Кристина Майер - Сто оттенков неба

Столько надежды читается в ее взгляде, что мне становится стыдно. Вспоминаю вчерашнее обещание и решаю: даже если мы никогда не станем любовниками, я не уйду из ее жизни, пока она сама не попросит.

Возвращается официантка и расставляет на столе наш заказ.

- Я не перестану с тобой общаться, Котенок, - произношу, как только мы остаемся одни. – А теперь ешь.

Она расслаблено улыбается, тянется за карандашом на столе, сооружает на голове ананас и прокалывает его деревянной палочкой.

Откидываюсь на стул. Очень надеюсь, что он выдержит и не развалится. Наблюдаю за Сашей.

Она стесняется, тянет из трубочки коктейль, но к выпечке не притрагивается.

- Мне надо было заказать бутерброд с двумя толстыми ломтиками колбасы?

Саша начинает смеяться и мотать головой. Есть мне не хочется, но я тянусь за чем-то воздушным. Мысленно благодарю повара, что на булочке нет тонны сахарной присыпки. Надеюсь, Котенок последует моему примеру.

- Вкусно, - киваю ей на корзинку.

Она смелеет, подтягивает к себе всю корзину, крутит ее, рассматривая содержимое, выбирает эклер. Откусывает, закрывает глаза, издает тихий стон удовольствия. А у меня в глазах темнеет.

Вызываю в сознании отвратительные картины, пытаюсь отвлечься. Когда мне кажется, что почти удалось взять себя в руки, она высовывает кончик языка и облизывает с губ крем.

Теперь я издаю стон.

- Вкусно, да? – не понимая, что творит со мной, спрашивает она.

- Очень!

«Не забывай, Шефер, она еще школьница, пусть и совершеннолетняя!»

Это отрезвляет лучше холодного душа. Жаль, что ненадолго.

- Максим, а где ты остановился? – промокнув губы салфеткой, спросила Саша.

- У меня есть квартира в Питере, - она удивленно округляет глаза. – Я к осени планирую открыть тут филиал своей компании, поэтому часто планирую сюда приезжать с командировками. Жить в гостиницах не люблю.

- А чем занимается твоя компания?

- У меня несколько небольших заводов, производящих различные отделочные материалы: лаки, краски, обои и так далее.

Котенок после моего признания выглядит расстроенной. Или мне это кажется?

- Саша, ты почему живешь одна? А еще и работаешь? Ведь это правда, что ты работаешь уборщицей?

- Правда, - невесело кивает она.

Дальше я слушаю сжатую историю ее жизни, узнаю, что в три часа ей надо быть на работе, которой совсем скоро она лишится и ей срочно предстоит найти новую.

Мне неприятны ее родители, хотя слова плохого от Саши я о них не услышал. В моей голове не укладывается, как можно оставить почти ребенка с больной женщиной на руках? Как можно взвалить на ее хрупкие плечи столько проблем? Ей учиться надо, а она на жизнь зарабатывает!

Моей бывшей жене двадцать пять, и она о жизни не знает ничего.

Пока Котенок рассказывает, я не только внимательно слушаю, но и думаю, как могу ей помочь. Предложить денег – плохой вариант, она не возьмет, еще и обидится. Обязательно что-нибудь придумаю.

- Поступать куда собираешься? - спрашиваю, потому что мне это и правда интересно.

- Хочу в медицинский университет, если ЕГЭ сдам хорошо. Мы об этом с бабушкой мечтали. - Саша сдерживает эмоции: я вижу, как она закусила щеку.

- Учишься как?

- Неплохо, но медаль уже не получу, - грустно произносит она, пожимая плечами.

Согласно киваю, не интересуясь подробностями. И так ясно, почему она не идет на медаль.

- Котенок, пока ты будешь на работе, я заеду в офис, а потом заберу и отвезу тебя домой.

- Не надо, Максим. Мне до дома две остановки, я пробегусь. А если дождь пойдет, я на маршрутке доеду.

Я бы с удовольствием ее и вовсе не пустил на такую работу. Но пока я ей никто, не стоит сразу командовать.

- Котенок, я за тобой заеду. Держи телефон включённым.

Не получилось у меня не командовать. Она хоть и смеется, но выглядит удивленной.

- Ты сама не хотела, чтобы я исчезал из твоей жизни, - подмигнул ей, - привыкай, командовать я люблю. Пойдем, довезу тебя до работы.

- Тут недалеко, - продолжает она упрямиться.

Встаю, бросаю деньги на стол, официантка уже спешит к нам, настороженно смотрит, вдруг мы пытаемся сбежать, но, увидев купюры, успокаивается. Улыбаясь, она вежливо с нами прощается.

Беру Сашу за руку и веду на выход. Ее аккуратная, прохладная ладонь как-то очень правильно ложится в мою руку.

- Получается, что ты работаешь по пять часов после школы?

- В среднем, да, - поднимает на меня она свои удивительные глаза.

- В чем заключается твоя работа?

Она принялась рассказывать, а я, не контролируя свои эмоции, чуть не сжал ее хрупкие пальчики. Какого хрена эта девочка носит тяжести, выгребает строительный мусор и драит полы этими хрупкими руками от раствора?!

- И сколько ты получаешь? Это же не секрет? – мне надо это знать, чтобы определиться с дальнейшими действиями.

- Тысячу рублей в день! - с гордостью произносит Котенок.

- Сколько?! – остановился я и развернулся к ней лицом.

Она не понимает, почему я разозлился. А мне сейчас хочется встретиться с ее начальником и поговорить по душам.

- Котенок, рабство отменили несколько веков назад. Ты не в курсе?

И я вовсе не шучу.

Саша смеется, пытается что-то объяснить. А я реально злюсь. Злюсь, что мудак-начальник на ней зарабатывает, а она ему еще и благодарна.

Поняв, в какую машину ей предстоит сесть, она смущается, я бы даже сказал, пугается.

Открываю перед ней дверь, жду, когда она удобно устроится, обхожу автомобиль и сажусь за руль. Наблюдать за ней одно удовольствие. Она с любопытством рассматривает дорогой салон, но взгляд чистый, нет в нем долларовых значков. Разворачиваюсь, тянусь к заднему сидению и достаю букет кремовых роз.

- Это тебе, Котенок. Не знал, какие ты любишь, но их цвет у меня ассоциировался с тобой.

- Спасибо! - Котенок улыбается, разглядывая цветы, но не спешит их у меня забрать. Она выглядит взволнованно. Скорее всего, это первый букет в ее жизни, и я рад, что он мой. – Они классные! Мне безумно нравятся! - обняла она букет обеими руками и засунула нос в цветы.

«Хорошо, что на них нет желтой пыльцы» – усмехаюсь про себя. Эта девочка рвет в клочья все представления о женщинах.

Саша

Все время, что мы сидим в кафе, я себе кричу: «Саша, ты потеряла голову, верни ее на место!».

Я удивляюсь, как у меня получается спокойно говорить. Смотрю на Максима, дыхание перехватывает. Наверное, я слишком явно выказываю свой интерес, но не получается равнодушно себя вести.

Ужас! Рядом с ним я даже ощущаю себя по-другому. Вот так, наверное, девочки теряют голову от любви. Но мне не страшно, я, наоборот, чувствую себя в безопасности.

Кремовые розы теперь у меня самые любимые! Они почти не имеют запаха, но это и неважно. Они впитали запах этого мужчины, а это круче любого аромата.

Я замечаю, как Максим улыбается, наблюдая за мной. А я просто не могу сдержать эмоций, они словно фонтан выплескиваются из меня.

- Оставь их пока здесь, а после работы заберешь, - предлагает Максим.

Я понимаю, что это хорошее решение, поддаюсь и перекладываю их на заднее сидение, хотя мне не хочется выпускать их из рук.

Мы прощаемся у здания, где мне предстоит заняться уборкой. Лоб Максима хмурится. Я уже поняла, что он недоволен тем, как мало мне платят. Но при других условиях они бы меня и не взяли.

- Позвонишь за час до конца работы. Я, как подъеду, тебе наберу. Не жди на улице, хорошо?

Соглашаюсь, выхожу из машины, машу рукой и бегу в офис. Завтра здесь закончатся все работы, но есть еще два дня, а, значит, две тысячи я смогу заработать.

Для меня так необычно, что кто-то за меня переживает и старается уберечь, что я пока не знаю, как на это реагировать.

***

Как можно мыть полы, когда мысли постоянно возвращаются к Максиму и нашей встрече?! Я зависаю с тряпкой в руках и грежу наяву. Ахмед Муратович уже дважды спускался и замечал, как замечтавшись, я глядела на небо. Его суровое лицо и сведённые вместе брови подчеркивали молчаливое недовольство.

Мне бы пораньше завершить работу, а такими темпами я и до ночи не управлюсь. Кое-как, взяв себя в руки, максимально включилась в работу и закончила даже на двадцать минут раньше.

Набираю номер Максима, с замиранием сердца слушаю гудки.

«Когда-нибудь я себе губу от волнения откушу» - подумала я, облизывая ранку.

- Слушаю, Котенок, – бархатный голос раздался в трубке, я теснее прижала ее к уху.

- Я почти закончила, - вновь закусываю губу, жду, что он еще скажет.

- Я тебя у входа жду, - посмеивается он, а я начинаю паниковать.

Мне же себя еще надо привести в порядок.

- Давно? – мое лицо морщится, словно в рот мне засунули половинку лайма.

- Недавно подъехал. Не торопись.

«Ага, не торопись. Легко сказать!»

- Я постараюсь быстро. Пока.

Закрывшись в туалете, помылась под краном: волосы под косынкой не запылились, а вот пальцы на правой руке вновь разъел раствор. Не заметила, как он попал мне в перчатку!

«Не о том вы думали, Александра Викторовна!»

Ох, как же неприятно щиплет! Дома смажу облепиховым маслом.

Забегаю к начальнику за зарплатой. При виде меня он улыбается, без слов достает из ящика купюру и протягивает мне.

- Спасибо, - произношу я, складываю деньги в сумочку.

- Саша, завтра мы закончим штукатурить последние три кабинета. Впереди еще отделочные работы, но денег у владельца пока нет. Как только ситуация изменится, я тебе позвоню.