Кристина Майер - Сто оттенков неба

- Хорошо, Ахмед Муратович. До свидания.

Появилась хоть какая-то надежда, что в скором времени у меня появится работа. Владельцу здания, где мой нынешний начальник арендовал несколько кабинетов, я пожелала удачи и скорейшего обогащения.

Машину мужчины, которого мне так хочется назвать своим, я заметила сразу. Максим вышел мне на встречу, открыл дверь и помог сесть.

- Помочь пристегнуться? – вытащив ремень безопасности, он вложил его в мою руку.

- Справлюсь.

Пока он обходил машину, я проверила свои розы. Они так и лежали на заднем сидении.

- Котенок, я тебя сейчас покормлю и отвезу домой! – это было сказано таким тоном, что возражения туда уже не вставить, оставалось только кивать. – Тебе же уроки еще делать? – потянулся он рукой к моей щеке, но одернул, так и не прикоснувшись.

Я молча вновь киваю. Теперь я точно знаю, что чувствовала ворона в басни Крылова, когда ей от радости в зобу дыханье сперло.

Максим привез меня в небольшой, уютный ресторан кавказской кухни. Названия блюд мне мало о чем говорили, поэтому выбор я доверила ему.

- Котенок, прекращай стесняться. Пирог надо есть руками. Давай, бери и откусывай.

Бабуля, прости! Помню, ты говорила, что девушка на свидании или в гостях должна вести себя как Дюймовочка – есть не больше половины зернышка. Но как же вкусно! А Максим словно добрый волшебник, обладающий даром убеждения. Не могу остановиться!

- Саша, завтра днем у меня есть дела, но я постоянно на связи. Вечером я тебя с работы заберу – и мы немного побудем вместе. В субботу я тебя похищаю после школы. Возражения есть?

Какие могут быть возражения, когда в голове туман?

- А куда? – задаю идиотский вопрос.

- Возражений нет! - засмеялся он.

А  мне хочется спрятать голову в песок как страус. Жаль, что перед лицом только полупустая грязная тарелка.

Максим отходит куда-то, скорее всего, в туалет, а я достаю телефон и проверяю, есть ли пропущенные звонки.

Рита звонила два раза и есть сообщение от Димы. Прячу телефон в сумку: приду домой – разберусь.

- Котенок, поехали, я тебя отвезу. Уже почти десять.

Мне так хорошо, что впервые не хочется думать ни об уроках, ни об экзаменах, ни о Рите с Димой.

- Не засиживайся допоздна, хорошо? – строго произносит Максим и берет меня за руку, которая буквально тонет в его большой, немного шершавой ладони.

Ощущения такие, что словами сложно передать. Вновь тысячи нагретых, невидимых песчинок обжигают мою кожу. Неужели, так будет всегда, когда он прикасается ко мне?

До дома мы доезжаем минут за пятнадцать. Все это время я мысленно прошу его не спешить, прошу время остановиться. Не хочу с ним расставаться. Я еще не надышалась, не пропахла этим сводящим с ума запахом. Но все когда-нибудь заканчивается – и вот мы уже стоим у моего дома.

Максим достает сигарету и серьезно спрашивает:

- Куришь? – смотрит он на меня, держа перед собой незажжённую сигарету.

- Нет, – мотаю головой.

Ответ, наверное, его устраивает, раз он начинает улыбаться.

- Тогда не буду тебя травить, - засунув обратно сигарету, он бросает пачку на панель.

Максим протягивает руку, кладет ее на мою щеку, большим пальцем проводит по коже. Обжигает своим прикосновением. Он словно оставляет на мне невидимый след, а я – молча молю его не останавливаться. Палец скользит по подбородку, поднимается к нижней губе, обводит контур и немного тянет ее вниз.

- Лизни палец! - хрипло произносит он.

А я и не думаю ослушаться. Кончиком языка совсем немного касаюсь шершавой кожи. Он громко вдыхает воздух, а я забываю, как дышать.

Максим подносит руку к своим губам и проводит по ним тем самым пальцем, на котором только что я оставила влажный след. Он смотрит мне прямо в глаза и произносит:

- В следующий раз я, как и обещал, обязательно попробую их на вкус.

Мое сердце остановилось. А потом заработало с удвоенной… нет, с утроенной энергией.

- Котенок, беги домой! - произносит он не своим голосом, но в нем слышится предупреждение.

И мне лучше послушаться.

Отстегиваю ремень, оборачиваюсь на заднее сидение, где с обеда без воды лежат мои розы. Поднимаю взгляд на Максима. Он, откинувшись на сидение, сидит с закрытыми глазами.

- Я их заберу? – произношу негромко, чувствую, что его лучше не тревожить.

Проходит несколько секунд, он открывает глаза, улыбается мне одними губами. Глаза у него совсем не улыбаются, в них словно отражается ночное грозовое небо. Я даже наклоняюсь вперед, собираюсь выглянуть и убедиться, что с погодой все нормально, но его голос меня останавливает:

- Конечно. В багажнике еще лежат твои подарки.

- Какие подарки? – удивляюсь я.

- Дома посмотришь, - подмигивает он. Выходит из машины, старательно одергивая пиджак.

Я, прежде чем покинуть автомобиль, напоследок вдыхаю аромат этого мужчины.

Максим достает и вручает мне цветы, в руках у него несколько сумок, которые он доносит до самого подъезда.

- Донесешь? – спрашивает он, передавая мне пакеты.

Пока я в одной руке пытаюсь удержать розы, а другой – надежно взяться за все ручки пакетов, он смеется и произносит непонятную фразу:

- Морковки надо было брать меньше.

- Что там?

- Котенок, какая же ты любопытная. Я позвоню.

Еле дотаскиваю все до квартиры. Бросаю пакеты на пол. Первым делом спешу в бабушкину комнату за вазой: цветы совсем поникли без воды.

Понимаю, что позаниматься сегодня не получится. Тут хоть бы наспех уроки сделать.

Когда цветы уже стоят в вазе, я спешу к пакетам. От любопытства меня разрывает. Открываю первый и начинаю смеяться. Теперь понятно, о чем говорил Максим. Зачем столько? Когда я ее съем? Да тут килограмма три, не меньше.

Отставляю пакет с морковкой в сторону, тяну к себе следующий. В этом лежат диски, их тут больше десяти. Достаю, просматриваю: «Дневник памяти», «1+1»… Фильмы хорошие. Только где у меня блюрей проигрыватель? Нахожу два обычных диска: «В бой идут одни старики» и «Пламя страсти».

Прижимаю диски к себе, некоторые из них выпадают на пол, а я просто стараюсь не разрыдаться. Кажется, я влюбилась, окончательно и бесповоротно. Диагноз: любовь, лечению не поддается.

В следующем пакете я нахожу две большие палки ветчины. Я смотрю на них и начинаю хохотать. Вот так я и распаковываю свои подарки, то смеюсь, то плачу.

Пакеты что полегче наполнены одеждой: пять пар белых махровых носков, три футболки ровно на три размеров больше – именно в таких я люблю спать летом – бежевые тапочки из овечьей шерсти, длинный бежевый свитер крупной вязки, в который я зарываюсь лицом. О свитере я Максиму не говорила, но он словно прочитал об этом между строк моих сообщений.

Пока я все аккуратно складывала, заметила небольшой белый пакет, вложенный в один из больших. Внутри оказались духи «Miss Dior Eau Fraiche».

«Они же стоят целого состояния! Что я могу дать мужчине, у которого есть все?»

Макс

Сажусь в машину, закуриваю, жадно вдыхаю дым. Не то, что мне не хватает никотина и начинает ломать, мне надо сбавить обороты моего взбунтовавшего либидо. Сигареты не панацея, но они помогают немного расслабиться. Расставляю ноги настолько, насколько позволяет ограниченное пространство автомобиля, откидываюсь на сидение, уменьшая давление на пах. Хрен там помогает, яйца поджались и доставляют неприятную боль.

Через минуту беру телефон и набираю Котенку. Хочу удостовериться, что она добралась без происшествий. Надо было самому тащить пакеты, но я бы тогда никуда не ушел. От мыслей о том, что я мог ей преподать вместо уроков, напряжение в штанах не спадает.

Трубку Саша не поднимает. И хотя это постоянное явление, я начинаю переживать. Выхожу из машины, поднимаю голову. На четвертом этаже загорается свет, отодвигается занавеска, я могу даже отсюда узнать Сашу.

Свет загорается и тухнет, словно она бегает из комнаты в комнату. Скорее всего, так и есть. Докуриваю сигарету, медленно выдыхаю остатки дыма. Уезжать не хочется. Но это не тот случай, когда стоит идти на поводу своих желаний.

«Ей восемнадцать, и она еще школьница» - звучит в моей голове как приговор.

Поэтому мысли о том, что я хотел бы с ней сделать, я гоню как можно дальше.

«Уехать и забыть?!»

Не получится. И дело тут не в том, что я дал слово. Котенок смогла зацепить. Медленно, словно сладкий яд, она проникла под кожу, и я не желаю пить противоядие.

План сделать ее своей любовницей откладывается на неопределенный срок. Пусть сначала закончит школу. У нее будет длительный конфетно-букетный период. А у меня – бессонные ночи!

«Платонические отношения?! Не верю, что я на это соглашаюсь! Сколько там осталось времени до получения аттестата? Почти три месяца?! Запишите меня в монахи!»

Хоть я и обозначил для себя четкие границы – раньше никогда не возникало проблем с дисциплиной и контролем – но в случае с Котенком я в себе не настолько уверен. Хорошо, что мы живет в разных городах, и расстояние позволит не нарушить данное себе слово.

На это время я мог спокойно найти себе партнершу для встреч, но не хочется. Не хочется касаться другой женщины. Внутри разрывает на части от того, как смотрит на меня Котенок.

Надо убираться отсюда. Стою и пялюсь на окна моей девочки, вызывая подозрения бдительных жильцов. Сейчас полицию вызовут.

Сажусь в машину, посылаю голосовое сообщение Саше.

М: Котенок, заканчивай рассматривать подарки и садись за уроки, через час позвоню.

Мой смех в голосе она обязательно расслышит.