— Поворачивается, и еще как. Насколько у меня хватает познаний в медицине, у Виталика острый аппендицит. И если он еще лишний час-два полежит в своей кроватке без медицинской помощи, то это грозит перейти в перитонит. Дальше рассказывать?

— Не стоит. Иду звонить.

Через полчаса Виталика уже осматривали в приемном покое Склифософского, а еще через двадцать минут повезли в операционную. Сергей места себе не находил, поскольку Маринин предварительный диагноз полностью подтвердился, и он теперь даже представить боялся, что бы случилось, если бы она не приехала сегодня, и не заставила его вызвать врачей.

Слава Богу, до перитонита дело, как выяснилось, не успело дойти, и операция закончилась довольно быстро. Медсестра заверила Сергея, что все прошло хорошо, и Виталик быстро поправится. Вместе с Мариной они дождались, когда Виталик очнется от наркоза и откроет глаза, успокоили его и попросили, чтобы он вел себя хорошо, когда они с папой должны будут уйти и оставить его одного на ночь. Виталик не сдержался, и по его щеке покатилась маленькая слезка. Марина вытерла ее и пообещала, что как только Виталик выздоровеет, она обязательно пойдет вместе с ним в цирк, потом в дельфинарий, вообще, отведет его туда, куда он только пожелает.

— Тетя Марина, а ты будешь ко мне приходить?

— Конечно, каждый день. Пока тебя не выпишут из больницы.

— Тогда я хочу, чтобы меня долго-долго не выписывали.

— Да что ты такое говоришь! Лучше давай условимся так: ты быстро-быстро выздоравливаешь, а я тебе обещаю, что буду приходить к тебе в гости, когда ты меня позовешь.

— А как я смогу тебя позвать?

— Я тебе оставлю свои номера телефонов, ты просто будешь снимать трубку, набирать номер и говорить: «Тетя Марина, приезжай в гости». Вот и все.

— Обещаешь?

— Конечно, обещаю.

— Поклянись.

— А как?

— По пиратски.

— Пусть одноглазый Джо засунет мне в глотку акулий хвост, если я вру, разрази меня гром!

— Хорошо. А теперь я хочу спать. У меня глаза закрываются.

Когда Виталик заснул, Марина и Сергей вышли из палаты. Памятуя о собственном горьком опыте, а также о Васиной больничной эпопее, Марина оперативно выяснила, кто именно будет наблюдать за состоянием мальчика, и быстро вручила лечащему врачу выраженную в долларовом эквиваленте благодарность, намекнув, что при выписке этого ребенка он получит не меньше. Врач был старой закалки, предложенные Мариной деньги взял, но грустно улыбнувшись сказал, что с деньгами ли, без денег, но поставить любого пациента на ноги его прямая обязанность, долг. Так что пусть они за своего малыша не беспокоятся, а за деньги — спасибо. Время сейчас не такое, чтобы от них отказываться.

Марина покраснела от этой мягкой отповеди, но выдержала взгляд старого врача. Он напоследок еще раз улыбнулся им с Сергеем и пошел куда-то дальше по своим делам. Его ждали пациенты.

Когда Марина и Сергей вышли на улицу, на улице сыпался мелкий дождь и здорово похолодало. Было уже довольно поздно, что-то около семи вечера.

— Марина, я должен сказать тебе…

— Да ладно, не говори ничего. Главное, что с Виталькой теперь все будет в порядке.

— Мариша, спасибо тебе. Меня до сих пор трясет при мысли о том, каким легкомысленным болваном я был сегодня. Ведь еще бы чуть-чуть и я бы потерял своего ребенка! Не знаю, как бы я жил после этого. Он — смысл всей моей жизни.

— Не думай об этом. Не терзай себя понапрасну. Любой может ошибиться.

— Мариша, ты просто не знаешь всего, но однажды я уже едва не потерял своего сына. Я тогда почти неделю боялся за его жизнь, и не представляешь, какое облегчение я испытал, когда все было позади. Сегодня когда Витальку оперировали, я снова это прочувствовал: страх, боль, собственное бессилие…

— Я тоже знаю каково это, когда ничего не можешь сделать.

— Да, ужасно. Марина, я не знаю, как мне тебя отблагодарить, что мне для тебя сделать, у меня просто мысли разбегаются, но знай, что отныне я — твой должник.

— Сережа, мне очень приятно это слышать, хотя и признаться, немного неловко. А можно я сразу же востребую свои долги с тебя? Тогда ты не будешь чувствовать себя обязанным?

— И что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?

— Не оставляй меня сегодня вечером одну. Говори со мной о чем хочешь, держи за руку, пей чай. Только не уходи. У меня дома много места, тебе будет, где выспаться перед завтрашними переговорами.

— Переговоры я уже отменил, пусть генеральный в одиночку отдувается, я ему все нужные документы заранее подготовил. Для меня мой сын важнее, чем прибавка к зарплате за послушание и стойку на задних лапах перед начальством. Да и генеральный — наш человек, нормальный мужик. Он все поймет.

— Так что, поедем ко мне? Обещаю, приставать и соблазнять не буду, честно!

— Мариша, зачем это тебе?

— Посмотришь, как я живу. Может быть, перестанешь после этого держаться со мной как с врагом? И еще одно: сегодня я просто физически не могу остаться одна. Если ты мне сейчас откажешь, я побегу к ближайшему телефону и начну напрашиваться в гости к своим друзьям. А они скоро от меня на стенку лезть будут.

— Что ж, я обещал тебе вернуть свой долг, значит, сдержу свое слово. Благо, что и мне одному сегодня оставаться не хочется. Поехали, показывай свое логово!

— Ну, логовом я бы это не назвала. Логово — это что-то мужское, холостяцкое и неухоженное, так же как и берлога. А у меня жилище, квартира, норка — что угодно, только не логово.

— Ладно, не цепляйся к словам. Едем!

— Тогда давай, лови машину, а то общественный транспорт меня сейчас явно не устроит.

Марина задумалась о чем-то своем и не заметила, как меняется выражение лица Сергея, когда они подъехали к ее дому и поднялись на ее этаж. Марина открыла дверь и пропустив Сергея внутрь, крикнула куда-то в темноту: «Ласка, встречай гостей!» Сразу им навстречу выскочила грациозная сиамская кошка, довольно заурчав потерлась о ноги хозяйки, обнюхала ботинки Сергея и потерлась об него тоже.

— Сережа, да что ты на пороге стоишь! Проходи в комнаты, посмотришь на мое житье-бытье. Давай, смелее! Это гостиная, это моя спальня, а вот здесь что-то несуразное, я эту комнату зову библиотекой. У меня до нее все руки не доходят, так и бросила пока ею заниматься.

Сергей прошел в библиотеку, остановился, рассматривая портреты, висящие на стенах. Повернулся к Марине:

— Так значит, ты их не выбросила? Все, как раньше. Мать слева, отец справа.

— Прости, ты о чем?

— Марина, ты меня по-прежнему не узнаешь?

— Я тебя не понимаю. Объяснись, пожалуйста.

— Такая фамилия, как Иваницкий, тебе о чем-то говорит?

— Да, конечно. У этого человека я купила эту квартиру. А ты откуда про него знаешь?

— Марина, я — Иваницкий Сергей Александрович. Ну, теперь вспоминаешь?

— Ты — не он. У него были волосы длинные и темнее, чем у тебя. И он очкарик… Нет, ты точно не можешь быть им, потому что у тебя ребенок. А тот Иваницкий был холост и бездетен, я же сама его документы проверяла.

— Марина, я ношу контактные линзы. А тогда у меня одна линза потерялась, а покупать новую времени не было. Вот я и ходил в очках. Что же касается прически, так у меня сейчас волосы выгоревшие на солнце, поэтому кажутся светлыми. А тогда был декабрь, поэтому ты и запомнила меня темным. Да и голову я тогда мог забыть лишний раз помыть, мотался, как электровеник, а грязные пряди всегда темнее кажутся. Да и ты, между прочим, тогда с совершенно другой прической была, у тебя волосы тоже намного длинней были, чем сейчас, да и цвет, по-моему, другой был. По поводу моего семейного положения и отцовства — это отдельная тема, она сейчас абсолютно не принципиальна. Ну же, давай, припоминай! Когда ты впервые оказалась здесь, ты долго сидела в большой комнате, пила крепкий чай, а потом попросила бумагу и ручку. Я под диктовку написал некую бумагу, ты сказала, что возьмешь квартиру для себя, и дашь сумму, которую я просил, как только откроется банк. Теперь вспоминаешь?

— Господи, у меня голова кругом идет. Выходит, это действительно был ты. Вот это совпадение. Нет, ну надо же! Подожди, я присяду от греха подальше, а то такие новости… Слушай, раз уж так вышло, раз это действительно был ты, то я тоже хочу кое-что узнать. Почему тебе надо было так срочно продать эту квартиру? Ведь ты же знал, что для тебя это крайне невыгодная сделка! А твердил только про какой-то вопрос жизни и смерти. А сам понимаешь, у меня тогда не было никакой причины влезать в твои личные проблемы.

— Марина, это долгая история.

— Однажды я уже рассказала тебе свою долгую историю. Теперь твоя очередь.

— Но это действительно очень долгая история.

— Ты же сказал, что завтра не появишься на работе. Так что впереди у нас целая ночь. Будешь изображать из себя Шахерезаду. Учти, пока я всю не узнаю, не успокоюсь. Хочу знать все и до конца.

— Да ладно, раз уж попал сюда, то расскажу и о себе, и о Витальке, и об Алесе. Тем более, что ты действительно, наверное, имеешь теперь право знать обо всем. Давай уж сядем где-нибудь поудобнее, ты угостишь меня чаем, как я тебя тогда, и будешь слушать мои страшные сказки.

* * *

А началось все давно, лет семь назад, когда Сергей познакомился с девушкой по имени Алеся. Она была совершенно необыкновенной личностью, яркой как комета и неуловимой, как Фантомас. Везде, где она появлялась, окружающим ее людям казалось будто свежий ветер ворвался внутрь и переворошил все подряд, от страниц книг до мыслей в головах. Она манила к себе подобно магниту, и Сергей не мог устоять перед ее обаянием. Через два месяца после пылкого объяснения Сергея в любви, они поженились, и Алеся, до этого обретавшаяся у престарелой тетушки (родители ее погибли в автокатастрофе, когда ей не было и десяти лет), переехала жить сюда, с ним и его родителями.

Первые же полгода под одной крышей вместе с Алесей показались Сергею сущим кошмаром. Она игнорировала любые условности, плевать хотела на устоявшийся ход вещей и на запреты. Обычным делом для нее было продефилировать через всю квартиру в прозрачной ночной сорочке, едва прикрывающей все ее прелести, перед донельзя смущенными родителями Сергея. Она сушила свои лифчики и трусики на кухонной батарее, вместо того, чтобы оставить их в ванной, как это делали все остальные. Она могла уйти на вечеринку, никого не предупредив, и появиться дома только через два дня. Готовить она не умела или не хотела, убираться в квартире не желала, находя для себя массу других более интересных занятий. Открыто флиртовала с его друзьями, ничуть не смущаясь присутствия мужа. После долгого и бурного выяснения отношений со своей половиной, Сергей подал на развод, думая, что хоть этим как-то образумит ее. До дня развода они продолжали жить под одной крышей как обычные муж и жена, а потом пошли в ЗАГС и развелись. Просто и буднично. Никаких взаимных претензий, никаких требований. Алеся собрала свои вещи в огромную сумку и послав бывшему супругу на прощание воздушный поцелуй, исчезла в неизвестном направлении.