— Это очень порядочно с вашей стороны, — заговорила Ба. — Истинно по-джентльменски, это так. Однако я не вижу необходимости для вас обоих принимать столь обязывающее решение именно сейчас. — Далее тон ее сделался более твердым: — Если, конечно, ничего более… скандального не произошло за время вашего совместного пребывания в заброшенной хижине.

В комнате воцарилось короткое, напряженное молчание, которое нарушил Джексон:

— Разумеется, нет. — Голос его теперь смягчился. — Как истинная леди, та, о которой мы сейчас говорим, не способна вести себя неподобающим образом.

Как прекрасно, как великодушно с его стороны желание защитить ее честь в глазах семьи, но почему он даже не взглянул на нее? И почему он сделал такое холодное, формальное предложение?

Прошедшей ночью она решила, что поняла его. Ей казалось, он питает к ней пламенную страсть, если не любовь. Однако нынче утром он вел себя совсем по-другому — куда более высокомерно, чем любой из знакомых ей лордов. По-видимому, он пришел к твердому убеждению, что брак между ними невозможен. Вероятно, он считает, что она никогда не сможет войти в его мир.

Его сухое, без особого чувства высказанное предложение подтверждало такое суждение. Но в таком случае и ей не очень-то хочется видеть его своим мужем. Ее не устраивает до конца жизни выслушивать лекции о своей испорченной натуре и дурном характере, хотя Джексон так хорош в постели.

— Ну а вы, мистер Пинтер? — обратилась к нему Ба. — Вы способны вести себя неподобающим образом?

— Абсолютно не способен, — пылко заявила Селия, будто не заметив, что вопрос был обращен не к ней. — Мистер Пинтер всегда поступает как истинный джентльмен, можете мне поверить.

При этих словах Джексон резко выпрямился, но ничем иным не выдал, что задет за живое.

— В таком случае, — взяла слово Ба, — я полагаю, мы можем считать инцидент исчерпанным. Вам и Селии нет необходимости вступать в брак. Вы согласны с этим, мистер Пинтер?

Что-то словно бы промелькнуло между ним и Ба, но, когда он перевел взгляд на Селию, она прочла в его глазах такую безнадежность, что у нее замерло сердце.

— Если таково желание ее светлости…

Желание ее светлости состояло в том, чтобы он с подобающим энтузиазмом заявил о своем желании жениться на ней. А он, вместо того, позволил Ба допрашивать его о том, что происходило между ними в прошедшую ночь.

Однако, само собой разумеется, ее светлость не могла об этом сказать. И потому ей захотелось прекратить этот разговор.

Селия заставила себя натянуть на лицо холодную усмешку.

— Ее светлость предпочла бы всему прочему горячую ванну и долгий покойный сон, чем-нибудь перекусив перед этим. — Она проглотила комок в горле. — Поскольку вы постоянно напоминаете мне об этом, мистер Пинтер, скажу и я: мы, порядочные леди, вовсе не хотим терпеть никаких лишений.

— В таком случае мне следует попрощаться с вами и удалиться, — заявил Джексон. — Пока следы еще не затоптаны, я должен поручить своим подчиненным обследовать все дороги поблизости от Хай-Уайкомба и допросить возможных свидетелей.

Итак, он и на сей раз проявил себя как сыщик с Боу-стрит, целиком и полностью сосредоточенный на обстоятельствах гораздо более важных, нежели глупые надежды некой леди на их совместное будущее. Он повернулся к Ба и продолжал:

— В настоящее время я считаю, вы не должны позволить леди Селии покидать эти стены до тех пор, пока мы не установим, кто покушался на ее жизнь. У ее двери следует поставить охранника…

— Охранника! — воскликнула Ба, не дав ему договорить. — Неужели вы полагаете, что в вас стрелял кто-то из живущих в Холстед-Холле? Все они вчера, когда вы уже отправились в путь, находились в доме.

— Все? — переспросил он, выразительно подняв одну бровь. — Пламтри? Слуги? Все поклонники леди Селии?

— Да, — отрезала она. — Все. Минерва может это подтвердить.

— Действительно так, мистер Пинтер, — вступила в разговор Минерва. — Я могу поручиться за всех гостей. Мы все просто устали отвечать на их вопросы о том, куда подевалась Селия. Что касается слуг, я думаю, вы уверены, что ни один из них не мог бы причинить ей вреда.

— Кроме того, — сказала миссис Пламтри, — чего ради кто-то из здешних обитателей пустился бы за ней верхом на лошади и открыл стрельбу в лесу, когда он мог бы спокойно проникнуть к ней в комнату и совершить убийство?

— Тем не менее… — заговорил было Джексон.

— Со мной все будет в порядке, мистер Пинтер, — перебила его Селия. Если он сам не считает нужным остаться и защищать ее, не стоит поднимать на ноги всю семью и всех слуг. Особенно сейчас, когда ей хочется только одного — запереться у себя в спальне в полном одиночестве и хорошенько выплакаться. — Пожалуйста, не тревожьтесь о моей безопасности, очень вас прошу.

Видно было, что Джексона это не убедило, но он только сказал:

— Очень хорошо. Поскольку вы все уверены, что здесь она в полной безопасности, я буду искать того, кто покушался на ее жизнь. Если его светлость справлялся обо мне в Лондоне, значит, моя тетя уже волнуется о моем долгом отсутствии. Поэтому я был бы чрезвычайно признателен тому из вас, кто известит ее, что со мной все в полном порядке. Передайте Стоунвиллу, что я вернусь сегодня вечером, если смогу, и доложу обо всем, что удастся узнать. — Тут голос его стал более резким: — И само собой, заверьте его, что леди Селия в безопасности.

И он прямиком направился к двери. Неожиданно на глазах у Селии выступили слезы. Неужели он и в самом деле намерен вести себя так, словно между ними ничего особенного не произошло? Как он может?

Однако, проходя мимо нее, он приостановился, повернулся к ней и посмотрел на нее долгим, говорящим взглядом.

— Миледи, если вы будете в чем-то нуждаться, что бы это ни было…

И в эти секунды Селия подумала, что видит перед собой Джексона прошедшей ночи.

Но он улыбнулся ей — жалкой улыбкой — и произнес:

— Впрочем, у вас есть ваша семья и герцог, который жаждет жениться на вас. Так что вряд ли я могу быть вам полезен.

У Селии разрывалось сердце, когда она смотрела вслед уходящему Джексону. Как мог он бросить ей в лицо слова о герцоге — ведь он знал, что она не выйдет замуж за этого человека? Видимо, Джексон унаследовал от своего высокородного отца больше, чем он сам предполагал.

К горлу подступили слезы. Ее отец, ее родственники… все они для него ничего не значили. Он все время ставит ее перед выбором: ее родня, круг ее знакомых и — он.

Ей хотелось вычеркнуть из своей жизни тот день, когда она увидела его, но… это только мысли, иногда вскипающие у нее в голове. Она любит его. И тут уж ничего не поделаешь.

Слезы побежали у нее по щекам, и Минерва это заметила.

— Ох, дорогая, — заговорила она, подходя к Селии и обнимая ее, — хочешь, я приведу его обратно?

— Даже не смей об этом думать! — прикрикнула на нее Ба. — Я уверена, ты вовсе не желаешь, чтобы твоя сестра вышла замуж из-за какого-то нелепого ультиматума.

Селия устремила на свою бабушку взгляд, полный боли, и проговорила:

— Нет, я хотела бы выйти замуж из-за какого-то нелепого ультиматума…

Ба нахмурилась:

— Ведь я тебе уже говорила, что хочу лишь одного…

— Да, да, знаю. Чтобы я вышла замуж по любви. Чтобы я вышла замуж по собственному выбору, — договорила за нее Селия и указала пальцем на дверь. — И вот мой избранник только что ушел отсюда, потому что считает меня вполне достойной того общества, к которому он не принадлежит. Кстати, мне кажется, ты полагаешь, будто я не способна добиться своего, не так ли?

— Что? — удивленно спросила Ба. — Да я в жизни не говорила, что ты не в состоянии…

— Неужели? Единственное, к чему должна стремиться настоящая леди, это удачное замужество. Разве это не твои слова? И так как ты считала, что без какого-нибудь побудительного мотива сама я с этим делом не справлюсь, как и никто из нас, ты и придумала глупейший ультиматум.

Ошеломленная, Ба застыла, и потому Селия сочла нужным добавить:

— Так вот, у меня есть для вас сюрприз. Я больше не стану играть в ваши игры. И не выйду замуж вообще ни за кого. И если ты решила лишить меня наследства — что ж, действуй. Я скорее соглашусь жить в полном одиночестве, чем выйду замуж за человека, которого не люблю, только ради того, чтобы удовлетворить твои требования. — И с этими словами она выбежала из комнаты.

С нее хватит! Хватит с нее идиотских придумок Ба. Хватит смотреть на то, как уступают ее безумным затеям братья и сестры. Настало время кому-то противостоять Ба.

И похоже, только она способна на это.


Хетти хмурилась. Она поступила так, как должна была поступить, и, что бы ни говорила Селия, отказывалась чувствовать себя виноватой.

— Поздравляю, Ба, — холодно проговорила Минерва. — Ты всего лишь уничтожила ее шансы на счастье. Отлично сделано!

— Не говори глупостей. Мистер Пинтер вовсе не шанс на счастье. Ты слышала его жалкое предложение?

— Тогда тебе лучше молить Бога, чтобы она не забеременела. Потому что я не верю ни одному их слову о том, как они провели прошлую ночь.

— Уж не думаешь ли ты, что мистер Пинтер мог… — Хетти побледнела.

— Я думаю, что мистер Пинтер так же сильно влюблен в нее, как она в него, а пара влюбленных не всегда может сдержать свои порывы. Даже если они оба настолько глупы, что не хотят в этом признаться.

— Нет, на этот счет ты заблуждаешься, — решительно возразила Хетти. — Если бы он согрешил с ней, то непременно стал бы настаивать на браке. А он повел себя… так… неопределенно, потому что подумал, что если женится на ней, то я…

Она спохватилась и не договорила, но было уже поздно.

— А что — ты? — Минерва, прищурившись, уставилась на Хетти. — Чем ты пригрозила ему, Ба?