Так, дети проверены, направлены в продуктивное русло, из кухни удалены. Во время воспитательного процесса дедушка Лева добрался из комнаты до кухни и устроился на любимом стуле за столом. Он побаливал все чаще, подрастерял седых кучерей, сгорбился и передвигался медленно, но юмора и остроты мысли не утратил ни на грамм.

На стол накрывала тетя Соня, приняв несколько лет назад бразды хозяйского управления из рук бабушки Симы, оставив ей для развлечения приготовление (а больше руководство другими во время готовки) фирменных блюд.

– Зиночка, ты не испугалась?　– спросила тетя Соня.

– Она не испугалась,　– ответила за подругу Ритка, ухватив с тарелки кусочек колбасы и засовывая его в рот,　– она с ним любовью там занялась!

– А чем еще должна заниматься, хочу я тебя за это спросить, барышня у хорошем возрасте, запертая у темноте с приличным мужчиной?　– подивилась бабушка Сима и уточнила на всякий случай: – Риточка, он приличный мужчина?

– Та, щоб моря не видать!　– уверила Ритка.　– Положи-и-ительный, холост, взрослый сын и обеспечен серьезно. У меня все его данные есть, даже официальная справка о доходах!

– Это хороший документ,　– порадовался дедушка Лева, но заметил: – Но не такой, щобы надежный.

– Подождите!　– остановила тетя Соня.　– А как и почему там оказалась Зиночка?

– Я не успевала, у меня сразу два показа получилось, попросила Зиночку показать за меня ему квартиру, у нее сегодня выходной. Ну и случайно их заперла!

– Зинуль, так ты ему квартиру показала?　– спросила тетя Соня.

– Нет,　– вновь ответила за подругу Ритка,　– не успела, зато она дала ему потрогать и изучить нечто гораздо более интересное!

– Зиночка, я ж таки всегда тебе говорила, що у тебя таки есть що посмотреть и потрогать, и это гораздо интереснее любой квартиры!　– порадовала комплиментом бабушка Сима.

– Так, и у кого из вас теперь будут неприятности?　– выясняла тетя Соня.

– Та ты що?!　– искренне возроптала Ритка.　– Какие неприятности, я вас умоляю! После трех с половиной часов у темноте с Зиночкой клиент усе понял и покупает эту квартиру! А я заработаю нефиговые проценты!

– А що заработает Зиночка?　– решил выяснить дедушка Лева.

Все присутствующие, слегка обалдев от такой постановки вопроса, посмотрели на дедушку Леву, а он пояснил и расширил высказывание:

– Риточка, ты бывшая жена четырех мужей и мать их же прекрасных четырех детей, ты же понимаешь, що от каждого близкого общения с мужчиной барышня таки що-то зарабатывает! Ну, хотя бы венерическое заболевание или разбитое сердце!

Первые два дня после «просмотра квартиры» Зинуля пребывала в каком-то странном состоянии, странном для нее, потому что ничего подобного ранее в своей жизни она не испытывала и не переживала!

Ужас какой-то! Дожить до тридцати пяти лет и влюбиться с первой же встречи, как девчонка восемнадцатилетняя! До одури, до обмирания, до мурашек, бегущих теплой будоражащей волной откуда-то снизу живота, через все тело, и бьющих шампанскими пузыриками в голову при каждом воспоминании о нем!

Она жила, как в полусне: ходила, работала, руководила, разговаривала, делала какие-то обыденные дела и все время улыбалась, находясь одновременно в другом измерении чувственных воспоминаний и ощущений.

– Зинка! Ты влюбилась!　– радостно сообщила ей Ритуля.

– Да,　– согласилась Зина, продолжая мысленно улыбаться.

– Ну, слава тебе, господи!　– вознесла хвалу Ритка.　– А то мы уже все за тебя бояться начали! Ни два ни полтора, все какие-то идиеты рядом, да и не любила ты никогда!

– А ты?　– спросила Зина через призму своих ощущений.

– Я?　– необычайно подивилась Ритка.　– Да я всех своих мужей любила! Ты же знаешь. По-настоящему, сильно, каждый раз переживала по-новому, любила, без дураков!

– Только остывала быстро,　– засмеялась Зинуля.

– А что такого?　– улыбалась Рита.

– Да ничего! Только напоминает электрический чайник, мгновенно закипает и так же быстро остывает!

– Ну и что!　– звонко рассмеялась Ритуля.　– Зато какая любовь! Держись, родня! Чувства-переживания до неба! И заметь, каждый раз навсегда!

– Ну, что-то от каждого у тебя точно осталось навсегда, воспоминания яркие и дети,　– согласилась Зина.

– Богатство само по себе!　– утвердила Ритка.

На третий день Зинаида соизволила вынырнуть из искристых чувственных воспоминаний и призадуматься: «А почему он не звонит?» Действительно: а почему?

«Ах да! Мы же не обменялись номерами телефонов!　– На пару секунд ей полегчало от простого объяснения, и тут же напрягло догнавшей рациональной мыслью.　– Он же с Риткой каждый день общается, мог узнать любые мои координаты!»

И сразу же позвонила подруге.

– Да, он взял у меня все номера твоих телефонов, на следующий же день. А что, до сих пор не позвонил?　– удивилась Ритуля вопросу.

– Нет,　– односложно ответила Зинаида и попрощалась поскорей, дабы избежать разговора на эту тему.

И осталась на работе до ночи, а чтобы не ехать к Ритуле, не обсуждать то, чего сама не понимала, и чтоб даже по телефону не разговаривать с ней об этом – занята, и все! Очень занята! Срочная экспертиза, главного преступника месяца ловим!

Да уж! Экспертизу собственных чувств, недоумений, странного поведения мужчины, его глухого молчания проводить ей таки пришлось в течение следующего, четвертого по счету дня.

А что тут можно подумать и придумать?

Ну что можно подумать? А?!

Когда они прощались у Риткиной машины, он пожал ей руку и мягко сказал:

– До свидания, Зинаида.

И улыбнулся так, что у нее коленки подогнулись и по позвоночнику пробежал холодящий электрический заряд, закрепившись жгучим шариком в затылке. Не было это похоже на холодное, отстраненное «спасибо за замечательно проведенное время и прощайте!», ни намека на пошлость!

На обещание, вот на что это было похоже! И что?! И что дальше-то?!

Может, у него случилось что-нибудь? Ну, мало ли! На работе неприятности или завал, с сыном, в аварию попал, с родными что-то, уехал?..

Но найти хоть какое-то оправдание полному отсутствию внимания и глухой тишине со стороны Захара Игнатьевича не удалось! Ритуля радостно сообщила, что жив-здоров, благоденствует, документы по квартире оформляются, каждый день с ней перезванивается, мало того, попросил посоветовать хорошего дизайнера, чтобы обставить квартиру в кратчайшие сроки, у него, дескать, на это совсем нет времени. Они изволят быть занятыми на работе!

Неужели до такой степени, что нет ни сил, ни времени кнопочки на телефоне пальчиком набрать?

Так промучилась темными мыслями, обидами, непониманием еще один день. А на шестой день, сидя на работе, в кабинете, уж под ночь, сославшись третий раз любимой подруге на суперзанятость, Зинаида задумалась. И всерьез!

Привыкшая анализировать факты, сопоставлять и делать научно обоснованные выводы, выстраивая логические последовательные соединения, Зинаида Геннадьевна осмысливала ситуацию, в которую вдряпалась с разгону, не ожидая и не прося у Бога такого «счастья».

И так. По логике межличностных отношений, вывод напрашивался один, а именно: мужчине подвернулся интересный необычный секс в экстремальных условиях, он с удовольствием и радостью принял участие в эксперименте, и более его эта женщина и отношения с ней не интересуют, что он наглядно и демонстрирует, не проявляя к ней никакого внимания.

Подчеркнуто демонстрирует. Как и положено в таких случаях.

Зинуля постаралась усилием воли отодвинуть обвинения и напрашивающийся единичный вывод – это она умела! Еще как! Умела абстрагироваться от первого очевидного, казалось бы, вывода, выключать эмоции и проверять и перепроверять результаты. Какие бы мысли и чувства ни вызывал человек, его поступки, деяния, страдания, для которого ее экспертиза являлась жизненно важной.

В данный момент жизненно важной была для нее, Зинаиды Ковальчук, логическая экспертиза, анализ поступков Захара Игнатьевича.

Смешно! Что мы можем знать о мыслях и побудительных причинах другого человека? Почему так легко придумываем за него, что он думает, почему совершает то или иное деяние? А придумав, обижаемся, осуждаем, это уж как водится!

Она сварила и налила себе большую чашку кофе, села и откинулась на спинку удобного рабочего кресла. И, закрыв глаза, подробно, в деталях, интонациях, словах, движениях, запахах, чувствованиях вспомнила, ярко, как кино, те странные, перевернувшие жизнь три с половиной часа, проведенные в темной комнате.

Еще и еще раз! Внимательнее!

Оказалось, что ни хрена логика не работает в этом случае! Вот не работает, черт ее возьми, и все! Сползает, увертливой змейкой, в чувства, переживания, эмоции. И они дружно верещат: нет!!!

Нет! Не было ни в одном слове, движении, посыле, пошлости какого-либо расчета или примитивного желания воспользоваться так удачно подвернувшейся ситуацией, и страсти обжигающей, ненормальной не было! Все не так!

Не так!!!

Иное, глубокое, пугающее и зовущее, непонятное – из иных миров, жизней – сильнее, ярче и чище! Они говорили, рассказывали друг другу самые сокровенные, хранимые от чужих людей вещи, как исповедовались, и не страшились почему-то этого! Странным образом они с Захаром не боялись открытости, обстоятельств, столкнувших их, и не стыдились исповедей! И нет тут места примитивной пошлости, и логике нет места – другое!

Боже, боже, боже! Ну почему все так сложно, больно, страшно? И так желаемо-ожидаемо, а?

Ладно, пойдем дальше! Что следует из всего передуманного?

Либо мужик испугался до смерти такой искренности взаимной и силы неожиданно свалившихся чувств, то ли – чего она и предположить не может! А бог его знает, что он мог напридумывать себе, какие обстоятельства, проблемы, из чего следует вывод первый – испугался!