Рене Бернард - Страсть в жемчугах

«И ты разбиваешь мне сердце совсем по иным причинам, чем Дейзи. У нее нет ничего от твоего характера. Я поклоняюсь тебе, и я слишком люблю тебя, чтобы унизить бесполезным мужчиной в качестве мужа. Но сегодня ты моя, Элинор Бекетт».

С этими мыслями Джозайя прижал ее к груди, но нежность тотчас уступила место желанию взять Элинор здесь и сейчас, чтобы тем самым раз и навсегда прогнать призраки прошлого. И не только Дейзи. Джозайя имел необъяснимое желание забыть и всех других женщин, каких знал. Всякий раз, когда он занимался любовью с Элинор, они все сильнее бледнели, и теперь он убедился, что у него осталась только одна женщина – Элинор.

Любуясь тем, как его халат выглядел на прелестной Элинор, Джозайя потянул за лацканы, чтобы привлечь ее поближе, и умышленно задел пальцами груди любовницы.

Элинор тотчас подалась вперед; ее соски набухали и становились тверже, когда она прижималась к Джозайе. А он спустил с ее плеч обшитые кружевом лямки сорочки, и Элинор со стоном запрокинула голову, подставляя любовнику свою шею и груди.

Джозайя принялся целовать ее и ласкать, но Элинор тотчас запустила пальцы в его волосы, моля о большем. Он без колебаний подчинился, однако по-прежнему медлил – просто ласки его стали более страстными. Ему казалось, что она стала для него хлебом насущным, которого жаждало его тело, и аппетит, вызванный обожаемой Элинор, одолел мир теней и заставил Джозайю поверить, что счастье для него возможно.

Руки Элинор, не зная покоя, скользили по его телу, и она, стонавшая все громче, чувствовала себя сейчас настоящей языческой богиней. Однако сладкая боль внутри нарастала, ибо тело требовало большего, и Элинор, извиваясь, высвободила руки и потянулась к брюкам Джозайи. Не удержавшись, она приподняла ногу и прижалась влажными складками лона к твердой мужской плоти, жар которой чувствовался даже сквозь ткань брюк.

– Как красиво… – Джозайя вздохнул, улыбнулся и снова поцеловал любовницу.

Элинор тихо рассмеялась и со стоном пробормотала:

– Я бы сказала, что вы слишком долго рассматриваете вид, мистер Хастингс.

– А что вы предлагаете, мисс Бекетт?

Она сползла с края стола и прижалась к Джозайе, но только затем, чтобы развернуть его спиной к столу.

– Теперь моя очередь наслаждаться красотой, мистер Хастингс.

Элинор опустилась на колени между его ног и стала целовать его в живот и в пах – как бы демонстрируя, что удивительно быстро учится искусству любви. Пояс его брюк уже был распущен, и Элинор занялась пуговицами, чтобы выпустить на свободу восставшее мужское естество, весьма внушительное и представлявшее собой захватывающее зрелище. Элинор смотрела на него с восхищением, затем, обхватив пальцами, принялась поглаживать другой рукой.

Джозайя с присвистом выдохнул сквозь зубы.

– Ты умышленно меня мучаешь?

– Нет, но могу, – сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать налившуюся головку.

Она попробовала на вкус мускус его кожи и смело слизнула одинокую жемчужинку влаги, свидетельствующую о возбуждении. Копье Джозайи дернулось у ее губ, и он застонал, когда язык Элинор нашел чувствительную бороздку. Она лизнула его там, потом поцеловала снова и сомкнула губы вокруг ствола, доводя Джозайю до последней черты.

Не удержавшись, он снова застонал, на сей раз гораздо громче. Для него это стало великолепной комбинацией рая и ада. Приходилось стоять совершенно неподвижно, пока Элинор колдовала над ним, ее неопытные ласки были ангельски совершенными и словно опаляли его огнем.

В конце концов Джозайя понял, что больше не сможет этого выдержать.

Он резко приподнял Элинор, откинул нижние юбки, усадил себе на колени и со стоном вошел в тугие влажные ножны ее лона. Он углублялся в нее, пока его копье полностью не заполнило ее, и у них обоих на мгновение перехватило дыхание. Когда же Джозайя начал двигаться, его руки легли на бедра Элинор, чтобы удерживать ее покрепче. Она громко вскрикнула, обхватив его ногами, но Джозайя внезапно распахнул глаза и замер, тихо выругавшись. Любовная игра прекратилась.

– Ч-что?.. – пролепетала Элинор.

Она извивалась, надеясь, что Джозайя продолжит, но тот сжал ее бедра и заставил утихнуть.

– Здесь нет презервативов, – буркнул он.

– Ох! – Элинор в досаде прикусила губу. – Но мне…

Джозайя схватил ее за ягодицы, и Элинор забыла, что собиралась сказать.

– Мисс Бекетт, держитесь за мою шею, пожалуйста, если не возражаете.

Она подчинилась и обнаружила, что приподнялась над столом, все еще восхитительно пронзенная копьем Джозайи. А он повернулся к двери и вынес ее из комнаты.

– Д-джозайя, куда ты…

– В спальню, – проворчал он, стараясь сдержаться и не излить семя во время такого необычного путешествия.

Но цель в конце концов была достигнута, и вскоре они устроились в его постели. Джозайя все же отстранился от любовницы, чтобы вытащить из тумбочки «французское письмо».

– Так на чем мы остановились? – спросил он.

– Ты собирался наказать меня за то, что мучила тебя.

– О женщина! Ты понятия не имеешь, насколько ужасно мучила…

Элинор рассмеялась, когда он снова заключил ее в объятия. А потом «мука» началась всерьез, и вскоре оба забылись в огне страсти. Элинор, запрокинув голову, бесстыдно кричала, Джозайя же чувствовал, как ее наслаждение перетекает в него. А несколько секунд спустя, когда горячее семя брызнуло из его тела, он с силой погрузился в любовницу, чтобы продлить мгновения счастья.

Потом потянулись долгие минуты молчания, когда каждый пытался прийти в себя и собраться с мыслями. Сердце Элинор гулко стучало, и она опасалась, что если Джозайя что-то прошепчет сейчас, то она не расслышит его слов. Но его тяжелое дыхание свидетельствовало: ему пока что не до разговоров.

Наконец, уверившись, что ее душа снова надежно воссоединилась с телом, Элинор улеглась поудобнее рядом с Джозайей и улыбнулась, глядя в потолок.

Любовник покосился на нее и спросил:

– О чем вы думаете, мисс Бекетт?

– Я думаю, что теперь вы запомните, когда в последний раз входили в свой кабинет, мистер Хастингс.

Джозайя весело рассмеялся, и тут Элинор вдруг поняла, что он редко смеялся в ее присутствии. Довольная этой своей победой, Элинор снова улыбнулась и сказала себе: «И все-таки я завоюю его сердце».

– Позвольте, я вам помогу, – предложила Рита, когда гостья переодевалась, собираясь уходить. Элинор, возившаяся с пуговицами, тут же согласилась, а Рита спросила: – Вы сейчас назад в «Рощу»?

– Да, конечно.

– На мой взгляд, это пустая трата времени, вся эта езда туда-сюда в последние дни, – заметила Рита с улыбкой.

– Пустая трата?.. – Элинор расправила сборки сорочки. – Что вы хотите этим сказать, миссис Эскер?

– Я уже не так молода, поэтому точно знаю: для счастья никогда не хватает времени. И я знаю, что всегда найдутся люди, готовые вас осудить. Но ведь они сделали бы это, даже если бы вы разгуливали с молитвенником в руках, верно?

Элинор молча кивнула, онемев от изумления.

Рита же, застегнув последнюю пуговицу, добавила:

– Конечно, это не мое дело, но если честно… Я очень радуюсь за него.

– Спасибо, миссис Эскер. Я… Мне неудобно тут оставаться. Я борюсь со своей совестью, и, как ни глупо это покажется, мне нужно иметь собственное жилище.

– Верно! – Рита отступила на шаг и подбоченилась. – Делайте, как вам нравится. Тут кругом искусство и тайны, мне этого не понять. Но я не сплетница, так что на сей счет можете не волноваться. Я новостями не обмениваюсь, когда торгуюсь, покупая угрей. Какие же надоедливые сплетницы на рынке!

Элинор старалась не думать о сплетнях, которые можно услышать на рыбном рынке. А что касается упомянутых тайн, то она держала свое любопытство при себе.

– Я очень благодарна вам, миссис Эскер.

Рита рассмеялась, и ее грубоватый смех свидетельствовал о том, что она вообще-то не слишком веселая.

– Никогда не думала, что увижу женщину, которая приберет его к рукам. Ведь он месяцами прячется тут, как отшельник. Меня бы даже не волновало, если бы это сделала какая-нибудь распутная девка, – но вы, мисс… Вы мне нравитесь, поверьте.

– Ох!.. – Элинор нервно приглаживала волосы. – Не думаю, что я… я не из тех, кто может прибрать кого-то к рукам, миссис Эскер. Я бы не предположила…

– Вот это мне в вас и нравится. – Рита взяла шляпку и перчатки Элинор. – Дама-тиран ему не подойдет, а слабая малышка будет действовать на нервы. Любовь не пустяк, и, я полагаю, вы достаточно умны, чтобы проявить некоторую твердость. Так что не вижу ошибок.

– Спасибо, миссис Эскер. Я благодарна вам за доверие. – Элинор взяла шляпку и перчатки, чувствуя, что щеки ее заливает жар. – Но все не так, как вам кажет…

– Это не моя забота, – перебила Рита. – Как кошку ни назови, она от того кошкой быть не перестанет, мисс. Но если вы предпочитаете помалкивать, то я ваша сторонница. Я больше об этом и словом не обмолвлюсь, а мой Сэмюел туп как дерево и ничего вокруг не замечает. Для него нет большей радости, чем целыми днями греть кости у камина. Я просто хотела, чтобы вы знали: хоть я и не дамская горничная, но все равно рада познакомиться с вами, вот и все.

– Ох!.. – выдохнула Элинор, растроганная и испуганная одновременно. – Я… тоже очень рада, миссис Эскер.

Элинор поспешно вышла из комнаты, задаваясь вопросом: видны ли ее чувства к Джозайе всем на свете – или миссис Эскер просто проницательнее других?

«Господи, у меня все на лице написано!» – думала она.