– Уезжаешь?

– Нет. – Он глянул на часы приборной доски. Меньше, чем через час он будет с нею. – Я встречаю самолет.

Они сидели за сосновым кухонным столом и заканчивали ужинать, ожидая пока Робин и Нед пойдут в свои комнаты, чтобы можно было поговорить.

– Что-то ты сегодня очень молчаливый, Нед, – заметил Лео. – Тебя что-нибудь беспокоит?

– Нет, – пробормотал Нед. – Можно мне еще кусок тыквенного пирога за то, что я убрал у себя в комнате, хоть и хромой?

– Я тоже убрала, – заявила Робин. – И я тоже хромая. Нед пытался побить Симона Мак Гилла, – сказала она Лео.

– Мы же договорились ничего не говорить! – крикнул Нед.

– Ну, а я думала, что ты не трус.

– Что произошло? – спросила Гейл.

– Ничего! – еще громче выкрикнул Нед.

– Что произошло, Нед? – спросил Лео. Нед упрямо покрутил головой.

– Робин, – обратился к ней Лео.

Робин старалась не смотреть на Неда.

– Он сказал, что мы должны уехать, потому что прогорели и компания продана, и мы даже не имеем права ходить в школу, раз мы – ее глаза наполнились слезами – мы здесь больше не живем.

– О, нет, – вымолвила Гейл. – Почему вы мне не рассказали, когда я вас забирала?

– Боже, – пробормотал Лео.– Послушайте, – сказал он, обнимая их обоих. – Я не прогорел. Мы не собираемся уезжать.

– Но семья решила продать компанию, – сказала Гейл. Она присела на ручку кресла Робин и обвила рукой ее плечи. – Мы не можем притворяться, что это не так. У них есть покупатель. А это значит, что может быть, когда-нибудь, но мы не знаем, когда, нам придется уехать.

– Но компания еще не продана, так ведь? – спросила Анна. Они с Джошем сидели на другом конце стола. – Я ничего не знаю об окончательном решении.

– Еще нет, но... – Гейл посмотрела на Лео.

– Ваш дедушка подписал письмо, в котором говорится, что он согласен с предложенной ценой, – объяснил Лео Неду и Робин. – А когда продажа будет окончательной, новые владельцы, наверное, пригласят сюда своих людей, чтобы управлять компанией. Тогда нам придется подумать, куда мы могли бы поехать, где бы я получил работу. Но мы не знаем, когда это будет, а до тех пор вы живете здесь, как и все остальные. Не нужно бить Симона или кого-то еще, чтобы доказать это, Нед. Лучше продолжать ходить в школу, как вы и ходили. Они поймут.

– Нет, не поймут, – Нед цедил слова сквозь плотно сжатые зубы. – Они остаются, а я нет. Они дома, а я нет!

Робин сквозь слезы взглянула на Анну.

– Ты появилась здесь и все было так хорошо, а теперь все изменилось.

– Но мы не меняемся, – сказала Анна.

Она обошла вокруг стола и присела перед Робин и Недом. Протянула руки и дети взялись за них. Глядя на них, она чувствовала, как ноет ее сердце. У них никогда не должен был возникать вопрос, где они живут.

– Это тяжело. Я знаю, как это тяжело; ощущаешь такую пустоту, когда не уверен, где твой дом. Но главное не изменится, мы этого не допустим. По-моему, главное – что я принадлежу к этой семье и всегда буду принадлежать. И я буду с вами, где бы вы ни жили. Я вас не оставлю.

Она никогда раньше не говорила таких слов.

– О, Анна, – тихо сказала Гейл. Ее глаза сияли. Анна подняла глаза и они обменялись долгим взглядом. – Было бы ужасно, если бы тебя здесь не было. Нед, где бы мы ни оказались, пока мы вместе, это дом. Здесь ты не можешь прогореть или быть уволенным, это наше. Навсегда. И Анна будет с нами.

– И Джош? – спросила Робин. Образовалась пауза.

– И Джош тоже, – непринужденно ответил Джош.

– Да, но... – начал Нед.

– У нас масса времени, чтобы обсудить это, – сказала Анна. Она встала и взялась собирать тарелки. – И я бы не утверждала с полной уверенностью, что мы знаем, как повернутся дела с компанией. Я бы подождала, Нед, и не допускала скоропалительных суждений и не пыталась бы побить кого-то. Достаточно им сказать, что многое еще может случиться и никто ничего еще не знает.

– Это правда? – спросил Нед.

– Честное слово.

– Я разрежу пирог, – сказала Гейл. – Два куска Неду и Робин, потому что они убрали свои комнаты, за гипс и все остальное; два куска для Джоша, потому что он сегодня много работал в снегу. Два для Лео, потому что он выздоравливает. И по одному для меня и Анны. Вот и весь пирог.

Она суетилась в то время как Анна наливала кофе. Гейл и Лео постарались как можно раньше отправить детей делать уроки.

– О'кей, – сказал Лео, – к чему мы пришли?

– Сначала ты, – сказал Джош Анне.

Он откинулся в кресле, наслаждаясь атмосферой, царившей в комнате, каким-то особым напряжением, которое появилось, когда он сказал, так небрежно, «Д ж о ш т о ж е». События как будто располагались вокруг него и Анны, предоставляя им спокойное место, чтобы они могли найти друг друга среди бурных событий вокруг Тамарака. Теперь они сидели вчетвером вокруг стола в круге света – друзья, партнеры, семья.

– Я буду записывать?

Анна улыбнулась.

– Я это уже сделала, – ровным голосом она описала свои встречи с Зиком Радлом и Бадом Кантором.

– И это сделал Винс? – воскликнула Гейл, когда Анна рассказывала о разговоре с Радлом. – Своему родному бра ту?

А когда Анна говорила о Канторе, Лео покачал головой.

– Что-то в этом роде и должно было быть, не было никаких причин начинать именно здесь...

Когда она кончила говорить, Лео взорвался:

– Чертов сукин сын! Как он мог сделать такое Чарльзу? И нам? Что мы ему сделали? – Он увидел, как Гейл и Анна посмотрели друг на друга. – Ради Бога, не мы же выгнали его!

Анна отшатнулась, думая, что они все рассказали Джошу о ней. В одно мгновение теплота и уединенность комнаты исчезли, она почувствовала себя в ловушке. Она отодвинула свой стул, чтобы спастись бегством.

– Я помню, мы говорили об этом, – непринужденно сказал Джош. – Я хотел бы как-то услышать эту историю. Но большинство семейных ссор, вы знаете, не предполагают, что один хочет разорить остальных. Мне кажется, что здесь происходит нечто большее. Вы еще не слышали, что я делал сегодня.

– О, да, расскажи нам, – воскликнула Гейл.

– Вы с Биллом ходили туда наверх? – спросил Лео.

– Сегодня после обеда, – Джош почувствовал, что Анна медленно расслабляется рядом с ним. Пока он говорил, она спокойно пододвинула стул обратно к столу и наклонилась вперед, глядя на него. Когда тот закончил свой рассказ, то взял осколок скалы, который положил в карман сегодня днем и показал его Лео. – Конечно, это может быть свежий скол естественного скального выступа, но если сопоставить его с трещинами от взрыва, которые мы обнаружили, то нет сомнения, что это был динамит. Тот, кто сделал это, вероятно, нашел часть скалы, уже отделившуюся от общей массы, установил динамитные заряды в трещине, скрепил их бикфордовым шнуром. – Джош пошарил в кармане. – Остатки бикфордова шнура, – сказал он, выкладывая их на стол. – Вероятно, это был небольшой заряд, не настолько большой, чтобы звук от взрыва услышали в городе. Взрыв могли услышать туристы, но поблизости нет известных маршрутов и троп, и даже если кто-то слышал его, то не удивился бы: здесь всегда что-то взрывают, зимой для предотвращения схода лавин, а летом – для строительства. В любом случае, взрыв должен был лишь вызвать небольшой оползень, обломки породы набрали скорость, катясь вниз по склону, а дренажная траншея, вероятно, не была достаточно прочной. Он должен был сначала это проверить.

– Он, – повторил Лео.

– Я предполагаю, что это был человек, который пошел проверить тот участок после того, как это случилось и сказал, что не обнаружил ничего необычного.

– Он мог подумать, что это естественный скол, – сказал Лео.

– Мог, – согласился Джош.

– Кто проверял? – спросила Гейл.

– Кит. – Лео вертел кусок камня в руках. – Но я не представляю себе, как Кит мог сделать что-то в этом роде. Он здесь работает, это затрагивает его интересы, он знает, что туристы поедут в другое место, если прочтут о неприятных вещах, которые тут происходят.

Анна смотрела перед собой, вспоминая отдельные события последних нескольких месяцев, особенно жгучий интерес Кита к ней во время ужина какое-то время тому назад, и его слишком широкую улыбку и пристальные взгляды на нее и Лео в то утро, когда встретил их на фуникулере. Она никогда не могла понять, откуда этот особый интерес к ней; она вспомнила, что подумала тогда, будто тот похож на школьника, запоминающего ее для отчета, который он должен написать. Отчет, который он должен сделать...

– А Кит близок к Винсу? – вдруг спросила она.

– Не думаю, – ответила Гейл.

– Почему?

– Мне кажется, здесь может быть связь. Если Винс пытался нанести вред Тамараку, направив сюда Управление по охране окружающей среды, а кто-то вызвал взрывом оползень, чтобы нанести вред Тамараку...

– О, нет, – тихо сказала Гейл. – Ты думаешь, Кит мог сделать это по приказу... о, нет, о, нет, не мог. В любом случае, где бы он взял динамит?

– Лыжный патруль использует его для расчистки троп и предотвращения обвалов, – сказал Джош. – Помощник руководителя горной службы имеет к динамиту свободный доступ.

– Винс никогда не приезжает сюда, – сказал Лео. – Так что если они и проводили вместе время, то где-то еще.

– Денвер, – предположил Джош. – Или Вашингтон.

– С Реем Белуа, – сказал Лео. – Руководитель предвыборной кампании Винса.

– Который хочет купить «Тамарак Компани», – спокойно заметила Анна.

Они переглянулись.

– Боже, – тихо выругался Лео, – можно с ума сойти со всеми этими догадками. Мы не знаем, кто заложил динамит, и если это действительно был Кит, мы не знаем, говорил ли он когда-нибудь с Винсом, и имеет ли отношение Рей Белуа к их разговорам...

– Мы могли бы доказать, находились ли в контакте Винс и Кит, – задумчиво сказала Анна. – Им не обязательно было встречаться лично; они могли говорить и по телефону, чаще всего они пользовались бы именно телефоном. И если Кит звонил из офиса, то у вас должны быть об этом записи.