После того, как он встал с кровати, она провела пальцами по складке на подушке, на которой он лежал, вспоминая, как вместе они только что прибыли из удивительного путешествия.

Она не знала, что и думать.

Повернулась на бок, прокручивая в голове слова.

Страна Норы Робертс.

Единственный.

Удовольствие. Доверие. Страх.

Он вышел из ванной, и все разговоры у нее в голове прекратились. Он прижал ее к себе, нежно поглаживая кожу.

Они молчали. В словах не было необходимости.

Когда он, наконец, посмотрел на свои часы, вздохнул.

— Мне действительно нужно идти.

Они оба оделись. Вышли из спальни, он взял ее за руку.

— Мне почти жаль, что мы не воспользовались оранжевым диваном. Не многие могут сказать такое.

У нее улыбка мерцала на губах, пока она провожала его до входной двери.

— Ну, он будет ждать тебя, когда твоя компания уедет.

— Я буду иметь это в виду. — Сунув руку в карман, он протянул ей свой швейцарский армейский нож. — Не позволяй Соммервилю оставлять за собой последнее слово. Разруби его цветы на мелкие кусочки, если тебе от этого станет легче.

Нож сохранил тепло его тела. Она взяла его в руки.

— Хорошо. Спасибо.

Он отдал ей тогда перчатки, а теперь еще и нож. Забавно, но такие моменты согревали ее сердце так, как никогда не согревали цветы.

Он положил руки ей на талию и медленно, глубоко поцеловал.

— Все будет хорошо. Вот увидишь.

Его голос сорвался в конце предложения. Он пытался убедить себя или ее? После потрясающего, нежного секса, который только что произошел в ее спальни, она не могла сказать точно, куда они двигаются и куда это их все приведет.

Скоро им придется об этом поговорить. И от этой мысли у нее сжался желудок. Как он отнесется к тому, что она напишет статью, что он герой ее Страны Норы Робертс? Готова ли она признать, что он — тот самый?

Сейчас она была чертовски близка к этому.

Она затянула на нем темно-синий шарф.

— Развлекайся со своей семьей. Увидимся завтра.

— Не могу дождаться. — Он сделал шаг назад, а потом снова наклонился и поцеловал ее перед уходом.

Увидив розы, она сморщила нос. Провела пальцами по своему хрустальному ожерелью, изучая букет. Потом пришла к выводу, что не стоит рубить на мелкие кусочки цветы Рика-мудака. Гнев уже улетучился. Внутри нее воцарился покой. Она чувствовала себя... уверенной и решительной, совсем не так, как в Нью-Йорке.

Она отнесла букет пожилой соседке, таким образом скрасив ее день. Разве это уже не прогресс?


* * *


Таннер потянулся к телефону, но тут же отложил его в сторону. Чертов Соммервиль. Цветы не выходили у него из головы всю дорогу, пока он ехал домой. Соммервиль, не задумываясь мог выложить все Мередит, дать ей понять, что Таннер — подонок. Это остановило бы статью в мгновение ока.

Соммервиль конечно же не скучал по ней. Ему нравилось использовать человеческие слабости.

И сейчас он охотился на Таннера.

Если бы не Дэвид, Таннер послал бы Соммервиля к черту, вернулся бы и выложил бы всю правду Мередит в надежде, что она выслушает и простит его.

Но он не мог рисковать Дэвидом. Он всегда заботился о нем. Так всегда поступают старшие братья. Кроме того, если бы он остался дома, а не отправился в институт, а потом бы не колесил по миру, возможно, тогда бы он смог остановить Дэвида от проторенной, пьяной дорожки их отца.

Он посмотрел на свой дом. Он не раздумывал о своей поганой семейной жизни, когда был с Мередит. Она заставляла его поверить в существование чего-то лучшего. Заставляла его верить, что он больше не должен быть один.

Он стоял перед домом, ветер хлестал его по лицу.

Он не планировал, но так уж получилось, что он влюбился в нее. Окончательно.

И она тоже полюбила его. Он чувствовал это.

Его желудок успокоился. Он не мог сказать, как поступит Мередит, но он должен был выяснить. Он все расскажет ей, когда уедет Пег.

Мередит долго здесь не останется. И он тоже. Он мог бы найти работу в Нью-Йорке, чтобы быть поблизости к ней, хотя с удивлением отметил, что будет скучать по Дэа. Проклятый город, буквально пустил в него корни.

Вернувшись домой, он устроился поудобнее в кресле, поджидая сестру и племянника, вытащив и положив перед собой все файлы о смерти Рэя.

Чем скорее он закроет это дело, тем скорее они будут свободны и смогут начать новую жизнь вместе.


40


Сердце Мередит с глухим стуком ухнуло вниз при виде Таннера, несущего на плечах племянника.

Как она могла не влюбиться в такого мужчину, который молча позволял своему семилетнему племяннику приводить в полный беспорядок свою прическу?

— Из него получится хороший отец, — заметила Джил, стоя рядом с ней у окна и наблюдая, как Таннер с сестрой и племянником идут по дорожке к их дому.

На сердце стало тепло, и она почувствовала, как краска залила щеки.

— Помолчи.

— Посмотри мне в глаза и скажи, что я неправа.

— Почему бы тебе не открыть дверь? — спросила Мередит, желая немного побыть одна.

— Сама открой, Русалка. — Джил шлепнула себя по заднице и уплыла в противоположную сторону.

Она закрыла лицо руками. В конце концов, отнекиваться было бесполезно. Она влюбилась в Таннера МакБрайда.

О боже!

И они вместе должны провести семейный праздник. Это гораздо больше, чем Страна Норы Робертс.

У нее подкосились ноги. Господи, неужели она действительно нашла. Нашла ЕГО. Ей придется рассказать ему о своих чувствах и о статье. Когда Пегги уедет.

Во входную дверь прозвенел звонок. Мередит пружинистой походкой, зеленое платье танцевало от ее такта, направилась открывать.

— Привет! — Воскликнул племянник Таннера, как только она открыла дверь.

У него были темные волосы и шоколадно-карие глаза, как у Таннера. Она поймала себя на том, что улыбается ему.

— И тебе привет. С Днем Благодарения.

— Мередит, это моя сестра Пегги и мой племянник Кит, — подмигнул ей Таннер. — Кит не будет есть, потому что не любит индейку, но мы все равно его привели с собой.

— Я так люблю индейку! Я не люблю овощи. У вас же нет овощей, не так ли?

— Прости, малыш. Мама настояла, что овощи обязательно должны быть, — пошутила она.

— Пожалуйста, простите моего сына. — Пегги протянула руку. У нее было миловидное личико, которые обрамляли темные волосы до подбородка. — Он хочет на всю жизнь остаться коротышкой.

— Не правда, мам, — прокричал Кит, ероша волосы Таннера вверх, как будто он собирался их подстричь.

— Пожалуйста, следи за словами, Кит. Я рада встретиться с вами, Мередит. И спасибо за приглашение. Так приятно не готовить сегодня.

— Да, спасибо, — передразнил Кит.

Пег посмотрела на него как на не самого примерного ученика.

— Надеюсь, он не будет слишком буйным.

— Это невозможно, — ответил дедушка Мередит, подходя к двери. — Приятно, когда в доме появляются дети. Я Артур Хейл. Пожалуйста, входите. Не очень теплая погода выдалась на праздник, не так ли?

Таннер стал представлять свою сестру Артуру Хейлу, потом присоединилась Джил и родители сестер с довольными улыбками. Отец Мередит забрал у всех пальто, чтобы повесить, Таннер схватила Мередит за руку и увел подальше в закуток. О, он выглядел таким красивым в темно-синих брюках и белой рубашке.

— Решил поцеловать тебя, пока есть возможность.

Он прижался губами к ее губам, она забыла, что в доме полно народу. Он провел языком по ее губам, но не стал углубляться. Прижался лбом к ее лбу, его теплое дыхание коснулось ее лица.

— Счастливого Дня Благодарения.

Она обняла его, чувствуя, как ее переполняют новые чувства.

— И тебя.

— Мередит? Поможешь мне с картошкой? — крикнула мама из кухни.

Поцеловав его в губы, она попятилась на кухню.

— Долг зовет.

Как только она вошла на кухню, мама крепко ее обняла.

— Похоже, пока нас не было, у тебя все пошло хорошо.

— Нуу…

— Джил держала меня в курсе дела. — Она потянулась за колотушкой. — Я так рада, Мередит.

— Мам... Не волнуйся. Ладно? Мы не так долго вместе.

И существовало еще кое-что, о чем они не говорили. Ее статья. Отъезд. Его отъезд. Будущее. Собственно, много разных мелочей, но… важных мелочей.

Мать протянула Мередит масло и сливки.

— Некоторым вещам не требуется много времени, чтобы принять идеальную форму. Например, как картофельному пюре.

Закатив глаза, она взяла масло и сливки.

— Не смейся надо мной, девочка. Иногда только и требуется добавить нужные ингредиенты и взбить. И вуаля. В тебе есть что-то волшебное.

— О, мам... у нас что, «Готовка с психологом»?

Мама легонько шлепнула ее по заднице деревянной ложкой.

— Ты слишком смышленая задница, но я тебя люблю. Поэтому и шлепнула.


* * *


Через полчаса, когда подали последнее блюдо — картофельное пюре, Артур повернулся к Пегги, сидевшей справа от него.

— Полагаю, вы чертовски хороший женщина-полицейский.

— Угу! Она поймала много плохих парней. Бах, бах! — Кита изобразил пистолет и стал стрелять.

— Спасибо. — Пегги улыбнулась и положила руку сына ему на колени. — Веди себя прилично, или я заставлю тебя есть брокколи.

Кит сделал вид, что его сейчас стошнит.

Таннер взъерошил ему волосы.

— Не перебивай взрослых. Если будешь хорошо себя вести, устроим еще одну снежную битву.

Мальчик захлопал в ладоши.

— Хорошо, но нельзя бить людей по голове.