«Ну, раньше же такого со мной не происходило?»

«Раньше тебя не целовали такие мужчины»

Такие мужчины не целовали, согласна. Даже киношные герои далеки до Максима. Наверное, взрослые мудрые тетеньки или дяденьки принялись бы меня ругать, но я ничего не могу с собой поделать.

Я не говорю, что рядом с ним перестаю соображать, нет. Но, признаться, мне так хорошо и легко, что я не хочу задумываться над каждым словом, каждым жестом или действием. А, может, просто Максиму удалось добиться моего доверия – и рядом с ним я чувствую себя в безопасности? Я ему интуитивно верю.

Я не измеряю степень доверия подарками или деньгами. Это все так неважно! Я замечаю каждый его взгляд, улыбку, тон голоса, которым он со мной говорит: в них нет фальши. Может, я чего-то в жизни не понимаю, но так же невозможно играть? Да и зачем? Впервые в жизни мне хочется поддаться эмоциям, отпустить себя. Нет страха, что меня обманут, бросят. Хочется любить, не оглядываясь, не заглядывая в будущее. Смогу ли?..

И захочет ли Максим продолжить наши отношения? Разные города, разные статусы, разница в возрасте... А вокруг него, я уверена, вьются толпы красавиц. Да и не маленькая я, понимаю: не может мужчина долго обходиться без женщины. Лучше об этом не думать. Настроение сразу портится.

Макс оставил выбор за мной: быть нам просто друзьями или начать встречаться. Несколько дней назад я бы не смогла уверено сказать, что хочу только дружбы, а сейчас и вовсе отбрасываю эту идею.

Он – носитель самого уникального химического аромата. Почувствовав этот запах еще на листе бумаги первого письма, я пришла к выводу, что так должен пахнуть мой мужчина. Сейчас я еще больше в этом убедилась.

Впереди куча препятствий и, если его желание быть вместе так же велико, как и мое, то, только взявшись за руки и набрав разбег, мы сможем их преодолеть: не упасть, не сдаться, не разбиться.

- Котенок, что случилось? - произнес настороженно Макс, войдя на кухню.

От неожиданности даже подпрыгнула, так глубоко погрузилась в раздумья. Огляделась вокруг: я даже не заметила, как все убрала на кухне.

- Саша, даже у Кутузова перед решающим сражением, я уверен, было менее обеспокоенное лицо. Расскажешь?..

- Все хорошо, - отвечаю, улыбаясь.

Сейчас и правда все хорошо. Макс успел переодеться. Темные цвета идут ему не меньше, чем светлые.

- Ну, если хорошо, то пойдем гулять? – протягивает он руку, и я вкладываю свою ладонь.

Замечаю, что Максим мне не поверил, но не настаивает, не капается. Я рада, что он оставляет мне право решать самой, что говорить, а что – нет.

Он отвёз меня из Питера в Петергоф.

Несколько часов мы бродим по паркам Петергофа. Любуемся фонтанами, заливом, старым дворцом, городом. Он сам оплачивает наши билеты. Я старательно скрываю, что замерзла. Мне не хочется прощаться. Я готова заболеть, но лишний час провести рядом с ним. Ведь завтра мы уже не увидимся.

Как только Макс заметил, что я замерзла, мы вернулись в машину. Никакие «совсем чуть-чуть» на него не действуют.

Взяли горячего кофе, чтобы согреться, и поехали обратно в Питер.

Мы постоянно о чем-то говорим, в основном, Макс спрашивает об учебе и моей семье. Все, что мне рассказывает он, я сохраняю в памяти с пометкой «важно». А еще Максим много шутит – я за этот вечер смеялась чаще, чем за весь предыдущий год.

- Выходи, Котенок, будем наблюдать за небом, - усмехнулся Макс, останавливаясь у Парка 300-летия Санкт-Петербурга.

- Только не делай вид, что тебе это не интересно, - счастливо улыбаясь, проговорила я.

Меня не нужно просить дважды: несмотря на холод и ветер, я счастлива оказаться здесь вновь. Я и не помню, когда была здесь в последний раз. А вот закат не наблюдала ни разу. Ноги сами несли меня вперед, поближе к заливу.

Легкий мандраж бил изнутри, и это вовсе не от холода. Я влюбилась. Как следствие – приподнятость настроения и неловкость: я не знаю, как себя вести. Хочется быть взрослой, опытной. Но больше всего хочется знать, что я ему небезразлична. Хотя, я понимаю, об этом и думать рано. А еще во мне просыпается страх, о существовании которого никогда не знала – страх сказать или сделать что-то неправильное.

Мы стоим совсем близко, но не касаясь друг друга. Ветер доносит много разных запахов, но я стараюсь вдохнуть только один, глубоко, жадно. Мечтаю сделать маленький шажок и объединить тепло наших тел. Страх, тот самый, о существовании которого я только что узнала, поднимает голову, и я остаюсь стоять на месте.

Закатное небо… Оно как всегда прекрасно, но сейчас мне хотелось смотреть на Максима. Тупой болью в груди отзывалось понимание, что мы можем больше никогда не увидеться. А я еще не запомнила… Не запомнила каждую морщину на лице, смешинки в глазах. Не познакомилась со всеми эмоциями, что отражаются на его лице.

Он завтра возвращается в свой родной город и, кто знает, будем ли мы вместе? Ритм привычной жизни, знакомое окружение смогут изменить его планы. Пока Макс не заметил, что я смотрю на него, подняла свой взор к солнцу, которое медленно катилось за горизонт.

Взгляд Максима устремлен в небо. Но видит ли он красоту Финского залива? Складывается ощущение, что он задумался. И мысли эти не совсем приятные. Его выдавали напряженные плечи и сконцентрированный, застывший в одной точке взгляд.

Желание подойти и взять Макса за руку приходилось подавлять. Я даже сделала небольшой шаг, но так и не решилась коснуться его ладони.

Солнце медленно пряталось за горизонт. Его яркие лучи переливались алыми оттенками. Красиво. Так красиво, что дух захватывает! Это помогает отвлечься и не думать о том, что совсем скоро мы разъедемся и неизвестно, когда увидимся. Слишком огромная пропасть между нами.

- Ты совсем замерзла, малышка. Иди сюда! – Макс берет меня за руку и притягивает к себе. Обнимает сзади за плечи.

Я каждой клеточкой чувствую его тепло, расслабляюсь и перестаю дрожать.

- Мы справимся! - шепчет он тихо мне на ухо, кладя голову на плечо. – Я постараюсь приехать в следующие выходные.

Он словно телепат, знающий, о чем я все это время думала. А, может, находится со мной на одной волне. Пусть эта мысль – плод моего воображения, но я чувствую, как у меня вырастают крылья за спиной.

- Я пойму, если дела тебе не позволят приехать, - так же тихо шепчу я.

И это правда. Представляя приблизительный объем его работы, я не могу требовать к себе постоянного внимания, хотя и хочу этого безумно. Но для меня важнее знать, что наши желания совпадают.

- Я хочу тебя поцеловать… – низкие, хриплые вибрации его голоса опутывают сознание, заставляют почувствовать мгновенный жар в груди и голове, который медленно расползается по всему телу. - Но это неправильно, - добавляет он.

А мне хочется возразить на это заявление, но Максим уже, по-моему, все решил. И за меня тоже!

- Пока мы друзья с перспективой на большее.

«А мне не хочется быть просто друзьями! Я хочу стать твоей женщиной, любимой и единственной!»

Слова долго перекатываю на языке, так и не решаюсь произнести их вслух. Находясь в теплом коконе объятий Максима, я совсем не замерзла: но разве это имело значение, если колючий холод медленно расползался внутри, царапая сердце?

Порывы хлесткого влажного ветра обжигают кожу лица. Бой с ветром Максим проигрывает. Как бы ни пытался он в ладонях спрятать мое лицо, ветер хитрее и беспощаднее.

- Все, хватит, налюбовались, - касаясь моего замерзшего носа, повелительным тоном проговорил идеальный мужчина, сурово сведя брови на переносице.

Мое упавшее настроение от этой заботы взлетает выше облаков, и совсем не хочется таить эту трепетную радость в себе. Я уверена, глаза мои сияют особым, счастливым светом. Я его чувствую у себя внутри, он пришел на смену холоду.

- Не быть нам друзьями, Котенок, - низкий, хриплый голос Макса срывается на моем прозвище.

Рванный вдох и через секунду мои губы попадают в сладостный плен. Обжигающий, страстный поцелуй разгоняет кровь по венам. Все звуки вокруг вмиг исчезают, словно кто-то нажал на кнопку «stop».

Рука Макса зарывается мне в волосы, тянет их аккуратно назад, открывая безграничный доступ к лицу и шее. Горячие влажные поцелуи оставляют след на каждом сантиметре кожи. Я пытаюсь набрать полные легкие воздуха, но от удовольствия, что дарят его губы, каждый вдох срывается. Есть опасность, что я просто задохнусь...

- Совсем стыд потеряли! - старушечий, скрипучий голос неожиданно раздается возле нас.

Он заставил меня подпрыгнуть на месте. Максим прячет мое лицо у себя на груди, прижимая крепко ладонями к себе.

Бабушка неспешно уходит, но продолжает ворчать, вставляя в каждое предложение «бесстыжие», «развратники».

Мои руки поднимаются и обхватывают его поясницу. Я слушаю бешеный стук его сердца, которое бьется в унисон с моим. А, может, это мое сердце стучит у него в груди?

- Пойдем, я тебя покормлю, - делая шаг назад, он заглядывает в мои глаза и улыбается в ответ на мою улыбку.

Держась за руки, мы поднимаемся к стоянке, обгоняем бабульку, которая провожает нас недовольным взглядом.

Когда мы вышли из небольшого уютного ресторанчика, сумерки сменила ночь.

В салоне негромко играет музыка. Каждый думает о своем. Слова не нужны. Хорошо и спокойно. Мне, по крайней мере, точно.

Питер горел яркими, разноцветными огнями. Красота ночного города завораживает. Стоит признаться, что рассматривать город с переднего сидения мерседеса значительно приятнее, чем с сидения маршрутки.

Трель моего сотового нарушила уютную тишину в салоне. Я знаю, что это не мама: она звонит или приходит по воскресеньям. Очень надеюсь, что это Ритка, а не Зыбин.

«Зря надеялась!»