Алина Кускова - Спятившая красавица

А вот и он… Красавец сохатый. Жалко убивать, но охотничий дух давит жалость на корню. Никита выстрелил раз, второй, зверь повалился на бок… готов, добивать пойдут другие. Румянцев свое дело сделал, спасибо ребятам, что опережать его не стали. Есть чем перед Белоснежкой похвалиться.

Марина и не знала, куда ее повезут. Рыбалка или охота, ей, по большому счету, было совершенно все равно. И на тот, и на другой случай у нее имелся один утепленный спортивный костюм и красные резиновые сапожки. Как раз пару сезонов назад они были модны у тинейджеров, Марина не удержалась и купила себе самые яркие. Как раз тогда ее жизнь была настолько серой и однообразной, что в нее срочно требовалось внести яркую ноту. Она и сестре купила, но та забросила обновку на антресоли, так ни разу и не обув чудо-сапоги.

Румянцев заехал за ней вовремя, как и обещал. Сначала они поехали на военный аэродром в Подмосковье, там пересели в транспортный самолет с серьезными ребятами – военными летчиками. Те, как оказалось, знали Румянцева еще с суворовского училища, где вместе шагали по плацу. Марина удивилась, раньше она почему-то была уверена в том, что в суворовские училища берут только сирот. Но Никитос, когда она спросила его об этом, только рассмеялся и ответил, что он и был сиротой: при двух живых и здоровых родителях, няньке и гувернантке. Марина улыбнулась, так толком ничего не поняв в сложных семейных взаимоотношениях семьи олигархов Румянцевых.

На самолете летели около часа, вместе с ними сидели еще двое представительных мужчин, скорее всего таких же состоятельных господ, каким являлся Румянцев. Марина слабо прислушивалась к их разговору, который крутился возле тем крупного бизнеса, и старалась откликаться на имя сестры. Румянцев представил ее Элей, своей невестой. Господа удивленно крякнули, подняли на лоб густые брови, но в подробности вдаваться не стали, выражая к невесте друга необходимое почтение. Кстати, с одним из них летела очень миловидная девушка, всю дорогу проведшая с «дебильниками» в ушах.

По ее поводу Марина строила самые разные предположения. То, что это была не жена, точно. Скорее всего, любовница. Но какая-то слишком уж инфантильная. К своему кавалеру она относилась пренебрежительно, если она вообще как-то к нему относилась. Впоследствии Марина узнала, что это была его дочь от первого брака, с которой олигарх пытался восстановить близкие отношения. Девчонка звалась Машкой и оказалась веселой и наивной. Но это Марина узнала уже позже, когда они оказались практически наедине в охотничьем домике. Не считая прислуги, естественно.

Самолет приземлился на таком же военном аэродроме, только в другой области. После посадки к нему подрулил микроавтобус, и туда погрузились олигархи, девушки и рюкзаки. Марине не верилось, что богатые люди могут быть настолько простыми, чтобы ездить на первом попавшемся транспорте, не считая самолета, конечно же.

Зато охотничий домик был непростой. Деревянный, резной, он издали привлекал внимание, хотя и стоял вдали от дороги. Пока мужчины собирались, переговариваясь на своем, понятном только охотникам, языке, девушки познакомились. Маша Долгова носила фамилию отца, но жила с матерью за границей. Раз в год приезжала в Россию для того, чтобы проникнуться русским духом и подучить родной язык. Станислав Олегович радовался приезду дочери, но планы свои не менял и таскал девушку за собой. Марина была рада, что он ее таскал за собой. Глупо было бы сидеть одной в охотничьем доме. А так они и не сидели, а отправились гулять по лесу вместе с симпатичным провожатым, явно заинтересовавшимся Машей.

Пока парень любезничал с девушкой, Марина решала для себя глобальную задачу. Как не выдать инкогнито и с кем бы поругаться, отстаивая свою независимость. Ведь не зря же она поехала вместо сестры! Или зря? С кем ругаться-то? Румянцев ее специально взял с собой черт-те куда, чтобы она ни с кем не поругалась. Представил ее двум друзьям, кстати, Станислав Олегович очень даже ничего, сорок лет ему и не дашь, выглядит моложаво. Марина никогда бы не подумала, что у него есть такая взрослая дочь.

Жаль, конечно, что с Румянцевым не поехал его друг-блондин с голубыми глазами, о котором ей рассказывала Элька. Ну ничего, вот она выдаст замуж сестру и займется своей личной жизнью. Выдаст ли? Нужно показать Румянцеву, что она им увлечена. Марина это сможет, она не Элька! Она заинтересует этого олигарха по полной программе, даже если для этого ей понадобится танцевать на столе.

Танцевать пришлось, хвала небесам, не на столе. До этого не дошло. Когда довольные добычей охотники вернулись, то устроили настоящий пир на весь мир. Марина не отходила от «своего» Никитоса и хвалила его на каждом шагу. Тот действительно оказался превосходным охотником, убил лося. Так что особенно она не напрягалась, его хвалили и остальные. Машка прыгала от радости и расспрашивала отца в подробностях, тот сидел за столом и рассказывал, глядя почему-то на Марину.

Никитос пообещал ей на утренней зорьке сходить на уток, но внезапно сорвался с места, и им пришлось вылететь в тот же день. Марина очень жалела, что пришлось возвращаться. Она сидела скучная и задумчивая. Румянцев воспринял это на свой счет и пообещал невесте купить карабин с двумя комплектами стволов и поехать вместе с ней на сафари в Африку.

Она изобразила радость на лице, но скорее оттого, что перед отъездом обменялась с Машкой телефонами.

– И тут я его чуть не поцеловала! – подходила к завершению своего рассказа Марина на следующий день, сидя в квартирке сестры. – Только его сорвали у меня, как окуня с крючка.

– Ты говоришь так, будто ездила с ним на рыбалку, – пробормотала Эля, не слишком уж довольная тем, что Марина собиралась поцеловать ее, пусть и неизвестно почему, но все-таки ее, жениха.

– Рыбалка, охота, какая разница? – пожала плечиком та. – Все это ловушка для холостяка. Пусть теперь думает, что я только и делала весь вечер, что мечтала выехать с ним на утренней зорьке стрелять уток. Я и в слона-то не попаду, прицелиться точно не смогу, накрашенные ресницы сразу же дают течь. Неужели мужчины не понимают, что внешний вид девушкам дороже, чем все утки, вместе взятые?!

– А я бы поехала с ним на утренней зорьке, – мечтательно пролепетала Эля.

– У тебя еще будет такая возможность, – хмыкнула сестра. – По всей видимости, твой кавалер заядлый охотник. Он звал меня, то есть тебя, в Африку!

– Убивать слонов?! – охнула Элька, схватившись за сердце.

– Вот и я о том же, – вздохнула Марина, – в слона я точно не попаду. Ресницы потекут.

– А куда его вызвали? – заинтересовалась Эля. Мало ли что случилось у человека? Может, заболели родственники или попала в роддом жена… О чем это она?! Жена – это же она, только в будущем. А нужно ли ей такое будущее? Мотаться по охотам, слонов убивать…

– Не знаю, – призналась Марина, – я сидела в самолете заторможенная. Думала о своем. Не о твоем, не беспокойся. Мне вот с Машей нужно встретиться, я ей обещала столицу показать. Как ты думаешь, удобно будет сегодня ей звонить и навязывать свое общество?

– Если она сидит и скучает, то почему бы и нет? А мне-то что делать? Сидеть и скучать? Ждать от Румянцева весточки? – Эля помрачнела. – Не хватает только того, чтобы он узнал, что ты, то есть я, переметнулась к другому субъекту. Тогда прощай, крыша, и здравствуй, Элька-бомж! Ты должна была его заинтересовать, а не самой заинтересовываться другими.

– Ой, – спохватилась сестра, – а я разве не сказала?! У вас с ним назначено свидание!

– Когда?! – Элька вскочила с дивана, на котором до этого вполне благополучно возлежала, и схватила Марину за руку. – Ты забыла мне об этом сказать?! Практически о самом главном?! С этого нужно было начинать!

– Я и начала, только ты перебила меня расспросами. – Марина усмехнулась. – И как я могла? Ну да ладно. Отпусти руку-то! – Она залезла в свою сумочку и выудила помятый, скомканный листок. – Опля! – заметив удивленный взгляд сестры, пояснила: – Я для верности записала. Голова, понимаешь ли, не тем была занята, и все такое.

– Понимаю. – Элька выхватила у нее листок и принялась изучать пентаграммы.

– Дай. – Марина взяла бумажку и расшифровала сама: – А! Вспомнила! На последний сеанс! Значит, так. Летим мы в самолете: Никитос по телефону переговаривается, у него что-то не ладится с партнерами, я в иллюминатор гляжу. Недолго глядела, потом меня тошнить начало, ты же знаешь, когда я долго в иллюминатор смотрю, меня всегда тошнить начинает…

– Знаю, знаю, – в нетерпении перебила ее Элька. – Вы летите обратно, он по телефону болтает, а ты принципиально не подслушиваешь. Строишь из себя, то есть из меня, эдакую интеллигентку. – Элька усмехнулась и добавила: – Думаешь, значит, о новом знакомом. Понятно. Дальше-то что?!

– Ни о ком я не думала, – возмутилась Марина, – у меня мыслительный орган на высоте полностью отказывает из-за страха. Вот видишь, записала! Значит, дальше. Мы летим, летим… И не нужно округлять глазищи! Да, летели долго, почти целый час. Вдруг, – она специально сделала паузу, чтобы заинтриговать сестру. У нее это получилось, весь Элькин организм превратился в одно большое ухо. – Он меня спрашивает, а чего это я такая грустная сижу. Я ему улыбаюсь и молчу. Тогда он продолжает, мол, давай с тобой завтра встретимся. Я молча киваю головой. Теперь он улыбается. Тут ему снова кто-то позвонил… – Марина напрягла память и нахмурила лоб.

Эля, уже ничего хорошего не ожидая от сестры, взяла клочок бумаги и принялась его разглядывать.

– А чего все молча и молча? – поинтересовалась она, пока Марина что-то вспоминала. – У тебя на высоте и язык отключается? Какие еще органы дают сбой, признайся честно.

– Очень смешно, – буркнула та, – я его всего лишь мимоходом видела, а такое впечатление произвел…