Кристина Майер - Сто оттенков неба

- Котенок, мне не нравится, что ты будешь возиться в холодной воде. Электричество отключила?

Квартира у них старая, когда там делался капитальный ремонт неизвестно, только замыкания не хватало.

- Да.

- Перчатки на руки, на ноги теплые носки и резиновые сапоги, - недовольно произношу, окончательно смирившись с поражением. – И только попробуй заболеть!

- Я в бабушкиных сапогах. Макс, там Рита пришла. Я звонила, чтобы она помогла, - уверено произносит Саша.

- Хорошо. Котенок?..

- Да?

- Чайник на плиту, каждые двадцать минут отдых и горячий чай. Не вздумай там переохладиться! Со всем остальным я разберусь.

Кладу в карман трубку, после того как малышка сбрасывает звонок.

Пока она будет убирать воду, я уже прилечу. Надеюсь, там не всемирный потоп.

Успокоившись, что с ней все относительно хорошо, я стал обдумывать ее слова. Саша сказала: кто-то сделал это специально. Сейчас наберу Борису, пусть посмотрят, кто именно приходил днем.

Ключи от новой двери есть только у ее матери. Урод, что портит моей женщине жизнь, очень об этом пожалеет.

Саша

Суббота… В этот день мне лучше оставаться дома. По-моему, этот день недели объявил на меня охоту. Складывается ощущение, что каждая суббота — это неудачный день в моей непростой жизни.

Теперь потоп! Сосед снизу приехал за мной в школу. Мужчина очень нервничал, разговаривал раздраженно и все время торопил, что не помогало побороть панику. Ключи выпадали из рук, замки не поддавались…

Подозрения на то, что у меня прорвало трубу, не оправдались. Кто-то специально открыл и оставил кран в ванной, предварительно заткнув пробкой слив в ванне. Хорошо, что переливную горловину не заткнули! Злоумышленник бросил полотенце в ванну, чтобы его засосало, и вода не смогла уходить.

На мое счастье, полотенце полностью не заткнуло перелив, вода хоть отчасти, но все же утекала из горловины.

Пока шлёпала до ванной и перекрывала кран, обувь и ноги промокли.

Пол в прихожей покрыт трехсантиметровым слоем воды. Бабушкину спальню залило поменьше, чем кухню и мою комнату, но и там стояли огромные лужи.

Сначала испытала шок. Потом пришло осознание, что дверь кроме меня мог открыть только один человек.

Зачем?..

Понятно зачем: соседям снизу заплатить за ремонт не смогу, придется квартиру продать, чтобы отдать долги.

Сосед снизу, несмотря на свое раздражение, вел себя прилично, а вот его жена готова была меня убить. От ее громкого крика и нецензурных оскорблений в ушах стоял звон.

От угроз, сыпавшихся непрерываемым потоком, у меня разболелась голова. Соседка зачем-то и участкового вызвала.

За все это мне стоит «благодарить» маму.

- Думай, как станешь оплачивать нам ремонт, - спокойно произнес мужчина снизу и увел свою жену.

Участковый, словно не замечая моего состояния, принялся задавать вопросы, а мне и сказать нечего. Точнее, есть, но не ему. Мысли хаотично носятся в голове, на глаза наворачиваются слезы, внутренний диалог я веду с женщиной, которая подарила мне жизнь!

- Звони друзьям – пусть помогут воду убрать. Полы уже, наверное, не спасти, а вот мебель еще можно. Квартиру желательно просушить. Сейчас найду телефон конторы, которая этим занимается, скину тебе сообщением. Деньги есть? – не поднимая глаз от экрана, спросил он.

Я молча кивнула, но тут же, поняв нелогичность поступка, тихо ответила:

- Есть.

- Звони, говорю, друзьям! - стоя за порогом, проговорил строго участковый. – И сапоги резиновые надень. Ты меня слышишь?

Я как болванчик кивала головой, не видя ничего из-за застывших в глазах слез.

- Тогда не стой тут, иди и переодевайся!

Закрыв за участковым дверь, я позвонила Рите. Если выбросить из ее десятиминутного монолога сочувствующие, подбадривающие фразы, то останется: «Жди, я сейчас приду, помогу все это убрать».

Жаль, у меня нет костюма аквалангиста. В квартире сыро и холодно, а бабушкины сапоги защищают только ноги.

Воду приходилось вычерпывать совком. Без энтузиазма тут не обойтись, работать приходится быстро-быстро, а то вся вода станет выливаться обратно.

Минут сорок я вычерпывала воду в ведро, выливала ее в унитаз, а лужи меньше не становились, словно вода продолжала откуда-то бежать. То, что вода никак не убавлялась, еще больше расстраивало. Еще и Рита до сих пор не пришла…

Плюхнувшись на пустое ведро, разрыдалась в голос: от обиды и боли. Угрозы и крики соседки продолжали стоять в ушах. Откуда брать такие деньги? Взять кредит под залог квартиры?.. А чем отдавать?

В голове крутится, не дает покоя мысль: «Как могла мама такое сделать?!». С потопом я не сомневалась – это не случайность. Я всегда принимаю душ. А тут холодную воду включила и забыла? Да еще ванну заткнула, полотенце бросила?

О боже… Максим! Я уже несколько часов не даю о себе знать!

Бегу на кухню, хватаю смартфон, оставленный на холодильнике после звонка Ритке. Участковый прислал номер телефона конторы, которая занимает просушкой квартир и домов, но мне это не интересно: на дисплее высвечиваются два пропущенных от моего мужчины.

Как бы хотелось, чтобы Макс сейчас находился рядом! Самый родной голос в этом мире вызвал новую волну слез. Пыталась сдержаться, но словно обиженный ребенок разрыдалась прямо в трубку.

К концу разговора мне удалось почти полностью успокоиться. Я знала, Макс меня в беде не бросит. Но деньги брать не стану, он и так слишком много на меня тратит. Я же ему не жена, в конце концов.

Звонок в дверь – и я буквально подпрыгиваю на ведре: вдвоем с Ритой нам удастся справиться с потопом.

Открываю дверь и застываю в немом удивлении. На пороге стоит Димка. Экипирован для уборки воды: на ногах резиновые сапоги, в руке держит новое пластмассовое ведро и совок с веником.

- Ты?.. Откуда?..

- Подружка твоя сказала, - отстраняет он меня в сторону и проходит в квартиру. – Я же обещал спасать тебя от всякой нечисти, вот и с лужами, значит, мне воевать.

Осматривается он секунду и, размашистыми шагами поднимая воду, двигается вглубь квартиры. Ставит ведро на пол и принимается черпать воду совком, так быстро, что я и не успеваю следить за его рукой.

- Куда выливать? – наполнив ведро до краев, спрашивает он.

- Туда, - указываю я на дверь, ведущую в туалет. - А Рита придет?

- Не знаю, - пожимает он плечами и недовольно кривит губы. - Ты же знаешь, наши отношения приятельскими не назовешь. Я ее выходки терплю с трудом… - он хотел еще что-то добавить, но резко оборвал себя.

Лезть в их отношения я не собираюсь, пусть сами разбираются. Сажусь рядом с ним на корточки, натягиваю резиновые перчатки и приступаю к работе. Так быстро, как это делает Димка, у меня не получается, пока я наполняю одно ведро, он успевает вычерпать два.

Зыбин вошел в образ рыцаря: не позволяет мне поднимать полное ведро, отбирает из рук, выносит и выливает воду.

За два часа нам удается собрать всю глубокую воду, но это только начало работ. Дальше в ход идут тряпки. Вода холодная, а отопление в доме уже отключили, несмотря на перчатки, руки краснеют, кожа морщится. Стараюсь не показывать, но левая рука, на которой только затянулась рана от ожога, ужасно болит.

Мы уже час пытаемся просушить полы в бабушкиной спальне. Вода вновь и вновь выходит из-под полов наружу. Товарищ с сочувствием посматривает в мою сторону, замечая, как я морщусь.

Я благодарна Диме за все. Он молча трудится, не отвлекается на шутки и заигрывания. Он пришел на помощь и ни одним словом или действием не дал мне в этом усомниться.

Ноги затекли. Каждый раз поднимаясь, чтобы отжать тряпку, совершаю маленький подвиг. Я уже опускаюсь на колени и так вытираю пол. Вроде сухо, но через пару минут вода вновь проступает, и все начинается заново. Старый паркет, боюсь, придется менять.

Несколько часов без перерыва. Мы перебираемся из комнаты в комнату, пытаемся просушить полы и мебель, но складывается ощущение, что вода, которая протекла вниз, теперь фонтанирует наверх!

- Дим, давай хоть чай попьем. Уже вечер, а ты, наверное, даже не обедал.

- Давай! Бутеров нарежь.

Разогнуться с каждым разом все сложнее. Мышцы затекли, голова кружится то ли от голода, то ли от усталости...

Пока вожусь на кухне, в дверь звонят. По инерции спешу открыть, но резко себя останавливаю. Это, скорее всего, Рита пришла. Вовремя она.

«Только их ссор мне сейчас не хватало!»

- Я открою! - кричит Димка.

Вот и пусть разбираются, а меня не впутывают.

- Ты кто? – слышу до боли знакомый голос.

Боюсь поверить, вдруг слуховая галлюцинация. Нож выпадает из рук, когда я буквально срываюсь и бегу к двери.

- Я – парень Саши, - уверенно, дерзко произносит Зыбин.

Максим

Заезжать к себе не стал, сразу поехал к Саше. Ее рыдания до сих пор отзываются тупой болью в области груди, словно кто-то сердце в руки взял и сжал со всей силы.

Не могу слышать и видеть ее слез!

Разговор с владельцем охранного агентства был коротким и неприятным

- Максим Юрьевич, добрый день. У нас ЧП, - напряженным голосом отчитывался он. – У Александры в квартире потоп произошёл. Вполне возможно, это случайность, судить мы пока не беремся, но не исключаем вероятность, что это дело рук отчима. Он утром приходил, дверь открыл ключами, а через пару минут вышел. Понаблюдаем за ним, если что узнаем – сразу сообщим.

Дав добро, попрощался с Борисом. О том, что мне сообщил начальник агентства, я решил пока Саше не сообщать.