—Какие ещё предложения?

—Да... было дело. Вот, так и получилось: он думает, что я секретарша, поэтому я и уползала.

—Странно.

—Не то слово.

—Да вроде не импотент. – Заключила Люда, закончив внешний осмотр.

—И как это ты определила? – И возмутилась и обрадовалась я одновременно, ревность дело такое, даже мужскую силу моего самца измерять не позволю.

—По тому, как к нему прижимается во-он та шалава.

—Ах, он... А она... Да я... ух! Марк, Марк. – Прошипела я внезапно попавшемуся на глаза официанту. – Так, иди, давай, и опрокинь на вон ту крашеную, -- всучила ему в руки поднос с вином и указала пальцем на стерву, -- и откуда только набрались, а? Что стоишь, иди!

—Лариса Витальевна, вы обалдели? Вы видели с кем она сидит?

—Да это ты обалдел, как я погляжу! Давай, иди, Людмила прикроет тебя если что.

—Я-я?

—А кто, я? Давай, можешь даже двоих окатить.

 Я подтолкнула молодого человека в спину, чтобы шевелился активнее, но ноги несчастного заплетались, а руки подрагивали. И это лучший официант! А я, тем временем, внимательно наблюдала из засады. Не смотря на нерешительность, оспаривать приказы начальства Марк не собирался, а если вдруг что, и Людка не справиться, так и быть, впрягусь за него и предъявлю этому кобелине Филе все свои претензии, но это я так, в своих мыслях, а сама, меж тем, отсутствующими ногтями вцепилась в стену и спряталась поглубже в тень. Всё прошло как по нотам: обернувшийся поднос с красным вином, визг этой девицы, Филя молчал. Марк что-то лепечет, наверно извиняется, девка угрожает ему всеми своими известными угрозами, но мы то с вами понимаем, что будь у неё защитник, к Филе она бы не клеилась, а значит, никого нет и всё сплошные понты. Не учла я только того факта, что девица может быть его женой. Но это сейчас, внимательно её разглядев я понимаю, что она толи моя ровесница, толи и того старше, а со спины и филейной части вполне себе молоденькая козочка. А дама, меж тем, разрывается, сучит кулачками. Филя продолжает вести себя странно, вот, смотрю, как взял салфетку, вытер капли вина с лица, хорошо ещё, что Марк сработал профессионально и ни рубашка, ни галстук не пострадали, хотя вино такая непредсказуемая вещь... Не спеша встал и, не обращая внимания на визг несостоявшейся любовницы, шепнул что-то Марку, который вмиг побледнел и, захватив пиджак, вышел.

—Ну? Что там? Как? – Подтянула его за рукав в своё укрытие.

—Нам конец. – Сделал выводы Марк и побледнел ещё больше.

—Что значит конец? Что он тебе сказал?

—Просил передать привет Леониду Михайловичу.

—И всё?

—А вам мало?

—Ну... Как-то да... А эта, которую облил, она кто такая?

—Да шалава местная, ко всем клеилась. Вы же в зале не работаете, не знаете, а я здесь каждую как родную, по имени угадать могу, с ней проблем не будет, не волнуйтесь.

—Понятно. – Быстро соображала я. – Значит, привет. Интересно, что это значит?..

—Это значит, что кое-кто сейчас собирает свои манатки и чтобы до вторника я тебя не видел! – Взорвался подкравшийся Лёня.

—Марк, с меня премия. – Подмигнула я парню и шмыгнула на кухню.

 Домой добралась в считанные минуты, и время позднее, и перед понедельником затишье. Андрей не спал. Сидел на кухне, изучал прессу. Смешно.

—Что пишут? – Хихикнула я, оценивая всю абсурдность ситуации, меня ведь ждёт.

—Пишут, что моя мать влипла в какую-то нехорошую историю. – В тон мне, да ещё и умно приподняв брови, уставилось на меня чадо.

—Что так?

 Я присела к столу, сбросив мысли об усталости. Не каждый день сын с работы встречает. Андрей налил мне чаю, подвинул вазочку с печеньем.

—Ты ведь знакома с Филиппом Аркадьевичем?

—Даже так? Допустим... А ты? Почему по имени и отчеству? Тоже знаком?

—Знаком, причём давно. Он генеральный спонсор нашего спортивного клуба.

—Жмот ваш спонсор! Позорище! Да мне в эту богадельню войти было стыдно! – Припомнила я обшарпанный фасад.

—Зато внутрянка по высшему разряду, мама. Только ты от темы не отходи, ответь на вопрос.

—Да я и ответила. Знакомы и что? К чему этот допрос?

—А к тому, что он, просил передать тебе, что Кирилл его крестник.

—Кто такой Кирилл? – Задала я вопрос, который волновал меня в последнюю очередь.

 Андрей так посмотрел... посмеяться бы, да боюсь спугнуть серьёзную моську.

—Кирилл, мама, это тот, с которым я подрался.

—Тот мелкий что ли? И что?

—И ничего, подошёл сегодня ко мне на тренировке, просил передать тебе, что Филипп Аркадьевич ему крёстный.

—Х-м, странно.

—И я говорю, что странно. Ничего подробнее рассказать не хочешь?

—А ты мне муж, чтобы я с тобой беседовала?

—Не груби, я ведь и пытать буду, если понадобиться?

—Ах, ты, бычара, маму бить?

—Не бить, а щекотать. – Андрей встал, сомкнул пальцы веером и хрустнул всеми ими вместе, выгибая в обратную сторону. – К тому же, это ты меня таким вырастила, так что теперь не жалуйся.

 Сын надо мной склонился, пальцы растопырил и я тут же сдалась.

—Всё, всё. Твоя взяла, рассказываю. – Андрей опустился на стул, я сделала глоток чаю, откусила печенку и посмотрела в его ясные заинтересованные очи. – Только я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать. Да, мы были знакомы до встречи в вашем клубе. Но он для меня, так же как и для тебя Филипп Аркадьевич. Ты же помнишь, я там занималась махинациями с секретарской должностью, вот и познакомились. Всё. Добавить вроде нечего.

—Что значит нечего? Он так многообещающе на тебя смотрел.

—Скажешь тоже. – Отмахнулась я и тут же опомнилась. – А как смотрел?

—Как собака на сахарную косточку. – Прыснул этот гадёныш, за что тут же получил печенкой в лоб. – Да ладно тебе, что я такого сказал? Заинтересованно смотрел, особенно увлёкся когда ты в кабинет директора вошла, потом уже опомнился и только изредка поглядывал.

—А ты что о нём знаешь? Спонсор, говоришь? Часто бывает?

—Да так... Бывает иногда. Он Кирюху как раз полгода назад в секцию и привёл. Сам иногда тренируется, спарринги устраивает с более опытными бойцами. Я бы тоже хотел с ним помахаться, только тренер говорит сопливый ещё.

—Правильно говорит. С равными тренируйся. – Взыграл во мне материнский инстинкт, и уже не важно, что со спины мой Андрей мало чем отличается от Фили. Грубо, конечно, сказано, на самом деле дрищ, рядом с мужчиной, но всё равно, там есть чем гордиться, а так... наверстает в своё время.

—А у тебя на Филиппа Аркадьевича какие-то планы?

—Сопливый ещё мамиными планами интересоваться.

—Да ладно тебе. А то я не вижу. Ходите вокруг да около, как дети.

—Тоже мне, взрослый нашёлся. Давай, лучше, поведай мамке, что у него там на семейном фронте.

—Жены нет, если ты об этом. Про детей я тоже не слышал. Любовниц в клуб он не таскает.

—Значит они есть?

—Ну, на страдающего импотенцией он явно не похож.

—Ты посмотри, какие все стали проницательные, -- не сдержалась я и всплеснула ладошками, -- куда не плюнь, всё в ясновидящего попадёшь! Говори по делу.

—По делу, Кирилл как-то говорил, что иногда у него в доме появляется какая-то тётя Маша. Ночует, с Филиппом Аркадьевичем на «ты» и вполне свободно. Я и сам её как-то видел, она в клуб к директору приезжала.

—Откуда знаешь, что она?

—Так на его машине. – Резонно аргументировал Андрей. – Мелкая, такая же, как и ты. Говнистая такая же, так что, я думаю, любовница, и наверно постоянная.

—Офигеть, какие мы стали делать выводы. Сын, ты помнишь, что тебе только пятнадцать?

—И что? – Фыркнул этот засранец. – Ты же просила по делу, я и сказал. Кирилл говорит, что она стабильно раз в месяц ему на глаза попадается, и это при том, что сам он у крёстного не так часто бывает, вот тебе и выводы.

—Да-а...

—Да. Так что ты готовься.

—К чему?

—К тому, что будешь у его не одна.

—Язык прикуси!

—Забыла добавить «сосунок».

—И добавлю. Ты меня лучше не расстраивай, иди спать, а я здесь подумаю.

—Лучше сама спать иди. На мумию скоро похожа будешь. И из сахарной косточки превратишься в её несъедобную часть.

—Поговори мне ещё.

 Я выпятила вперёд то, что у всех нормальных женщин называется грудью, но тут же ссутулилась, впячивая своё содержимое обратно, неловко поулыбалась и скрылась в темноте коридора. Легла, прикрыла глаза, но сон не шёл, в мыслях всплывал образ неведомой тёти Маши, и, по моему злорадному умыслу, получалась какая-то Соня из Одессы, с округлыми формами и бигуди. И совсем не важно, что по словам Андрея или, там, Кирилла, она примерно моей комплекции, мне так спокойнее.

 Понедельник прошёл или даже наверно перекатился, как и я сама, с боку на бок по широкой постели, а во вторник труба зовёт, и я отправилась на работу. По тому, что меня никто не вызывал на ковёр, поняла, что Лёнчика отпустило, а привет, который он воспринял как угрозу, таковым не оказался. Суета, суматоха, заказы. Мясо, рыба, изысканные десерты, напитки. И так каждый день, с утра и до ночи, и хоть бы тебе малюсенькое происшествие, так нет же! Скука смертная – именно так можно и отметить прошедшую неделю в ежедневнике, так и лето закончится, а у меня ни одного романа, про Филю и говорить нечего. Но, я зря расстраивалась, потому что уже в субботу вечером, из рутины меня вырвал твёрдым голосом как цепкими клещами один из официантов.

—Лариса Витальевна, вас там в зале спрашивают. – Простенько так сообщил он мне в самый разгар украшения  мини-тортика, чем едва ли не испортил композицию.

 Внутри, естественно, душа точно гармонь, сначала развернулась, а потом свернулась, но внешне никаких признаков заинтересованности. Только белковый крендель вместо завитушки и выдаёт.