Селеста Брэдли - Срочно разыскивается герцог

– Феба?

Она оказалась на нем еще раньше, чем он двинулся к ней. Рейф погрузил пальцы в ее густые распущенные волосы и притянул ее рот к своему рту. Феба обвила его руками за шею, поднимаясь на колени, чтобы нетерпеливо прижаться к нему.

Она нужна была ему еще ближе. Пояс ее халата представлял небольшую проблему, которую Рейф решил, потянувшись за ножом, которым Феба резала хлеб. Одним быстрым движением он разрезал надоевший узел, а затем халат полетел на пол позади них.

Ее ночная рубашка была бы делом одного мгновения. Легкое одеяние также слетело бы с нее, и Феба осталась бы обнаженной в его руках, нагой для любого его порочного желания. О, какие вещи он хотел проделать с этой милой, горячей сельской девушкой…

Подсвечник наклонился, скатился со стола и упал на каменный пол с резким лязгом, который эхом отозвался в узкой кладовке.

Они немедленно отпрыгнули друг от друга в наступившей темноте. Рейф отступал назад, пока его спина не уперлась в полки. Он услышал сдавленное рыдание, шелест ткани и резкий глухой стук, когда дверь захлопнулась, а затем – звуки убегающих ног.

– Феба?

Она ушла.

Рейф поднял руки, чтобы закрыть лицо. Он мог ощущать ее запах на себе.

– О Господи. – Темнота и молчание давили на него, заставив упасть на колени.

Проклинай или молись, но Бог все равно не ответит.

Она извивалась под ним, ее движения были жадными и невинно-эротичными. Его милая, горячая Феба, наконец-то по-настоящему будет принадлежать ему, навсегда.

– Навсегда, милорд. Я буду любить вас вечно, – задыхаясь, выговорила она, пока ее тело содрогалось под ним. – Милорд, проснитесь, милорд.

О, черт.

Рейф открыл глаза, чтобы увидеть своего камердинера Спарроу, стоящего рядом с кроватью и сконфуженно глядящего на него.

– Вы попросили разбудить вас пораньше этим утром, милорд.

– Убирайся. – Рейф закрыл глаза, но Феба уже ушла.

– Милорд, у вас есть планы этим утром. Разве вы не помните?

Его планы заключались в том, чтобы выбраться из дома как можно раньше, и избегать встречи с Фебой или Колдером или кем-то еще из этой проклятой свадебной компании. После прошлой ночи, этот план был еще более важным, чем когда-либо.

Осталось терпеть не так долго.

Всего лишь двенадцать длинных, невыносимых дней.

И все же каким-то образом после завтрака он снова обнаружил себя в компании.

Феба снова была одета в голубое, на сей раз – в бледно-голубое, почти серо-голубое, что опечалило Рейфа. Она должна носить самые яркие цвета и драгоценности, потому что только они могут быть достойны этой девушки и расцвечивают краской ее щеки и глаза.

Фортескью выглядел измотанным, когда внес в комнату поднос с чаем, а затем рассеянно вышел, ни налив ни одной чашки. Рейф бросил взгляд на Колдера.

– Что-то случилось?

Колдер не поднимал глаз, поглощенный своей газетой.

– Повар дуется. Кто-то вторгся в кладовую вчера ночью и устроил полный беспорядок.

Тесса издала симпатизирующий звук, но Рейф смог только удержатся от того, чтобы не посмотреть на Фебу. Он отвел взгляд, чтобы увидеть, как Тесса задумчиво смотрит на него, а затем – на Фебу.

Тесса легко улыбнулась, затем прижала руку ко лбу.

– Лорд Марбрук, не окажете ли вы мне огромную услугу и не сопроводите Фебу и Софи сегодня к Лемонтёру на примерку? Я чувствую подступающую головную боль.

Тесса не выглядела больной. На самом деле ее глаза сверкали, а щеки раскраснелись, но Рейф не имел возможности обвинить ее в том, что она изображает головную боль, чтобы не ехать по магазинам.

В этот раз запротестовала Феба.

– Не беспокойся, Тесса. С нами все будет в полном порядке, если мы поедем с Нэн и лакеем, если лорд Брукхейвен может предоставить нам кого-нибудь?

Колдер поднял глаза.

– Что? О, да. Конечно. Я бы сам сопровождал вас, но у меня гора отчетов, которые нужно просмотреть сегодня. Так жаль. Мои глубочайшие сожаления.

Колдер не выглядел ужасно опечаленным. Рейф знал, что его брат ничто так не любит, как зарыться в бумажную работу на весь день. Кажется, это бесконечно очаровывало его.

Тесса улыбнулась, но ее глаза метнулись в направлении Фебы.

– Но Нэн будет нужна мне весь день, потому что я вовсе не смогу подняться с постели. А отправить двух юных леди в сопровождении всего лишь лакея? – Она перевела взгляд на Рейфа и приподняла бровь.

Ах, его реплика. Рейф подавил покорный вздох и кивнул.

– Я буду счастлив сопровождать мисс Милбери и мисс Блейк. Я немедленно прикажу закладывать экипаж.

Он встал и вышел, хотя мог бы отдать приказ с того места, где сидел. Провести еще один день в компании Фебы – это последнее, что он хотел бы делать.

Да, это объясняет, почему ты так боролся с этим поручением. Ты не выносишь даже ее вида.

Феба наблюдала, как Рейф уходит. Не смотри на его зад! О Боже. Слишком поздно. Потом он вышел из комнаты, и в помещении снова воцарилось неловкое молчание.

Брукхейвен сидел, обратив взгляд к окну, его пальцы шевелились от нетерпения. Тесса начала драматизировать свою растущую головную боль. Софи уткнулась носом в книгу, а Дейдре наблюдала за пальцами Брукхейвена с таким видом, словно хотела ударить по ним колотушкой. Тиканье золоченых часов на каминной полке в течение нескольких, похожих на вечность минут, заполняло тишину в комнате.

Феба внезапно поднялась, не в состоянии выносить все это.

– Ну, я полагаю, что мне нужно приготовиться к примерке. Софи, пойдем?

Софи подняла взгляд от книги, моргая за своими очками.

– Примерка?

Феба вздохнула.

– У Лемонтёра, помнишь? Лорд Марбрук отправился, чтобы приказать приготовить экипаж.

Софи долго смотрела на нее, взгляд девушки стал острым. Затем блеск остроты пропал, и в ее глазах не осталось ничего, кроме туманной незаинтересованности.

– Мне жаль, Феба, но я, в самом деле, должна отказаться. Видишь ли, у меня болит голова.

Феба прищурила глаза, вглядываясь в свою кузину. Предательница.

Она повернулась к Дейдре, которая подняла вверх руки.

– Я сейчас ожидаю посетителей в любой момент. Я обещала, что буду дома сегодня. Ты же не станешь просить леди, чтобы она нарушила свое обещание, не так ли?

Заговор.

Феба ждала, что Брукхейвен сам предложит сопровождать ее, вместо того, чтобы посылать с ней своего брата, что не было в точности скандальным, но и не совсем обычным при этом.

Брукхейвен бросил взгляд на часы и поднялся.

– Желаю тебе приятно провести время, моя дорогая. Я буду с нетерпением ожидать, что услышу обо всем за обедом. – Он повернулся и вышел с рассеянным поклоном, адресованным Тессе и кузинам.

Попалась. Ей нужно появиться у Лемонтёра, если Феба ожидает, что ее свадебное платье будет закончено вовремя. Она была беспомощна. Как это раздражало.

Раздражает? Так вот почему твое сердце бьется быстрее, и твои щеки порозовели?

Девушка приложила руку к лицу, когда выходила из комнаты. Так или иначе, черт бы побрал ее предательский румянец. Она побежала вверх по лестнице, чтобы взять свою верхнюю одежду вместо того, чтобы послать за ней слугу – только для того, чтобы найти оправдание своему яркому румянцу. Феба не хотела, чтобы Рейф подумал, что она так возбуждена от мысли отправиться куда-нибудь с ним наедине!

Экипаж был готов, когда она спустилась вниз, и Марбрук ждал ее в вестибюле. Если бы она не признавала опасность такой мысли, то могла бы вообразить, что они – женатая пара, которая готовится к восхитительной поездке в замечательный весенний день.

А затем, дома, их будет ждать интимный обед в гостиной рядом с их спальней, где они, полураздетые – она в облегающем халате, а он в распахнутой рубашке, с мускулистой грудью, блестящей в свете свечей – будут кормить друг друга вкусными кусочками своими руками и облизывать их начисто…

– Ты должно быть очень быстро бежала, – произнес Рейф, отводя взгляд, пока помогал ей надеть спенсер. – Твои щеки ярко-розовые.

– Ах… хмм. – Не думай. Не воображай. Не вдыхай его запах…

Его пальцы переплелись с ее, когда Феба потянулась, чтобы запахнуть спенсер. Рейф отдернул руки – и случайно провел ладонями по ее затвердевшим от фантазий соскам. Девушка судорожно вздохнула – частично от шока, частично от исключительного удовольствия, почувствовав прикосновения твердых, горячих ладоней к покалывающей, ноющей плоти.

– Мои и… извинения… я… о, черт! – Рейф отвернулся, прижав ладони одну к другой, чтобы уничтожить воспоминание об этих твердых, вздернутых кончиках ее груди – или чтобы сохранить его. Ее протяжный вздох эхом отзывался в его сознании. Вздох удовольствия? Или ужаса?

Или, как у него, и того, и другого?

Феба отступила назад и застегнула свой спенсер, проявляя крайнюю сосредоточенность. Затем она откашлялась и приподняла подбородок.

– Да, отлично… не отправиться ли нам?

Рейф бросил один взгляд на ее грудь, где даже шерсть спенсера не могла скрыть доказательство ее… э-э-э, возбуждения. Затем он стремительно перевел взгляд на вершину лестницы.

– Мисс Блейк? – Пожалуйста, поторопитесь, мисс Блейк. Поспешите вниз и спасите меня!

– Софи не будет сопровождать нас, милорд. – Феба казалась совершенно завороженной верхней пуговицей на своей перчатке, пока натягивала ее, а затем взяла шляпку с пристенного столика.

Замечательно. Просто идеально.

Черт побери.

Возможно, он сам сможет сослаться на головную боль. У него определенно кое-что болело – хотя эта часть тела и находилась немного ниже.