фрэнсис всласть поболтаем! Бесс, дорогая, нам предстоит столько хлопот, а я даже не знаю, с чего начать.

— Насчет девочек не беспокойтесь, леди Маргарет. Я начну укладывать вещи немедленно.

— Ты умница, Бесс! Не знаю, как бы я справилась без тебя. Пойдем ко мне в гардеробную: я хочу посоветоваться с тобой, что из одежды взять с собой в Челси.

Бесс пришла в восторг: она восхищалась нарядами леди Заук и питала естественное пристрастие к модным туалетам. Она прибыла в Лондон с одним-единственным платьем, а теперь благодаря щедрой хозяйке дома ее гардероб увеличился вчетверо. Следуя за леди Маргарет в соседнюю комнату, девушка подумала, что пора обзавестись еще парой нарядных платьев.

Пересматривая вместе с хозяйкой десятки роскошных и дорогих туалетов, Бесс небрежно обронила:

— Один из друзей лорда Дорсета просил передать вам привет. Кажется, его фамилия Кавендейл или что-то вроде этого…

— Повеса Кавендиш! Близкий друг Генри Грея и любимец столичных дам! Не забыть бы пригласить его на ужин. Сэр Джон радуется его обществу, да и я, признаться, с детства неравнодушна к Уильяму…

— Леди Маргарет, но этот джентльмен выглядит намного старше вас! — Бесс ловко изобразила изумление. Уловка сработала.

— Я польщена, Бесс, однако мы с ним ровесники. Он овдовел в молодости, а сейчас ему за тридцать.

— Тридцать?.. Если вы наденете розовое платье, вам не дашь и двадцати!

— Ну что ты! Вспомни, сколько лет моим дочерям!.. Пожалуй, это розовое платье я возьму с собой в Челси.

— Знаете, некоторые цвета старят женщин, — будто невзначай проронила Бесс.

— Вот как? Об этом я никогда не думала. Какие же?

— Все оттенки лилового, да и серого тоже. — Бесс украдкой погладила изумрудное бархатное платье. — А в зеленом кожа выглядит желтоватой.

Леди Маргарет собрала в охапку злополучные наряды:

— Вот возьми их себе. Тебе еще незачем молодиться, детка.

Развешивая дорогие платья в своем шкафу, Бесс напевала веселую песенку. Рукава туалетов отстегивались, их можно было менять, поэтому девушка решила, что зеленые рукава оживят элегантное серое платье и выгодно оттенят цвет ее волос. Бесс понимала, что сегодня ей несказанно повезло. Она потерлась щекой о нежный зеленый бархат и задумалась. Повеса Кавендиш… Молодой вдовец! Неудивительно, что у него хватает времени на развлечения. Бесс твердо вознамерилась продолжить знакомство с ним. Леди Заук пригласит его к ужину, и Кавендиш наверняка примет приглашение!

Внезапно вспомнив про бедного Роберта Барлоу, девушка взбежала на четвертый этаж, где располагались комнаты слуг. Постучав, она осторожно заглянула в комнату. Роб лежал на узкой койке.

— Как ты, Роб?

— Мне уже гораздо лучше. Бесс, спасибо тебе за помощь. Я написал письмо родным и рассказал, как ты добра ко мне.

Заметив, как восхищен ею юноша, Бесс поспешила охладить его пыл:

— Следующую неделю мы проведем в Челси. За это время ты успеешь отдохнуть и набраться сил. Роберт явно пал духом.

— Я буду тосковать по тебе, Бесс…

— Не болтай чепухи! — оборвала его она и поспешила уйти: близилось время обеда.

В большом зале Уайтхолла собрались на ужин придворные Генриха Тюдора. Усаживаясь, Генри Грей обратился к своему соседу Уильяму Кавендишу:

— В последнее время здесь появился обычай изумлять приглашенных обилием изысканных яств и вин. Кавендиш осушил кубок.

— У каждого своя мера, Генри. Королю приходится думать и о том, что среди нас есть чревоугодники, например я.

— Как я понимаю, ты имеешь в виду не только еду и напитки.

Кавендиш обвел зал насмешливым взглядом:

— Тщеславие людей, собравшихся здесь сегодня, уступает лишь их порочности.

— Это относится и к тебе, — заметил Генри, поглаживая светлые усы.

К ним подошла Фрэнсис Грей и поцеловала Кавендиша в щеку.

— Следующую неделю мы проведем в Челси. Прошу вас, приезжайте к нам, Уильям, — по такому случаю я устрою охоту. Этим летом вопреки своему обещанию вы ни разу не наведались в Брэдгейт, так что отказа я не приму!

Когда Фрэнсис направилась к танцующим, Кавендиш подумал, что столичные развлечения не идут ни в какое сравнение с унылым пребыванием в Челси. Как удачно, что неотложные дела зовут его в Дувр! К счастью, по службе ему приходилось часто совершать длительные поездки, поэтому в обязанности Кавендиша не входило постоянное посещение балов при дворе. Обезглавив глупышку Екатерину Хауард, король каждый вечер окружал себя прекрасными дамами, и многие из них не отказывались делить с ним ложе.

Заметив впереди своего давнего друга — лорда Уильяма Парра, только что вернувшегося с шотландской границы, где назревала смута, Кавендиш направился к нему. Парр был невысок, но армейская выправка и коротко подстриженная бородка придавали ему властный вид. Приблизившись к другу, Кавендиш услышал, как он назначает свидание прелестной Элизабет Брук, дочери лорда Кобхэма. Поцеловав Кавендиша, Элизабет прошептала: «Держи язык за зубами, Повеса!» Уильям понял, в чем дело: Парр не должен узнать, что она недавно уступила домогательствам короля.

— Кажется, вы очень дружны, — заметил Парр.

— Я только что объявил о помолвке своей дочери с братом леди Брук.

Брак при дворе Тюдоров считался важным шагом на пути к успеху, поэтому выбору супругов для детей придавали огромное значение.

— Прекрасно! — Парр хлопнул Кавендиша по спине. — Когда я женюсь на Элизабет, мы станем родственниками.

Кавендиш не стал спрашивать Парра, как тот намерен поступить со своей нынешней женой.

Томас Сеймур, самый привлекательный из придворных мужчин, пересек зал, чтобы поздороваться с Кавендишем и Парром. Благодаря сестре Джейн Сеймур стал зятем короля. Хотя Джейн уже покоилась в могиле рядом с тремя предыдущими женами Генриха, король по-прежнему был чрезвычайно благосклонен к Сеймуру. Томас дружески обнял обоих мужчин. Смеющиеся губы, окруженные золотистыми усами и бородкой, придавали ему сходство с юным греческим богом.

— Кавендиш, ты гений! Ты так успешно грабишь монастыри, что это позволило мне разбогатеть!

— Ей-богу, когда-нибудь твой длинный язык доведет нас до беды.

Сеймур разразился рокочущим смехом, и Кавендиш невольно улыбнулся: ему нравился добродушный молодой собеседник, презирающий осторожность. Томас пользовался расположением сестры лорда Парра, леди Екатерины, несмотря на то что она была замужем за старым лордом Латимером. Взглянув на Парра, Сеймур равнодушно осведомился:

— Ну, как здоровье Латимера? Ручаюсь, старый кабан долго не протянет.

Богатые придворные дамы вдовели недолго. Переглянувшись с Кавендишем, Уильям Парр заметил:

— По-моему, скоро мы все породнимся.

Заметив в толпе леди Екатерину Парр-Латимер, Кавендиш почувствовал отвращение. Эта дама казалась воплощением благопристойности, однако все знали, что она наставляет мужу рога с Томасом Сеймуром, и, по словам Фрэнсис Грей, с недавних пор делит ложе с королем. Королевский двор напоминал огромный бордель, где не чуждались даже кровосмешения!

Извинившись перед собеседниками, Уильям ушел из зала, не обращая внимания на призывные женские взгляды. С привычным цинизмом он отметил, что вокруг короля собралась стайка назойливых прихвостней. Эдвард Сеймур, старший брат Томаса, раболепствовал перед Генрихом, а не менее честолюбивый Джон Дадли всецело завладел разговором. Кавендиш столкнулся нос к носу с лордом-казначеем Полетом, и тот отозвал его в сторонку на пару слов.