Стикс положил руку мне на плечо и поднял ее, чтобы дважды похлопать мне по щеке. Ему не нужно было говорить. Я слишком хорошо знал своего брата, чтобы быть уверенным, что он понимает, отчего я собирался отказаться.

— Н-никогда н-не в-видел т-тебя т-таким п-прежде, б-брат, — сказал Стикс, протягивая мне еще одну сигарету.

— Раньше мне было нечего терять, Стикс. Ничто не могло разрушить меня так, как потеря Ли.

Зазвонил телефон Стикса, сигнализируя, что Мэдди с Мэй. Мэдди не покидала квартиру месяцы, кроме того раза, когда проведывала Ли после похищения. Это привело к тому, что Мэдди обнаружила уход Лилы и то, что она порезала себя в баре. После этого Мэдди не смела выходить. Но сейчас она жила со Стиксом и Мэй в их коттедже, и Мэй очевидно убедила Мэдди поехать с нами сегодня.

Стикс открыл дверь грузовика и сказал:

— В-встрет-тимся т-там.

Я оттолкнулся от грузовика и пошел к дому. Лила убиралась, напевая про себя, одетая в платье с длинными рукавами. Оно больше облегало, чем те, что она обычно носила, и демонстрировало ее потрясающую фигуру. Также она носила байкерские ботинки по щиколотку. Ее короткие светлые волосы были не расчесаны, но выглядели чертовски круто, и она вытирала со столешниц. Но лучше всего был мой патч на ее спине, ее кожаный жилет гордо гласил: «Собственность Кая».

Мое сердце ухнуло в желудок, когда я смотрел на нее. Я задавался вопросом, был ли это последний раз, когда я видел ее вот так. Сделав вдох и услышав, как грузовик Стикса поехал по нашей грязной дороге, я понял, что настало время все прояснить.

Подойдя к Лиле, я обнял ее за талию, и она подпрыгнула, затем сняла свои перчатки.

— Кай! — рассмеялась она, повернулась и обняла меня за шею. Она прижала свои губы к моим и уткнулась в мою шею. — М-м-м... ты так хорошо пахнешь. Как масло и сигареты.

— И это хорошо? — спросил я хрипло.

— Очень хорошо, — прошептала она. — От этого я чувствую себя в безопасности.

Мой желудок сжался, и я прижал ее ближе.

Лила задержала дыхание, затем отстранилась, посмотрела мне в глаза и спросила:

— Ты в порядке, Кай?

Обхватив ее лицо в колыбель своих рук, я подтолкнул ее к столешнице. Мои губы обрушились на ее, и через секунду, я приподнял ее платье, сорвал трусики и ворвался своим членом в нее.

— Кай... — застонала Лила, схватив меня за волосы, ее голая задница была на гранитной столешнице. Я не дал ей и шанса сказать что-нибудь еще, когда вбивался в нее, ее киска стала влажной и сжимала мой член.

— Чертовски сильно люблю тебя, детка, — прохрипел я, мои толчки становились быстрее, и я чувствовал, что готов взорваться.

— Я тоже люблю тебя, — сказала Лила, прежде чем ее киска сжала мой член, покрывая меня своей влажностью и выжимая мой член без остатка.

— Бл*дь! — закричал я, когда кончал, моя голова была на ее плече, пока я пытался перевести дыхание.

Лила медленно толкнулась бедрами, получая последнее наслаждение. Затем подняла мою голову, в ее взгляде светилось беспокойство.

— Что не так?

Я быстро прижался губами к ее и отстранился, мой член выскользнул из ее влажной киски, и я застегнул ширинку.

— Или приведи себя в порядок и надень штаны. Мы прокатимся.

— Прокатимся? — спросила она.

— Да, детка. Нам нужно кое-куда съездить.

Лила посмотрела на меня подозрительно, но сделал так, как я сказал.

Пять минут спустя мы ехали по автостраде, направляясь в центр. Лила крепко держалась за меня, и я делал все, чтобы не потерять остатки разума.

***

Я остановился позади грузовика Стикса, и почувствовал, что Лила крепче сжала меня от удивления.

— Кай? — спросила она.

Выключив двигатель, я просто сидел с минуту.

— Так красиво, — Лила пробормотала позади меня. Я заставил себя взглянуть на церковь. Белая церковь, которая ей понравилась много месяцев назад.

— Слезай, сладкие щечки, — приказал я, и Лила свесила ноги, коснувшись асфальта. Я последовал за ней и наблюдал, как она наклонила голову, пока рассматривала церковь.

— Очень-очень красиво, — снова прошептала она.

— Именно так я и думал, — пробормотал я себе под нос, но я не смотрел на белый камень или витражные окна. Я смотрел на свою женщину, в чьих глазах горело волнение.

Повернувшись ко мне, Лила сказала:

— Кай, что мы здесь делаем?

Я посмотрел на грузовик, и видя, что он бы пуст, я провел рукой под носом.

— Ты сказала, что не знаешь, кем являешься без веры.

Глаза Лилы расширились, и она сделала прерывистый вдох.

— И... и ты привез меня сюда?

— Да, детка. Организовал все так, чтобы пастор показал тебе все вокруг, показал, что значит религия, которая не унижает и не заставляет делать то, чего ты не хочешь.

Глаза Лилы наполнились слезами, и она покачала головой.

— Я не... я не понимаю...

— Лила, детка, я так чертовски сильно люблю тебя...

— Я тоже люблю тебя, — перебила она, но я вытянул руку, чтобы она затихла. Слеза скатилась по ее щеке, и я ее вытер.

— Я чертовски сильно люблю тебя, но знаю, что без всего этого... — я указал на церковь позади себя, — ты не чувствуешь себя единым целым. У тебя нет цели. Но больше всего ты веришь в Бога, детка, и вот к чему это сводится.

Лила провела рукой по краю моего жилета, и я не мог встретиться с ней взглядами. Как гребаная киска, я не мог встретиться с ее чертовым взглядом.

— Кай, — выдохнула Лила, когда провела тыльной стороной ладони по моей щеке. Я поднял голову и увидел опечаленное выражение на ее лице. — Что не так? Почему ты это делаешь?

— Потому что это правильно для тебя. Всю жизнь тебе говорили, что делать. У тебя никогда не было того, что ты любишь, ничего своего. — Я указал на церковь позади себя и сказал: — Тебе нужно это место, сладкие щечки.

— Но почему ты грустный? — надавила она снова.

Я шагнул вперед и прижал свой лоб к ее.

— То, во что ты веришь, и как я живу — противоположные полюса, Ли. Палачи не живут по законам морали. Мы живем отдельно от людей по своим собственным правилам — ничего из этого не подходит твоей вере. И я понимаю это. — Я выдохнул и сказал: — Я просто хочу, чтобы ты была чертовски счастлива, Ли....

Звук открывшейся двери позади меня привлек мое внимание, и не обращая внимания на опустошенное выражение лица Лилы, я повернулся и увидел, что пастор стоит у двери с Мэй и Мэдди. Обе широко улыбались моей женщине. Мэй махнула рукой, показывая Лиле присоединиться к ним. Мэдди выглядела спокойной, даже счастливой.

Лила сомневалась, и ее голубые глаза встретились с моими.

— Кай... — сказала она грустно, но по ее взгляду я видел, что она хотела пойти.

— Или, Лила. Найди себя.

Лила наклонилась вперед и прижала свой рот к моему.

— Спасибо, — прошептала она, и я почти развалился на части.

Лила спокойно поднималась по лестнице, робко пожала руку пастора. Я наблюдал, как пастор завел их внутрь. Лила последовала. не оглядываясь.

Я пялился на закрытую деревянную дверь, казалось, целую вечность и думал, что моя грудь взорвется. Я понимал, что потерял ее. Как я мог конкурировать с Богом? Я был красивым ублюдком с почти идеальным телом, но даже я не был божественным.

Справа раздался свист, и Стикс появился с двумя стаканчиками кофе. Я прислонился к его грузовику, опустив голову, когда он протянул мне стакан. Стикс встал рядом со мной.

Он ничего не говорил, и, опустошив полчашки, я сказал:

— Чертовски уверен, что я потерял ее, мужик.

Стикс вздохнул и положил руку на мое плечо.

— Бл*дь! — выплюнул я и бросил стакан с кофе на землю, игнорируя, что люди вокруг обходили нас стороной.

Я провел рукой по волосам и глубоко вдохнул. Стикс наблюдал. Но его челюсти были стиснуты, а глаза прищурены. Я понимал, что он бесится от сочувствия ко мне, но я не мог видеть этого, не мог вынести его жалости.

— Я поеду, — сказал я и направился к своему байку. Остановившись рядом со Стиксом, я сказал:

— Убедишься, что она вернется в безопасности, хорошо?

Он кивнул. Я вытащил ключи, в тот же момент, когда позади меня со скрипом открылась дверь церкви. По мраморным ступеням раздались шаги.

— Кай! Кай!

Развернувшись, держа в руках шлем и авиаторы, я увидел, как Лила сбегает по ступенькам церкви и машет мне остановиться.

Беспокоясь, что что-то не так, я опустил шлем и очки на сиденье и бросился к ней.

— Какого черта не так? — спросил я, вглядываясь в ее лицо и готовясь надрать какую-нибудь пасторскую задницу. — Кто-то здесь обидел тебя?

Но Лила не переставала бежать. Оказавшись возле меня, она обняла меня за шею, уткнувшись в нее головой, ее хватка была сильной.

— Детка? Что не так? — спросил я, гладя ее короткие волосы.

Лила отстранилась, в ее глазах стояли слезы.

— Кай... — прошептала она, и каждая часть меня напряглась.

— Кто из них обидел тебя? Я, бл*дь, убью их!

Лила прижала руку к моей щеке.

— Нет, Кай, ты не понимаешь.

Я замер. Лила широко улыбнулась, ослепив меня.

— Там так прекрасно, Кай. То, чему они учат, чему поклоняются... чистая жизнь, которую они ведут...

Разочарование наполнило меня, и я убрал прядь волос с лица Лилы.

— Это хорошо, детка, да?

Она кивнула, счастливо рассмеявшись.

— Да.... да, я влюбилась в это. Мы все. Я чувствую, что принадлежу этому месту.

— Хорошо, детка. Очень хорошо, — прохрипел я, чертовски запутанный, почему же она вернулась. Чтобы мучить меня? Сделать все еще тяжелее, чем есть?

— Кай? — спросила Лила, вынуждая меня посмотреть на нее. Я встретился с ней взглядом и очень медленно вдохнул. — Ты спас меня. Ты продолжаешь спасать меня, — всхлипнула она, ее нижняя губа дрожала.

Мое сердце сильнее заколотилось в груди.