Иоганн Гёте - Страдания юного Вертера. Фауст (сборник)

Вам Ева-мать внушила страсть

Рвать яблоки в садах и красть.

По эту сторону плетня

Есть яблоки и у меня.

Я видел любопытный сон.

Ствол дерева был расщеплен.

Такою складкой шла кора,

Что мне понравилась дыра.

Любезник с конскою ногой,

Вы – волокита продувной.

Готовьте подходящий кол,

Чтоб залечить дуплистый ствол.

Проклятая, безмозглая орда!

Доказано как будто всесторонне:

У духов нет конечностей. Тогда

Как можете ходить вы в котильоне?

Что взъелся он на наш невинный бал?

Завистник и дурак, вот и пристал.

Он просто глуп, как дважды два четыре,

И все не по нутру ему, придире.

Лишь в пересудах он находит вкус,

И сам как бы ходячий комментарий

К делам, к словам, к вещам, ко всякой твари,

К тому, что с вами в паре я кружусь.

Вы тут еще? Ведь я сказал вам: сгиньте!

В наш просвещенный век я слишком тих.

В природе нет кикимор и шишиг!

Что ж вы толчетесь в этом лабиринте

И в Тегеле на чердаках моих[108]

Обосновались в виде домовых?

Как терпят скучных приставал таких!

Я, духи, это вам в лицо скажу:

Сегодня я не одержал победы,

Но я еще раз как-нибудь приеду

И уж тогда конец вам положу!

Не пощажу ни сил своих, ни дней,

Чтоб извести поэтов и чертей.

Сейчас он в лужу сядет для поправки.

Он гнев смиряет, охлаждая зад.

Поставленные к копчику пиявки

От вида духов дух его целят.

Что ж даму упустил ты в заключенье

И почему упорно так молчишь?

Ах, изо рта у ней во время пенья

Вдруг выпрыгнула розовая мышь.[109]

Ну что ж, не каждое ведь лыко в строку.

Благодари, что мышка не сера,

И не горюй об этом так глубоко!

Затем…

Ну, что ж?

Взгляни на край бугра

Мефисто, видишь, там у края

Тень одинокая такая?

Она по воздуху скользит,

Земли ногой не задевая.

У девушки несчастный вид

И, как у Гретхен, облик кроткий,

А на ногах ее – колодки.

Зачем смотреть на тот курган?

Ведь это призрак, истукан

Из тех видений и иллюзий,

Вблизи которых стынет кровь.

Пожалуйста, не прекословь.

Небось ты слышал о Медузе?[110]

Покойница, которой глаз

Рука родная не закрыла!

Да, это тело Гретхен милой,

Которая мне отдалась!

Тут колдовской обычный трюк:

Все видят в ней своих подруг.

Как ты бела, как ты бледна,

Моя краса, моя вина!

И красная черта на шейке,

Как будто бы по полотну

Отбили ниткой по линейке

Кайму, в секиры ширину.

Ей голову срубил Персей.

Она снимается, как крышка.

Для обезглавленной ловчей

Брать иногда ее под мышку.

Зачем ты растравляешь боль?

Смотри, как шумно на поляне,

Как в Пратере во дни гулянья.[111]

Театр приехал на гастроль.

Повеселить тебя позволь.

Что тут дают?

Сейчас начнут премьеру

Седьмую, между прочим, за сезон.

Театр привержен к новостям без меры.

Однако перейдемте в павильон.

Идет любительское обозренье

В любительском к тому же исполненье.

Я тоже труд любителей делю:

Я поднимать им занавес люблю.

Поэтому я должен удалиться.

На Брокене и место этой птице.

Мы сегодня отдохнем,

Мидинга потомки![113]

Сценой будет все кругом —

Горы, скал обломки.

Золотая свадьба – плод

Полстолетья в браке,

Но и так за годом год

Надо жить без драки.

Духи, духи, вот пароль

Нашего союза:

«Королева и король

Обновляют узы».

С Пуком – кобольдов толпа,

Маленькие дети,

Но выделывают па

Лучше, чем в балете.

Я поднес свирель ко рту.

Звуков благородство

Покоряет красоту

И смирит уродство.

Расторгайте, Гименей,

Временами семьи,

Чтобы жить еще тесней

Остальное время.

Если в браке двое злюк,

Надо в час досужий

Отослать жену на юг

И на север мужа.

Комары, и мошкара,

И сверчки-горланы,

Баритоны, тенора —

Наши меломаны.

За горой, надув пузырь,

Заиграл волынщик,[114]

Здешних сборищ богатырь,

Глупостей зачинщик.

Я из гадов двух гибрид

В синтезе каком-то

На живую нитку сшит,

Как строфа экспромта.

Радостно вдвоем плестись

По лугам вприпрыжку,

Но ведь ты без крыльев ввысь

Не взлетишь, трусишка.

Это правда или сон?

Я глазам не верю,

Знаменитый Оберон

Предо мной у двери.

Оберон хоть без рогов,

Все же черт в итоге,

Как и все в конце концов

Греческие боги.

Я набрасываю суть

Красками скупыми,

Но и я когда-нибудь

Побываю в Риме.

Ведьм хотя и весел круг,

Но нецеломудрен,

Только, например, у двух

Нос едва припудрен.

Пудру на лицо и лиф

Надо престарелым,

Я ж красуюсь, все раскрыв,

Обнаженным телом.

Мы б вели напрасно спор

О вопросах плоти.

Вы ж, голубка, до тех пор

Заживо сгниете.

Мушки к голенькой летят

И не смотрят в ноты.

Только все пошло на лад,

Сбились все со счета.

Сливки общества, верхи,

Только званым место.

Избранные женихи,

Лучшие невесты!

Провались в тартарары

Проходимцы-гости.

А не то я сам с горы

Провалюсь со злости!

Лязгом ножниц на ремне

Дайте насекомым

Туш исполнить сатане

И его знакомым.

Надрываются сверчки

Так, что вянут уши,

И считают, чудаки,

Что у них есть души.

Я пришел на юбилей

И застрял до часу.

Ведьмы севера милей

Девственниц Парнаса.

И у немцев есть ступень

Высшего паренья.

Это брокенская сень

На заре весенней.

Что так злится, не пойму,

Господин сердитый?

Видно, чудятся ему[122]

Здесь иезуиты.

Кто так чист душою всей,

Тот не загрязнится,

Ловлей рыбы у чертей

Замутив водицу.

Чем фальшивей пустосвят,

Тем с ним спор бесцельней:

Даже брокенский разврат

Для него молельня.

Не литавры ль вдалеке,

Словно гром, грохочут?