– Как дела у кучера?

– С ним все хорошо, мисс. Всего лишь удар по черепушке. Утром он будет в порядке, свежий, как дождь.

Феба долго изучала лакея. В конце концов, выбор у нее был небольшой.

– Ты служишь Брукхейвену или Марбруку?

Парень почесал ухо.

– Ну… полагаю, и тому и другому, мисс.

Феба нахмурилась.

– О Боже. Это незавидное положение.

Что-то, похожее на уважение блеснуло в глазах мужчины.

– Нет, мисс. Полагаю, что если бы кто-то и понял это, то это были бы вы – если вы не имеете ничего против моих слов.

Услышав его сочувственный тон, Феба улыбнулась.

– Я не думаю, что ты когда-либо рассчитывал поработать на меня, хотя бы в этот единственный раз? Я должна быть уверена, что это письмо немедленно доберется до лорда Брукхейвена. Ты знаешь, где его сиятельство?

Мужчина с изумлением посмотрел на нее.

– На самом деле я знаю, мисс. Я бывал с ним раньше на этой фабрике глиняной посуды.

Феба вручила ему несколько монет из кошелька Рейфа.

– Найми хорошую лошадь у хозяина и быстро поезжай. Я хочу, чтобы Брукхейвен увидел это как можно скорее. – Девушка снова улыбнулась. – Кажется, я собираюсь обвенчаться с лордом Марбруком вместо него.

Услышав эти слова, лакей испугался.

– Э-э, вы хотите, чтобы я подождал ответа?

Феба сморщила нос.

– Господи, нет. Брось ему письмо и спасай свою жизнь.

Лакей, кивнув, взял письмо.

– Слушаюсь, мисс. Я удостоверюсь, что мне дадут самую лучшую лошадь!

Феба ждала у окна своей комнаты до тех пор, пока не увидела, что мужчина ускакал на большой скорости, его ливрея цветов Брукхейвена была почти не видна в темноте. Одного человека она уже разочаровала. Своему отцу она должна сказать все это лично. Несмотря на все его ошибки, Феба задолжала ему это объяснение.

Затем она повернулась, чтобы посмотреть на Рейфа, чьи синяки все еще тревожили ее, но его сон сейчас был легким и естественным.

Ее мужчина… навсегда.

Ощущая, что противоречия последних дней свалились с ее плеч, как огромная ноша, Феба нежно улыбнулась, расстегивая пуговицы своей ночной рубашки и позволяя ей соскользнуть с плеч. Обнаженная, она подошла к другой стороне широкой кровати и скользнула под покрывала.


Рейф неясно осознавал две вещи. Во-первых, его голова болела. Во-вторых, его голова очень, очень сильно болела.

Он сел, конвульсивно пытаясь избежать боли. Но она жестоко усилилась, заставив его беспомощно откинуться назад. Он приземлился на что-то мягкое.

– Мм-мм.

Нежный женский вздох полностью разбудил его. Теплая кожа, мягкая плоть – Рейф знал, что это такое. В постели с ним находилась совершенно голая девушка.

– Ух… привет? – Лучше бы это была Феба – за исключением того, что если это Феба, – о Господи, у него в любом случае будут большие неприятности!

– Рейф?

Радость и боль в одинаковой мере полоснули его – ну хорошо, возможно, не в одинаковой. К дьяволу его душу, к дьяволу Колдера – Феба лежит в его постели! Он потянулся к ней, притянул в свои объятия. Она охотно повиновалась, мягко вжимаясь в него, положив голову на его обнаженную грудь.

– Как твоя голова, любовь моя? – прошептала она.

– Она болит, но… – Любовь моя? Рейф крепко зажмурил глаза, желая вспомнить, что произошло. Женщины обычно плохо воспринимают то, что мужчина не может что-то вспомнить. Они были наедине в экипаже. Он отпустил Фебу, пожертвовал своим сердцем ради ее счастья…

А что потом? Было что-то еще, что-то важное…

– Кулек или жизнь?

Она рассмеялась, опираясь на его грудь так же естественно, как будто многие годы лежала в его объятиях обнаженной.

– Теперь ты высмеиваешь меня.

– Там был разбойник!

– На самом деле их было двое. Полагаю, что второй подкрался к тебе сзади, в противном случае я уверена, что ты должным образом отделал бы их, – преданно произнесла Феба.

Рейф снова попытался сесть.

– А я не сделал этого? Тогда как мы спаслись?

Она снова уложила его на кровать.

– Ш-ш-ш. Твоя бедная голова. – Прохладная рука опустилась на его лоб. – Я отделала их за тебя, – ответила девушка. – Ну, одного из них, во всяком случае. – Она прижалась еще ближе к нему. – Я довольно хорошо играю в крикет, знаешь ли.

Голова Рейфа пульсировала, и он ощущал себя так, словно плыл по воздуху или падал – и в том и в другом случае он не мог управлять ситуацией.

– Феба, пожалуйста, начни с самого начала.

– Я должна начать сначала? Середина гораздо интереснее.

– Феба.

Девушка вздохнула.

– Ох, ну хорошо. Мы с тобой разговаривали в экипаже, после того, как ты отослал слуг прочь. Ты припоминаешь это?

– Да, я помню все до того момента, как я велел тебе бежать. Что ты, очевидно, проигнорировала.

Она пожала плечами. Возле его ребер происходили такие восхитительные события… события, которые он намерен тщательно исследовать, когда в его голове прекратится пульсация.

– Едва ли я могла оставить тебя в их руках. Они пытались утащить тебя прочь!

Молодой человек нахмурился.

– Почему они хотели сделать это? Разбойники крадут и иногда убивают, но я никогда не слышал, чтобы они похищали людей. Разбойники тяготеют к тому, чтобы ударить, а затем сбежать.

– Что ж, ситуация показалась мне именно такой… хотя я могла и ошибаться. Ведь вокруг был туман. Возможно, они просто обыскивали твои карманы, чтобы украсть что-то. – Феба издала недовольный звук. – К тому же, думаю, что это обстоятельство делает мое спасение менее захватывающим. Неужели я стояла под дулом пистолета, чтобы спасти твои карманные часы?

Руки Рейф крепче сжались вокруг нее.

– Никогда больше не делай этого!

Девушка обвила его шею руками.

– Обещаю, – успокаивающе произнесла она. – В следующий раз я сама передам им твои часы.

– В следующий раз ты сбежишь, когда тебе прикажут это сделать!

– Слушаюсь, милорд… любовь моя. – Феба нежно поцеловала его в грудь. – В следующий раз я сбегу.

Любовь моя. Снова эти слова.

– И… после того, как ты отогнала их крикетной битой… и снова – где ты взяла крикетную биту?

– Ветка от дерева. Я ударила только одного из них. Жестокого мужчину. Другой был… не таким. Он не выглядел так, словно хотел причинить кому-то боль. Этот другой заставил жестокого разбойника оставить нас в покое, но затем они напугали лошадей, которые унеслись прочь, и оставили нас там, на дороге. Я сумела поднять тебя на ноги, и мы сумели пройти достаточное расстояние, чтобы вернуться пешком в гостиницу, мимо которой проехали.

Рейф сомневался, что большую часть пути он прошел. Более вероятно, что она тащила его на себе почти всю дорогу.

– Что с кучером, Эфтоном, и лакеем?

– Они здесь, о них заботятся. Не беспокойся. Я не знаю, нашел ли кто-то экипаж, но уверена, что скоро они это сделают. Я уложила тебя в постель, а затем…

Он сжал ее руки.

– А затем ты что?

Феба снова положила голову ему на грудь.

– Я написала Колдеру, – прошептала она. – Я рассказала ему о том, что не могу выйти за него замуж, потому что люблю другого.

Его. Она выбрала его. Это не было еще одним незаконным свиданием, краткой вспышкой страсти между ним и нареченной его брата. Феба была с ним, потому что решила остаться с ним.

Я люблю другого.

Она любит его.

Феба ждала его ответа. Рейф знал это, потому что она ткнула его в бок и напомнила:

– Я жду твоего ответа.

Он все еще колебался. Как он сможет выразить – что он должен сказать? Как объяснить ей то, что его мир мгновенно расширился, что его сердце выскакивает из груди, и что он ощущает себя переродившимся?

– Благодарю тебя, – официально заявил Рейф.

Феба приподнялась на руках, чтобы внимательно изучить его.

– Что?

– Я сказал, благ…

– Подожди. Стоп. Один момент. – Она перелезла через него – и молодой человек наслаждался каждой секундой этого действия – чтобы спрыгнуть с кровати и проследовать в другой конец комнаты. Он услышал шелест ткани, затем звяканье и щелчок. Феба зажигала маленькую лампу. Свет сделался ровным, когда она прикрутила фитиль.

Девушка принесла лампу обратно к кровати – к сожалению, теперь она была одета в его рубашку, которая закрывала ее до колен. Однако у нее были замечательные икры. И к тому же симпатично вылепленные лодыжки.

Феба поставила лампу на столик.

– Сядь, – приказала она, а когда Рейф подчинился, переложила подушки за его спиной. – Теперь ложись обратно.

Теперь он опирался на подушки, лежа лицом к ней, в то время как девушка пристроилась на краю кровати. Она передвинула лампу чуть ближе, затем посмотрела ему в глаза.

– Отлично. Теперь ты можешь сказать это.

Рейф слегка улыбнулся.

– Благодарю тебя, – повторил он. Благодарю тебя за то, что не разочаровалась во мне.

Феба долго, в тишине изучала его. Затем на ее лице расцвела замечательная улыбка.

– Ну, тогда отлично. – Она наклонилась вперед и нежно поцеловала его грудь, как раз над тем местом, где тяжело билось его сердце. – Пожалуйста, – прошептала Феба, касаясь его кожи.

Я люблю тебя, прошептало его сердце в ответ.

Девушка подняла голову и улыбнулась ему, уголки ее губ шаловливо изгибались.

– Ты уже чувствуешь себя достаточно хорошо?

Рейф протянул руку, чтобы приложить ладонь к ее щеке.

– Достаточно хорошо для чего? – Его палец погладил ее полные губы. Она поцеловала его палец.