Мария Абдулова - Стань моей Верой

— Не совсем.

— Отлично, — он улыбнулся.

Вера это точно знала. Чувствовала. Старалась не упустить ни одного такого момента.

— Тогда собирайся. Нас через двадцать минут ждёт Шмель в ресторане.

— Почему я об этом в первый раз слышу? — Антон устало потёр подбородок.

— Потому что я сам узнал об этом пять минут назад. Всё, Тох, не опаздывай, — Костя шагнул назад, всё ещё не выпуская её из объятий, от чего пришлось шагнуть следом. Женщина прикрыла глаза, вдруг окончательно понимая, что делала бы так всю жизнь.

И не совсем важно, что она сама себя губит. Что начинает дышать им, как кислородом. Что уже готова забыть, что чувствовала до этого. И, вообще, дышать им полными лёгкими… Лишь им дышать… Лишь им задохнуться…

Всё равно уже, куда это её приведёт… Не интересно в ад или рай… Оказывается уже давно наплевать на всё.

Дышать… Когда она в последний раз ТАК дышала? Когда ТАК душу крутило? Когда была готова задохнуться другим человеком? Когда?!

Она ведь уже не сможет… без него…

Не сможет.

Глубоко вздохнула.

Как она не боялась, что сможет споткнуться? Вера не понимала себя. И его не понимала. Как он смог это сделать? Зачем так поступил?

Мужские руки ослабли, и она сделала шаг вперёд, огибая стол, подошла к стулу, на котором сидела до этого. Сердце не слушалось. Грохотало внутри, посылая миллионы импульсов. Неужели, это правда?

Запустила руку в волосы, сдерживаясь от нового вздоха.

Давай, Вера, соври сама себе. Скажи, что тебе на всех плевать кроме дочери. Сделай так, чтобы навсегда оказаться одной в своём чёртовом панцире! Не поверь самой себе!

Скажи, что тебе всё равно. Скажи, что совершенно наплеваться на то, что внутри бурлит.

Она почему-то боялась дать "этому" название. Словно, опасаясь, что назови она "это", то проснётся в своей однушке, после очередной смены с гудящими ногами и не менее больной головой.

Покачала неодобрительно головой. Ведёт себя как ребёнок…

— Вера.

Она обернулась. Теперь всегда оборачивалась, чувствуя россыпь мурашек по телу. Почему-то Костя произносил её имя по-другому. Не как все. Не как она сама его произносила… Оно звучало иначе… Совершенно иначе.

— Я думала мы домой поедем, — улыбнулась, ну или постаралась это сделать. — Я ужин приготовила, только разогреть и…

— Вера…

И снова это чувство. И снова ноги подкашиваются. И снова хочется глаза прикрыть от удовольствия.

— …не выдумывай, — он вновь обнял её и нежно провёл ладонью по волосам. — Пойдём.

И она пошла, понимая, что этот вечер, возможно, ничего хорошего ей не принесёт. Но… Как она могла не пойти? Пусть она не нравилась Антону. Да и с какой стати? Он в праве так к ней относится… А как бы она вела себя в такой ситуации? Вряд ли бы восприняла легко и быстро. Скорее наоборот… Даже когда Сашка рассказывала про мальчика, который ей вроде как понравился, но дочь сама не уверена, Вера не знала, что сказать. Как-то не размышляла на счёт этого не когда. Видела, что дочь растёт. Думала, как обеспечить ей достойное будущее… Школа, институт… Но о возможных отношениях дочери с противоположном полом… Она не знает, что и думать. Да и сказать ей нечего спроси вдруг Сашка совета.

— Мы не договорили, — Костя открыл перед ней дверь машины.

— На счёт чего? — нахмурилась женщина, останавливаясь напротив, всматриваясь в серые глаза, в которых не было ничего кроме спокойствия и умиротворения. Не холодного как раньше, а вынуждающего подчиняться. Не беспокоиться.

— Что там с Сашей?

— С Сашей, — Вера озадаченно потёрла лоб. — Всё в порядке… Волнуюсь просто.

Орлов нахмурился и подтолкнул её к машине. Закрыл дверь и, обойдя машину, оказался за рулём.

— А есть причины беспокоиться?

— Нет, но… — женщина сглотнула ком в горле, не отрывая взгляд от дороги. — Ты же сам знаешь, Костя. Опыт у меня не тот, которым следует делиться с дочерью. Да, и рассказать мне ей нечего. Ни свиданий, ни первой любви у меня не было.

Вера замолчала, вдруг понимая, что возможно сказала лишнего. Ненужного для сегодняшнего вечера. Вообще, ненужного для произношения в слух.

— Вера, — мужчина взглянул на неё, оторвавшись от дороги, сжимая в ладонях руль.

Она почему-то на них уставилась, не зная, куда себя деть. Это не та тема, которую нужно обсуждать перед ужином. Для неё так точно.

— Вера, на меня посмотри, — дождавшись, когда их взгляды встретятся, Орлов продолжил, твёрдо и уверенно выговаривая слова. — Я считаю, что ты лучшая мать в мире. И то, что произошло тогда, никак не повлияет на твои отношения с дочерью. Я в этом уверен.

— Да? — Вера попыталась усмехнуться. — Откуда столько уверенности во мне? Может, я бью Сашку дома, за закрытыми дверями? Пытаю, мучаю, тираню? Откуда ты можешь знать?!

Несколько секунд в салоне повисла тишина, от которой её самой стало не по себе. Слова, которые она только что произнесла отпечатались в голове. Пусть это и была полная чушь, но не по себе стало. Захотелось передёрнуться и избавиться от этого ощущения. Ещё и Костя молчал.

Отвернулась к окну, не замечая, что находится за стеклом. Июльский вечер, сумерки, здания, огни, люди…

Она вздрогнула от неожиданности, когда заливистый смех разорвал царившее между ними молчание. Обернувшись, Вера в непонимании посмотрела, на широко улыбавшегося мужчину.

— Люблю твои шутки, — пояснил Орлов, продолжая улыбаться.

"А я не только твои шутки," — пронеслось в голове, ни чем не задерживающаяся мысль.

— Ты действительно так считаешь? — спросила и сама не поверила в свои слова.

Оказывается было очень важным услышать именно от него эти слова. Безумно важно. Даже дыхание затаила, не в силах контролировать себя. Он же и, правда стал её кислородом. И не нужно больше ничего, что бы это подтвердить. Она ничего уже не замечала, даже то, что машина остановилась, не почувствовала.

Костя посмотрел на неё и улыбнулся. Только теперь по-другому. Нежно, словно боялся чего-то и смотрел… как никогда раньше.

Вера ждала. Непонятно чего, но ждала…

Мужчина, отняв руку от руля, осторожно обхватил пальцами её ладонь, лежащую на коленях. Не отрывая от неё взгляда серых глаз, в котором плескалось что-то совсем необычное, незнакомое, но… она хотела бы всегда видеть это. Тонуть в нём…

Его пальцы ласково погладили кожу, от чего мурашки рассыпались по телу. М вообще ей было сладко и спокойно. Именно в этот момент.

Горячие губы прикоснулись к её ладошке, подчиняя, заставляя не двигаться.

— Я не считаю, — мужчина обхватил её руку уже двумя ладонями, продолжая улыбаться и смотреть в глаза. — Я знаю.

— Костя?

Неожиданно было увидеть его здесь. В три часа ночи. Когда казалось, что они уснули всего несколько минут назад.

Вера даже не знала, от чего проснулась. Не поняла. То ли от того, что чувствовала, что одна. Нет никого рядом… Как маленький ребёнок, который чувствует сквозь сон, что родителей рядом нет. Такое бывало с Сашкой в детстве.

Вздохнула, осторожно ступая по полу босыми ступнями. Отчего-то боялась нарушить тишину, которая царила в комнате. Ощущаемая, но не тяжёлая. Задумчивая, в которой кажется всё по другому… Она смешивается с мраком в комнате, заставляя едва дышать.

— Вера…

Она вздрогнула, когда голос отозвался во всём теле. В последнее время не могла реагировать иначе, особенно сейчас… Горело всё внутри. Взрывалось. И не могла себя преодолеть, чтобы не коснуться ладонью, не почувствовать его тепло кожей.

Прижалась всем телом, обняла крепко, уткнувшись лбом между лопаток, чувствуя, как рвано бьётся сердце в груди. Так бы и остановилась навсегда… В таком положении. Хотелось остановить время, чтобы никогда не прекращалось это чувство полноценности.

Впервые себя ощущала так… Что даже до слёз… Не от очередной боли, ни от прошлых воспоминаний, а от нового, приятного всепоглощающего… И тяжело было из-за этого… Дышать тяжело… Относиться к этому спокойно не выходило.

Хотелось делать так постоянно. Прикасаться, ощущать, чувствовать… И бояться было поздно… Бежать уже тем более. Только в очередной раз признаться, что проиграла и была рада чувствовать себя такой. И ничего больше уже не нужно… Ни кто другой, кроме него.

С каждым вздохом ощущала себя выше, лучше той Кузнецовой, которая была ещё две недели назад. Обиженный на весь мир ребёнок медленно умирал внутри…

Вера уже не знала, смогла ли забыть обо всём без появления в её жизни Орлова? Смогла бы простить себя за то, во что превратила собственную жизнь? Ответ был очевиден. И не хотелось возвращаться в то состояние. Каков бы не был риск упасть ещё ниже… Не хотелось.

С ним душа уже не болела… Не ревела раненным зверем… Не убивала саму себя.

— Ты чего не спишь?

— Тебя не было, — ответила честно, еле слышно, обнимая ещё крепче.

Ощущая, как его ладони накрыли её, как сердце забилось в такт собственным мыслям, как невидимые крылья развернулись за спиной…

Вера взлетела бы, если могла… Если бы имела на это право…

Как же он был нужен ей… Сейчас, завтра, навсегда…

— А ты почему…

— Не спится, — прервал её мужчина и обернулся, не разрывая объятий.

Заглянула в его глаза, насколько это было возможно… Это было так важно. Смотреть на него… Чувствовать на себе именно его взгляд, ломать стены внутри… Разрывать цепи, сковавшие не только тело…

Не выдержала. Тихо выдохнула, когда мужская ладонь коснулась щеки…

Как теперь быть? У неё ведь не выйдет как раньше. Самое страшное, что понимала это не только она. К ней словно юность вернулась… Вырвалась из того, в чём погрязла четырнадцать лет назад. Обида на всех, непонимание, почему это случилось именно с ней… Стандартный набор, который занял в её жизни очень много времени. От него почти невозможно избавиться и вряд ли она когда-нибудь сможет, но забыть хотя бы на секунду….