– Нет, не нашли! – закричал Крюков. – Нигде нет… Все вокруг обшарили… Ее нет!!!

Опять скрежет, затем пошли короткие гудки – связь оборвалась.

– Что там? – сдержанно спросил Гагарин.

– Риты нигде нет, – положив телефон, растерянно, испуганно пробормотала Иванка. – Крюков ее не нашел!

Дмитрий рывком поднялся. Несколько мгновений он сидел неподвижно, опустив голову, затем резко вскочил.

– Ты куда? – ахнула Иванка.

– Искать девчонку, – коротко ответил тот. Включил ночник и принялся быстро натягивать на себя одежду. – Надо было с ним ехать. Блин, да что ж такое… – он выругался сквозь зубы.

– Я с тобой. – Иванка тоже вскочила и начала одеваться, путаясь в джинсах.

– Зачем?

– Пожалуйста! – взмолилась девушка, прыгая на одной ноге. – Я не останусь!

– Ладно… Давай быстрее.

Через пять минут они выскочили из дома. Была ночь – не холодная, но ветреная. Беспокойная какая-то, недобрая ночь… Иванку вдруг стал колотить озноб.

Гагарин распахнул ворота, сел в машину.

– Пристегнись, – коротко бросил он Иванке, прыгнувшей на переднее сиденье. Нажал на газ. Машина двинулась с места – сначала медленно, переваливаясь на неровном снегу, затем, когда выехали на шоссе, где снег был не чищен, но плотно утрамбован колесами транспорта, проехавшего тут днем, Гагарин прибавил скорость.

Иванка, сидевшая рядом с водителем, дрожала – у нее зуб на зуб не попадал.

– Холодно? Давай еще теплее печку сделаю… – Гагарин потянулся к приборной панели.

– Нет, греет хорошо. Это нервы, – пробормотала Иванка.

На шоссе никого не было. Скоро они отъехали от города. Здесь уже фонари горели не везде… Потом Гагарин свернул с шоссе. На проселочной дороге света не было вовсе, мрак рассеивали только фары машины.

Здесь Гагарин управлял машиной медленно, осторожно, словно на ощупь искал дорогу в беспросветной ночи. К счастью, скоро из облаков снова выплыла луна…

– Куда мы едем? – шепотом спросила Иванка.

– Не знаю.

– Как?!

– А вот так. По ощущениям, знаешь… Чувствую – вроде правильно едем, – не отрывая взгляда от дороги, бросил Гагарин. – Это как в детской игре. Холодно-горячо.

– Сейчас горячо?

– Сейчас так, чуть тепло… Стоп. Назад. Не туда… – Гагарин дал задний ход, и машина, натужно ревя в снегу, подала назад.

Они опять медленно тащились по какой-то проселочной дороге. Лес закончился, с обеих сторон тянулись поля. Высоко, теперь уже на безоблачном небе светила луна, помогая путникам.

Фары осветили покосившийся дорожный указатель. Гагарин проехал мимо, потом вдруг резко затормозил.

– Что?

– Не знаю, – некоторое время экстрасенс сидел неподвижно. – Чего-то почувствовал.

Он вновь дал задний ход и опять остановился. В свете фар был хорошо виден указатель – покосившийся, погнутый, с цифрой восемь. Вероятно, номер дороги…

– Чем-то меня эта штука смущает… – пробормотал Гагарин. – Крутит и крутит что-то… Давай-ка выйдем.

Они вышли. Иванка испуганно оглядела обступавший их со всех сторон сумрак – объемный, тихий, страшный. Гагарин же подошел к указателю.

– Иванка…

– Да? – Она метнулась к нему.

– Смотри… вот в таком ракурсе… – он повернул ее за плечи. – Что видишь?

Иванка некоторое время разглядывала погнутый указатель, ничего не понимая. Потом медленно, неуверенно произнесла:

– Если вот так смотреть, то на тройку похоже.

– Цифра «три». Она. Не восемь, а – три… Не номер дома, а номер дороги!

– Это здесь? Это здесь, да?

– Тихо… Не мешай пока. – Гагарин поднял руку и выставил перед собой ладонь. Повернулся сначала в одну сторону, затем в другую, словно сканируя ладонью пространство.

– Там что-то есть, – резко произнес он и пошел вперед. Иванка, проваливаясь в снег, бежала за ним.

Впереди, в лунном свете, показались одноэтажные домишки.

– Тебя туда тянет?

– Да. Это дачный поселок. Не знаю, заброшенный он или нет… Общее ощущение пустоты идет. Возможно, люди сюда только летом приезжают, сад-огород копать, – бросил через плечо Гагарин.

Задыхаясь, девушка бежала за ним, увязая в снегу. Но отставать не собиралась.

– Значит, Эмиль или кто там еще… его помощники – они не стали прятать Риту в той деревне, в которой жил Крюков в детстве? – крикнула она.

– Нет. Я тебе говорил – не всегда точно можно расшифровать видения… Я ошибся. Стоп. – Гагарин остановился, повернулся к девушке.

– Что? – пытаясь отдышаться, спросила Иванка.

– Знаешь, это все как раз укладывается в логику Эмиля. Он специально оставил Риту именно здесь – для того, чтобы ее нашли потом. Весной. Весной бы сюда приехали люди – для того, чтобы сажать рассаду, копать землю и… Ее бы нашли тогда. Точно. Зачем прятать тело в заброшенной деревне? Их слишком много, таких деревень, по всей России. Тело могут и не найти никогда. А это неинтересно. Пока Крюков ищет Риту – он не теряет надежды. А Эмиль хотел, чтобы Крюков мучился.

– Почему ты говоришь – «тело»? – со страхом произнесла Иванка. – Ты чувствуешь, что Риты уже нет в живых?

– Будет тело, если мы не найдем ее сейчас… Без еды человек может прожить неделю, без воды – дня три, четыре. Уже столько времени потеряли! – Гагарин снова поднял ладонь, сканируя пространство. – Кажется, туда… Там что-то чувствую.

Он опять побежал, Иванка – за ним.

– Но ты так и сказал Крюкову… Что Эмиль знает, как сделать своему бывшему другу больней! Ты ни в чем не ошибся, Дима.

– Ошибся! – нетерпеливо возразил Гагарин. – Я понял, чего добивается Эмиль, но не понял, где надо искать. Я не то место указал… Сюда.

Он остановился перед одноэтажным деревянным домом, огороженным по периметру сеткой-рабицей. Одна из секций забора была повалена. Дом был старый, почерневший от времени, с заколоченными окнами. Гагарин направился через пролом – во двор, засыпанный снегом.

– Здесь? – Иванка не отставала. – Точно? Ты уверен?

– Не знаю. Но меня тянет именно сюда.

Гагарин поднялся на крыльцо. Толкнул дверь – та была заперта. Тогда он поднялся на цыпочки, пошарил под притолокой – с глухим звуком на деревянные половицы упал большой ключ. Иванка уже не спрашивала своего возлюбленного ни о чем – она прижала руки к груди и твердила мысленно: «Только бы она была здесь… Только бы Рита оказалась жива!»

Ключ заскрежетал в замке. Дверь распахнулась, и Гагарин шагнул в темноту. Крикнул оттуда:

– Погоди… Я свет включу.

Через несколько мгновений в прихожей старого дома вспыхнула лампочка. Иванка осторожно перешагнула порог – перед ней простирался длинный коридор, отделанный вагонкой. На стене висело какое-то тряпье, в углу была свалена старая обувь. Тут же стояли лопаты и грабли. Похоже, дом и вправду имел хозяев.

Иванка пошла следом за Гагариным. Оказалась в небольшой комнатушке, обставленной очень бедно. Обшарпанная мебель, голая лампочка под потолком. На стене фотография годов семидесятых прошлого века (судя по прическам и одежде), на ней двое, мужчина и женщина, прикасаясь друг к другу висками, смотрят с портрета, улыбаясь. Наверное, сейчас эти люди – уже на пенсии. Старики, которые выращивают картошку на своем участке под городом…

– Иванка! – крикнул из другой комнаты Гагарин.

– Да! Иду, – отозвалась она.

…Другая комната была хозяйская спальня.

Тоже все бедно, убого, просто. Минимум мебели – голая лампочка едва мерцает под потолком. В углу, за занавеской – широкая, очень высокая двуспальная кровать, вся заваленная матрасами и вылинявшими, пестрыми одеялами.

Возле нее и стоял Дмитрий.

Иванка бросилась к нему, заглянула в ворох тряпья.

На кровати, укутанный в одеяла так, что едва нос торчал, лежал кто-то. Прядь рыжих волос, лоскут огненно-красного платья… У Иванки едва ноги не подкосились.

– Жива? – дрожащим голосом прошептала девушка, потянувшись вперед. Откинула одеяло.

Она. Она! Дочь Крюкова была бледна, под глазами – черные тени. Впавшие щеки. «Три дня она здесь…»

– Рита… Риточка! Почему она молчит? Это… всё?!.

– Ничего не все, – сказал Гагарин. – Сейчас я ее в одеяло заверну… Помогай. Отнесем ее к машине.

– Жива? – опять вскрикнула Иванка, ничего не понимая, находясь в каком-то эмоциональном ступоре.

– Да жива она, жива. Без сознания только. Ты смотри, ей даже замерзнуть не дали. Знаешь зачем? Чтобы подольше мучилась…

– О господи!

Иванка наконец очнулась и принялась помогать Дмитрию – они расстелили одеяло на полу, переложили туда Риту. Та не двигалась, лишь слабо застонала в какой-то момент. Они распутали ей веревки на руках и ногах.

– Рита! Все в порядке… Ты свободна, – ликуя, забормотала Иванка. – Рита, какая ты умничка, дождалась нас!

– Так, давай держи этот край, я другой. Как на носилках… И бегом к машине. Быстрее будет… Дотащишь?

– Только не слишком быстро беги… – попросила Иванка. – Ритка. Риточка! Что ж такое творится-то… – с отчаянием, с мучительным сожалением протянула она.

…Они тащили импровизированные носилки, то и дело проваливаясь в снег – машина бы сюда не подъехала. Но, как ни странно, обратный путь показался Иванке короче – вот они уже на дороге, торопливо затаскивают безвольную, обмякшую, ослабевшую Риту на заднее сиденье авто.

– Воды надо дать. Сколько она без нее… – Гагарин попытался влить в рот девушке немного воды. – Ладно, хоть рот ей смочили. Все, поехали.

Машина не сразу тронулась с места – колеса крутились вхолостую в снегу. Потом рванулась вперед. Гагарин аккуратно развернул ее, и взял направление на Дольск.

Иванка тем временем пыталась дозвониться до Крюкова.

Долго телефон не мог поймать сигнал. Потом, когда уже почти подъехали к Дольску, связь восстановилась.

– Слушаю, – мертвым голосом отозвался Крюков.

– Володя! Мы нашли Риту, – выпалила Иванка, боясь лишь одного – что связь может прерваться. – Она в порядке, только без сознания… Мы везем ее в больницу. Ты где?