— Надо обзвонить больницы и полицию. — я понимал, что он прав, но от одной мысли, что с ней могло что-то случиться, сердце останавливалось. — Скоро буду. А ребенка с кем оставишь?

— Сейчас Макс с Сашей подъедут.

Сбросив звонок, я направился в кабинет. На углу стола лежал дневник Фиалки. Я его ей так и не привез в Ставрополь. Эта вещь дожидалась свою хозяйку в Москве. Я ежедневно перечитывал ее заметки, цитаты. Среди них были любимые, которые я успел выучить наизусть. Эти мудрые мысли молодой девушки, как правило, подчеркивали глубину Катиных рисунков в дневнике.

Фиалка продолжала оставлять его, где попало, я находил, просматривал, чтобы узнать, есть ли в нем новые изображения или цитаты, и приносил сюда. Катя теперь всегда знала, где он лежит.

И вот я схожу с ума от того, что даже не представляю, где она может быть…

До приезда Рената и Макса, благодаря нужным знакомствам, я успел выяснить, что в полиции ее нет. С больницами было сложнее. Нужно было обзванивать каждую. Время терять на это не хотелось, поэтому я все-таки решил набрать Ворону.

Удостоверившись, что он один, попросил его выяснить, не попадала ли девушка, похожая на Катю, в последние два часа в одно из приемных отделений московских больниц.

Первым приехал Ренат. Этому не стоило удивляться, он первоклассный гонщик, отлично знает, на каких участках дорог стоят камеры, а по каким улицам можно спокойно жать на педаль газа.

— Вспомнил? — спросил он, как только вошел в квартиру.

— Ты о чем?

— Что могло заставить твою супругу уйти ночью из дома? Может, ты на нее накричал? Обидел? Не дал денег? Изменил, а она узнала? — Ренат еще что-то перечислял, а я его уже не слышал.

«Изменил?»

Могла Фиалка увидеть нас с Альбиной на балконе и неправильно все понять? Да нет! Там все было предельно ясно! Вспомнив подетально все, что там происходило, один момент меня встревожил…

А что, если она вошла и увидела меня на Альбине?! Только не это! Неизвестно, о чем Катя могла подумать.

— Судя по твоему выражению, ты прозрел?

— Пока это только предположения, — ответил брату и поспешил в спальню искать кошелек и карту, которую я ей оставил.

«Неужели придется искать мою супругу на вокзалах?» — подумал я, не обнаружив среди ее вещей ни денег, ни карты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Катя

Дойдя до метро, я передумала куда-нибудь ехать, развернулась и отправилась в сторону небольшого парка. Далеко от дома уезжать не стоит. Поразмышляю в одиночестве о том, что мне делать дальше, и вернусь к Лизе. Все у меня не как у людей, поплакать бы, да не выходит.

Чужой город, все кругом незнакомые… Единственный человек, которому я доверяла, оказался предателем. Алмаз никогда не говорил мне о любви, но он предложил стать настоящей семьей. А о какой семье может идти речь, если он мне изменил?! Если в его окружении это считается нормой, то увольте, я в этом бедламе жить не собираюсь! Пусть делает, что хочет, а ко мне больше не приближается!

Будь на месте Ромы какой-нибудь ставропольский студент Леня, послала бы его собирать поганки в лес и посоветовала бы никогда больше не попадаться мне на глаза. Алмазова я тоже могу послать в тридевятое царство, так не пойдет ведь, а проблема в том, что самой мне идти некуда. На этой мысли слезы из глаз сами потекли, но очень быстро высохли.

Заняв стоящую в самом темном углу лавочку, я сидела и думала: «Как быть дальше?» Возвращаться в Ставрополь? Ни работы, ни денег, ни жилья, ребенок на руках. Тогда у меня точно отберут Лизу, да и не факт, что Алмаз ее отдаст.

Сама во всем виновата! Надо было настаивать только на деловых отношениях, как показывает практика, вся эта любовь-морковь испортила мне жизнь. Получается, мне стоит успокоиться и продолжать жить вместе ради Лизы?

Хотя!.. Брачный договор Алмазов так и не подготовил, но ведь был же еще один документ. Рома тогда порвал один лист договора из него, остальные я изрисовала… Но ведь наверняка сохранились где-то копии. Если мне не изменяет память, там стояла его роспись. Предположим, что я найду его и подпишу… То, вполне возможно, навсегда избавлюсь от этого изменника!

«Но ведь договор нужно еще заверить у нотариуса».

Наверняка Рома это сделал заранее, в его же распоряжении целая контора!

Стоило его тогда внимательно изучить, а не дурака валять. Помню, что в нем Алмазов обещал обеспечить будущее Лизы, если она окажется его родственницей.

«Почему тогда меня не насторожило это «родственница», а не дочь?»

Окрыленная идеей добыть себе свободу и больше никогда не видеть Алмазова, я поспешила скорее вернуться в его квартиру. Взяв со скамейки кепку, которую я сняла из-за того, что в ней стало жарко голове, поднялась на ноги, но уйти не успела.

— Красавица, разрешите составить вам компанию? — мужской, довольно приятный голос, донесся до меня. Фонарь тут, видимо, перегорел, поэтому хорошо рассмотреть горе-кавалера мне не позволяла темнота. Все, что удалось понять, это то, что парень брюнет и, судя по голосу, молод. Немного напрягало, что он старался держаться в тени и не светить свое лицо.

— Конечно, — бодро произнесла я. Страха не испытывала, скорее, сильную злость, которая и так во мне клокотала с того момента, как увидела супруга в объятьях другой женщины. — Полночи искала жертву для кровавой расправы, и вот она сама меня нашла, — голосом маньяка из американских фильмов произнесла я. — Жаль, что ты не крашеная блондинка, — наигранно тяжко вздохнула я, хотя и была в этом доля правды. Закрутив волосы, надела кепку. — Пойдем?

— Куда? — из голоса молодого мужчины пропала уверенность.

Засунув руки в карман, нащупала карточку. В ветровке они неглубокие, могла в любой момент потерять, а мне надо ее вернуть Алмазу. Вытащила ее, чтобы переложить в брюки, на миг она блеснула серебристым цветом в темноте и тут же исчезла в глубоком кармане.

— Сразу на кладбище, — пожала я плечами, будто это само собой разумеющееся.

— Сумасшедшая, — обозвал незнакомец и стал быстро уходить.

— Извини, — пошла я следом за ним, ведь, как оказалось, нам с ним по пути. — Вполне возможно, ты хороший парень, просто у меня настроение ужасное, один властный брюнет испортил мне сегодня настроение.

«А, вполне возможно, и жизнь!» — продолжила про себя. Парень извинений не принял, он просто побежал.

Дома все было тихо, словно я и не пропадала. Негромко работал телевизор в гостиной.

Я застыла на пороге и не решалась войти. Где-то глубоко внутри царапнула обида, ведь он даже не стал меня искать, сидит спокойно, смотрит какой-то фильм.

«А вдруг они там с Альбиной все еще кувыркаются?» — подумала я и устремилась в гостиную.

«Никита́, не кричи, а то Лизу напугаешь!» — сработал внутренний стопор.

Шуметь было не на кого. На диване, свернувшись калачиком, спала Саша. Обойдя все комнаты, убедилась, что, кроме нас и племяшки, в квартире никого не было. Накрыв тонким пледом Александру, решительно направилась в кабинет Алмазова искать договор.

Бросился в глаза дневник, лежавший на краю стола. Последнее время я всегда находила его здесь. Знала, что Рома его постоянно просматривает в поисках новых записей или рисунков. Я специально «забывала» его на видных местах, мне нравилось, что он интересуется моей жизнью.

Взяв его в руки, я открыла последнюю страницу и стала листать в обратном направлении.

«Время властно только над теми, кто не способен любить».

Это утверждение я написала к картине, на которой была изображена женщина в окружении своих детей.

«Твои объятия — наркотик,

Без них уснуть я не могу…»

Этот рисунок я изобразила еще до встречи с Ромой. На нем женщина, которая тянет мужа в спальню, отрывая его от просмотра футбола. Захлопнув дневник, захотела выбросить его, но передумала и открыла вновь на предпоследней странице.

«Страсть без любви не радует душу,

Любовь без страсти не приносит удовлетворения,

Поэтому каждый из нас мечтает об отношениях, где истинная любовь будет приправлена безудержной страстью».

А вот эту картину я назвала «Рассвет», и изобразила я ее совсем недавно… Вырвав все последние листы, я выбросила их в мусорную корзину.

В отличие от его кабинета в конторе, здесь все ящики открывались. Будь я юристом, времени, чтобы найти нужный договор, мне понадобилось бы меньше.

Наверное, петухи уже пропели за окном — начался новый день, раз мне повезло, и я отыскала нужную папку. Как и предполагала, экземпляров договора было еще два, на обоих стояли подписи Алмазова, не хватало только моей. Судя по печатям и неизвестной росписи, они были заверены. Взяв ручку, не колеблясь, расписалась везде, где стояли сделанные простым карандашом галочки. А потом села его внимательно изучать…

— Катя? — раздался от двери хрипловатый тихий голос Саши. — Они тебя по всей Москве ищут. Макс только что звонил, спрашивал, ты не пришла?

Об этом я не подумала, и мне стало стыдно.

— Я ему сейчас наберу, скажу, что ты дома.

— Попроси Алмазову не говорить, — опережая свои полусонные мысли, выпалила я.

— Катя, что произошло? — подошла она ко мне и присела на край стола.

Не знаю, почему, но ей мне хотелось все рассказать:

— Я застала их с Альбиной на балконе. — даже прозвучало это противно! Грязно!

— Не может быть! — замотала девушка головой. — Я не скажу, что знаю Рому хорошо, но в это поверить невозможно. Он же ее ненавидит. Ты в этом уверена? — расстроено спросила она.

Я подробно рассказала все, что видела и слышала. Судя по тому, как она изменилась в лице, такое ощущение сложилось и у нее.