– А как надо? – заинтригованно спросила Иванка.

– Гагарин сам должен тебя пригласить. Его надо вынудить!

– Легко сказать!

– А мы подстроим аварию, – вдруг просияла Рита. – Как в одном детективе, который я недавно смотрела… Если человек не совсем подлец и негодяй, он не сможет пройти мимо места аварии, мимо другого человека, который попал в беду.

– Я не уверена, что Гагарин такой уж высоконравственный человек… – засомневалась Иванка.

– Тогда надо устроить аварию прямо у него под носом. Чтобы уж он точно отвертеться не смог, – непреклонно произнесла Рита.

Иванка помолчала, пристально глядя на девушку. Потом сказала:

– Ты настоящая дочь своего отца. Копия. Та же пробивная энергия, та же фантазия… Но все равно придется выжидать – пока Гагарин выйдет за ворота, пока то, пока се… И машину где взять? Потом, ты что, со мной хочешь в аварию попасть? Нет, я тобой рисковать не собираюсь, – твердо произнесла Иванка. – Тобой, твоей машиной новенькой… Глупый план. Все, забыли.

– Ты не понимаешь… – яростно возразила Рита. – Никто никем и ничем рисковать не будет. Находим какую-нибудь развалюху, ты садишься за руль, влетаешь в ворота, прямо во двор к Гагарину, вываливаешься на землю, якобы вся в крови… Он будет вынужден общаться с тобой!

У Иванки даже руки затряслись – так ей понравился этот план. Она и не заметила, как оказалась в полной власти авантюрной девчонки…

– Рита! Рита, ты все здорово придумала. Это хороший план. Но у него очень много слабых мест…

– Каких?! Машину подберем, кетчуп купим, тебя им измажем! Или со скотобойни крови принесу!

– Гагарин позвонит в «Скорую». Приедут врачи, заберут меня… Мы даже с ним поговорить не успеем, если «Скорая» быстро приедет! А она домчится быстро, я в Дольске еще ни одной пробки не видела…

– Она вообще не приедет, – надменно произнесла Рита. – У меня на подстанции одноклассница работает, звонки принимает. Я ей скажу, чтобы вообще на этот вызов не выезжали. Иванка! Иванка, это Дольск. Это Дольск, а не Москва, понимаешь?!

– Ладно. Ладно… Но я видела эти ворота… – задыхаясь, пробормотала Иванка, почти сломленная напором своей юной подруги. – Они очень прочные. Там прутья толщиной с руку! Скорее машина разобьется, чем я во двор въеду!

– Ворота закрываются на замок. Или на что там они их закрывают… Может проволокой заматывают просто… Так вот. Замок заранее откроют. Мои люди, – значительно произнесла Рита. – А если там проволока – ее подпилят. Ты влетишь во двор Гагарина, ничем не рискуя. Вывалишься из машины, как будто вся в крови… Он возьмет тебя на руки, отнесет в дом. И там ты сможешь болтать с ним сколько угодно! – с горящими глазами, торжественно заключила она.

– А если он, не дождавшись «Скорой», положит меня в свою машину и сам повезет в больницу?

– А ты тогда кричи, что тебя нельзя трогать, что у тебя все кости переломаны!

Иванка некоторое время молчала. План казался ей вполне выполнимым.

– Ты меня убедила… – наконец пробормотала она. «Что Крюков с его липовыми взрывами, что Рита с этой псевдоаварией… Ох, лихая семейка, чувствую, зря я с ними связываюсь…» Но отступать Иванка не собиралась.

– Заметано, – раздувая ноздри, произнесла Рита.

В ближайшие дни Рита с Иванкой только тем и занимались, что подготавливали свою авантюру. У Риты оказалось действительно много знакомых – что в автосервисе, где им отдали бесплатно какой-то древний «Москвич», что на скотобойне (правда, Иванка от настоящей крови все-таки отказалась, решив ограничиться обычной акварельной краской), заходили новоиспеченные подружки и на подстанцию «Скорой помощи»…

В остальное время Рита с Иванкой наблюдали за усадьбой Гагарина издали, с помощью полевого бинокля – выжидали удобный момент. Не сразу все получилось – Иванка сначала пыталась освоить вождение «Москвича», потом он вдруг стал глохнуть, потом смена на подстанции была не та, в какой-то из дней Ибрагим с Гагариным уехали куда-то на целый день, а то еще юноша, приятель Риты (которому доверили разобраться с воротами), был занят.

Наконец, все совпало, все сложилось.

…Ранний декабрьский вечер. Уже в половине четвертого на город опустились фиолетовые, прозрачные сумерки. Было не холодно, но как-то промозгло… Хлопьями, лениво сыпал снег.

До того долго ждали, когда со двора уйдет Ибрагим, тесавший какие-то доски. Потом Пашка, один из приятелей Риты – мелкий, шустрый, с вечной сигаретой в зубах, – сбегал к воротам, открыл отмычкой замок, как делал уже не раз. Вернулся к Рите и Иванке, сидевшим за поворотом в засаде:

– Сделал.

– Спасибо, Паш! Все, иди, дальше мы сами, – сказала Рита.

– Чао. Звоните, если что… – шмыгнул носом Пашка и приблатненной извивистой походкой ушел.

– Пора, – сказала Рита с азартом.

Иванка перед зеркалом размазала по лбу краску вишневого цвета, имитирующую кровь.

– На газ посильней дави, не забыла? И руль держи прямо. Ну все, с богом.

Иванка, сидя за рулем древнего «москвичонка», кивнула – от волнения она не могла говорить. Только бы автомобиль опять не подвел! Но нет, «Москвич» зарычал, тронулся с места.

Пожалуй, только сейчас до Иванки стало доходить, что же она делает. «Не надо было слушать Риту… Хотя она тут ни при чем – у меня у самой голова на плечах, я на десять лет старше девчонки!»

– Давай! – страстно крикнула Рита, стукнув кулаком по боковому стеклу.

Иванка надавила на педаль, машина прибавила ходу.

Рита осталась где-то позади рядом со своим красным пижонским внедорожником.

Здесь надо отметить, что формально водить машину Иванка умела. По крайней мере, права у нее были. Но вот опыта… Когда-то давно Егор пытался посадить ее за руль, только вот по московским пробкам Иванка немного наездила. И первая авария – не страшная, но неприятная – уверенности не добавила. Наоборот, отбила всякое желание ездить.

Иванка сползла на своем «Москвиче» с шоссе на боковую дорогу, потом свернула на аллею, ведущую, к воротам усадьбы. Машина подпрыгивала на кочках, в недрах ее что-то чихало и скрежетало.

«Я же так до ворот не доеду…» – с отчаянием подумала девушка и надавила на педаль газа изо всех сил.

Раздалось натужное гудение, «Москвич» рванул вперед – пожалуй, даже быстрее, чем Иванка ожидала.

* * *

Утром Ибрагим помогал Дмитрию укреплять балки в главном здании, потом Дмитрий ушел в дом, а Ибрагим остался – прибрать мусор во дворе. Вернулся во флигель, где они жили с Дмитрием, и вспомнил – надо бы замок в воротах проверить.

А то опять набегут эти, с просьбами…

В последнее время замок каким-то образом сам собой открывался, наверное, неисправный… Надо новый купить.

Ибрагим снова надел валенки, спустился во двор. Так и есть – замок был открыт, расхлябано висел в петлях. Ибрагим снова защелкнул его, а потом, на всякий случай, еще замотал ворота железной проволокой. Так надежней. И вообще, кроме просителей, полно лихих людей. (Чтобы отвадить и тех, и других, мужчина на звонки выходил к воротам из дома с топором наперевес… Топор был и оружием, и главным инструментом в жизни Ибрагима – ведь он плотник как-никак.)

На крыльце Ибрагим остановился, поднял лицо к небу. Сверху мягко падал снег, таял на щеках. «Дочери надо позвонить… – подумал мужчина. – Как она там, как зять, как внуки? Елку поставили уже? Хотя только начало декабря…» Дочери Ибрагим мог звонить хоть каждый день, но он не делал этого, словно боялся лишний раз потревожить свое счастье, расплескать его. Он так любил своих родных, что у него буквально сердце болело, когда он с ними говорил по телефону.

У дочери, Розы, было все хорошо. Муж хороший, дети хорошие, здоровые – двойняшки Рената и Динара и младшенький Тимурчик. Три цветочка. Дом хороший. Роза звала отца к себе, в Казань, но Ибрагим боялся вернуться, боялся стать слишком счастливым… Если он будет слишком счастлив, то нарушится гармония в этом дивном мире. Нельзя быть слишком счастливым – ведь тогда твое счастье опять окажется под угрозой…

Спасибо Дмитрию. Храни его Аллах.

Дмитрия нельзя оставить – он сам, без помощи Ибрагима, не починит этот старый дом. Нельзя оставить того, кому обязан всем счастьем твоей жизни.

Ибрагим потопал валенками, стряхивая с них снег, потом случайно обернулся. И оцепенел от ужаса – со стороны улицы, прямо на ворота, неслась машина.

Бах!!! Машина протаранила ворота, пролетела по двору и влепилась в стену усадьбы. Тишина. Только дым из-под капота… Кто там за рулем? Жив ли?

– Шайтан… – дрожащим голосом прошептал Ибрагим.

* * *

Иванка ничего не поняла и почти ничего не запомнила. Вот она едет, вот видит ворота. Они ближе, ближе… Яростно рычит автомобиль, словно предчувствуя, что это его последняя поездка, и стремительно мчится вперед.

Удар.

Иванку сильно тряхнуло. Она не ожидала, что удар будет столь сильным (замок-то Паша открыл заранее!).

Но ворота все-таки дрогнули и словно нехотя распахнулись. «Москвич» стремительно влетел во двор, проехал еще несколько метров и впечатался капотом в стену главного здания. Капот моментально сплющился в гармошку.

Иванка была пристегнута, но ее опять тряхнуло, да так сильно, что она все-таки ударилась лбом и потеряла сознание.

…Смутный, тягостный – то ли сон, то ли обморок.

Стук железа. Чьи-то руки на лице. Ее поднимают, куда-то несут. Скрип половиц. Кладут куда-то – на мягкую, ровную поверхность. Сразу легко, хорошо, покойно телу… «Что это было? – лениво, с усилием подумала Ивана, пытаясь продраться сквозь окутавший ее со всех сторон морок. – Почему все не так? Что произошло?..»

Где она? Кто ее нес? Гагарин – тут? Если он рядом, то чего же она валяется молча, словно кукла – надо скорее спросить экстрасенса о том, что мучило больше всего, ради чего Иванка согласилась на эту авантюру, рискуя жизнью…

Иванка застонала, не столько от боли, сколько злясь на саму себя – забыла, забыла все слова!