Стелла Грей - Стон и шепот

– Подожди… – выдохнула я, даже сама осознавая, насколько идиотски выглядит просьба. – Мы будем… Я буду… Только не тут, хорошо?

Он несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, а я ощущала, как у меня кружится голова, и я падаю в бездну.

Руслан ничего не ответил. Лишь поднялся, вышел из душевой и, сняв с крючка одно из полотенец, завернул меня в него и тоже достал из кабинки. Повесил второе полотенце на голову, накинул халат на голое тело, без лишних слов вышел из ванной комнаты.

А я осталась одна, и с каждой секундой становилось все холоднее от осознания…

Я опять просила его остановиться несмотря на то, что мы вроде как обо всем договорились… Ну и кто я после этого? Дура.

А Коршунов даже спорить не стал, только закутал в полотенце, так как в нем, видимо, еще не до конца скончался джентльмен, и ушел.

Ушел.

Причем с таким выражением лица… сложным! О чем он думал в этот момент? Что все кончено, ему надоело, и он выставит меня из дома?

Я еще минут десять металась по комнате, но так и не смогла найти в себе моральных сил и решимости, чтобы пойти к хозяину дома и… и все сделать!

В итоге я трусливо забралась под одеяло, прижала к себе мурлыкнувшую Пятнышко и закрыла глаза, забываясь тревожным сном.

Я искренне считал, что жизненный этап под названием “кончил в трусы” у меня остался позади еще лет в четырнадцать. Что на данном рубеже тридцать двух с чем-то лет я уже умудренный мужик, закаленный многочисленными боями на постельном фронте, которые закончились моей полной и безоговорочной победой!

Но ни хера.

Доводя Еву до финала, я настолько горел вожделением сам, что кончил лишь от ощущения, как ее мышцы сжимают мои пальцы в предоргазменных спазмах. И я кончил, как мальчишка, даже не войдя в женщину. Скорострел, мать его. Хуже было бы, только если бы вошел, порвал целку – и сразу финал.

Именно поэтому я шагал по коридору в халате на мокрое тело, а не трахал сирену на постели, невзирая на все ее мольбы. Да полно, когда женщина дрожит под тобой от первого в своей жизни оргазма, ты точно станешь слушать ее влажное от желания тело, а не истерический разум, который снова что-то для себя решил.

Что случилось вообще? Неужели от долгого воздержания такая реакция?

Хорошо хоть, она девственница и не поняла, что произошло. Бля, надо скорее переходить этот рубеж и заканчивать носиться с Евой, как курица с яйцом. Хороший трах все расставит по своим местам!

Но в данный момент я шел не в постель к желанной женщине, а в холодный душ, выйдя из которого, решил, что все мои реакции с Евой – это нервное, из-за работы.

Организм на взводе, вот и чудит, поэтому нужно разобраться и только потом со спокойной душой пускаться во все тяжкие с женщинами.

А то кто знает, может, реально старею? Сегодня кончил не начав, а завтра сердце встанет.

Утром я сразу из дому поехал по первому адресату от Клауса. Небольшая встреча с тем, кто меня не особо ждал, разговору рад не был, и чью политическую карьеру я обещал уничтожить, если спущенные на мой бизнес церберы не залезут обратно в клетки.

Мужик, чью фамилию и в новостях-то упоминали всегда благоговейно, аки ангела небесного, едва взглянул на фото, побледнел и все понял, а потом рассыпался обещаниями, что сделает все, что в его силах.

Я дал ему три дня, а уже после, в офисе, продолжил изучать остальные досье и выбирать следующую жертву. Политик – это прекрасно, но мне бы к налоговику подобраться, да так, чтобы это не выглядело со стороны, как Руслан Коршунов приехал к Польскому, дал тому взятку, а на следующий день все проблемы исчезли. В идеале нужна была случайная встреча.

В итоге все решил случай. На почту пришло очередное приглашение на закрытую афтерпати для богатых идиотов – любил местный золотой свет иногда собраться за городом и покозырять дорогими и новыми тачками. Я хотел, как обычно не читая, удалить послание, но промахнулся с кнопкой и открыл, а там зацепился взглядом за знакомую фамилию в списке гостей. На вечеринке будет присутствовать тот самый деятель налоговой сферы…

Прекрасно.

Приехав домой, с вечера распорядился, чтобы горничная положила мне с собой кофр с запасным костюмом на выход, а водитель подготовил спортивный автомобиль к пафосному выезду в свет.

А после думал, что пойду к Еве, вот только память о вчерашнем фиаско не желала утихать, а голова – соображать адекватно. Решив, что еще день отсрочки ничего не изменит, ушел в свою спальню, не заходя к сирене. Уже в ванной, горько улыбаясь себе в зеркало, действительно понял, что старею. На голове отчетливо проявилась первая седина…

“Подлецу все к лицу” – вдруг вспомнилась шутка, которой мама обычно бодрила папу, когда тот начал рано лысеть. Она тепло ему улыбалась даже тогда. И хотя отец жутко психовал по поводу идеального блеска на голове там, где раньше были волосы, за меня он радовался, что мои волосы не в его породу.

Мне тогда было лет двенадцать, и я смотрел на это все снисходительно-пофигистично и даже смеялся над тем, что взрослого мужика могут волновать такие вещи, как прическа. И вот я достиг того возраста, когда из-за этого могут развиться реальные комплексы.

И все же улыбка мамы стояла передо мной, как наяву. Даже жаль, что у меня нет такого человека, который улыбнется так же, а улыбка матери, к сожалению, уже не та…

Тряхнув головой, я заставил себя выбросить все эти лирические мысли из головы. Таким ностальгическим я себе не нравился. Словно давший трещину, которую нужно срочно склеить, иначе этим воспользуются враги.

Еву я увидел утром, когда она спустилась к завтраку. На мгновение я замер, залюбовавшись блеском медных волос, а еще вздрогнул, когда она совершенно неожиданно вместо приветствия полушепотом произнесла:

– Спасибо за телефон. – Вышло как-то неловко с ее стороны.

Запоздало вспомнил, что я ведь действительно купил ей аппарат.

– Не за что.

Ева улыбалась робко, но искренне: со светящимися зрачками и немного подрагивающими ресницами.

Как, оказывается, мало надо ей для счастья.

– Я никому не звонила, кроме бабушки, – посчитала нужным добавить она. – Я помню о том, что никому нельзя говорить.

Стукнув себя по лбу, я вспомнил о просьбе Клауса. Он ведь хотел встретиться с ней сегодня, а я уже успел спланировать свой день так, что ни в коем случае не выйдет отменить. Лучше перенести все на завтра, а сейчас просто предупредить Еву о немце.

– Завтра сюда приедет один мой знакомый. Его зовут Клаус.

Девушка в одно мгновение насторожилась, вилка замерла в руке.

– Надолго?

Я покачал головой.

– Максимум на пару часов. Он бы хотел поговорить с тобой о клубе, и о том, что ты помнишь с того вечера.

– Зачем?

– Он частный детектив. Расследует лично для меня это дело.

– Понятно. Хорошо.

Я уже вставал из-за стола, когда она остановила меня, вскинув голову, и неуверенно, будто боясь моего ответа заранее, спросила:

– А ты сегодня во сколько приедешь?

Замер на полушаге, внимательно вглядываясь в эти чертовски соблазнительные глаза.

Чего ты, интересно, ждешь, Ева? Того, что приду, или, наоборот, провалюсь по пути сквозь землю?

– Зачем ты спрашиваешь?

Она опустила взгляд в пол и тихо прошептала:

– Ну, ведь… ты… хотел. А мне надо подготовиться…

В моем сердце потеплело на долю градуса. Что ж, это уже неплохо, если собралась готовиться. Значит, мои прошлые старания не прошли зря. Какое-то внутреннее принятие секса у девушки появилось.

Я подошел к Еве ближе, дотронулся пальцами до подбородка и заставил посмотреть на меня, и тут же, не выдержав, наклонился, чтобы сорвать поцелуй с ее губ. Вкусных и податливых. Она ответила сразу, без сопротивления, и даже ее дыхание участилось, как и мое.

В этот момент я ненавидел свою работу, на которую нужно ехать. Потому что мне хотелось остаться, закрыть двери в столовую и довести поцелуй куда дальше и ниже. Но вместо этого пришлось разорвать тесный контакт и прошептать почти готовой девочке:

– Не жди. Сегодня буду очень поздно.

Почему я не люблю различные вечеринки?

Потому что здесь шумно, чаще всего скучно, пафосно и напоминает “ярмарку тщеславия”.

Казалось бы, зачем? У большинства собравшихся сегодня на этом автодроме было все, чего мог пожелать среднестатистический житель страны: успех, женщины, деньги, большие деньги и очень-очень большие деньги.

Но нет, им все равно иногда требовалось собраться в одном месте и, словно павлинам на выгуле, показать, что их перья будут покруче, чем у того петуха с золотой серьгой в ухе.

Кого тут только не встретишь: от звезд эстрады с женами или элитными проститутками в обнимку до сынков олигархов, прожигающих бабло папочек. Некоторые из “пап”, к слову, тоже здесь: те, у которых до сих пор пафос в жопе играет.

Отдельный пласт собравшихся – политическая элита и чиновники. Эти обычно держались обособленной кучей, на других поглядывали надменно, а вид имели преимущественно снисходительный. Будто каждый из них Зевс и спустился с Олимпа к смертным. Еще бы, они же вроде как вершители народных судеб.

Объединяло собравшихся одно: огромная любовь к дорогущим тачкам. Стоило мне приехать на своей, как ее тут же облепили с десяток девочек, которые даже несмотря на прохладную погоду умудрялись щеголять по улице в коротких шортиках. Тут же защелкали вспышки айфонов в стремлении запечатлеть селфи на фоне спорткара.

Мне на это развлечение было в большей степени плевать, я сюда приехал искать налоговика и для этого припрятал парочку фотографий в кармане пиджака.

Лавируя между многочисленных людей, я выискивал свою жертву взглядом и пока не находил. Зато остальных мудаков высшего общества здесь было вдоволь.

Взгляд зацепил Влада Соколовского, стоявшего рядом с таким же отбитым на голову сынком какой-то шишки из пенсионного фонда. Я даже уловил краем уха их разговор: