– Пф! Скажешь тоже!

В итоге мы заявились прямо пред очи Германа, а у меня выводы до конца так и не оформились. «Грёзы русалки» были тоже красивы, но слишком напыщенны, претенциозны и проигрывали «Слезам» в рельефе побережья. Или здесь просто не было шанса застать Юру, потому я воспринимала пейзаж спокойнее?

На ужин к Герману мы пришли. Он, к счастью, был один, любая компания мне сейчас показалась бы лишней. Он обстоятельно отвечал на Настины вопросы об отеле, о городе, об отце и друзьях, я по большей части помалкивала. Герман и меня пытался вовлечь, постоянно переводя тему на Юру, но в какой-то момент не выдержал – я вообще не думаю, что выдержка входит в число его достоинств:

– Марта, ты зря в нем сомневаешься. В Юрке. Конечно, ситуация вышла комедийная, и можно сказать, что он исследовал только твою ангельскую сторону. Но не сомневайся в его желании исследовать и демоническую. Я лучше всех его знаю – и определенно тебе заявлю, что до сих пор не наблюдал в друге такого желания хоть в чьих-то сторонах разбираться. Ульяна вообще смеется, что Юра себе раньше девушек подбирал только расчетами на калькуляторе, потому будь уверена в том, что ты его точно изменила. По крайней мере, калькулятор выбросить заставила.

Я медленно кивнула, вновь начиная волноваться от этой темы:

– Да я не сомневаюсь, Герман, просто…

– Просто Марта хочет его еще немного помучить, – пришла на выручку Настя. – Чтобы он в нее потом от счастья вцепился и уже отцепиться не смог! А как у вас тут зимой дела обстоят? У Невских-то можно лыжный сезон запустить, а вы здесь как справляетесь?

Ей действительно были интересны его ответы, как и мне. Герман семейным делом гордился, это было заметно в каждой фразе. Я раньше не придавала значения, что он красив внешне – правда, не теми утонченными чертами лица, как у Юры, но по-своему красив, особенно блеском глаз в момент своих рассказов. Он преображался, примерно как Игорь, когда тот зарывался с головой в папку с техническими характеристиками машин.

Я прервала прямо посередине его предложения:

– Герман, а бывало у тебя такое, что девушки клеились только из-за того, что ты богатый наследник?

– Бывало, конечно, – он нахмурился. – Странно слышать этот вопрос от тебя, Марта. Уверен, и рядом с тобой рисовались гады, которым не ты была интересна, а только деньги твоей семьи.

– Рисовались, конечно…

– А, если ты о Юрке, то зря – Юрка вообще таких гадин на раз вычисля…

Я снова перебила:

– Да нет, я не о нем, – я окончательно стушевалась, но причиной была неожиданная для меня мысль, а не любопытство Германа. И решилась быть откровенной: – Я не о Юре, а о себе. Вдруг почувствовала себя той самой гадиной.

– Чего? – он непонимающе свел светлые брови.

– Да! – я оживлялась по мере осознания. – Я – охотница за богатством! Я люблю Юру, а он скорее всего любит меня. Но я хочу его отели!

– Чего?! – этот вопрос он повторил уже вместе с Настей.

– Ничего! – ответила я с вызовом. – Я, Марта Акимова, оказалась меркантильной гадиной, которая хочет не только выйти замуж за Невского, но еще и подмять под себя его отели! Да чтобы я такую красоту какому-то леваку отдала? Перебьются!

– Приехали, – Герман даже не откинулся, а отвалился на высокую спинку стула.

– Прилетели, блин, называется, на море, – тем же тоном выдохнула Настя.

Но я входила в боевой пыл, пытаясь подавить неподавляемого Германа:

– Понимаю, почему ты против! Если Невские хоть немного хватку ослабят, то Керны здесь все побережье монополизируют!

Он немного опешил от атаки:

– Да я не против… – и вдруг улыбнулся. – Может даже, и вполне себе за. Но представляю Юркину рожу, когда он об этом услышит. Он охотниц за богатством избегал даже с большим ужасом, чем богатеньких стерв! Ты сейчас свои котировки понизила на уровень меньше, чем в начале ваших отношений.

– Плевать, – я уже успокоилась и отмахнулась. – И тогда вывезла роль, и теперь вывезу. Разумеется, если вы меня не сдадите до того, как Юра в меня окончательно влюбится и не сможет отказаться.

– Где-то я это уже слышала, – тяжело вздыхала Настя.

– Так он уже! – Герман смеялся громко, не стесняясь нарушать притязательную ресторанную атмосферу. – Влюбился в предыдущие твои два слоя. Но третий ему может оказаться не по зубам.

– Кажется, ты недостаточно хорошо меня знаешь, – я ему улыбнулась ласково и подалась вперед. – Герман, а теперь расскажи подробнее о его родителях. Каковы шансы им понравиться?

– У тебя-то? – он наконец-то сосредоточился. – У тебя стопроцентные, честно говоря. Они о такой акуле даже мечтать боялись. Ладно, я в деле. Тогда слушай…

На этот раз стратегия моя споткнулась о предательство. О два предательства, если уж быть точной. Впрочем, ведь и предыдущая закончилась примерно тем же, пора начинать привыкать.

Утром, когда мы вышли к бассейну, столкнулись с Юрой. С очень даже не удивленным Юрой, то есть Германовская поддержка проиграла в неравном бою Германовской болтливости. Или тому, что Юрка являлся его лучшим другом, пытать которого долго он не в состоянии, как объяснил позже сам подозреваемый.

– Марта, я рад, что ты приехала. И пусть немного промахнулась мимо цели, но рад. Герман с утра позвонил и сообщил, а я решил дождаться, пока ты получше прицелишься. Но сам не заметил, как оказался здесь.

А я тоже была рада, в том числе и тому, что Герман не сохранил в тайне мое прибытие. На Юре белая рубашка с расстегнутым воротом – такая ослепительно белая, какой я раньше на нем не видела. Или в Москве всё кажется немного сероватым? Высокий, темная челка падает на лоб, улыбка широкая, открытая. Ай, черт меня побери, до чего же он хорошенький! Настолько, что и про отели его ненароком забудешь. Неудивительно, что я его с первого взгляда разглядела. Выпрямилась и сама, хотя моя полупрозрачная туника поверх купальника смотрелась не так же презентабельно.

– Привет, Юр. Знаешь, я немного подумала и поняла, что нам с тобой действительно нужно хоть раз поговорить.

Еще по одному шагу друг к другу.

– О чем? – Юра улыбался. – О твоих планах на отели Невских?

– Что?! – я едва удержалась, чтобы устоять на месте. – Ну, белобрысый кернов сын…

– Это не Герман, – удивил Юра. – Настин звонок последовал почти сразу за его.

Я проглотила очередной глупый вопрос и резко развернулась. Имела счастье лицезреть, как Настя спешно уносит ноги и прячется за перегородкой. Сообщила ей не без издевки:

– Настя, это стекло. Тебя видно. И ты уволена.

Она осторожно высунула мордашку, что из-за прозрачной панели выглядело странным действом.

– Марта, ты зря так сердишься. Я просто подумала, что заниматься юриспруденцией на море можно с тем же успехом, что и в любой части света. А настроение, однако ж, другое! Вот и решила, как говорится, подтолкнуть процесс. Иначе ты опять устроишь театр абсурда, в котором научишься плавать и гладить простыни, а главная цель будет достигнута только при случайном везении!

– Я умею плавать! А вот простыни ни разу…

– То есть ты поняла мою мысль! – заявила она напоследок и бросилась по лестнице вверх.

Я повернулась к Юре и невольно закусила губу. Обнадежило, что за это время он сделал еще шаг в моем направлении.

– И что ты об этом думаешь? – поинтересовалась будто между прочим.

– Думаю, что для начала нам нужно начать снова встречаться, а уже после обсуждать настолько далеко идущие планы.

– Согласна, – я посчитала себя обязанной тоже шагнуть к нему.

Юра продолжил открытую тему:

– Еще думаю, что раз уж я влюбился в амбициозную стерву, то все равно ее на поводке не удержу. Такая вряд ли проведет жизнь у плиты на кухне. Или удержу, если поводок будет достаточным для ее амбиций?

– Я видела «Слёзы русалки», – ответила задумчиво, чтобы скрыть иронию. – Да, поводок подойдет.

– Всегда боялся, что меня будут любить меньше отеля.

Я улыбнулась.

– Открою маленький секрет: ты мне понравился, когда был нищим. И, признаться честно, потом я сильно расстроилась, что ты не предмет моих мечтаний. Но по поводу плиты ты сильно просчитался – выяснилось, что я обожаю готовить. Впиши кулинарию в список моих амбиций, – я всё отшучивалась, хотя понимала, что пора говорить серьезно – вот прямо сейчас он должен понять меня правильно. Между нами будет еще много споров и разногласий, но он не должен сомневаться в самом главном: – Юра, послушай, я действительно…

– Да когда ты уже замолчишь? – перебил, делая последний шаг.

Хоть один мой план закончился именно тем, что я нарисовала в воображении. Мы целовались долго и будто этим друг другу давали последние объяснения. Вполне возможно, мы целовались настолько долго, что за это время документы из одного института перелетали в другой, Игорь пережил мозговой оргазм от новости, наши родители успели перезнакомиться и прорыдаться на плечах друг у друга от счастья, Мотечка пару раз женился на породистой таксе из соседнего номера, пока ее хозяйка отвлеклась, и много чего еще произошло. Но мы целовались и целовались, отрываясь друг от друга только для того, чтобы посмотреть в глаза, рассмеяться и снова вернуться к невербальному утверждению всех дальнейших прогнозов.