Женщина улыбается сквозь слёзы, кивая. Обещая взглядом в ответ. Понимая, что в этот раз получится всё то, что раньше казалось невозможным. Потому что он рядом. Потому что она счастлива. Потому что вместе.

Спустя три года…

— Саш, ну улыбнись уже, — просит Вера, еле сдерживая улыбку и поднося камеру к лицу.

— Вот видишь, Пашка, чем может обернуться, казалось бы, невинный подарок на день рождение, — серьёзно рассуждает Шмелёв, обращаясь к крестнику, который с удобством устроился у него на руках и с интересом изучал новую подаренную игрушечную машинку. — Нет, это, конечно, хорошо, что твоя мама нашла своё призвание и всё такое, но это не является основанием снимать всё на свете по тысяче раз подряд.

Женщина, не выдержав, смеётся, прикрывая рот ладонью и откидывая голову назад, отчего отросшие почти до поясницы волосы, год назад вернувшие свой естественный цвет, коснулись ковра с длинным ворсом, на котором она расположилась уютно обложившись подушками.

— Ты как старый ворчливый дед, Сашка, серьёзно, — отсмеявшись, произносит Орлова, успевая сделать снимок, когда на губах друга всё же проскользнула улыбка, а сын посмотрел прямо в объектив. — И, вообще, я не всё подряд снимаю.

— Ну, конечно, — фыркает мужчина, поправляя на Паше задравшуюся футболку. — А то я не знаю, что у тебя уже вся студия, не то, что даже дом, в фотографиях.

— Ничего, сейчас дом большой, поэтому снимай сколько душе угодно, — отвечает вместо Веры Антон, появляясь в гостиной с шестимесячной племянницей на руках. — Не вставай, — машет на неё ладонью, усаживаясь на диван рядом со Шмелёвым, замечая, как она собирается встать, чтобы забрать дочь. — Мы с Люсей сами как-нибудь справимся. Да, радость моя?

Люсенька что-то звонко лепечет, отвечая дяде и хватается маленькими ладошками за протянутый ей красочный кубик. Вера улыбается дочери и со вздохом поднимается на ноги, краем уха слушая разговор Саши с Антоном и осторожно переступая через раскиданные по полу игрушки, идёт к шкафу, убирая камеру на самую высокую полку. Останавливается у зеркала, завязывая волосы в высокий пучок, чтобы не мешались, замечая, как приятно изменилась фигура после последних родов, как блеск, поселившийся в глазах ещё после рождения Паши, лишь только усилился с появлением на свет Люси. И, Господи, как же ей это нравилось. Как трепетало всё внутри стоило ей только подумать о семье и дыхание перехватывало от понимания того, что это именно она счастлива. Именно она, перешагнув через вернувшиеся после рождения сына кошмары о прошлом, подтолкнувшие её к мысли о том, что, возможно, помощь специалиста в этой сложной борьбе не помешает. Именно она, спустя несколько месяцев тяжёлой работы с психологом смогла пусть и не вылечиться до конца, но хотя бы понять, что прошлое осталось там, позади, за спиной, и оглядываться туда не стоит. Именно она, наплевав на возраст и опасения врачей смогла родить здоровую дочь. Именно она, Вера Орлова, несмотря на прошлое и боль, которая, к сожалению, скорее всего навсегда останется с ней, имеет право на счастье и может дарить его своим родным и близким.

Обиженный на судьбу ребёнок повзрослел. Внутри уже третий год подряд цвела во всех возможных красках весна и воспоминания больше не заставляли её мёрзнуть в тридцать градусов жары. Поэтому она снова улыбается, когда слышит голос мужа, раздающийся из прихожей, который уезжал за родителями и Сашкой в город. Спешит на всех парах к родным, по которым успела соскучиться, обнимается с родителями Кости, уже не удивляясь горе подарков, которые они привезли внукам. Чмокает старшую дочь в макушку и попадает в горячие объятия мужа, тут же запечатлев на его губах быстрый поцелуй.

— Игорь звонил сейчас, — Костя нежно поводит ладонью по щеке жены, убирая выбившийся локон волос за ухо. — Говорит, что будет с Русланом минут через сорок и на празднование Люсиных шести месяцев приготовил какой-то подарок.

— Я уже боюсь его подарков, Костя, — вполголоса смеётся Вера, обнимая мужа за шею, купаясь в его искрящемся эмоциями взглядом. — Он порой не видит в них меры.

— Это же Волков, — Орлов усмехается, пожимая плечами и оглядывая недавно построенный дом. — Ну, что, пойдём дочь поздравлять?

— Пойдём, — она согласна кивает и тянет мужа в сторону гостиной, откуда уже раздавались громкие голоса и звонкий детский смех. — Заодно уговоришь сына оторваться от новой игрушки и съесть кашу.

— Господи, Вера, я — твой муж, а не супергерой.

— А я разницы не вижу, любимый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец