— Бежим! Там что-то произошло!

Лота увязалась за ними. И Михаил замешкался немного, пытаясь уговорить собаку остаться дома. Рита не стала его дожидаться, выбежала на улицу, бегом пересекла вначале один участок, потом другой. Прыгая через ступени, вбежала в дом.

Громкие голоса раздавались из комнаты Лики. Рита вбежала и растерянно замерла, увидев, что в спальне собралась вся компания. Олег почему-то кричал и размахивал руками. Иван и Вячеслав пытались ухватить его за локти. Лика сидела на кровати, с широко распахнутыми глазами, казавшимися совсем черными от заполнившего их страха. Рядом с девушкой сидел Павел, которому Лика вцепилась в плечо, и почему-то держался за горло.

— Лика? — бросилась Рита к сестре.

— Я в порядке, — поспешно, предупреждая ее вопросы, произнесла та.

— Это ты так кричала? Что случилось? Приснился кошмар? Или опять приходила она?.. — зачастила вопросами Рита.

— Нет, нет, не это... А вон, — Лика кивнула на Павла и шепотом добавила: — Его задушить хотели.

— Что?!

— Не «что», а кто, — указала в сторону орущего Олега, которого пытались сдержать Иван с Вячеславом, Лика.

— Олег?! — не поверила Рита и перевела взгляд на залившегося краской и смущенно втянувшего голову в плечи Павла.

— Нет, — тихо вымолвил парень. — Не он...

В этот момент Ивану удалось наконец-то кое-как угомонить Олега. Молодые люди расступились, и Рита, глянувшая в их сторону удивленно, испуганно и одновременно обрадовано ахнула. И было чему удивиться: в углу оказалась Даша, живая, но вот насчет «невредимая» возникали большие сомнения.

Даша сидела прямо на дощатом полу, обхватив голыми руками острые коленки. Рита не сразу поняла, что сгруппировалась девушка не, потому что желает скрыться от обрушившихся на нее криков и ругательств Олега, а потому что полностью обнажена. Волосы ее были спутанными и мокрыми, а лицо — в свежих царапинах.

— Даша?! — бросилась к девушке Рита. Но ее вдруг кто-то мягко взял за локоть:

— Рита, подожди.

Оглянувшись, она увидела Татьяну с одеялом в руках.

— Дашенька, на, завернись... — присела хозяйка над гостьей. Но Даша только замотала головой и, потупив взгляд, еще крепче обняла себя руками.

— Ты видишь, что ты наделал?! — обернулась Татьяна к Олегу. Слышать от нее, такой мягкой, говорящей обычно вполголоса, возмущенный крик было непривычно. Рита молча взяла из рук Тани одеяло и как могла, укутала им обнаженную девушку

— Даша, пойдем, — тихо сказала она, протягивая руку. Но Даша вдруг отпрянула, будто испугавшись чего-то.

— Ребята, ну отнесите же ее кто-нибудь на кровать! — возмутилась Рита. — Что она, так и будет сидеть голой в углу? Олег?!

Но Олег уже демонстративно направился к выходу и едва не столкнулся с вошедшим в комнату Михаилом. Грубо оттеснив мужчину, он выскочил наружу

— Что случилось? — спросил, Михаил, хмуря брови.

— Даша вернулась, — опередила всех Рита, поворачиваясь к нему. На лице ее отразилось облегчение: интуитивно она чувствовала к этому мужчине доверие. Барьер уже был сломлен откровенным разговором.

Тем временем Вячеслав, подстегнутый окликом Риты, пытался подхватить вяло сопротивляющуюся Дашу на руки.

— Помочь? — поспешил на выручку Михаил. Дашу вдвоем подняли на руки и, поплотнее закутав в одеяло, вынесли в другую комнату. Следом вышла и Татьяна.

— Иван, боюсь, для Тани такие переживания совсем не полезны, — огорченно произнесла Рита, обращаясь к растерянно почесывающему затылок другу.

— Дождемся утра и вернемся в город.

— И я о том же. Иди к ней, мне нужно поговорить с Ликой...

Когда Иван вышел из спальни, Рита обратилась к испуганно жавшейся друг к другу парочке:

— Что случилось? Пожалуйста, расскажите все без утайки. Лика? Паша?

— Ну... — начал Павел, решив, как джентльмен, взять на себя все объяснения. — Лике было страшно, и она попросила меня побыть с нею.

— Ты же сама нам разрешила! — добавила Лика.

— Да, так и было. Смелей! — подбодрила Рита замолчавшего парня.

— Лика попросила меня прилечь рядом с ней, — сказал Павел и отчаянно покраснел. Хоть и до этого его щеки алели от смущения, но теперь и его уши, и шея покрылись багровым румянцем. — Ничего такого не подумайте, Маргарита Степановна!

— Рита... Меня зовут Рита. Мы не на уроке, Паша.

— Хорошо... Рита, — выдавил он. — Мы обнялись и уснули. А потом я почувствовал, как мое горло что-то сдавило...

— Он захрипел, я проснулась, включила свет и увидела, что над Павлом стоит голая Даша и душит его! — выпалила Лика.

— Позвольте... Как такая тонкая, слабая Даша могла душить Павла? Он все же мужчина, куда сильней этой девушки.

— У нее хватка была, как у здорового мужика, — сказал Павел. — Я не мог ни разжать ее руки, ни оттолкнуть ее. Даже Лика попыталась отпихнуть Дашу, но она вцепилась в меня просто с какой-то нечеловеческой силой! И лицо... Лицо у нее было такое...

— Страшное? — подсказала Рита, заметив, что парень подбирает слово.

— Нет. Наоборот, не выражающее никаких эмоций. Как у робота. Даша будто находилась под гипнозом.

— Я закричала, так громко, как могла... Вспомнила, что в прошлую ночь от моего крика никто в доме не проснулся. Поэтому на этот раз я закричала еще громче. Даже голос сорвала, — пожаловалась Лика. — Прибежали вначале Иван, потом Слава, потом уж Олег. Вместе им удалось отодрать от Павла Дашу. Олег тут же начал орать на нее как ненормальный. И даже влепил ей пощечину, такую сильную, что Даша отлетела в угол. Он был просто взбешен!

— Хорошо, хорошо, — перебила Рита Лику, поняв, что основной упор в этой истории сестрой делается на то, какой Олег плохой.

— Что ж тут хорошего?! — возмутилась Лика. Но развить тему не успела, потому что в комнату, предварительно деликатно постучавшись, вошел Михаил.

— Расскажете, что здесь случилось?

И прежде чем Лика успела возразить ему или сказать что-то резкое, Рита обратилась к сестре:

— Ему можете рассказать. Он... В общем, ему лучше рассказать.

Михаил внимательно выслушал Лику. За время довольно короткого рассказа его лицо поменяло несколько раз выражение: вот он слушает просто с заинтересованностью, вот нахмурился неодобрительно, вот в глазах показалась тревога, а черные брови взметнулись вверх, выражая удивление.

Рита, поначалу слушавшая сестру внимательно, отвлеклась, наблюдая за лицом Михаила. И ужасная догадка поразила ее. Неприятная от того, как перед этим человеком, лгуном, она так обнажила душу. И злость на него, и досада на себя закипели в ней с такой силой, что она с трудом удержалась от того, чтобы не прервать сестру и не наговорить в запальчивости Михаилу резких слов.

«Спокойно... Спокойно, — попробовала она уговорить себя. — Не при сестре и ее молодом человеке. Потом. Потом...»

Когда она откровенничала у Михаила в доме, то почти не смотрела на него, разговаривала, опустив глаза. Не привыкла изливать душу, тем более постороннему человеку. А в те моменты, когда она все же поднимала взгляд на Михаила, на его лице каждый раз оказывалось лишь выражение заинтересованности.

Стало понятно, почему его взгляд ей показался знакомым дважды. Такие же глаза и похожий взгляд были у старика Захарова. Ну почему она оказалась такой недогадливой? Ведь все так просто...

Не дожидаясь окончания рассказа Лики, Рита развернулась и вышла на улицу.

Зарядил дождь, но девушка не стала возвращаться в дом, так и осталась стоять на крыльце, хоть больше всего ей сейчас хотелось сбежать от стыда на край света. Нет, сбегают лишь трусы, а она — не трус. Она — храбрая девочка, хоть и лопухнулась вот так.

— Вячеслав отвезет Дашу в больницу. Девушка немного не в себе, ей нужна медицинская помощь, — раздался за ее спиной голос Михаила.

Сочный, низкий бас. Если закрыть глаза и слушать его, можно очароваться им.

— Вячеслав? — спросила Рита несколько удивленно, досадуя на себя еще и за то, что поддалась мимолетному очарованию голосом Михаила. — А почему не Олег?

— Лучше уж пусть Вячеслав, — ответил мужчина, спускаясь на одну ступеньку и поворачиваясь к Рите лицом. — Ненадежный товарищ ваш Олег. И агрессивный. Вы не возражаете?

— Не возражаю в чем?.. — недоуменно подняла Рита брови. Не так складывался разговор. И как повернуть его теперь в нужное ей русло, она не знала.

— Ну... Может, на Вячеслава у вас есть какие-то виды.

— Нет у меня на него никаких видов! — вспыхнула она.

— Ну и замечательно, — улыбнулся Михаил. А ей захотелось вдруг надавать ему по лицу жгучих, как ее стыд, пощечин. Спаситель тоже! Вначале спасает, а потом, пользуясь ее доверием, выведывает у нее самое сокровенное. А теперь еще вот и намеками такими бросается.

— Не вижу ничего замечательного! Ничего замечательного в том, что вы оказались лгуном!

— О как! — удивился он. — Сильное обвинение. И в чем же я соврал?

— В том, что... И вообще, подло это! Подло воспользовался тем, что я тебя не узнала, Захар! Наверное, было смешно слушать мои признания да? — от злости и обиды она перешла на «ты».

— Совсем не смешно, — серьезно ответил, вытаскивая руки из карманов куртки. — Не припомню, чтобы мы говорили о чем-то забавном.

— Ну а как же?.. Когда я сказала, что у соседа был внук, мог бы признаться, что ты он и есть. А ты наврал, что купил дачу у...

— Стоп! Я этого не говорил. Я сказал, что дом мне достался от дочери старика. И в чем я тебя обманул? Так оно и есть: моя мать являлась прямой наследницей и отписала дачу мне.

— Мог бы сказать, что ты и есть тот Захар, а не вытягивать из меня глупые признания в том, что я в детстве подглядывала за тобой!

— Я не вытягивал эти признания, ты сама об этом заговорила. Ну и что тут такого? Ты же не в душе за мной подсматривала!

— Еще чего не хватало! — От злости и унижения ей захотелось либо заплакать, либо... поколотить этого Михаила-Захара кулаками. Или вначале побить, а потом заплакать. Или одновременно — чего уж время терять? Можно же колотить и плакать...