Бриди Кларк - Стерррва

Он прекратил трясти головой. На секунду мы оба замолчали, но взгляд, которым мы обменялись, сказал нам обоим все.

— Все было совсем иначе, — тихо признался Рэндалл. — Я не знаю почему. Но я же люблю тебя, Клэр.

— Рэндалл, между нами что-то есть, и прошлый год был замечательным, но повторяю: этого мало. И тебе, и мне, понимаешь? И это — не твоя ошибка… и дело не только в тебе и Коралл. У меня тоже появилось чувство к другому человеку. Я не хотела этого, но так случилось. — Мы сели рядышком на ступеньки. — Если мы поженимся, мы обманем себя. Я не хочу этого ни для тебя, ни для себя. — Я замолчала, чтобы сделать глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Мы не можем пожениться, Рэндалл. Прости меня… прости, что я поняла это только за несколько минут до венчания. Но я твердо знаю, что это — правильное решение. Твое печальное лицо, плохая примета; мое гнетущее состояние — тоже… Так и должно было случиться, Рэндалл. И я… я от всей души желаю тебе счастья. Слушай только свое сердце — и оно подскажет тебе верное решение.

И я знала это точно. Наконец-то… после года путаницы в мыслях, долгих размышлений и сомнений… я снова знала, что мне следовало делать. Рэндалл задумчиво кивнул. Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, теперь снова мокрую от слез… Но тут дверь резко открылась, и к нам вышла Люсиль.

— Какое «верное решение»? — потребовала она, комкая бумажный мешочек в своей руке. — Почему ты плачешь, Клэр? Что тут происходит?

Я взглянула на Рэндалла, чтобы узнать, хочет ли он, чтобы я стала плохим вестником. Он крепко сжал рукой мое плечо и твердо ответил:

— Мама, мы с Клэр решили отменить нашу свадьбу.

Люсиль опешила:

— Как это? Да как же это?! Конечно, вы поженитесь! Я уже слышу, как органист начинает играть, пока мы тут болтаем! Глупости какие-то…

— Прости, мама, я понимаю, какой титанический труд ты проделала… но мы с Клэр… мы оба поняли, что этот брак нам не нужен. Мы с ней не пойдем на это.

Люсиль вздрогнула, у нее подкосились ноги, и она рухнула на руки моей мамули.

Я сняла с пальца кольцо и отдала его Рэндаллу. Каким бы красивым оно ни было, я была рада избавиться от него. Мне будет немного его недоставать, но я почувствовала огромное облегчение.

— Невероятно, — прошептала Мэнди и прошествовала сообщить новость священнику.

— Спасибо, Клэр, — сказал Рэндалл и ласково поцеловал меня в щеку.

— Люк! Вы с Опрой болтали! Думаете, она протолкнет вас в свою книжную очередь?

Сквозь окруживших Люка литературных светил не пробиться, до того плотным было их кольцо. Они крепко спрессовались, словно игроки в регби. Коктейль по случаю выхода в свет его книги длился уже минут двадцать, а я все еще так и не поговорила с ним.

— Титульный лист «Книжного обозрения «Нью-Йорк таймс»». Это — действительно нечто!

Книга Люка попала на полки магазинов всего неделю назад, но уже называлась самым значительным произведением, даже романом века. Вивиан, потрясенная столь быстрым успехом, не пожалела средств на организацию соответствующей изысканной презентации в Национальном клубе искусств на Парк-Грэймерси. Никаких пирожков с зубочистками на подносах сегодня вечером!

Я наблюдала, как Дэвид Ремник и Грэйдон Картер работали локтями, чтобы добраться до Люка. Можно было буквально слышать, как в голове Сары Нельсон составляется очередное письмо редактора для «Паблишерс уикли». Реакция на книгу Люка далеко превзошла все ожидания, даже мои, а я-то тоже возлагала на нее большие надежды.

— Клэр! — Мужской голос окликнул меня со спины.

— Джексон! — Удивленная и обрадованная, я крепко обняла своего бывшего наставника. Было трудно предположить, что прошел только год с тех пор, как я была его помощником, ученицей… Мне казалось, что уже пролетело лет десять, не меньше. — Не думала, что вам удастся выбраться сюда! Люк говорил, будто кто-то из ваших внуков играет главную роль в школьном спектакле и вы не сможете пропустить это зрелище.

— Увы, молодому Джошуа Гамлетом суждено «не быть». Он лежит дома в постели, свалился с ужасным гриппом. Вот я и поспешил на самолет. Грандиозный вечер для Люка! Ты потрясающе поработала с его книгой, Клэр. Я был по-настоящему увлечен. Представляешь, ни разу не воспользовался своей красной ручкой!

— Спасибо. У меня был лучший учитель. Но если честно, мне тоже не так-то много приходилось править. Книга была с самого начала бесподобна, сразу же как только я в первый раз прочла ее.

— Клэр скромничает! — Люк неожиданно оказался рядом со мной и поцеловал меня в щеку. Я покраснела.

— Я вижу Мару, — сказал Джексон, никогда не отличавшийся хитростью. — Пойду поприветствую ее, оставлю вас ненадолго одних.

— Неужели мне это не снится! — сказал Люк, когда Джексон ушел. Это была наша первая встреча после моей несостоявшейся свадьбы, и я весь день нервничала. — Никак не могу поверить, что все эти люди пришли сюда отпраздновать издание моей книги. А ведь этого могло никогда не случиться без тебя, Клэр. Погоди, у меня есть кое-что для тебя… маленький подарок в знак благодарности.

Он расстегнул пиджак и вытащил из внутреннего кармана небольшой, красиво обернутый пакет.

— Люк, ну зачем ты…

— Ты только открой.

Я медленно развернула серебряную оберточную бумагу. Внутри оказалась маленькая книжка в тонкой обложке.

— Первое издание стихов моего отца, — прошептала я, еле сдерживая слезы. — Где ты нашел эту книжку?

— Это длинная и слишком скучная история. Оставим ее до другого вечера. — Он рассмеялся, сверкнув глазами. — Но я подумал, тебе понравится.

— По-нра-вится? Не то слово. Спасибо… Люк, какой ты все-таки внимательный… Я, гм-м…

— Прошу прощения! Я бы хотела занять ваше внимание! — Вивиан громко чеканила слова в микрофон, который она отобрала у джазового квартета, игравшего в углу. — Внимание, господа! Народ!

Все замолчали, повернувшись к ней.

— Сегодня, несомненно, необыкновенный вечер для «Грант Букс». Мы все очень гордимся Люком Мэйвилем, его успехом и талантом. Как некоторые из присутствующих знают, — она потупила глаза от притворной скромности, — я сыграла весьма существенную роль в обнаружении этого таланта. Для издателя нет большего удовлетворения, когда он единственный вытягивает талант из… из кромешной тьмы и помогает ему поделиться своим даром со всем миром.

Значит, Вивиан хочет единолично присвоить себе успех Люка? Да она ведь даже не читала романа, пока книга не была издана!

— Но имеется и другая причина, почему сегодняшний вечер так важен для «Грант Букс», — продолжала Вивиан. — Я счастлива сообщить вам, что мы отделяемся от «Мэттер-Холинджер». Моя компания, «Грант энтерпрайзис», теперь будет независимым, частным юридическим лицом. Я в восторге, что меня больше не будет сдерживать нелепая корпоративная бюрократия «Мэттер-Холинджер». «Грант энтерпрайзис» не только продолжит мой успех в книжном мире, а также возьмется за осуществление телевизионных и кинопроектов. И у меня нет сомнений, что я превзойду остальных и на этом поприще с тем же успехом, как и на книжном рынке.

Никогда я не ненавидела Вивиан больше, чем в тот момент. В этот знаменательный для Люка вечер она сначала присваивает себе все заслуги в успехе его книги, затем переводит на свою персону все внимание собравшихся.

И что это за отделение от «Мэттер-Холинджер»? Ужасающая перспектива. Холдинг, конечно, делал слишком мало, самый мизер, чтобы защитить сотрудников от вероломства Вивиан, но это было все же лучше, чем вообще ничего. Сама мысль, что теперь Вивиан под своей собственной крышей развернется вовсю, была невыносима.

— Ничего себе! — присвистнул Люк. — Грядут интересные события.

— Надвигается катастрофа. — У меня заболела голова.

— Люк! Не хотели бы вы сказать что-нибудь вашим многочисленным читателям? — томно промурлыкала Вивиан в микрофон, больше напоминая ресторанную певицу. Сначала мне показалось, что Люк предпочел бы не выступать, но он подавил в себе волнение, подошел к Вивиан и взял у нее микрофон. Она задержала свою ладонь на его руке, взмахнула ресницами и, потянувшись к нему, удостоила двумя томными поцелуями.

— Спасибо, Вивиан. Я от всей души благодарю всех, кто собрался здесь поприветствовать меня. — Ему долго и тепло аплодировали, а меня просто распирало от гордости за него. — Но среди присутствующих есть человек, которого я действительно обязан поблагодарить, человек, который с первых же страниц разглядел потенциал моей книги и неустанно занимался ею. Эта книга настолько же ее труд, насколько и мой. Разрешите представить вам этого человека — Клэр Труман, мой редактор и друг. Клэр, не могла бы ты выйти сюда, пожалуйста?

Я застыла, не в силах двинуться с места, а люди вокруг расступились, чтобы пропустить меня.

— Ну же, Клэр, — повторил Люк, жестом приглашая подойти к нему и встать рядом. Я неохотно начала движение. Приблизившись, я увидела, как негодующая Вивиан, скрестив руки на груди, метнула в меня испепеляющий взгляд. Лулу хмурилась левее от сцены, а Дон нервно наблюдала за происходящим с переднего ряда. Только Дэвид восторженно показывал два больших пальца. — Повторюсь: я бы не стоял тут перед всеми вами сегодня, если бы не ее упорство, внимание, а главное — безукоризненный вкус, чувство стиля и истинное редакторское чутье. Всем хорошим писателям желаю такого редактора!

Я начала улыбаться. Вивиан же гневно фыркнула и, как кобра, приковала к себе мой взгляд.

— Не высовывайся, черт бы тебя побрал! — прошипела она. Микрофон подхватил ее слова и усилил их на весь пока еще молчавший зал. С заалевшими щеками я остановилась на месте как вкопанная.

— Я сказала: не высовывайся! — еще громче повторила Вивиан. — Не ставь себя в глупое положение, Клэр. Ты сыграла крохотную роль в создании его книги, это прекрасно, но он слишком переоценивает твои заслуги. Сделай милость, Клэр, не принимай его любезность за чистую монету. — Она извиняюще улыбнулась собравшимся, словно я была каким-то упрямым, прожорливым ребенком, у которого при виде сладостей потекли слюнки.