– Но я помню этот запах… Запах моря. И крики чаек помню. И простор до горизонта, когда даже непонятно, где небо, а где вода.

– Вон наше такси, кажется… Да, Алиса, вот что еще. Я звонил следователю, тот сказал, что Карташов улетел в Америку.

Странное дело, но эта новость нисколько Алису не обескуражила, наоборот, она была вполне довольна таким поворотом событий. Чем дальше Толик отсюда, тем лучше.

– Но как же его отпустили? У него же подписка, и вообще… – тем не менее поинтересовалась Алиса.

– А с подпиской хитро вышло, как я понял. Она ведь на какой-то срок дается определенный, на сколько-то дней. Потом, по окончании срока, следственные органы еще какие-то меры принимают, но Карташов улетел именно в тот момент, когда в отношении него еще никакого решения принято не было… Я думаю, все это не просто так. Разберусь с этим. Завалю жалобами все инстанции… Ну не могли же просто так преступника отпустить!

– Не надо, – сказала Алиса.

– Почему? – поразился Роман, и Алиса заметила, как неприятно стало ее мужу. – Ты его до сих пор жалеешь?

– Ни капли, – спокойно ответила она. – Но сам подумай. Даже если Карташова вернут назад, сколько ему дадут за попытку убийства? Его адвокаты приплетут еще аффект, любовь, ревность… Много не дадут или вовсе ограничатся условным наказанием… Ну даже если дадут ему какой-то срок небольшой, скоро выпустят, за примерное поведение. Какая выгода от этого? Опять он будет где-то рядом бродить… – недовольно поморщилась Алиса. – Пусть уж там сидит, за тридевять земель.

Роман ничего не ответил, но, похоже, слова Алисы поколебали его уверенность.

Они сели в такси и всю дорогу до дома ехали молча.

Приехав, Алиса сразу легла в постель – устала.

Дня два она провалялась в кровати, лишь изредка вставая, чтобы умыться или перекусить.

Муж ее почти что не беспокоил. Иногда садился рядом, целомудренно целовал в лоб. «Может быть, он разлюбил меня? – вдруг задумалась Алиса. – Вся эта история с Карташовым подкосила его… Неприятная история, да. Спасал меня, в ледяную воду за мной прыгнул, волновался, когда я в коме лежала… Слишком много чувств и переживаний, вот и перегорел. Отдал всего себя, и осталась внутри лишь пустота. Боже мой, как жаль, если так…» – Алиса почувствовала, что из глаз потекли слезы. На мужа она не сердилась, ей бесконечно жаль было терять его. Она любила Романа.

Алиса не заметила, как задремала, а через некоторое время вздрогнула – Роман был рядом, стоял у окна.

– Я не сплю, – сказала Алиса и протянула руку.

Роман послушно сел рядом.

– Как ты себя чувствуешь, Лисичка?

– Хорошо. Совсем хорошо. На следующей неделе выпишут, надеюсь, и я не стану сопротивляться. Пойду на работу. – Она помолчала, потом продолжила: – Рома… Не уходи. Или у тебя очередной заказ и тебе некогда? – и тут же спохватилась, что напрягает его.

– Нет, все в порядке. Я никуда не спешу.

– Ты меня больше не любишь? – вдруг спросила она.

– Да что за глупости… – поразился он. – Ну ты даешь, мать!

– Мать?! – возмутилась она.

Роман засмеялся, а затем поцеловал ее. Потом спросил:

– Ты счастлива со мной? Погоди, это не пустой вопрос, только серьезно ответь!

– Не знаю, – сказала Алиса. – Если честно, то я об этом не думала. Мне кажется, такие люди, как я, в принципе не могут быть счастливы. Ведь Карташов знал, на чем меня подловить, и все ему поверили, кстати. Что это я сама решила на себя руки наложить. А ты счастлив со мной? – с любопытством спросила она.

– Не знаю, – эхом отозвался муж со снисходительной, ироничной улыбкой. – Я-то до встречи с тобой мечтал о спокойной жизни рядом с мудрой, понимающей супругой… заботливой… А мне вон в реку пришлось за ней прыгать, за своей супругой, прямо с моста, очертя голову… Я мечтал, что за мной будут ухаживать, а теперь сам варю своей жене супчики и подтыкаю ей одеялко…

– Бедный ты бедный, как же тебе не повезло! – Алиса притянула мужа к себе. Он лег с ней рядом, обнял ее.

– Ну что ты делаешь, я ведь сейчас не сдержусь, – с укором произнес он.

– И не надо, – прошептала ему на ухо Алиса. Принялась расстегивать на Романе рубашку. Поцеловала его, опять прижалась изо всех сил. – Вот ты спрашиваешь, счастлива ли я… Не знаю, не знаю, не знаю. Я только одного хочу – чтобы ты был рядом. Ты такой милый, ты такой приятный. Тебя трогать приятно и нюхать.

– Я что тебе – игрушка, плюшевый мишка? И ты, между прочим, тоже ничего так… на ощупь!

Они дурачились, болтали всякую ерунду, смеялись, барахтались в кровати.

– Я когда-то мечтала о муже… О старом и серьезном дяденьке, которому уже ничего не надо в жизни. А мне достался какой-то безумный раздолбай… Он все время шутит и смеется… и пристает ко мне с супружескими обязанностями…

– Не приставать? – Роман шутливо, демонстративно отстранился.

– Нет, нет! – Алиса схватила его за руки, опять притянула к себе.

– А я мечтал о гламурной красотке.

– Я не красива?!

– Ты больше чем красива. Ты – сказочная. Принцесса. Эльфийская принцесса, за которую ведутся битвы, ты – прекрасна. За тебя надо бороться, из-за тебя можно погибнуть. Ты… будто героиня легенды.

– Это ты на мой возраст намекаешь?!

– На то, что о такой, как ты, во все времена слагались предания.

– Боже, как романтично.

– Ты вызываешь волнение и трепет. Рядом с тобой я помню всегда, что я мужчина, ты будишь силы и желание. Я уже думал о том, как бы мне доживать, но нет… С тобой я только начал жить.

– У тебя голос… Ты говори, говори. Твой голос…

Все, что делал сейчас Роман было безусловно приятно Алисе, каждое его прикосновение, поцелуи вызывали в ней удовольствие. Впрочем, как и раньше. Этот человек всегда был приятен ей. Но именно в эти минуты происходило нечто странное и непривычное. Оказывается, наслаждение от близости может расти. Словно кто-то открыл все двери в доме. Раз – и выходишь в следующую комнату, и идешь все дальше и дальше… Будто кто-то неведомый взял да и открыл все замки. И чем дальше, тем больше пространства открывалось перед Алисой, тем сильнее в ней нарастало напряжение.

Что ждет ее впереди, что там, за последней дверью, распахнется ли перед ней весь мир? Алиса не понимала, где она. Словно находилась в ином измерении… Остановиться было уже невозможно. Алиса толкнула рукой последнюю дверь и, затрепетав, увидела яркий свет. Огромное солнце. Его лучи пронзили Алису насквозь, для них не существовало преград. Она закричала, распадаясь на миллион золотых атомов, и умерла, она превратилась в горстку пепла, который тут же смело ветром и разнесло над всей землей.

…стоп, она и вправду сейчас кричала? И что это было?

Некоторое время Алиса лежала, еще содрогаясь, но потом успокоилась, затихла. Открыв глаза, встретилась взглядом с Романом. Он улыбнулся уголками губ, удивленно покачал головой – ну надо же…

– Что это было? – шепотом спросила Алиса. – Мне показалось, что я умерла…

Роман протянул руку, провел ладонью по Алисиным волосам.

– Ты знаешь, Лисичка… французы, кстати, так и называют это состояние – маленькая смерть. La petite mort.

Алиса откинулась назад, все еще потрясенная, удивленная произошедшим.

Тем временем Роман встал, оделся.

– Хочешь кофе? Я хочу… Вообще я дурак. Зачем спрашивать любимую женщину, счастлива она? Каких слов от нее ждать в ответ? Не надо никаких слов, слова бессмысленны… Я услышал твой ответ, Лисичка, я тебя услышал, и я больше не буду задавать тебе дурацких вопросов.

Он еще что-то говорил и говорил – возбужденный, радостный, энергичный, страшно довольный…

Но Алиса уже не слушала его, вернее, слушала его голос как музыку, ловя общее настроение, бравурную, торжествующую интонацию. Чувствовала она себя при этом прекрасно. А как еще может чувствовать себя человек, только что воскресший из мертвых? Да лучше всех!

* * *

Ида нашла себе работу в одной конторе, неподалеку от дома. Денег платили мало, сами обязанности скучные – бумажки с места на место перекладывать, зато хоть какое-то ощущение довольства возникло… Вроде как Ида теперь не такая уж неприкаянная, да и на хлеб с маслом денежка появилась. Да и новые люди вокруг. Ида любила людей, всегда легко с ними сходилась. Помнится, давно, лет десять назад, вокруг нее всегда ходили толпы – подружки, поклонники, приятели, да и завистники с недоброжелателями тоже, что уж… Как без них?

Это движение масс, постоянные события, открытия, откровения, радости и печали и были Идиной жизнью. Пока Ида любила и ненавидела, спорила о важном и щебетала о пустяках, интриговала и обижалась, она ощущала полноту жизни.

Вот и сейчас, оказавшись на новом месте среди людей, Ида в первые рабочие дни испытывала небывалый подъем и кайф. Кажется, она снова очутилась в своей привычной среде, вернулась к прежнему, удобному и милому ее сердцу способу существования.

Коллектив состоял из нескольких теток предпенсионного возраста, бухгалтерш. С одними Ида сразу же вступила в контры, другие взяли ее под свое крыло, принялись опекать. Девчонки на ресепшен, совсем юные, отнеслись к Иде вполне дружелюбно, стали брать новую сотрудницу с собой на обеды и перекуры. Мужчин в конторе имелось всего трое: начальник, коллега и охранник. Хотя имелся еще и главный босс – солидный господин на иномарке представительского класса, но он появлялся в конторе весьма редко, так что его можно было и не брать в расчет.

Охранника Колю Ида за мужчину не считала – старый, противный, вредный, приставучий, злопамятный. Коллега Митя – обычный товарищ средних лет, женатый, с малолетним ребенком и ипотекой. Весь на нервах и вечно не выспавшийся. Лишь на вечеринках по случаю чьего-то дня рождения, приняв на грудь, он словно расправлял крылья и начинал зажигать по старой памяти. Сыпал тогда остротами, блестел глазами, приставал к девушкам в «кулуарах». Начальник – строгий дядечка под пятьдесят, абсолютно без чувства юмора, требовал от своих подчиненных лишь одного – выполнения плана и соблюдения трудового распорядка. Впрочем, изредка в нем просыпалось что-то человеческое, тогда он выходил из образа человека в футляре и, пожалуй, даже вызывал у Иды какие-то эмоции… В эти моменты ей хотелось с ним поиграть, пококетничать.