Галина Лифшиц - Сто тысяч заповедей хаоса

– Скажи по-русски, – попросил Луиджи.

Он заинтересовался, как мальчишка.

Юлька сказала. Луиджи повторил, чисто-чисто, без акцента.

– Здорово! Супер! – восхитилась Юлька.

– У меня талант, – похвастался ее фиктивный муж.

– А у меня тоже талант, – сказала Юлька. – Я кого хочешь выгнать могу. Раз и навсегда.

– Ты о Дидье?

– Ага. И об этом его… Амбруазе тоже. Выгнать?

– Пожалуй, да, – ответил Луиджи после некоторого раздумья.

– Ты уверен? Скучать не будешь?

– Уже нет, – вздохнул Луиджи. – Я много терпел.

Теперь Юлька только мечтала, чтобы эти двое заявились в дом Луиджи, пока она там. Она же не могла все время быть при сентиментальном эстете. У нее бизнес в Москве, там без хозяина все рухнет. Они с Вадиком по графику домой летали, чтоб «лавку без присмотра не оставлять».

Пару дней она учила нужные слова и выражения на французском (вряд ли этот Дидье по-английски говорит).

К счастью, они заявились. Просто вошли в дом, когда она накрывала стол к ужину. Луиджи слуг не держал из экономии, говорил, что в Америке все делал сам, а тут и подавно справится. Так вот: наглая парочка приперлась в дом, хотя дверь была заперта! Значит, ключики имеются у ребят.

– Поздравляем, мадам! – развязно произнес Дидье и шаркнул ножкой.

И чего красивого, юного и нежного нашел Луиджи в этом толстом губошлепе с заплывшими глазками? Впрочем, от одиночества бывают у людей всякие искажения в восприятии мира.

– Ключи! – приказала Юлька. – Быстро ключи на стол!

Дидье оцепенел, готовясь хныкать.

– Чужие не могут войти в этот дом без приглашения. Я тут хозяйка. Понял?

Парень понял, достал ключи из кармана и положил на стол.

– Теперь видео повсюду, – сообщила Юлька, обведя широким жестом столовую. – Понял?

Дидье кивнул. Он еще не до конца осмыслил масштаб катастрофы, но кое-что до него стало доходить.

– Ты и ты – оказались тут, – продолжала Юлька. – Пять минут, и тут окажется полиция.

Дидье сник. Амбруаз все еще вызывающе смотрел на нее.

– Но не только полиция. Русская мафия! Слышал? Киллер, бетон…

Юлька показала руками, как киллер из русской мафии размешивает в бетономешалке тела дерзких бездельников. Показ она сопровождала звуками:

– Ба-бах, плюх, дырррррр, дырррррр…

Лицо ее сделалось жестким. Нормальное лицо московского человека, вынужденного каждый день даже по мелочам отстаивать право на жизнь.

– Никто никогда не найдет, – пообещала она внушительно.

Парни явно поверили. Испугались. Как мало им оказалось надо! Весь мир живет в плену стереотипов. Русская мафия – очень страшно. Хотя любой стереотип на чем-то основывается… В данном случае главное было – найти убедительные слова. Юлька видела, что слова нашлись. Ну и ладушки.

– Я тут живу! Пардон… жил, – робко доложил Дидье. – Тут мои вещи. Я хочу забрать.

– Вот твои вещи, – Юлька вывела самозваных гостей из столовой к входной двери. Там стояли пакеты для мусора. – Бери. Это твое.

Дидье подхватил пакеты. Он готов был расплакаться!

– Стоп, – велела Юлька. – Еще кое-что. Ты взял в этом доме чужое. Верни. Даю один день.

И тут Дидье заревел в три ручья.

– Это он сказал! Он велел, – трясясь от ужаса, показывал «юноша» в сторону Амбруаза.

– Ты сам говорил: деньги нужны, – тупо возразил тот.

– Мне не интересно кто. Я хочу вещи назад.

– У меня только две. Одну он продал, – рыдал Дидье.

– Едем к тебе. Сегодня отдашь две, завтра еще одну.

Все это время Луиджи стоял рядом и просто смотрел, как Юлька решает вопрос. Он, как и Дидье с Амбруазом, находился под сильным впечатлением.

– Едем, Луиджи! – приказала Юлька. – Вернем твой антиквариат.

Они отправились в дом к Дидье. Родители его как раз ужинали. В доме противно пахло жратвой. «Странно, но еда у быдла воняет во всех странах одинаково невыносимо», – подумала Юлька.

Гурьбой прошли они в неприбранную, захламленную комнату Дидье. Он покопался под кроватью и вытащил на свет две прекрасные бронзовые статуэтки: фавн и нимфа.

– Они же уникальны! Как ты собирался их продать? – воскликнул Луиджи, прижимая к себе вновь обретенные предметы искусства.

– Потому и не продал, – зло прошипел Дидье.

Всю эту сцену Юлька снимала на телефон. Замечательное видео получилось. В кино вставлять!

– Пусть пишет расписку, что вернул две вещи, принадлежащие тебе, а завтра вернет третью, – сказала Юлька Луиджи по-английски.

– Как же он вернет? – усомнился тот. – Ведь он уже ее продал.

– Если ты сейчас скажешь «стоп», ты никогда от них не избавишься.

– Пиши расписку, – велел Луиджи жестко и стал диктовать текст.

Дидье пыхтел, всхлипывал и писал, поглядывая на суровое Юлькино лицо. Ее он явно боялся.

– Как же я верну? – возопил он, когда дошел до обязательства вернуть украденное в положенный срок. – Я же это продал!

– Боже мой! – возопили родители вора хором. – Какой позор! Наш сын – грабитель! Ты упал на самое дно! Кошмар!

– Вернет – забудем. Если еще раз будет в доме – будет очень-очень плохо.

Родители испуганно кивали.

– Вот! – показала Юлька на телефон. – Все тут. Хороший шанс оказаться в тюрьме.

– Я верну! – завибрировал Дидье. – Завтра!

Потом они поехали ужинать. Луиджи поставил фавна и нимфу на обеденный стол и приветствовал их в родном доме. Он был рад неописуемо. Так дети радуются сказке.

– Послушай! – обратился он, сияя от счастья, к Юльке. – Ты такая прекрасная и такая сильная! Тебе совсем не нужен мужчина для ощущения силы!

– Мне мужчина для другого нужен, – подтвердила Юлька. – Сила у меня есть.

Самое интересное: на следующий день у ворот позвонили. Отец Дидье принес украденное. Его сынок, видимо, был слишком напуган, чтобы приближаться к гнезду «русской мафии».

Луиджи смотрел на Жюли с обожанием.

– Замок сменить надо, хотя бы один, – распорядилась Юлька. – И не забывай включать сигнализацию. Это не шутки.

– Боже! Что бы я без тебя делал! Ты мой маленький бодигард!

За эти годы Юлька научилась от Луиджи многому. Она оценила красоту и достоинство простоты. Она поняла, насколько важно быть в согласии с собой и нравиться себе. Другим – это уже второй вопрос. Будешь нравиться себе (во всей своей элегантной простоте), понравишься и остальным.

Мало того: Юлька полюбила классическую музыку. Вот уж о чем никогда не думала, не мечтала! Она ее, музыку эту, и слушать никогда не пыталась. Ну конечно, танец маленьких лебедей, вальс из «Щелкунчика» – это легко и понятно.

Как вышло? Луиджи устраивал фестиваль. Юлька взялась помочь с оргвопросами. Естественно, ее он представлял как жену. Ну и пришлось сидеть на концерте. Юлька решила, что будет думать о своем, но получилось все совсем иначе. Она слушала! И слезы сами собой текли по щекам. Вот как получилось!

Что-то открылось в ней неведомое. Само собой, без напряга, наставлений и поучений. Начала слушать и втянулась. И стала помогать уже всерьез. Организовано-то все было хуже, чем художественная самодеятельность в клубе. Играет замечательный музыкант, а слушают его двадцать человек! Куда это годится? И главное – никакой прибыли не приносит. Одни убытки, трата времени и сил. Музыканты не жаловались. Они обыгрывали тут свои предстоящие серьезные концерты, отдыхали, гуляли по саду и парку, плавали в бассейне. Но все равно – это было несправедливо. Это было дело начатое, но не раскрученное. Так не годилось! А как надо – она знала. Надо было выходить за пределы провинциального городка. Информация – в масштабе страны! Тем более – страна-то! Все друг друга знают, можно сказать. Не так уж много и труда потребовалось. Она написала бизнес-план. По пунктам. Зная скупость Луиджи, обозначила только те действия, которые требуют личных усилий и не требуют материальных затрат. Вот сюда написать, эти постеры разослать по таким-то адресам, критиков пригласить – сначала просто в гости, потом на концерты… Она осуществляла руководство. Луиджи все исполнял, да еще и отчитывался ей в письменном виде, когда она крутилась в Москве.

Дело пошло! Даже без особенного скрипа! Следующий фестиваль поразил Луиджи количеством любителей музыки, приславших заявки на билеты. Юлька обозначила цену. Луиджи с восторгом рапортовал, что билеты выкуплены все! Все сто штук. Больше мест в его зале не было!

В мэрии, увидев такой размах, выделили под следующие концерты сцену городского театра. Арендная плата – чисто символическая. Правильно: заплатить контролерам и уборщикам. Без этого нельзя.

Юлька даже удивлялась бескорыстию местных властей – у нас бы на родине такой откат потребовали, что никакими билетами не окупить.

Как бы там ни было, фестиваль стал приносить прибыль. Маленькую – с учетом оплаты проезда артистам и их гонорара, но – прибыль!

Луиджи был восхищен:

– Я свободно говорю на пяти языках! Я – гражданин, знающий всех вокруг. Ты – едва изъясняешься по-французски, никого не знаешь, но получилось-то у тебя!

Луиджи не знал про «коня на скаку» и «горящие избы». Но и без Некрасова прекрасно понял, что за сокровища русские женщины.

Юльке скучно было просто так сидеть у него в поместье, когда нужно было засвидетельствовать реальность их супружества. Она – человек деятельный. Она помогла и флигель достроить, причем в десять раз дешевле цены, обозначенной специалистами из строительной фирмы.

– Зачем они тут? – спросила Юлька у привыкшего исполнять все правила Луиджи. – Только деньги дерут.

Она потихонечку, через Вадика, нашла албанцев-строителей, которые, сделав всю работу по-тихому, получили маленькие, но не облагаемые налогами наличные денежки и остались очень довольны. А уж как был доволен Луиджи – не описать! Он расцвел и помолодел.

Понимая, что счастье его ограничено временными рамками, что развод их – увы – неминуем, Луиджи предложил Жюли стать директором его фестиваля. Он – художественный руководитель. Она – директор-распорядитель. Прибыль – пополам.