- Извини, не хотел тебя пугать, - виноватая улыбка снова вылезла на лицо Ромы и будь всё проклято, но в первый раз в жизни, он не зал, что говорить дальше.

   И они снова молчали. Девушка смотрела на цветы и никак не решалась их принять, а он смотрел на неё и не мог налюбоваться тонкими чертами и столь удивительно смене эмоций, мелькающих на её лице и в глазах. Роман только теперь смог рассмотреть их цвет. Темно-темно карие, почти черные, или они просто казались такими в темноте зала?

   - Это мне цветы? - незнакомка вопросительно перевела взгляд с букета на него и обратно. Рома, молча кивнул, осторожно передавая девушке цветы. Она пару минут, словно это была самая большая ценность, держала их в руках, наверное, просто не зная, куда деть, а потом аккуратно уложила цветы к себе на колени и с опаской погладила один из крупных темно-красных бутонов.

   - Красивые... спасибо...

   - Такие же красивые, как и ты, - не думая брякнул Роман. Девушка с ещё большим удивлением посмотрела на него и закусила нижнюю губу.

   - Прости... - повинился он и снова понял, что не знает, что делать. С любой другой, он бы уже не только свободно разговаривал, скорее всего, давно целовался, если не больше. А тут...

   - Меня Роман зовут, - представился он, чтобы хоть как-то убрать повисшую вокруг тишину. Он и не заметил, как пока они тут "разговаривают", фильм закончился и теперь былым на черном, по экрану бегут строчки титров.

   - Ваши родители любили читать? - вопрос девушки завел его в тупик. Вместо того чтобы представиться в ответ, она спросила нечто странное и непонятное. Причем тут его родители?

   - Эмм... наверное, я плохой сын, но мать ушла от нас, когда мне было пять, а отец умер несколько лет назад, но с ним мы редко общались по душам, - сам не понимая, что делает, но внезапно в первый раз в жизни ему захотелось поплакаться. Рассказать, и может быть, получить свою порцию сочувствия, от совершенно незнакомого человека. Что-то в этой девушке, заставляло говорить правду.

   - Прости, вот это точно было не к месту и... - Рома взъерошил волосы, не зная, куда деть руки и рухнул на кресло в своём ряду. - Понятия не имею, зачем говорю это. Будешь смеяться, но в первый раз, я не знаю, как заговорить с девушкой.

   - Всё когда-то бывает в первый раз, - развернувшись в пол оборота, она улыбнулась ему. И тут же засобиралась, чуть не уронив цветы, когда резко подскочила на ноги. - Прости, мне пора домой!

   Роман проводил девушку озадаченным взглядом и, поняв, что вот-вот упустит свою добычу, кинулся следом, едва успев придержать для неё входную дверь кинотеатра.

   - Я провожу, - быстро сказал он, пока она снова не убежала.

   Девушка пару секунд кусала нижнюю губу и подозрительно смотрела на его черную одежду, особенно на черные кожаные перчатки с обрезанными пальцами, в которых так удобно было управлять машиной. Потом все-таки кивнула и, развернувшись, пошла в сторону дома.

   Роме не надо было напоминать дорогу. Он, как и в прошлый раз просто шел следом, снова любуясь стройными ножками девушки. И снова молчал. Она тоже была немногословна. Только изредка, через плечо, бросала на него задумчивые взгляды.

   Всё было не так, как он задумывал, когда ехал на эту встречу. И стоило признаться хотя бы самому себе, что желание, которое заставляет сжиматься кулаки и от которого в штанах становится тесно, последствия всего одного взгляда, опустившегося на попку девушки, скрываемую такой не прочной тканью. Ему ещё никого ТАК не хотелось. Единственным спасением было второе желание - узнать её имя, ну и темнота весенней ночи, скрывающая от её взгляда состояние мужчины. Но с каждым шагом надежда на второе, и уж тем более на первое таяла, как почерневший снег, ещё кое-где лежащий на земле в сквере, через который они в данный момент проходили.

   Может, стоило быть наглее и самому сделать этот первый шаг: спросить её имя? Вот только как бы ни хотелось, Роман не собирался портить получившуюся интригу. Раньше ему не встречались столь загадочные женщины, и пока что было интересно играть по её правилам.

   "Впрочем, - напомнил себе Рома, - ты никогда не отличался терпением".

   - Мой дом, - тихо сказала девушка, с тоской смотря куда-то на верхние этажи, сияющие темными провалами окон. Может сегодня и суббота, только давно за полночь и все нормальные люди спят. Был ли он нормален? Рома с утра задавал себе этот вопрос и до сих пор не находил ответа.

   - Хорошо, - сухо ответил он, улыбнувшись своей незнакомке, и пошел в обратную сторону, к машине, которую оставил перед кинотеатром. И только сейчас понял, что ни за чтобы, не предложил подвести её до дома, сократив их молчаливый поход с десяти минут неспешного шага, до какой-то жалкой минуты, за которую он спокойно проедет тоже расстояние на машине.

   "Пожалуй, сегодня стоит снова сходить в кино", - отрешенно размышлял Роман, отъезжая от здания кинотеатра и не удержавшись, проехал под окнами дома своей молчаливой незнакомки.


   Впервые за долгие годы, Марина вернулась домой в хорошем настроении и... с букетом красных роз. Денис, конечно, дарил ей цветы, но она воспринимала их как шалости своего коллеги, с которым ей приходилось делить кабинет, работая посменно. И каждый раз букеты ромашек, лилий, пионов, оставались в кабинете, украшая их общий рабочий стол. А ещё Денис никогда не дарил розы, зная о её прошлом. Ну, может быть, один раз на её прошлый день рождения. Но тогда розы были белыми. Марине букет понравился, но она забыла его на работе, в вазе на столе. А может, просто, по привычке оставила его там. Денис не обижался, или, по крайней мере, делал вид, что не обижается и делал это весьма мастерски, будучи психологом от Бога. Люди сами рассказывали ему такие подробности, что у Рины краснели кончики ушей, когда потом, за чашкой кофе, он пересказывал ей некоторые особо интересные истории, не заботясь ни о какой профессиональной тайне в её обществе. За это Марина его и любила. Только не той любовью, которая принята в обществе, любила как лучшего друга, старшего брата и что самое обидное, Денис это понимал, поэтому и никогда не настаивал на отношениях вне их работы.

   Марина с облегчением скинула туфли и на минуту задержалась перед зеркалом в прихожей, разглядывая своё отражение, в руках которого алели "кровавые" розы.

   На какую-то секунду, ей захотелось отбросить их, растоптать нежные лепестки, а потом сжечь, как она тогда сжигала свою одежду и обрезанные волосы. С тех пор прошло больше девяти лет, она давно и не раз обновляла свой гардероб, волосы отрасли, а красные розы уже не вызывали такого отвращения.

   Глубоко вздохнув, Марина прошла в комнату своей двушки и, уложив цветы на рабочий стол, попыталась вспомнить, где у неё хранятся вазы. И есть ли вообще в доме что-то, во что можно поставить цветы? Ваз, за ненадобностью, да и не любовью девушки ко всем этим мелким женским радостям, в её квартире не было, а если и были, то только виде небольших вазочек для печенья и конфет.

   "Надо будет всё-таки купить одну", - подумала Рина, ставя шикарный букет в обрезанную пятилитровую пластиковую канистру из-под воды. Потом был душ и широкая кровать с мягким матрасом, на котором девушка провозилась полночи.

   Так и не сумев заснуть, Марина вылезла из-под одеяла и направилась на кухню, готовить себе ранний завтрак. Два бутерброда с сыром и чашка крепкого черного чая, больше ничего не приходило в голову в четыре утра. А всё потому что, голова была занята мыслями об этом странном мужчине. Романе. Неужели она могла кому-то понравиться? Рина посмотрела на свое отражение в зеркальной поверхности ножа, которым резала хлеб. С внешностью всё было в порядке, пусть почти тридцатник, фору даст любой молодой девчонке! А вот характер...

   Каждый, кто общался с ней больше двадцати минут, отмечали её стревозность и агрессивность. Да и мужчин она к себе подпускала с большой неохотой. В основном идя на уступки матери, которая так и норовила женить её на каждом "достойном", по мнению всё той же матери, женихе. Больше общаться с мужчинами было негде, если только на работе, а заводить роман с одним из своих пациентов, было бы огромнейшей ошибкой. Оставался только Денис, но... Марина грустно улыбнулась и открыла пачку уже нарезанного сыра, уложив по тонкому ломтику на отрезанный хлеб. Да и стоило ли вообще заводить какие-то отношения, когда все мужики подонки и сволочи?

   А все ли?

   Она снова вспомнила Романа и не смогла сдержать улыбки. Он точно был не таким как все. Может быть, таким же нелюдимым, как она, поэтому и молчал всю дорогу. Уже второй раз. Даже имя её не спросил, опять же, второй раз.

   - Роман, - вслух произнесла Марина и с тарелкой, на которой лежали два бутерброда, в одной руке и чашкой теплого чая в другой, перебралась на свой любимый подоконник. А ведь она могла и не узнать, как его зовут, реши идти сразу домой. Но даже после такого сложного дня выслушивания плаксивых жалоб людей на свою никчемную жизнь, не смогла отказать себе в маленькой слабости и зайти на последний сеанс в кино. Только опоздала. Всё из-за тех же пациентов. Точнее жены и мужа, находящихся на предразводной стадии и безрезультатно пытающихся наладить свои отношения. Марина ещё в первое их посещение, могла с точностью сказать, что их брак обречен, но, разумеется, промолчала. Вот они её и задержали, устроив очередную ссору прямо в кабинете. Пришлось вызывать охрану и силовыми методами успокаивать супругов, которые много чего "доброго" наговорили в адрес их психолога. Хоть Марина уже привыкла к подобным выходкам, и давно не обращала на них внимания, какой-то горький осадок всё равно оставался. Да ещё и Витязев нагнал её на выходе и предложил подвести до дома. И вот спрашивается, неужели этот помешанный на женщинах, своей внешности и раздутии самооценки мужчина до поздней ночи сидел в офисе и ждал, пока она закончит с делами? Марине не верилось в такую благородность, хотя после сегодняшней и прошлой встречи с Романом...