Аппаратура сложилась в его руках втрое, и он ловко спрятал её в карман куртки.


— Есть вероятность, что и этот номер будет шикарен, Стелла. Я уже видела костюмы. Ателье "Де Женевьев" заверило меня, что всё будет готово в срок. А костюмы для концерта в Париже можно забрать уже завтра.


Роксана шла рядом со мной, и смотрела на то, как парни и девочки весело о чем-то разговаривали и делали селфи на фоне красивых фасадов домов.


— Эн рассказала, что твои проблемы дома намного серьезнее этого идиотского иска, который мы итак выиграем? Что случилось?


Я ступала по брусчатке и смотрела на то, как мои ботинки прекрасно сочетаются с её цветом. Острый носок, вельвет и натуральная меховая подкладка черного цвета.


— Эмили Паркер не просто оскандалилась на том показе, Роксана. Я прилюдно обвинила её в том, что она травит моделей и доводит их до анорексии. В нашем мире моды… — я протянула последнее слово, — …это очень серьёзные обвинения. А учитывая то, что моя модель оказалась в больнице именно с отравлением, моим словам поверили многие. Естественно эту гадину никто к ответу не привлек, но репутации светской безгрешной львицы, знакомой с королевской семьёй, пришел конец.


— И теперь она мстит? — мы встали в одного из фонтанов и продолжали говорить, наблюдая за тем, как парижане готовились в Рождеству.


Всюду яркие вывески о распродажах, красивые колоритные ёлочки и Санты, которые выглядывали почти из каждой витрины.


— Если бы только она была причиной того дерьма, которое случилось, — я повернулась к женщине и заметила её беспокойство на лице, но сама я уже приготовилась ко всему, — Может случиться так, что мой помощник уничтожит мою репутацию навсегда. Он знает обо мне слишком много, и это мой главный прокол, Роксана. Никогда нельзя никому рассказывать о себе всей правды.


— Стелла, ты обычный модельер! Что у вас там за тайны Мадридского двора? — женщина нахмурилась ещё сильнее, а я горько ухмыльнулась вспоминая всё, что обо мне знал Саша.


Но в тот вечер я не ответила ей ничего, а просто отмахнулась и постаралась забыть обо всём. И мне в этом умело помогли.


Я выходила из душа, когда дверь моего номера просто открылась. Вот взяла и открылась сама, а я поняла что в руке у Кая ключ-карта от моего номера.


Он вошёл и поднял обе руки. В одной был зажат темно-фиолетовый тюбик, а во второй универсальная ключ-карта, которой обычно пользовались горничные. Она была способна открыть любую дверь в отеле.


— Где ты взял карту? — я стянула полотенце с головы и прищурилась.


— Сказал, что посеял свою и на ресепшене… О боже! — он натурально скорчил удивлённое личико, — …Не оказалось запасного, и нам выдали то, что мне было нужно. Правда я заплатил штраф и на меня смотрел, как на дебила весь персонал, но перед моим обаянием вообще-то сложно устоять…


Он приложил руки к лицу и скорчил рожу "я неотразимый и неповторимый".


— А парни… — пока Кай продолжал игру в "кошки-мышки", я мягко вытирала полотенцем волосы и кивала в такт его словам.


— Ну, я сказал что потянул спину, и она жутко болит. Естественно, мне хрен кто поверил, потому что позавчера проблемы со спиной были у Джина и в массажный салон спускался он. Но я решил, что в нашем случае лучше отмазки тоже не найти.


— Спина, значит, болит…


Я выпрямилась, бросила полотенце на комод, и поправила то, что было на мне. Кай наконец, перестал изображать дурачка и тоже встал в полный рост, осматривая меня медленно, с ног и до головы.


— А мой номер, значит, массажный салон? Так выходит?


Он делает первый шаг и всё, что в его руках летит к чертям через спину Кая, когда второе полотенце падает к моим ногам.


— Я согласен даже на электрофорез от тебя… — мягкий хрип коснулся моих губ и, естественно, меня подкинули под бедра и всосались в грудь так, что Елисейские поля с их гирляндами стали намного ближе.


Как я полетела в покрывала не заметила вот вообще, потому что всё мое внимание занимало то, как тело и каждая клеточка пульсировала, а я моментально отреагировала на выходки Кая его руками. Ладони парня реально успевали погладить и обшарить всё, что хотели, пока я лежала под ним.


— Ты же сказал, что у тебя спина болит? — я злорадно хохотнула и прошлась по его фигуре взглядом, чувствуя как возбуждение нарастает спиралью в паху и начинает жить в кровь.


Кай поднялся и водолазка полетела на пол, а в зубах у этого чуда оказалась упаковка с резинкой.


— Ты невозможный, — натурально рассмеялась в голос, когда он выплюнул это на кровать и застыл взглядом на мне.


Мягкая ладонь легла на шею, и повела вниз, огибая линии моей груди, пока его взгляд только разгорался, с каждым сантиметром, что ладонь опускалась всё ниже.


— Не хочу… — вдруг прошептал он, и медленно вернулся ко мне, нависая сверху, чтобы поцеловать и тихо задать вопрос:


— Может без этого..?


— А ты уверен? — я ответила на ласковый поцелуй и прошлась руками по его плечам.


— Уверен… — и в голосе именно это звучало, но больше всего меня удивило, как он это спросил.


Так, словно это нечто очень важное.


— Тогда хорошо, — я зарылась руками в его волосы, и прогнулась тут же, когда он резко подался бедрами вперед.


Из горла вырвался стон, от того насколько это были разные ощущения. И насколько плавными и нежными оказались его движения, которые сплетались с нашими поцелуями, лаской и попытками дышать одновременно и смотреть в глаза друг другу. Напряжение от удовольствия только росло и с каждой секундой, с каждым вздохом, который нёс за собой стон, с каждым новым толчком это чувство росло всё больше.


Не удовольствие… Нет, оргазм не способен дать мне то, что я увидела в его глазах, когда они сужались и светились изнутри силой. Это трудно объяснить словами, но когда тебя любят, а не просто спят с тобой ради секса…


В этом есть колоссальная разница. Эти слова совершенно не сопоставимы между собой. Не тогда, когда я веду рукой по его вспотевшей коже, и ловлю мужской стон в ответ на свою ласку и наши обоюдные движения. Не тогда, когда на пике удовольствия мне улыбаются и дарят настолько сладкое чувство, что я теряюсь в этом ощущении и время для меня останавливается.


Потому что Кай двигается острее и в конце его прикосновения граничат и словно балансируют на грани боли и ласки. Они обостряют наслаждение, и продлевают его настолько, что лёгкость не покидает меня даже в кончиках пальцев.


Он поднимается надо мной, продолжая заставлять прогибаться моё тело, ведёт одной рукой по шее и груди вниз, и смотрит. Следит за каждым моим стоном и каждый раз только усиливает силу толчка, стараясь услышать моё дыхание опять. Выбить его из меня новой острой лаской. А когда не выдерживает сам, срывает мне голову своим глухим и хриплым дыханием…


"Странное чувство. Словно воздух не просто совместный, а тело одно на двоих…" — я подняла тюбик с кремом и посмотрела на Кая, который спал обнимая подушку.


"Если его не разбудить, мы попались…" — подумалось мне, когда я встала над кроватью и рассматривала, как он прячет лицо в той самой атласной подушке, которую ещё вчера я испепеляла взглядом.


— Не смотри на меня, а лечи…


— Опять прикинулся что спишь?


Кай повернулся, и только сейчас я заметила, что он действительно скривился, когда решил лечь на спину.


— И давно тебя так сильно болит спина? — я поправила футболку и присмотрелась к тому, что написано на тюбике.


— Не сильно… Просто, я подозреваю, что плохо приземлился в резервуар в Милане.


На этом месте, мой взгляд упал на его ребра и я испугалась. Всё могло случиться. Там действительно можно было сломать себе всё что угодно.


— Я вызываю доктора! — поднялась и схватилась за сотовый.


— Нет! — на этот категоричный ответ у меня был припасен не менее категоричный мат, но я прикусила язык.


— Если ты это сделаешь, Сонбэ остановит тур тут же. Я сам понимаю, что это глупо скрывать подобное, да и опасно… Но от меня зависит не только моя карьера. Если я сейчас скажу, что не могу терпеть обычную боль в мышцах, то что говорить До Шику, который однажды отскакал три концерта в Японии с вывихом в ноге?


— Ты больной? — я бросила телефон обратно на тумбу, и села на край кровати, завязывая в пучок волосы.


— Есть немного…. Недавно заболел неизлечимо, — хохотнул Кай, и заложил руки за голову, опять пялясь на меня.


— На живот ложись!


— Госпожа Корн умеет делать массаж?


— Обернись и не беси меня! — я открыла тюбик и зло кивнула Каю на вторую половину кровати.


— Слушаюсь! Только не рычи, как пантера. Страшно же…


— Не корчи из себя дурачка малолетнего. Такие травмы не шутка!


Он лег на живот, а я оседлала его зад и потянула покрывало вниз, чтобы залипнуть.


— Ты пялишься на мою спину, или массаж делаешь, женщина? — он говорил в подушку и улыбался.


— Стараюсь совместить, — буркнула, а потом и сама улыбнулась от того что происходило…


Однако, пока я мягко растягивала кожу на правом боку Кая, никто не ожидал звонка посреди ночи. Он поднялся от подушки и посмотрел на меня, а потом на свой сотовый.


Я тут же потянулась к тумбочке и дала ему телефон. А следом очень удивилась, когда меня подкинули в воздухе и с лёгкостью пересадили на кровать с таким выражением, словно кто-то умер.