Он усмехнулся, и я отчетливей услышала звук падающих стен вокруг своего сердца.

— Да, ты права. Сейчас так трудно найти хороших помощников, — усмехнулся Блейн и сжал мою попку, заставляя меня взвизгнуть.

В ответ я игриво стукнула по его твердому бицепсу, а он взял меня за руку и потянул к двери.

— О, мисс Пэтти спрашивала, когда ты придешь на обед в следующий раз?

Я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, пока мы не дошли до двери.

— Ну, посмотрим, это зависит от того, даст ли мой босс мне выходной. Он очень любит работать со мной в паре. Долго и много.

Блейн вновь усмехнулся, окончательно руша все барьеры. Да. Я тоже была от него без ума.


*****


Следующие несколько дней прошли в сплошном флирте, обмене страстными взглядами и поцелуями украдкой, пока никто не видел. Мы с Блейном еще раз сходили в закусочную госпожи Пэтти, где она и Мэвис подвергли его любящему допросу. Судя по всему, он говорил правду о том, что никогда еще не приводил девушек на свидание сюда. При повторном визите это заведение показалось мне скорее неординарным, чем потрепанным. Хотя, может, все дело было в мисс Пэтти и ее материнской любви к Блейну. А может в том, как он мне улыбался с полным ртом вафель. Как бы то ни было, но я была благодарна этому мужчине за то, что он впустил меня в свой мир. Как бы я хотела, чтобы он стал частью моей жизни… Но, к сожалению, не знала, как это осуществить.

— Эй, крошка, передай мне вон тот гранатовый сироп, — попросил Блейн, указывая на бутылку с красным напитком.

Я схватила бутылку и, подмигнув, протянула ему, а затем плавной походкой направилась к клиенту.

Сегодня был четверг. Молва о «Ночи открытого микрофона» в «Глубине» распространялась по округе все сильнее. Народу было намного больше, чем на прошлой неделе, но мы справлялись.

— Эй, дорогуша! — завизжала Анжела, почти залезая на барную стойку для того, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Вы с девушками готовы? Думаю, на этой неделе будет намного больше жертв, то есть исполнителей. — Я подмигнула престарелому джентльмену, стоящему передо мной, и подвинула ему его пиво. Он был нашим постоянным клиентом и не являлся поклонником нового тематического вечера в «Глубине».

— Ага! Но если между певцами будет перерыв, то я думаю, мы могли бы попробовать спеть нашу новую песню, над которой работали, вместе.

Я передала Анжеле ее любимую выпивку: стопку текилы и светлое пиво.

— М-м, ни в коем случае. Ты прекрасно знаешь, что этого не будет никогда.

— Ой, да ладно, Кам! — надулась подруга. — Мне, кажется, ты уже готова. Просто попробуй!

В ответ я отрицательно покачала головой.

— Не-а. Нет и еще раз нет. Я не буду исполнять с тобой эту песню сегодня вечером. Попроси одну из своих девушек.

— Но это наша песня! Тьфу! — Она опрокинула стопку и следом глотнула пиво. — Отлично. Значит, ты не будешь петь эту песню со мной сегодня.

— Нет.

— Хорошо… но потом не говори, что жалеешь, Кам.

Я снова занялась клиентами, в ожидании первого смельчака. К счастью, девушка пела довольно неплохо. Для исполнения она выбрала «Heartbreaker» Пэт Бенатар. Но могу сказать точно, что Анжела, которая была большой поклонницей этой песни, испытывала непреодолимое желание выхватить микрофон у нее из рук и разломать его на мелкие части.

Каждое последующее выступление было все лучше, и мне стало казаться, что идея подобного вечера была очень неплоха. Я была рада за Блейна.

Он объяснил мне, что купил бар у своего дяди Мика менее года назад, когда вернулся в Шарлотт. Экономический кризис нанес значительный урон семейному бизнесу, и это место требовало больших вложений и ремонта. И вот, Блейн, получивший медицинскую страховку после смерти мамы, решил помочь дяде. Он отремонтировал здание, придав ему современный вид, и нанял новых сотрудников. Пусть я знала этого мужчину всего несколько недель, но гордилась им за его преданность семье. Он был молод, успешен и занят делом. Глядя на него, было трудно поверить, что он настолько самостоятелен.

— Внимание, «Глубина»! — прозвучал из динамиков завораживающий голос Анжелы где-то два часа спустя. — Следующую песню исполнит одна из наших девушек. Помимо того, что она великолепная вокалистка, она, к тому же, умопомрачительно играет на гитаре. А еще она красавица. Поаплодируйте моей девочке, Ками!

Зал разразился аплодисментами, головы в ожидании повернулись ко мне. Вот тогда я поняла, что произошло. Боже. Черт. Я стопроцентно прикончу Анжелу!

Я попыталась отказаться кивком головы, но весь зал уже скандировал мое имя. Блейн перестал обслуживать клиентов и подошел ко мне, одобряюще улыбаясь в знак поддержки. Рев толпы, свет, десятки глаз, смотрящих на меня в нетерпении... Я не могла со всем этим справиться. Но и проиграть в этой битве тоже.

Я бросила взгляд на стоящего рядом мужчину, который смотрел на меня так, словно я сейчас была одна в этом баре, и вздохнула. Я сделаю это. Я не буду смотреть на другие лица, а сосредоточусь исключительно на нем. А еще можно было бы представить, будто я пою только для него, например, в его спальне. И что после он положит меня на кровать и заставит выкрикивать его имя вновь и вновь, каждый раз с новой интонацией.

Я пошла к сцене на дрожащих ногах, от палящего света прожекторов на моем носу выступили капельки пота. Зато Анжела сияла от гордости, и даже Дом, все еще одетый в рабочую одежду, ожидал моего выступления в первом ряду.

— Я тебя прибью, сучка, — прошептала я сквозь стиснутые зубы, подойдя к сцене.

— Ты еще скажешь мне спасибо, шлюшка, — не осталась в долгу подруга.

Затем она принесла мою гитару. Так все было подстроено заранее! Эта потаскушка однозначно покойница!

Я оглядела толпу, ожидающую мою песню. Кого я обманываю? Я не могу это сделать. Это не мое. Это не часть моей жизни как, к примеру, Анжелы. Такие люди как я, не выступают перед зрителями. Мы не поем и не играем для совершенно незнакомых людей. Я не могу этого сделать. Господи, просто не могу.

Я всмотрелась в толпу и отыскала улыбающегося Блейна. Он гордился мной и не скрывал этого. На его лице не отражалось даже тени сомнения. Он верил в меня. И я захотела оправдать его доверие. Захотела дать ему повод гордиться мной по-настоящему.

Затем я посмотрела вниз на Доминика, моего лучшего в мире друга, на лице которого застыло такое же выражение. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя изгоем. Всегда любил и понимал. Он был самым отважным человеком, которого я только знала. И прямо сейчас он мне улыбался. Если даже Дом в меня верит, то возможно, у меня все получится.

Мою руку сжала маленькая ладонь Анжелы, и я поняла, что она сейчас рядом со мной. Она кивнула, как бы говоря, что все будет порядке. Она действительно была хорошей подругой. Она испытала столько боли, ее образ жизни отвергли самые близкие ей люди, но, тем не менее, она нашла в себе силы выйти на сцену и петь от всего сердца так, как будто у нее никогда не было никаких проблем. Она была бесстрашной, и я страстно желала иметь хотя бы каплю ее уверенности в себе.

— Я буду рядом с тобой, — прошептала она. — Мы сделаем это вместе, хорошо?

Я кивнула ей в ответ и присела на табурет перед микрофоном. Свершилось. То, о чем я в тайне мечтала, но боялась попробовать. Настало время дать страху отпор. Я хотела разделить этот момент с тремя людьми, которые значили для меня больше, чем кто-либо во всем мире.

Я начала тихонько наигрывать первые аккорды единственной песни, которая была у меня на душе. Это была не та песня, которую мы репетировали с Анжелой. Не легендарный классический рок. И даже не какая-нибудь глупая песенка о любви. Эта была песня настолько обо мне, что, когда я впервые ее услышала, то проплакала несколько дней. Потому что безумно хотела того, о чем в ней пелось.

Анжела, сидящая справа от меня на стуле, узнала вступление к песне «The Only Exception» рок-группы «Парамор» и подыграла мне мне на своей гитаре. Мы уже раньше ее репетировали, и я знала, что она не растеряется. Я оглянулась и благодарно ей улыбнулась. Да, иногда, я ненавидела Анжелу, но и любила ее так же сильно.

Я начала петь первые строки подрагивающим голосом. Испытывать страх — это нормально. Он лишь добавляет мне решимости. Я не позволю ему все разрушить. Посредством слов и музыки я выражала все эмоции, которые чувствовала, но не могла открыть.

Когда мы начали второй куплет, вступили басы Кей Си, а следом за ней взяла гитару и Мими. Я улыбнулась и закрыла глаза, позволяя мелодии овладеть мною полностью. Я попала в идеальное место, где творилось волшебство и где все встало на свои места. Я даже не задумывалась о движении своих пальцев по струнам. Не беспокоилась о том, чтобы вспомнить следующие слова. Мне не нужно было этого делать.

Где-то в середине песни голос Анжелы слился с моим, и я стала частью этих слов. Стала каждым проигрываемым аккордом. Позволила музыке себя вести. Излагала историю своей жизни, оголяя душу перед залом, полным незнакомых людей. И меня это абсолютно не волновало. Сейчас я была бесстрашной, пусть это и продлится всего несколько минут.

Несса присоединилась к нам на втором припеве, тяжелая барабанная дробь подтолкнула нас к проигрышу. С плотно закрытыми глазами я воспевала оду надежде. Пониманию. Мужеству. Любви.

И все это для Блейна. Я пела от всего сердца для него одного.

Мы закончили песню вместе, так, словно я была частью группы. В данный момент, я находилась в абсолютной гармонии с девушками, стоящими за моей спиной. Но последний куплет, слова которого я особенно сильно хотела, чтобы услышал Блейн, я пела одна, открывая нечто большее, чем мои чувства к нему. Я раскрывала свою душу.