Теперь он был уверен, что слышит ее. И то, что он слышал, заставило его забыть о просьбе девушки, не присутствовать с ней там. Лере было плохо. Очень-очень плохо. Ей было больно из-за него. И он должен быть с ней там. Оглядевшись, Вадим уже перешагнул порог отделения, когда на его плечи опустились руки друзей.

— Далеко собрался?

— Коля пусти меня!

— Вадим! — Глеб прижал его к стене. — Прекрати истерику, слышишь! Ты сейчас ничем ей не поможешь. Только не хватало там твоих обмороков. Если не уймешься, попрошу сделать тебе укольчик. Пошли.

Друг хлопнул его по спине и вместе они спустились туда, где должны были ждать Лериного врача. Вадим опустился на стул и опустил плечи.

Так прошел еще час. Наконец Вадим увидел на полу перед своими глазами пару белых женских туфель.

— Вадим, — он поднял голову и увидел Лерину докторшу, — поздравляю. У вас мальчишки. Маленькие правда, но ничего. В инкубаторе они быстро наберут вес.

— Где Лера? Можно мне к ней?

— Конечно. Пойдемте. — Доктор шагнула к лестнице. — Ну и принцессу вы нам привезли Вадим, — говорила она, пока они поднимались, — что ж вы ее так изнежили. Она же боль совсем не терпит. Переполошила весь роддом…

— Я знаю. Она просто… знаете, слабенькая такая у меня.

— Это точно. Тут вы правы. Только вот заниматься тем приятным процессом, от которого появляются дети, все здоровые и сильные. А как их рожать, тут…

Они тем временем дошли до Лериной палаты. Доктор открыла дверь, пропуская Вадима внутрь, и предупредила, что Лера должна отдохнуть и поспать. Попросила долго не сидеть с ней.

Вадим торопливо вошел к жене и присел на ее кровать.

— Вадюш, — Лера прижалась к нему, уткнулась носом в ключицу, собрала в кулачки ткань белого халата, наброшенного на плечи. Она как всегда пряталась в его объятиях от целого мира. Сама уже только что стала матерью, а все такая же маленькая испуганная девочка.

— Лерочка, малышка моя, — он целовал ее губы, гладил ладонью спутанные волосы, — ты у меня такая молодец. Ты знаешь об этом?

— Я думала, я умру, Вадь. Никогда, слышишь, никогда я больше не буду рожать детей.

— Лера, ты же мне кучу обещала, помнишь?

— Вадь, тебе что, двух мало? Мне вполне хватит.

— Родная моя, — он баюкал ее на руках, — спасибо тебе, любимая.

Он опять положил ее на подушку, и сидел с ней рядом, пока она не уснула, держал за руку, вырисовывая что-то на внутренней стороне запястья.

— Я звала тебя… — тихо прошептала она.

— Я хотел прийти. Меня Глеб не пустил.

— И хорошо. — Лера затихла, видимо опять уснув.

Вадим еще долго сидел с ней рядом. Он смотрел на ее лицо, на искусанные до крови губы, на мокрые от слез ресницы. Он разжал ладошку жены и увидел на ней отпечатки впивавшихся в кожу ногтей. Мужчина нежно прикоснулся к ней губами, Лера приоткрыла глаза и провела пальчиками по его щеке. А потом снова провалилась в сон.

Дверь палаты приоткрылась, и доктор сделала ему знак выйти в коридор. Вадим спрятал под одеяло Лерину ручку, провел ладонью по ее щеке и вышел в коридор.

— Езжайте домой. Теперь волноваться не о чем.

— Можно мне посмотреть детей?

— Конечно.

Он зашел в детское отделение и посмотрел на сыновей. Стоял за стеклом и глядел на двух совершенно одинаковых мальчишек с темными, как у него глазами и чувствовал, как запершило в горле, а на глаза навернулись слезы. Его мечты о семье сбывались.

Осталось только уговорить Лерку на дочку.

Вадим спустился к друзьям.

— Поздравляю, молодой папашка! — Глеб хлопнул его по плечу.

— Поехали, Вадь, — торопил его Николай, — через магазин и домой… Или в стрип клуб?

— Точно. — Вадим ухмыльнулся неудачной шутке друга.

Они вышли на улицу и сели в машину Вадима. Снова Вольво. Мужчина убедился в надежности этого автомобиля. Вот только Лера до сих пор волновалась. Вадим устал доказывать ей то, что эта новая модель еще безопаснее старой, что теперь он водит машину осторожно, соблюдая правила и скоростной режим. Как она могла все еще сомневаться в этом? Ведь у них теперь дети и от его здоровья зависит их жизнь. Неужели она действительно думала, что он готов повторить все, что ему пришлось вынести в течение тех долгих месяцев, когда он не мог ходить! Теперь все по-другому. Он никогда больше не подвергнет любимую подобному испытанию.


* * *

Лера и Вадим назвали сыновей Тимуром и Артуром. Они были похожи друг на друга как две капли воды. И вместе они были похожи на Вадима.

Когда мальчикам исполнилось три года, Лера, наконец, родила мужу долгожданную дочь, которую назвали Кирой. В отличие от пацанов, Кира была похожа и на мать и на отца одновременно. У нее были светлые Лерины волосы и темные Вадимовы глаза. И в будущем она обещала превратиться в редкую красавицу.

Как бы Вадим не любил своих сыновей, своих первенцев и продолжателей своей фамилии, все же в дочке он души не чаял. Он баловал ее, и девочка прекрасно это понимала. Так что если бы Лера не строжилась на нее регулярно, отец имел все шансы испортить девчонке характер.

Лера была счастлива. Свое прошлое она постаралась забыть. Она стала другим человеком. Был только один день в той далекой жизни, который она будет помнить всегда. День, когда Вадим увидел ее на обочине дороги. Увидел и спас.

Конец.