После того, как я избавился от презерватива, который чуть не забыл надеть, я вытянулся вдоль Грейс и почувствовал ее улыбку напротив моей груди. Грейс медленно дышала, уткнувшись в меня, и я уплыл в мир грез.

***

— Карсон, просыпайся, малыш, это просто сон, — я слышал шепот.

Я резко сел в постели.

— Что? — я выдохнул, оглядываясь по сторонам, пытаясь сориентироваться.

— Тебе приснился кошмар, — сказала Грейс, укладывая меня назад на подушку.

Я опустился вниз и провел рукой по своим влажным волосам. Снова этот кошмар.

— Что тебе снилось? — прошептала Грейс, прижимаясь щекой к моей груди.

Я вздохнул.

— Моя мама... потом Ара. Последнее время они почему-то часто мне снятся.

— Расскажи мне, — сказала Грейс, прижимаясь губами к моей груди и складывая руки так, чтобы положить на них подбородок.

Я мог разглядеть ее в этой темноте, те глаза, которые я знал, были ясно-голубыми в солнечный день и глубокими, бездонными озерами в темной комнате.

Но я чувствовал ее тепло напротив меня, вдыхал ее неповторимый аромат, беспокойство в ее голосе утешало меня, и мне хотелось поделиться болью, которая пришла ко мне во мраке ночи.

Я рассказал ей о сне, в котором я тайком наблюдал за «съемками» моей мамы, внезапно превращающейся в Ару.

Она поцеловала мою грудь снова, глубоко вздохнула и крепко обняла меня.

— Они обе травмировали тебя, малыш, — сказала она тихо.

— Да, — ответил я. Я знал, что она права. И именно поэтому они объединились в моей голове.

Мы просто лежали и молчали несколько минут. Как будто груз упал с моего сердца, после того как я просто рассказал Грейс о своем сне и почувствовал ее поддержку. Я наслаждался этим ощущением покоя и удовлетворения.

— Это одна из причин, почему у меня никого не было после тебя, — сказал я тихо.

Она подняла голову.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Я помолчал.

— Когда я вернулся домой из Лас-Вегаса, я посмотрел на все иначе. Я никогда не испытывал эмоциональную сторону секса, только физическую. Это изменило все для меня.

Она нежно меня обняла. Я мог бы сказать, что Грейс ждала, что же я скажу дальше.

— С моей мамой я чувствовал это отчаянное желание защитить ее, но был беспомощен. И то, что я никогда не мог понять, это почему она занимается этим. Но потом она приходила домой, и она была... сломлена. Каждый гребаный раз. Все, чем она занималась, убивало ее душу. Я не говорю, что это происходит с каждым, но с ней было именно так. Я видел это и ничего, бл*дь, не мог поделать. Это больно. Я был всего лишь ребенком и не понимал этого. А потом, не знаю, может быть, я занялся тем же, чтобы получить какой-то контроль на чем-то, над чем не имел контроля в детстве. На тот момент я убеждал себя, что все это не имеет значения, что это просто легкие деньги, но подсознательно, я думаю, понимал, что это ложь. Я не знаю. Я много думал об этом, и я не психолог, но все это занимало в моей голове много места.

Я вздохнул, собираясь с мыслями.

— Во всяком случае, после тебя, я больше не вру самому себе об этом. И я понял, что не хочу возвращаться к тому, что было. К безымянным интрижкам на одну ночь. Это даже не мой выбор, это просто невозможно.

Я немного помолчал, вспоминая тот раз, когда я понял это. Вечер, когда я приехал в Вашингтон, чтобы встретиться с Грейс и решил, что увидел ее с парнем. Я пошел в бар, где ко мне начала приставать какая-то женщина. Обычно этого было достаточно, чтобы отправиться к ней домой, но меня это не интересовало. Даже в тяжелом эмоциональном состоянии случайный секс меня не интересовал. Я позволил дерьмовым воспоминаниям о той ночи уйти. Сегодня Грейс была здесь, со мной, в моих руках.

Я продолжил:

— Во всяком случае, потом я уехал из страны и провел несколько лет в пустыне... — я коротко рассмеялся.

Грейс усмехнулась мне и потерлась носом об меня, целуя меня снова, выказывая свою поддержку без слов.

— А то, что случилось потом с Арой... в каком-то смысле, всколыхнули те чувства во мне снова. Это так сложно объяснить.

— Ты делаешь хорошее дело, — прошептала она. — Я понимаю.

И могут ли быть в любом языке слова, более прекрасные, более нужные, чем эти? В тот момент я точно знал, что нет.

— Ты разговаривал с мамой в последнее время? — тихо спросила Грейс.

— Нет, я даже думаю, что она не знает о моей службе в армии. Да и не то чтобы она особо волновалась обо мне. Мой сосед Дилан жил в нашей общей квартире в Лос-Анджелесе, пока не переехал в Лас-Вегас пару месяцев назад, и она ни разу не связалась с ним, чтобы найти меня...

Грейс выдохнула.

— Она понятия не имеет, что она теряет, — Грейс замолчала на минуту. — Ты знаешь, что с ней случилось... я имею в виду, почему она так долго этим занималась?

Я отрицательно покачал головой:

— Я точно не знаю. Однажды она упомянула дядю, когда была сильно напряжена. У меня сложилось впечатление, что он что-то сделал с ней, но она никогда не углублялась в эту тему. Я не знаю. Может быть, нет никаких причин. Может быть, наркотики были причиной. Я не знаю.

Она помолчала минуту, а потом нежно поцеловала мою грудь, легко и мягко прикасаясь ко мне губами.

Я не мог видеть ее лица, но чувствовал, как крутятся колесики в ее голове.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил я.

Она помолчала секунду, прежде чем откинулась обратно, ее глаза блестели в темной комнате.

— Я думаю о том, Карсон, что ты сияешь. Для меня ты тоже сияешь.

Моя грудь наполнилась теплом, я судорожно вздохнул и улыбнулся ей, но ничего не сказал. Я просто притянул ее ближе и прошептал благодарственную молитву за то, что она была в моих объятиях.

Мы обнимались и перешептывались, пока я не почувствовал, как Грейс заснула рядом со мной. Спустя несколько минут, я тоже погрузился в спокойный сон без сновидений.

33 глава

Грейс

— Просыпайся, спящий Лютик, — я услышала шепот над ухом.

— Гмммхмм, — я застонала и отвернулась от надоедливого звука, уткнувшись обратно в подушку.

Я услышала низкий сексуальный смешок, и моя кровь побежала быстрее, но еще недостаточно быстро, чтобы проснуться. Мне было так тепло, и эта кровать пахла вкусно... Я уткнулась лицом в подушку и глубоко вздохнула. Карсон. Это сумасшествие. Я не видела Карсона столько лет. Я скучала по нему. Я скучала по его улыбке и его прикосновениям. И я бы осталась в этом сне еще чуточку подольше. Он был здесь, и я не хотела уезжать.

Что-то сильно встряхнуло кровать, я завизжала и приподнялась, оглядываясь вокруг.

— Ни капельки не жаворонок, а, Лютик? — Карсон усмехнулся, стоя возле кровати и глядя на меня сверху вниз.

— Это ты прыгал на кровати? — спросила я неуверенно.

— Ага. Казалось, будто я будил мертвеца, — сказал он, подползая ко мне.

Я фыркнула и плюхнулась обратно на подушку.

— Сколько времени? — проворчала я.

— Пять утра. Вставай! Я хочу быть на склоне к тому времени, как встанет солнце, а нам еще арендовать снаряжение для тебя.

Я поворчала еще немного, но наконец вытащила себя из кровати и последовала за Карсоном в ванную, где он уже включил душ для меня.

Почистив зубы, я прогнала Карсона из ванной, чтобы самой пописать и сходить под душ.

— Я сделаю кофе, — прокричал он из-за двери.

Некоторые люди были раздражающе бодрыми по утрам. Жаворонки... Трудно было любить таких людей...

Я залезла под горячую воду и намылила волосы. Да, сложно было любить таких людей. Даже, если у них были широкие плечи и очень накачанный пресс. Даже тех, чьи улыбки заставляли сердце пропускать удары и пускали импульсы по вашему позвоночнику. Даже тех, у кого была маленькая ямочка прямо под пухлой нижней губой — завершающий мазок божественной кисточки, чтобы получился шедевр — Карсон Стингер.

Даже тех, кто спасение женщин сделал своей работой.

Я перестала намыливать голову и замерла, осознавая этот факт. Он спасает женщин. Женщин, которые должны были существовать в глухих переулках с борделями, девочек, которые могли бы стать сексуальными игрушками для больных туристов где-то в темных маленьких комнатках.

Я не очень много знала о торговле людьми, но сама мысль об этом заставляла мой живот скручиваться. Боже, я все еще была ошеломлена, когда думала о том, что делали Карсон с друзьями.

Я нанесла на волосы бальзам и ополоснула, а потом улыбнулась про себя. Итак, я действительно, действительно любила своего жаворонка. Он был исключительным на самом деле. Героем.

Я вышла из душа, замотавшись в полотенце, и вытащила фен из небольшой сумки с туалетными принадлежностями, которую я захватила в ванную. Когда мои волосы высохли, я вернулась в спальню и надела джинсы и белый свитер.

Когда я уже надевала носки, вошел Карсон с чашкой горячего кофе.

— Уже проснулась? — спросил он.

— Хммм... — сказал я. Я, конечно, проснулась и была способна думать, но еще не была способна разговаривать. Для этого мне нужно больше кофеина.

Я пила кофе на кухне, пока Карсон собирал наши вещи, а затем он подошел ко мне и одел на меня ботинки.

Я улыбнулась ему.

— Это одно из плохого во мне. Я ворчунья по утрам.

Он усмехнулся.

— Я уже знал это. — Он подмигнул. — И я вернулся за большим, в любом случае.

Я тихо засмеялась, а он встал, обнял меня за талию и поднял со стула.

Я обняла его за шею и посмотрела в его глаза, надеясь, что он видит все мои эмоции в моих глазах.

— Пойдем смотреть еще один рассвет вместе, Лютик, — прошептал он, внимательно изучая мой взгляд.

Я кивнула.

— Пойдем.

Это все, что я сказала.

***

Я обнимала Карсона за талию, пока мы ждали восхода солнца на верхушке трассы. Он обнял меня плечи, наклонился и нежно поцеловал.