— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, лялька, — кричал он мне в лицо, больно держа меня за волосы.


Так я лишилась девственности. Я не могу описать словами, как это было больно… Это было мучительно, по моим щекам катились слезы. Мой насильник сильно сминал мне грудь, пытался поцеловать меня в губы, но я отворачивалась от его поцелуев, мне было противно. От злости, он схватил меня за лицо, сильно надавив на скулы, заставил меня покорится. Наверное я поняла всю безысходность ситуации и поэтому просто перестала с ним бороться, я перестала сопротивляться. Каждое его движение отзывалось резкой болью во всем теле, я чувствовала крепкий захват его друзей на моих руках и ногах, но это было несравнимо с тем, какую боль я ощущала там внизу. Когда все закончилось, Костя застегивая брюки, сказал что теперь я буду его личной девочкой, и пока я буду хорошо себя вести, он будет заботиться обо мне, иначе меня будут ждать все его дружки, которые в тот момент жадно ухмыляясь, пялились на мою порванную одежду и голу грудь. Я молча кивала, да и что я могла ответить. Спасибо, что хоть не отдал своим дружкам сейчас.

Я не помню, как добежала до своей комнаты, сразу бросилась на кровать. Я рыдала на взрыв, молотила руками по подушке. Даша, моя соседка по комнате, выслушав мою историю, сказала, что мне еще крупно повезло.

— Дура, чего реветь, ты теперь под защитой, тебя никто не обидит, а то смотри, к тебе давно Степан со своими дружками присматривается. Так что пусть лучше один Костя чем разные уроды. Ты бы лучше о последствиях побеспокоилась.

Действительно, я была еще совсем неопытна в этом деле, как я могла не подумать о беременности. Я тут же перестала плакать и приняла все таблетки которые Дашка мне дала, у нее уже был опыт в этом вопросе.

— Велика потеря, — говорила она, протягивая мне стакан с водой, — лишилась девственности, все через это проходят.

Может она была права, после этого случая, ко мне почти никто не подходил, не было поползновений в адрес и моего брата со стороны других мальчишек. Теперь мы были под его защитой, а Костю здесь очень боялись. Рассказывали, что когда Костя еще жил в детском доме, и не поладил с одним мальчиком, долго они выясняли отношения драками, а в один прекрасный день этого мальчика наши мертвым, его просто зарезали. Найти виновного так и не смогли, но было понятно чьих это рук дело. После этого случая с Костей боялись ссориться. Теперь, когда я стала его, так сказать, девушкой, Костя стал появляться чаще в детском доме, стал захаживать ко мне в комнату раз в неделю. Но теперь он больше не приносил мне подарков, не было больше того галантного молодого человека, каким он казался мне до нашего «близкого» знакомства. Теперь это было все в прошлом, и он получал что хотел без лишних для себя трудностей и забот. Теперь его улыбка больше напоминала мне оскал, а глаза не казались больше теплыми. Оказывается люди искусно умеют носить маски, с легкостью перевоплощаясь из одного человека в совершенно другого.

— Вышла, — говорил он Дашке, и так спокойно покидала комнату на два часа. А он все это время терзал мое тело. Я научилась все переносить молча, была отстраненной от всего происходящего. Мне казалось, что в такие моменты я просто покидаю свое тело.

Три года пролетели в таком темпе, что я просто не заметила, дни летели в бешенном ритме, вся моя жизнь была похожа на колесо серых и унылых будней, от рутинных обязанностей до скучной учебы. Только изредка проскальзывающий среди серых дней лучик света, дарящий мне стимул не упасть окончательно духом, мое общение с братом. Я хотела быстрее покинуть это место, поступив в институт, получить комнату в общежитии в другой стороне города и забыть об это периоде моей жизни. Пойти на работу, снять квартиру и забрать отсюда моего брата, вроде простые и вполне осуществимые мечты и планы, но и здесь меня ждал сюрприз.

Глава 2

— Поздравляю, Лина, — директор детского дома протягивал мне паспорт, и документы на новую комнату в общежитии около моего института, — я знал, что у тебя получится, если будет нужна хорошо оплачиваемая работа, можешь всегда обращаться, — он подмигнул мне с каким-то скрытым смыслом.

— Нет, спасибо, меня уже взяли помощницей частное издательство в отдел переводчиков, — хотя и оплата там была очень маленькая, да и работы достаточно много, но узнать, что предлагал директор мне не хотелось.

Как и мечтала, я сдала экзамен на отлично и поступила на бесплатное обучение, получила комнату в общежитии и даже умудрилась устроится на работу в небольшое издательство. Издательству требовались переводы книг и я помогала им в этом, за каждую переведенную книгу мне платили небольшую сумму. Им было выгодно платить девочке, чем содержать целую единицу работника, в свою очередь, и мне тоже было хорошо, так как без образования брать на работу меня не хотели. Хотя денег платили совсем мало, нам с братом хватало на карманные расходы и разные мелочи.

Что бы отметить это событие я купила торт и отправилась в свою комнату. Дашка уже ждала меня и разливала чай в стаканы. Она была единственным человеком с которым я общалась в детском доме. Мы не были настоящими подругами, мы просто находили с ней общий язык. Дашка относилась к жизни очень просто и легко, она, можно сказать, подстраивалась под нее. Сама попала сюда с самого детства и не знала, что такое любовь и забота близких. Даша считала, что от жизни надо брать все по максимуму, брать все, что она тебе предлагает, даже если это противоречит моральным принципам, и думать, в первую очередь, нужно только о выгоде для себя. Но это были не только ее убеждения, в детском доме каждый был сам за себя. Нет, конечно некоторые дети дружили друг с другом, но каждый хотел урвать у жизни побольше переступая даже через других. Можно ли их было винить за это, наверное нет, жизнь не очень хорошо обошлась с такими детьми. Брошенные родителями, они могла рассчитывать только на себя, кто мог о них позаботиться, как ни они сами, кто из чужих людей мог вложить им истинные ценности, подарить любовь и заботу. Никто. Воспитателям было совершенно безразлично как растут эти дети, ведь чужие дети это не свои.

— Ну что, за твою новую жизнь, — поднимая свой стакан с чаем, спросила она.

— Да, за новую, — мы стукнулись нашими воображаемыми бокалами и улыбнулись друг другу.

В это момент дверь распахнулась и в комнату вошел Костя. Я конечно же не надеялась, что он совсем пропадет из моей жизни, но думала, что теперь его визиты будут реже.

— Ты уже собрала свои вещи, — спросил он, махнув на стоящий у кровати чемодан.

— Да, — кивнула я.

— Тогда пойдем, — сказал Костя, взяв мои вещи и вышел в коридор. Я подумала, что он решил сам подвезти меня в общежитие и за это была ему благодарна, ведь ехать с сумкой в метро мне совсем не хотелось.

Попрощавшись с Дашкой, я вышла на улицу. На улице, несмотря на конец весны, было достаточно холодно, и я плотнее завязала свой плащ. Костя ждал меня около машины и курил. Увидев меня, он бросил свою сигарету, и посадил меня в свою дорогую машину. Уже тогда я задавалась вопросом откуда у простого парня из детского-дома могут быть деньги на такую машину. Мы ехали по проспекту, в другую часть города. Автомобиль подъехал к двухэтажному красивому зданию и в окно я увидела яркую вывеску «Соблазн».

Помещение было огромное, вокруг стояли круглые столики разного размера, а впереди располагалась большая сцена на которой сейчас разминались танцовщицы. Справа от сцены находилась широкая лестница на второй этаж с красным ковром, а под ней — вход в служебные помещения, слева от сцены находилась vip-зона, которая была огорожена от основного зала цепочкой и прозрачными шторками. Вдоль стен располагались две длинных барных стойки. Свет освещал только сцену а в самом помещении царил полумрак. Впервые я попала в ночной клуб. Мне было интересно все здесь рассматривать. Я никогда не видела такой роскоши, все здесь кричало о стоимости этого заведения. Ничего плохо, в тот момент, конечно же я не подумала, я решила, что Костя хочет уладить по дороге свои дела. Какая же я была наивная.

По лестнице я с Костей поднялись на второй этаж, и зашли в кабинет директора, так гласила вывеска на двери. Рязанов Дмитрий Петрович, так звали владельца самого дорогого ночного клуба в городе. Он сидел за большим столом и просматривал бумаги. Как только мы зашли в кабинет, он оторвался от чтения и стал рассматривать меня с ног до самых кончиков моих волос. Мне стало неприятно. Хотелось спрятаться и я неосознанно сделала шаг назад. Хотя моя одежда не открывала ничего из частей моего тела, казалось, что мужчина видел меня голой.

— Сколько, — не вставая из-за стола, обратился он к Косте.

— Пять тысяч, — ответил тот.

— Ты сошёл сума, что она умеет, ничего, — стал раздражаться Рязанов.

— Посмотри она красивая, — с вдохновением сказал Костя и перевел свой взгляд на меня. Именно в тот момент, я поняла, что речь идет обо мне, но я не совсем понимала смысл их разговора.

— Что мне одна красота, таких полным полно, — бросил мужчина.

— Хорошо, четыре, — нехотя согласился Костя. Я прямо чувствовала, как он скрипел зубами от жадности.


Дмитрий Петрович, не долго размышляя, подошел к сейфу достал три пачки денег и кинул их на стол Косте.

— Здесь только три, остальное получишь, как она выйдет на работу, — закрывая сейф проговорил Рязанов.


Костя сразу подошел к столу, улыбнулся и взял деньги. Я не совсем понимала произошедшее, что это за деньги и каким боком здесь замешана я. Ведь такого не могло быть, о чем я начинала думать.

Рязанов подошел к столу и достал из полки ключ.