— Конечно, «до»! — искренне оскорбилась. — Ферштейн?

— А как же.

— Угу, — довольно кивнула и, расплываясь в улыбке, снова покинула гостиную.

…Денис шагнул в квартиру первый и щелкнул выключателем. В просторной прихожей вспыхнул яркий свет, на мгновение ослепив.

Юлька зажмурилась:

— Девушки, уймите вашу мать!

— Чего?

— «Любовь и голуби», — открыла глаза и, вздохнув, сбросила туфли. — Люблю этот фильм. Сто раз смотрела. А ты любишь?

— Еще как. Инфаркт микарда. Вот такой рубец. Вскрытие показало.

— Ой, давай завтра еще раз посмотрим.

— Ага. Давай. Прям с утра и начнем. — Помог Юле снять плащ. Она с удовольствием освободилась от верхней одежды, повесила ему на плечо свой шелковый шарфик. — Ты здесь полностью собираешься раздеться? — спросил он, когда она сунула ему жакет и расстегнула верхнюю пуговицу на блузке.

— А ты против? — приглушенно рассмеялась.

— Абсолютно.

— Абсолютно против или абсолютно нет?

— Я не против.

— Это правильный ответ, — одобрила Юля и, оставив Шаурина разбираться с ее вещами, скрылась в спальне. Там она завалилась на кровать и закинула руки за голову.

— Денис! — громко крикнула.

— Что? — ответил из ванной.

Сползла с кровати и пошла к нему. Сделать это оказалось трудновато: тело отяжелело, голова немного кружилась. С удовольствием вдохнула запах зубной пасты, это немного отвлекло от неприятных ощущений.

— А почему ты на мне раньше не женился? — обняв Дениса сзади, уткнулась в его голую спину. Он не ответил сразу, пришлось подождать, пока почистит зубы.

— Когда раньше? — сунул щетку в стаканчик.

— Ну раньше…

Вытер лицо полотенцем и устало выдохнул.

— Потому что это ты должна выйти замуж за Шаурина, а не я жениться на Монаховой.

— Не вижу никакой разницы.

— Разница огромная.

— Ладно. Раз ты говоришь разница огромная, значит, огромная. Можно я подумаю об этом завтра?

— Нужно.

— Ложись в кровать, я сейчас приду, — скомандовала, а он в ответ только усмехнулся и вышел, прикрыв за собой дверь.

— Блин, все уже повыключал, — проворчала Юля, немного погодя передвигаясь в темноте по спальне.

— Ложись уже.

— Ай, — тихонько вскрикнула, — я обо что-то ударилась.

— Обо что ты там могла удариться?

— Не знаю я, но ударилась.

— Ложись.

— Я замэрз, как на морском дне, — стуча зубами, процитировала Попандопуло. — Холодной водой мылась…

— С ума сошла.

— …чтобы протрезветь. — Забралась под одеяло и крепко прижавшись к любимому, закинула ногу ему на бедро. Денис натянул одеяло выше ей на плечи.

— Зачем тебе трезветь? Спи.

— Я спать? Я спать еще не собираюсь. Если только на тебе.

— Ты не вытиралась, что ли? Мокрая вся.

— Конечно нет. Я сегодня жутко неуверенная в движениях. Зачем столько суеты, в постели высохну.

— Да действительно. К чему все это… — усмехнулся.

Ее дыхание стало размеренным. Некоторое время Юля молчала.

— Шаур-р-р, мой любимый… — прошептала.

— Что? — вздохнул.

— А когда мы в ЗАГС пойдем заявление подавать?

— Когда хочешь. Хочешь завтра.

— Нет, послезавтра. Завтра у меня, наверное, голова будет сильно болеть.

Юля пошевелилась, устраиваясь поудобнее. Снова замолчала, но ненадолго.

— Денис…

— Что?

— Только давай подадим заявление как нормальные люди. Не надо, чтобы у нас его принимал мэр города. Не надо никого покупать. Никому ни за что платить не надо. Давай придем в ЗАГС, сами заполним заявление, постоим в очереди как все нормальные люди. Подождем, сколько надо. Месяц… или сколько там…

— Хорошо.

— И свадьбу не надо. То есть большого праздника. — Тут она ощутимо напряглась. — Боюсь я этого… чтобы чего не случилось… А то знаю я вас с папой, соберете всю свою братву. А мне этого не надо. Просто зарегистрируемся, потом поужинаем в ресторане с близкими. И на острова. Там себе свадьбу устроим – торжество для двоих. Я так хочу.

— Хорошо.

— Ты не против? — она как будто удивилась.

— Мне все равно. Хочешь на острова, поедем на острова.

— Да. Люблю Бали. Можно на Бали. А можно куда-нибудь в другое место. Я потом придумаю – куда. Только на месяц. Целый месяц. Будем вести себя как животные: есть, пить и заниматься сексом. А нет, пить нельзя… вдруг деточка получится…

— Спи, деточка…

***

Ветер гонял по аллеям желтые листья. Солнце неловко подсвечивало из-за туч. Всю ночь шел дождь — асфальт блестел, будто его отполировали. Шаурин посмотрел на часы и достал телефон. Договорились встретиться у сквера, чтобы пойти в ЗАГС подать заявление. Юля должна была приехать первой, потому что сам он немного задержался.

— Юль, ну ты где? — спросил нетерпеливо.

— Иду, — задыхаясь от быстрого шага, ответила она. — Я в магазин забежала, пока тебя ждала. Улицу перехожу.

Денис обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда могла появиться Юля.

— Иди через подземный переход, — строго сказал, когда она подошла к краю дороги вместо того, чтобы пройти дальше к подземному переходу.

— До него далеко идти.

— Я кому сказал.

— Я быстро перебегу.

— Юля!

— Прекрати, я же не маленькая. Умею дорогу переходить.

— А ведешь себя как маленькая!

—Тихо, я уже иду, — закончила она перепалку и сунула телефон в карман плаща. Крепче устроила ремешок сумочки на плече и замерла, ожидая, пока поток машин поредеет.

С затаенным беспокойством Денис наблюдал, как Юля переходит дорогу в неположенном месте. Кажется, за это недолгое время сердце в груди несколько раз перевернулось. И вздохнул спокойно, только когда она подошла.

— Не ори, — сразу сказала Юля. — Я все сама знаю.

— А раз знаешь, зачем лишний раз злишь меня?

— Ладно, не ворчи. Пойдем прогуляемся, как договорились. — Юля изогнулась, оттягивая плащ, проверяя, не забрызгала ли тот сзади. Пока бежала к Денису, перепрыгнула пару лужиц.

— Погода как-то не очень для прогулок, — проворчал он, но раздражение уже схлынуло. Вышло вместе с воздухом, который выдохнул.

— Наоборот. — Взяла его за руку. — Вдыхай глубоко, Шаурин, пока свободен, а то скоро обзаведешься женой, потом ребенком, трудновато дышать станет.

Денис глубокомысленно хмыкнул и улыбнулся.

— Я ценю твой юмор. Это было остро.

Юлька довольно и звонко засмеялась — то ли собственной шутке, то ли шауринской деланой невозмутимости. У самого-то глаза вон как блестят. Блестят жаждой и нетерпением. Пристукнув каблуками, стряхнула воду с лаковых сапожек и потянула Дениса вперед по аллее. Они пошли медленно. Побрели, лениво перебирая ногами. Влажный воздух дышался легко, прохладный ветерок бодрил, иногда порывами сбрасывая с деревьев холодные капли. Тогда Юля поднимала глаза в небо, словно проверяя, стоит ли ожидать дождя.

— А ты помнишь наше первое свидание?

— Помню.

— Да? — Быстрыми мелкими шагами Юля вырвалась вперед и преградила ему путь. Денис вынужденно остановился, и она обвила его руками. Он ответно чуть сжал ее плечи.

— Да, — подтвердил. — Для меня это было вообще первое свидание.

— Хоть в чем-то я у тебя первая.

— Ты вообще у меня первая, — мягко растягивал слова, доверительно пригнувшись к ее лицу. — Первая, единственная, неповторимая, любимая, самая красивая.

— Ммм, боже, как приятно, — проговорила, как пропела. — Ну закидал меня комплиментами, закидал. Ты точно будешь идеальным мужем. А давай поцелуемся?

— Что это за внезапные желания?

— Я недоцеловалась на улице, — пошутила она.

В черном, доходящем до середины бедра, черном плаще, Денис выглядел слишком представительно. Это, конечно, только впечатление, но захотелось сделать его ближе и роднее, рассеять этот невольный официоз.

Посмотрел на ее губы, красивые и чуть напряженные от сдерживаемой улыбки. Поцеловал, а она как будто не ожидала. Отстранился на краткий миг, чтобы обняться удобнее, и снова приник. И сам, как Юля, недоцеловался на улице. Для него вообще все, что ее касалось было с приставкой «недо».

Они долго стояли аллейке, целовались под чужими взглядами — одобрительными, осуждающими, но не равнодушными. Кроме них, гуляющих парочек больше не было — погода не та, да и время не прогулочное, — только случайные прохожие бежали по делам, спешили пересечь этот маленький городской сквер напротив ЗАГСа.

— Я волнуюсь, — чуть позже сказала Юля, когда они подошли к крыльцу здания.

— А чего ты волнуешься?

— Сама не знаю. Мы же так ждали этого, так хотели… Хотели, да? — даже приостановилась.

— Да. Хотели и ждали. Пойдем.

Внутри здания стояла тишина. Такая, что стук каблуков по полу показался слишком громким и неуместным. Но больше всего Юля поразилась отсутствию людей. Не было никакой очереди – ни людей, ни шума.

— Что ты на меня смотришь, как на врага народа? Я не виноват, что тут нет очереди, я тут вообще не при чем.

— Точно?

— Ты переоцениваешь мои возможности.

— Нет, любимый, я слишком хорошо тебя знаю, — деловито сказала она и огляделась. На одном из стендов с образцами бланков нашла заявление о заключении брака. Села за стол, из сумочки достала свои документы и авторучку.

— На, — Денис положил на стол свой паспорт, — заполняй. И за себя, и за меня. Подожди, дай-ка мне… — внимательным и цепким взглядом окинул бумагу, поставил свою подпись в конце и еще что-то черканул. — Все, можешь теперь заполнять. — Снова положил перед ней бланк заявления.

Юля тут же подняла на Дениса глаза, когда увидела, что в графе «присвоить фамилию: жене…», он собственноручно вписал «Шаурина».

— А может…

— Не может, — оборвал ее и указал глазами на лист бумаги. — Пиши.

Она усмехнулась и, чуть качнув головой, открыла свой паспорт. Денис не стал ей мешать, прошелся по залу, постоял у стендов с образцами документов, изучил таблички на дверях специалистов.