Селеста Брэдли - Срочно нужен герцог

Она была сейчас великолепна, при свете луны: воинственно настроенная, со сверкающими от гнева глазами. Высокая грудь вздымалась, голова гордо поднята. Феба не играла с ним, ударила его по-настоящему, а не для виду.

Видимо, с деревенскими девушками из Торнтона лучше не шутить.

Рейф низко поклонился:

— Примите мои извинения, мисс Милбери. Я позволил себе вольность. — Увидев, что Феба сменила гнев на милость, Рейф довольно улыбнулся. — Где же находится этот самый Торнтон, родина таких амазонок? Раз он называется «край шипов и колючек», наверное, эта земля сурова.

Девица ответила ему улыбкой: мало кто мог устоять перед чарами Рейфа. Не была исключением и эта девушка.

— Напротив. Говорят, что село назвали так, когда давным-давно зимой король проезжал мимо него со свитой рыцарей и назвал долину никчемной землей, покрытой колючками. И сразу же в насмешку подарил этот земельный надел своему самому никчемному рыцарю.

— Ой!

Феба улыбнулась:

— Но на этом история не заканчивается. Вернувшись весной в пожалованную ему королем вотчину, бедолага рыцарь был поражен красотой окружающего пейзажа и прелестным ароматом зарослей диких роз. Чтобы своенравный и капризный король не отобрал у него эту землю, он назвал свое имение Торнхолд — владение колючки, а деревне, которую он выстроил для своих крестьян, дал название Торн-Таун — колючкин двор. Ни король, ни его свита больше ни разу не соизволили посетить эти края и так и не узнали, что самый неудачливый рыцарь получил от короля во владение одно из самых красивейших мест в Англии.

Во время своего рассказа Феба изменилась: ее голос стал нежным, а глаза — мечтательными. Рейф смотрел на нее завороженно, не в силах оторвать взгляд.

— Эта история будоражит воображение. — Рейф говорил тихо, словно боялся разрушить очарование момента.

Феба смотрела куда-то вдаль.

— Что верно, то верно. В своих мечтах я воображала себя леди, хозяйкой Торнхолда, которую хитроумный рыцарь отбил у королевского фаворита и привез в свое имение под покровом ночи. Просыпаясь по утрам, я выглядывала из окна супружеской спальни, видела море роз и клялась своему возлюбленному, что буду вечно хранить его тайну.

Рейф хмыкнул.

Девушка поджала губы, но ее глаза смеялись.

— У этой истории есть и такой вариант: королевский фаворит пытается похитить меня, чтобы вернуть себе. И посреди зимы увозит меня из Торнхолда, и с тех пор розы там больше никогда не цветут.

Рейф рассмеялся. У девушки было развитое воображение, и это ему понравилось.

— А если вы теперь больше не вернетесь в Торнтон, там больше нельзя будет принять ванну с розовой водой?

Феба рассмеялась, и от ее смеха у Рейфа потеплело на душе. Повинуясь порыву, он схватил девушку за талию и поставил на скамью.

Феба охнула и закачалась.

— Мистер Марбрук!

Когда она встала прямо, Рейф отпустил ee отвесив церемонный поклон:

— О Дама Роз, я всего лишь никчемный рыцарь, презираемый королем. Но в моем распоряжении есть чудесная цветущая долина немыслимой красоты, о существовании которой известно только мне одному. Но все меркнет по сравнению с вашей несравненной прелестью. Подарите мне свое сердце, и все эти красоты я положу к вашим ногам!

Феба так широко раскрыла глаза и так долго смотрела на него, что Рейф испугался, не перестарался ли он. Может быть, он недооценил впечатлительность девушки и от сильного потрясения она лишилась дара речи. Но в следующее мгновение ее губы тронула улыбка и лицо приняло надменное выражение.

— Что вы о себе возомнили, никчемный сэр? Как у вас язык повернулся предлагать даме клочок земли, на котором растут только колючки, и вы еще ожидаете, что она согласится быть вашей женой?!

— О прекрасная дама, уверяю вас, это настоящий райский сад.

Феба презрительно фыркнула:

— А кем вы хотите сделать меня в этой долине роз? Хозяйкой или рабыней? Будет ли мне позволено иметь собственное мнение, сэр рыцарь? — Она смотрела куда-то вдаль. Рейф чувствовал, что ее мысли витают сейчас далеко отсюда. — Будет ли мне позволено оставаться самой собой? — тихо спросила она. — Или мне придется скрывать свое лицо за маской, которую приготовили для меня другие люди?

Слова Фебы всколыхнули какие-то струнки в душе Рейфа. Ее мысли были ему близки и понятны. Он знал на собственном опыте, как тяжело постоянно носить маску.

— Нет, — прошептал он. — Там моя дама будет жить как королева, имея все права. Никто не посмеет обидеть мою даму. — Рейф сделал вид, что вынул что-то из кармана и с поклоном протянул Фебе. — Вот вам роза из моей долины. Даже одна моя роза стоит сотни других, пышно цветущих роз.

Надменное выражение исчезло с лица восхищенной Фебы, и она, казалось, позабыла о своей роли.

— Пышно цветущих роз… — мечтательно повторила она и протянула руку за воображаемым цветком. И в то мгновение, когда их руки соприкоснулись, Рейфу показалось, что между ними и вправду что-то расцвело.

Что за чепуха! Он удивленно заморгал, а затем со смехом отступил назад, сознательно разрушая магию момента.

От его резкого движения Феба потеряла равновесие, поскользнулась на покрытой росой скамье и упала… Прямо в объятия Рейфа.

Темноглазый рыцарь… то есть джентльмен, ловко ее поймал, и от его проворства и силы у Фебы перехватило дыхание. Всего за мгновение до этого ее ждало неловкое падение на каменный пол террасы, и вот этот мужчина держит ее за талию своими большими руками и с улыбкой смотрит в ее изумленные глаза, словно она легче пушинки.

И в следующее мгновение у Фебы слегка закружилась голова. Этот мужчина был так близко от нее — тепло разлилось по всему телу, приятное возбуждение щекотало нервы… Однако горький опыт подсказывал, что это чудесное чувство сопряжено с опасностью. До сего момента Эна считала, что избавилась от этих ощущений навсегда.

Вот оно, снова! Снова хочется грешить… Снова и снова… Опять и опять…

Она попыталась отодвинуться от молодого человека. «Все, ни за что больше не попаду в плен животных страстей. Я буду…»

Ах, как же, наверное, он хорош без рубашки — настоящее воплощение мужественности! У него такие мускулистые плечи. Один разлетом Феба случайно увидела обнаженный мужской торс, когда один крестьянин, уверенный, что его не видит никто из женщин, разделся по пояс…

Ну все, хватит! Дело ясное: ей нужен строгий контроль. Она совсем отбилась от рук…

Феба высвободилась и отстранилась. Этот человек поступил дурно. А она сама вела себя и того хуже — не только позволила обнимать себя, но еще и наслаждалась объятиями. Впрочем, неудивительно: мужчина был таким сильным и красивым, и било видно, что Феба ему нравится.

Нет, нельзя так себя вести. Она — дочь викария, мистера Милбери, девушка примерного поведения. Она воспитана в строгости, она скромна. И она не ищет неприятностей на свою голову. И не нарывается на скандал.

— Марбрук, — почти выдохнула она, словно заправская героиня сентиментального романа.

Рейф снова посмотрел на Фебу. У нее был вид деревенской девушки, которая выросла на парном молоке, не прочь повеселиться и не откажется от хорошего пудинга.

С другой стороны, на ней изысканное платье. Мало того, она приглашена на бал к Рочестерам, а это означает: эта девушка не из простых и у нее есть влиятельные друзья.

Рейф понимал, что пора вернуть Фебу ее компаньонке, но по какой-то причине медлил. Он обнимал девушку и смотрел на нее. А Феба смотрела на него.

У нее были невинные, как небо, глаза. Таким неведом грех.

— Вы светский повеса? — неожиданно спросила Феба. Повеса…

Рейф слабо улыбнулся. Несмотря на то что у него вдруг предательски забилось сердце. В самом деле, он повеса. Хотя нет, еще хуже: он ублюдок, внебрачный сын своего отца.

Внезапно Рейфа охватило безудержное желание стать именно тем, кем она хотела его видеть, — порядочным человеком с серьезными намерениями.

Но нет, только не сейчас. Еще не время. Ему не хотелось, чтобы эти чудесные мгновения, проведенные наедине с этой мисс, так быстро закончились. Рейф привлек ее к себе.

Феба не возражала. А что здесь такого страшного? Ведь когда они вместе танцевали, они стояли друг к другу так же близко, как сейчас. Одним словом, она не имела ничего против.

«Когда же ты наконец возмутишься тем, что он сейчас делает? Когда он овладеет тобой прямо здесь, в саду?»

Эту мысль в ее голове озвучил воображаемый голос викария, поэтому Феба с негодованием ее отринула. И еще всё это сулило увлекательное приключение.

– Хотя, наверное, это действие шампанского, — вслух проговорила она. — Кажется, я начинаю понимать, почему девушки не должны пить спиртные напитки. Оно творит с нами странные вещи. Мы забываем об осторожности. — Продолжая улыбаться, Рейф выгнул бровь.

— О чем вы? — спросил он. — Понятия не имею, о чем вы говорите.

— О саде, — сообщила Феба, глядя на него. Ах, как бы ей хотелось лежать с этим мужчиной на лугу, покрытом цветами! Она тяжело вздохнула, мечтая о несбыточном. Она читала в глазах своего кавалера только учтивое восхищение.

— А-а, ясно. И как вам этот сад на вид? Красив или непригляден?

Глядя на губы Рейфа, Феба сказала:

— Он очень красив. Самый красивыйлз всех, что я видела за свою жизнь.

— И он вам по душе? Этот сад, о котором вы говорите? — Марбрук замер, ожидая ответа Фебы. — Он вам нравится?

Ее сердце таяло.

— Нравится больше всех на свете. — Фебе ужасно хотелось обнять Марбрука… нет, не обнять — погрузиться в него, как вода, которую впитывает раскаленный от зноя песок пустыни. — Мне хочется… — сказала она, кусая губы, — мне хочется, чтобы он был моим.