Поэтому Даша решила, что ее поездку нет нужды откладывать на потом.

Купив билет на междугородний автобус , она устроилась у окна, игнорируя заинтересованный взгляды студентов, отправляющихся домой после учебной недели.

Знакомый пейзаж за окном- бесконечные поля ,припорошенные снегом, лесополосы, церквушки и села. Сколько раз за последние 4 года успела побывать дома? Не наберется и десяти. Ее туда не тянуло.

После того, как она уехал с тетей, порвала все связи с местом, которое раньше считала домом.

Чтобы быть подальше от любопытных глаз, удалила свои профили в социальных сетях, сменила номер телефона, старалась не задерживаться надолго, если приезжала.

Сначала Даша боялась встреч с теми людьми , кто повлиял на ее жизнь в те весенне-летние месяцы.

Потом ей стало все-равно ,но она предпочитала не возбуждать ничьего любопытства.

Выйдя на автовокзале ,она вдохнула морозный воздух. Закутавшись в дубленку, поспешила на маршрутку, чтобы не брать такси.

Теперь ей каждая копеечка пригодиться.

Подходя к дому ощутила тоскливое, щемящее чувство глубоко внутри. Здесь ничего не меняется и это вызывает болезненные воспоминания. Хоть бы мама уже забор перекрасила в другой цвет. Нужно будет ей намекнуть.

Открыв дверь своим ключом, Даша поставила небольшую сумку со сменой белья в прихожей, разулась и прошла на кухню. Мама скорее всего еще на работе.

Заварив кружку чая ,она решила не тратить время и поехать на кладбище. Вот только согреется и сразу пойдет за цветами.

Девушка занесла вещи в свою комнату, написала маме записку, что приехала и скоро вернется домой, прикрепила ее на холодильнике и вышла.



Милан ехал почти к окраине спального района, чтобы посмотреть на участок земли, где их компания предполагала начать строительство многоэтажного жилого дома.

Эта дорога была ему знакома. Столько раз он ходил по ней к своей девушке. Но как это было давно…

Свернув в очередной раз, он вдруг остановил машину под высоким деревом. Не убирая рук с руля, мужчина сидел неподвижно с полминуты, потом открыл дверь и вышел.

Полы его пальто испачкал грязный снег у обочины ,но он не заметил. Добравшись до тротуара, он остановился у старой абрикосы, коснувшись ствола рукой.

Когда-то он впервые поцеловал здесь Дашу. Вкус ее губ почти забылся, но те ощущения, которые она пробудила в его душе – нет.

Он вспомнил, как ветер играл в ее волосах, когда она ехала на лошади, как звенел ее счастливый смех, как она смотрела не него, словно он был для нее единственным, альфой и омегой, всей вселенной.

Кора больно впилась в кожу. Когда-то он уже испытывал это ощущение. Он положил свою руку не дерево, чтобы удержаться на ногах, когда впервые целовал девушку, пробудившую его сердце. Будто оно и не билось вовсе до ее прикосновений, до ее поцелуев.

Может быть с годами все начинаешь идеализировать? Может быть не было той сладостной истомы, той сильной волны, которая тогда подхватила их обоих, и, словно прилив, унесла на какой-то неизвестный лазурный берег, где пахло обещанием счастья и надеждой?

Милан закрыл глаза и прислонился лбом к холодной, шершавой коре.

Что толку жалеть о прошлом? Но почему тогда его нынешние отношения не несут таких же ощущений?

Он не мог этого объяснить. Но и копаться в себе тоже больше не было сил. Все-равно, что держать рану открытой на протяжении стольких лет.

Он сел в машину и завел мотор. Медленно проезжая мимо ее дома, он увидел слабый свет в окнах. Наверное, ее мать вернулась после работы.

Он еще два раза видел ее после того, как она сказала, что Даша уехала. Но поговорить с ней так и не смог. Женщина словно язык проглотила и даже не останавливалась, когда он обращался к ней.

Позже кто-то сказал ему ,что она ударилась в религию. Что же, с горем каждый справляется так, как может.

Милан прибавил газа и поехал дальше, стараясь думать только о работе.


Ну, здравствуй, папочка. Я скучаю по тебе. Как много времени прошло…

Даша положила на холодный мрамор цветы. Прислонилась лбом к камню и тихо заплакала.

Боль от утраты была уже не такой острой. Но время не было властно над горячей любовью, жившей в ее сердце. Ей не хватало отца, его родительского совета, даже обычного крепкого пожатия его руки.

Тихо рассказав о своих планах, она поцеловала изображение отца и поспешила к ждавшему ее такси. До города было несколько километров. Пока она доберется ,мама будет уже дома.

Люди спешили вернуться в тепло своих домов после работы. Возможно, в объятия своих любимых. О над ее семьей словно навис злой рок. Все они были одиноки: мама, тетя Мила, Даша.

Что же, не каждому дано найти свою любовь.

Мыли против воли полетели в прошлое. Красивое до боли лицо с круто изломленными бровями и зелеными глазами. Девушка закрыла глаза. Горечь и обида за эти годы почти улетучились. Она хранила эти воспоминания, как сокровища, в шкатулке своей памяти, иногда извлекая их и примеряя на себя.

Как сложилась бы ее жизнь, если бы не было того ужасного недоразумения, если бы Милан не изменил ей тогда?

Может быть, ее тело и сердце трепетали бы в его объятиях, и близость любимого человека была бы главным источником ее жизни и счастья?

Такси остановилось возле ее дома, оторвав от мыслей.


- Привет , мам.

- Здравствуй, дорогая.

- Ты хорошо выглядишь, похудела немного.

- Мало готовлю.

- Главное, не мори себя голодом. Как твои дела?

- Все хорошо, дорогая. Работа, церковь, вот и все мои дни.

- Я уже говорила, ходила бы ты куда-нибудь, на собрания бы какие, в театр.

- Мне хватает собраний в нашей церкви.

Ладно, по этому вопросу спорить бесполезно.

Даша решила поговорить о том, за чем она приехала. Мама сказала, что ничего в банке не трогала. Девушка попросила у матери документы, которые ей передавали юристы после смерти отца. Среди них нашла договор об открытии счета.

На следующий день, простившись с матерью, она собрала вещи и поспешила в банк.

Служащий проверил ее паспорт и идентификационный номер, прежде чем сообщить о сумме, которой она располагает.

Около 5 лет назад ее отец положил в банк 5 тысяч долларов. На сегодня с учетом процентов девушка была счастливой обладательницей семи с половиной тысяч.

Что ж, сумма для предполагаемых вложений не очень большая, зато хоть что-то.

Даша оставила деньги на счету и вышла на улицу. Сколько понадобится еще? И согласится ли тетя инвестировать что-то из своих сбережений? И есть ли они у нее?

Уже устроившись в междугороднем автобусе, Даша позвонила тете и сказала, что все в порядке и она скоро приедет.

Автобус тронулся и, проехав несколько метров, остановился на светофоре. Она прислонилась к прохладному стеклу, погруженная в подсчеты и планы, машинально наблюдая за машинами, остановившимися рядом.



Милан возвращался в офис. Участок был достаточно большим, но стоит проверить, нет ли под ним грунтовых вод. Это подозрение закралось, когда, он заметил невдалеке небольшой каток, который образовался из-за скромного, почти невидного родничка.

Милан остановил машину на перекрестке, в ожидании зеленого света. Если его предположение подтвердится, то этот участок им не нужен. Любая постройка над грунтовыми водами под угрозой, а провести масштабные работы по устранению этого подземного потока – значит увеличить итоговую стоимость.

Он посмотрел в окно, на пассажиров притормозившего рядом автобуса и замер, словно пораженный молнией.

Там была Даша. Он не мог перепутать. Она повернула голову в его сторону, взгляд был серьезным и задумчивым.

Она так повзрослела. И, Боже, стала такой сногсшибательной красавицей! Темные прямые волосы, густая челка и эти глаза… Она слегка сощурилась, нахмурив брови, и ее тонкие пальцы коснулись полных губ.

Волна желания ударила неожиданно и мощно. Ее губы, ее волшебные, сексуальные, невероятные губы. Нижняя такая же полная, как и верхняя. Рот не широкий, но пухлый, словно требующий поцелуев.

Милан помнил ее юное лицо, но сейчас она изменилась. И эти перемены волновали его до глубины души.

Вытащить ее из этого автобуса, поговорить с ней, прижать ее к себе и целовать эти губы, целовать, пока их вкус опять не восстановится в его памяти. Как, черт возьми, это сделать?!

Нужно догнать его, нужно во чтобы то ни стало … Он резко дернул руль, пытаясь не упустить набирающий скорость автобус. Его неожиданно откинуло вперед и в сторону. В его левую фару врезался форд.

Черт! Черт! Черт! Он не заметил …

Милан вылетел из машины, бегло оглядывая повреждения. Второй водитель орал благим матом, но в этот момент в голове молодого мужчины была только одна мысль.

Она уезжает. Она опять уезжает от него.


Позже вечером, когда Ирина, зазывно покачивая бедрами, пришла за ним, чтобы вместе пойти спать, Милан ответил ей, что еще немного поработает. Он тянул виски их хрустального бокала, почти не понимая вкус.

Девушка ушла, но мужчина видел, что она хотела его и сейчас обижена, хоть и старается не подавать вида.

Но если бы Милан лег в постель с этой красивой, страстной, преданной женщиной, представлял бы на ее месте другую. А это было бы не честно.

Взгляд светло-голубых глаз врезался в память. Даша уехала из города – он увидел табличку на автобусе. Но даже зная, куда (хотя он в этом не был уверен), разыскать ее практически невозможно.

Стоп. Почему ему нужно ее разыскивать? Они чужие друг другу, столько лет прошло. Наверняка, даже столкнись они лбами, она и виду бы не подала, что знает его. Нужно все выбросить из головы и жить дальше, как жил.

Но сердце ныло, лелея ее повзрослевший образ, словно реликвию. Красивая, желанная, такая знакомая и одновременно далекая.

Милан рывком допил виски и пошел в ванную.

Невозможно противится этому наваждению. Невозможно жить с мыслью, что каждое утро, просыпаясь, он будет смотреть на свое отражение не в хрустальные голубые глаза, а в карие.