Прошло три месяца.


– Как ты? – Александр поцеловал Арину в лоб.

Арина мрачно посмотрела на него огромными янтарными глазами:

– Как ты можешь прикасаться к такому чудовищу, как я?

– Не говори так.

– Но ведь это правда, я не слепая и вижу себя в зеркале.

– Значит, перестань пока смотреть в зеркало, потому что скоро в нем ты увидишь уже другую девушку, красивее прежней, верь мне, дорогая.

– Еще так долго ждать, и боюсь, Саш, ты не сможешь справиться с этим уродством.

Александр весело засмеялся и принялся расчесывать белокурые волосы Арины, которые за время болезни отросли.

Арина недовольно повела плечами и отпрянула.

– Я не вижу ничего смешного, честное слово.

– Любимая, – Александр зарылся в золотые волны волос, – прости, но я сделаю тебя, какой ты захочешь, единственное, чего я не смогу – восстановить твое прежнее лицо. Это невозможно, ты знаешь.

Она смахнула слезу и отвернулась.

– Не плачь, Ариша, но ведь я тебя люблю любой, я знаю, что ты красива, а будешь еще красивее, верь мне. Неужели ты еще не научилась мне верить? Я люблю тебя, я хочу тебя, но ты упрямишься и не даешь мне тебя целовать.

– Знаю, Саша, но я не могу, не сейчас, я должна опять поверить в себя. А в тебя я верю давно.

Девушка провела ладонью по черным волосам, тронутым сединой. Он постарел, но от этого стал еще лучше, в нем появилась изюминка. Черные угольные глаза отражали ее как в зеркале. Арина отвернулась. Она безобразна. Множество шрамов, глубоких и не очень, делало ее отвратительной. Девушка встала с кресла и, прихрамывая, опираясь на палку, прошла на кухню. Тонкий легкий халатик скрывал соблазнительные формы. Александр посмотрел на нее томным взглядом. Как же он хотел ее, но это было невозможно. Арина напугана, она опять перестала верить в себя. Это чувствуется. Но у нее была цель – месть. Она хотела отомстить за свою семью. Она хотела опять бороться. Он не одобрял этого, но обязательно поможет и будет с ней до конца.

Девушка поставила чайник на плиту и повернулась:

– Когда ты сможешь принести мне варианты моего нового лица?

– Думаю, завтра. Ты хочешь этого?

– Да, я хочу быстрее изменить внешность, чтобы начать борьбу заново, по другим правилам.

– Наверное, его нужно наказать, но ты не думала о том, что это нужно сделать по закону?

– Думала, – Арина налила ароматный кофе в две фарфоровые чашки, – но мне сложно. Я еще не решила.

– Подумай, Ариша, не будем чудовищами, как он сам.

– Он чудовище, и я его не пощажу. – Девушка помешала кофе маленькой серебряной ложкой. – Он убил моего отца, от горя умерла моя мать, он подстроил аварию. И мы не говорим о многих других вещах, которые причинили мне боль и страдания. Он может многое, он даже может не нести ответственность за все это, но я не позволю ему растоптать меня, загрести под себя весь наш бизнес.

Александр вздохнул:

– Возможно, ты права, – и уткнулся в газету.


Вера дефилировала в белом подвенечном наряде по подиуму дорогого магазина. Продавщицы обступили ее и подкалывали шлейф. Девушка примеряла перчатки, длинные и короткие. Сейчас она остановила свой выбор на узком декольтированном платье, юбка которого уходила в пол, расширяясь книзу. Никакой фаты Эдуард не хотел, поэтому Вера подобрала в тон платью шляпку, маленькую, украшенную бежевыми розочками. Как жалко, что свадьба состоится только через полгода, зимой! Но платье девушка решила купить заранее. Она будет каждый день заглядывать в шкаф, чтобы любоваться на него и отсчитывать дни до торжественного события. Из магазина Вера выпорхнула, совершенно окрыленная своей покупкой. Интересно, какое кольцо он выберет ей: из белого золота или с бриллиантами? Смерть Арины он все так же переживал, но, видимо, понял, что лучше иметь верную спутницу жизни, чем никого. До фирмы Веру Эдуард не допустил даже на пушечный выстрел, чтобы не пошли пустые толки. Но жениться на ней обещал зимой, значит, в декабре, перед Новым годом, они пойдут подавать заявление. В общем, что ни делается – все к лучшему. Как же хорошо, что она избавилась от этой птички, его женушки! Наконец у нее развязаны руки и она сможет стать законной супругой Эда. Ни одна гадалка и маг не смогли бы разрешить ее проблему лучше, чем это сделала она сама. Иногда по ночам ей являлся во сне призрак Арины. Руки в крови по локоть и обезображенное лицо. Она подступала к ней, и в этот момент Вера открывала глаза и просыпалась, вся мокрая от пота. После такого сна она долго блуждала по квартире, выкуривая одну сигарету за другой. Как хорошо, что мертвые не возвращаются с того света. Вера уселась в такси и набрала номер сотового телефона любовника.

– Любимый! Я сегодня купила обалденное платье, ты будешь в полном восторге!

– Я рад. – Голос Эдуарда звучал сухо.

– И это все? А поздравить?

– Я на работе.

– Я понимаю, понимаю. – Вера перебирала ремешок сумочки. – Что ты хочешь на ужин? Я приготовлю, заскочу в супермаркет.

– Я сегодня не приеду, занимаюсь продажей квартиры, придут смотреть.

– Ты все-таки решил уехать оттуда?

– А ты хочешь, чтобы я жил там, где жила моя жена?

– Нет, нет, извини, я тебе еще позвоню.

Вот и все. Теперь она обычная домашняя клуша, которая ждет своего любимого, которая беспокоится, если он не приходит, и ревнует по пустякам. Она хотела любви, хотела законных отношений, но она не хотела становиться домашней курицей. Эдакой наседкой. Вера посмотрела на себя в зеркальце маленькой пудреницы. Щеки пополнели. А недавно она у себя увидела первые признаки целлюлита. Без работы она становилась растрепанной и никчемной. Надо было бы найти работу, но Эдуард ей это запретил. Содержал он девушку неплохо. Даже более чем, но все же Вера перестала чувствовать почву под ногами. Она стала зависеть от кого-то, кто в любой момент мог вышвырнуть ее из своей жизни. У нее был один козырь, и этот козырь он сам дал ей в руки тогда, когда они проводили безумные ночи в ее квартире. Что же будет, если Вера выйдет замуж? Это сейчас волновало меньше всего. Главное сделано – куплены платье, миленькая шляпка, дорогое белье и туфли на огромной шпильке. Пакетики с приданым приятно грели колени Веры. Шуршали и напоминали о скором изменении в ее жизни.


– Ариша, ты выбрала, что ближе тебе самой? – Александр присел на край кровати, на которой поверх покрывала лежала девушка.

– Пожалуй, вот это лицо мне ближе. – Она ткнула наманикюренным пальчиком в глянцевую картинку. С фотографии на нее смотрела хорошенькая девушка, чем-то напоминающая ее саму, но очень отдаленно. Прямой носик, четко очерченные губы, немного пухленькие, высокие скулы. Разрез глаз Саша обещал оставить преж–ним. – Если ты сможешь сделать меня такой, я буду очень рада.

– Конечно, смогу, картинки подбирались по типу твоего собственного лица, но я не буду нагромождать тебя терминами медицины и скажу одно: это те картинки, по которым я смогу сделать тебе новое лицо.

– Спасибо, любимый, избавь меня от этого кошмара. – И она показала на безобразные шрамы. – Только меня волнует один вопрос...

– Какой, почему ты замолчала?

– Как я смогу доказать всем, что я – это я, когда придет время? Ведь для них я умерла, они похоронили меня, и пройдет еще много времени, прежде чем я смогу ступить на сцену и сорвать маску.

– Это я тоже продумал: операцию мы будем снимать на видеокамеру. Твое лицо обезображено. – Он кашлянул и осекся.

– Продолжай. Ты не сделал открытия, что оно обезображено. – Янтарные глаза смотрели печально, но в них не отражалась боль.

– Хорошо. Так вот, твое лицо сейчас – это все же твое лицо, оно узнаваемо. Значит, мы просто снимем тебя до операции и будем снимать всю операцию в част–ности. Это будет нашим доказательством. Ну и конечно, все твои воспоминания, знания.

– Мне страшно, – Арина посмотрела в черные глаза, – мне страшно начинать бороться сначала. Я боюсь не справиться. Я боюсь быть другой.

– Успокойся, милая. – Александр обнял ее за плечи и начал качать, как убаюкивают в детстве. – Я с тобой. Я никогда тебя не подведу и не брошу.

Арина прижалась всем телом к этому теплому и любимому человеку. Ей стало спокойно, как тогда, когда ее обнимал отец, чтобы утешить и подбодрить.

Через неделю Арину повезли в клинику Александра. Это было небольшое здание в три этажа старинной архитектуры. Вокруг клиники росли цветы и стояли резные скамеечки. На первом этаже их встретила медсестра и проводила девушку в комнату. Это была не палата. Здесь не было и намека, что это больница. Просторная комната с красивыми занавесками, большим круглым обеденным столом, дорогими креслами. В другой комнате – мягкая удобная двуспальная кровать с балдахином. Как будто на ней спали принцессы. Все здесь создано для того, чтобы человек изначально почувствовал себя красивым. Чтобы знал, что его здесь ждут. Наверняка клиника стоила немалых денег, но она этого до–стойна. Приветливый персонал, тихие голоса, приятная музыка – все успокаивало. От страха не осталось и следа, только вера во все хорошее. В новые перемены. Арина уселась на краешек кровати и провела рукой по отполированной спинке. В комнату вошел Саша в зеленом халате хирурга:

– Как тебе? Уже не страшно?

– Нет, тут красиво, очень красиво, как будто на курорт приехала.

– У нас и есть своеобразный курорт красоты. Сейчас у тебя возьмут анализ крови – на инфекции, на свертываемость, сделают кардиограмму, и в путь, завтра готовься к операции, любимая.

– Сашка, – Арина посмотрела на своего хирурга, – ты же все равно будешь помнить, какой я была?

– Конечно! – Он ласково заключил ее в свои объ–ятия и поцеловал в макушку.

– Все, иди. Тебя пациентка ждет, смотри только, – девушка погрозила пальцем, – я у тебя одна.

– Словно в ночи луна. Любимая, я не смогу без тебя, ты же знаешь.

– Знаю, я тоже.

Александр улыбнулся и вышел из палаты.