Тейлор сложил руки на коленях и уставился в пол. Дениза грустно покачала головой.

— Не знаю... я выросла на волшебных сказках, и, наверное, отчасти причина в них. — Она откинулась на спинку кресла. — Помнишь тот вечер, когда мы познакомились? Когда ты спас Кайла? А потом ты помог мне довезти покупки... и научил мальчика играть в мяч. Ты походил на сказочного принца из моих детских фантазий. Чем ближе мы становились друг другу, тем больше я верила в сказку. Как ни странно, я верю в нее до сих пор. Ты — это все, о чем я когда-либо мечтала. Да, я люблю тебя, но вовсе не уверена, что ты готов впустить в свою жизнь меня и моего сына.

Тейлор устало потер лицо, а потом взглянул на Денизу потемневшими от грусти глазами.

— Я не слепая. Я понимаю, что между нами происходит. Ты отстраняешься от меня — от нас обоих, — и даже не пытайся отрицать. Это очевидно, Тейлор. Я лишь не понимаю почему.

— Я был занят... — вяло начал Тейлор.

— Может быть — но есть что-то еще.

Дениза глубоко вздохнула, надеясь, что голос ее не подведет.

— Я знаю, у тебя своя тайна. Если ты не хочешь или не можешь о ней говорить, я ничего не в силах поделать. Но именно это и есть причина охлаждения.

Она замолчала, и глаза женщины наполнились слезами.

— Вчера ты обидел меня. Но главное — ты обидел Кайла. Он ждал тебя, Тейлор. Ждал два часа. Вскакивал каждый раз, когда мимо проезжала машина. Он думал, что это ты едешь. Но в конце концов даже ребенок понял, что все изменилось. До самого вечера Кайл не сказал ни единого слова. Ни единого.

Тейлор, бледный и потрясенный, утратил дар речи. Дениза смотрела на горизонт, и по ее щеке катилась одна-единственная слеза.

— Я много с чем могу смириться. Точнее, уже смирилась. Ты то приближаешь меня, то снова отталкиваешь... Допустим. Но я взрослая и достаточно зрелая для того, чтобы самой решить, хочется ли мне жить так и дальше. Но если ты начнешь играть привязанностью Кайла... — Голос у нее оборвался. Дениза вытерла лицо ладонью. — Ты удивительный человек, Тейлор. Ты многое можешь дать людям и, надеюсь, в один прекрасный день встретишь женщину, которая тебя поймет. Ты заслуживаешь покоя. В душе я понимаю, что ты не хотел обидеть Кайла. Но я боюсь, что однажды это произойдет еще раз. Именно потому, что ты не уверен в возможности нашего совместного будущего.

— Прости, — хрипло сказал Тейлор.

— И ты меня прости.

Он взял ее за руку.

— Я не хочу тебя терять, — прошептал он.

Увидев осунувшееся лицо мужчины, Дениза сжала руку Тейлора, потом неохотно выпустила ее. Она вновь ощутила подступающие слезы, но совладала с собой.

— И при этом ты не готов остаться со мной навсегда?

Тейлор не ответил.


* * *


После его ухода Дениза бродила по дому как зомби, с трудом сохраняя самообладание. Накануне она и так проплакала почти всю ночь, зная, что ей предстоит. Сидя на кушетке в гостиной, женщина напоминала себе, что она сильная, что это был правильный поступок. Тейлор больше не обидит Кайла.

И нечего плакать.

Но, наблюдая, как Кайл играет в конструктор, и понимая, что Тейлор больше не придет, Дениза почувствовала, что у нее перехватывает горло.

— Я не заплачу, — повторила она вслух, словно произнося заклинание. — Я не заплачу.

А потом Дениза рыдала два часа.


— Значит, ты взял и поставил точку? — переспросил Митч, явно раздосадованный.

Они сидели в баре — в грязной забегаловке, где собиралось не больше трех-четырех завсегдатаев. Тейлор пришел туда в восемь, Митч — часом позже. Тейлор начал пить без него. Сейчас был уже поздний вечер.

— Не я, Митч, — сказал он. — Дениза сама порвала со мной. Я тут ни при чем.

— И полагаю, это произошло ни с того ни с сего, и ты даже понятия не имеешь почему?

— Митч, все кончено. Чего ты от меня ждешь?

Тот покачал головой:

— Знаешь, Тейлор, ну ты и дубина. Сидишь тут и думаешь, что тебе все ясно, а на самом деле не понимаешь ты ни черта.

— Спасибо за поддержку, дружище.

Митч уставился на друга.

— Заткнись, ты в поддержке не нуждаешься. Нуждаешься ты, по-моему, в том, чтобы кто-нибудь погнал тебя обратно к Денизе и ткнул носом, как нашкодившего щенка.

— Ты не понимаешь...

— Да уж конечно! — Митч стукнул стаканом по столу. — Кем ты себя возомнил? Думаешь, я ничего не знаю? Тейлор, мать твою, да я, наверное, знаю тебя лучше, чем твоя собственная мать! Думаешь, у тебя одного тут темное прошлое? Ну так я тебе открою секрет. У каждого в жизни были проблемы. Все люди о чем-нибудь жалеют. Но большинство все-таки не портит из-за этого свою нынешнюю жизнь.

— Я ничего не портил, — сердито ответил Тейлор. — Ты что, глухой? Дениза порвала со мной. Не я. На сей раз — не я.

— Вот что, Тейлор. Ты можешь сколько угодно ходить на кладбище и винить себя, но мы-то с тобой оба знаем, что это полуправда. Поэтому лучше возвращайся к Денизе и спаси то, что можно. Дениза для тебя подарок судьбы.

— Я не просил давать советы...

— Но все-таки это лучший совет из всех, что ты когда-либо получал. Окажи мне большую услугу и послушайся, ладно? Хотя бы раз сделай так, как тебе говорят. Твой отец сказал бы то же самое.

Тейлор прищурился.

— Только не приплетай сюда моего отца. Не надо о нем говорить.

— Почему, Тейлор? Ты чего-то боишься? Думаешь, сейчас появится привидение и разольет наше пиво?

— Хватит, — прорычал Тейлор.

— Не забывай, я тоже знал твоего отца. Я помню, какой он был замечательный человек. Он любил свою семью — жену и сына. Ему бы не понравилось то, что ты творишь, честное слово.

Кровь отхлынула от лица Тейлора, и он крепко сжал в кулаке стакан.

— Пошел ты, Митч...

— Тейлор, ты уже все испортил.

— Я в твоих советах не нуждаюсь, — огрызнулся Тейлор и встал. — Ты меня совсем не знаешь.

Митч толкнул стол, уронив оба стакана. Несколько человек обернулись, бармен оторвался от беседы. Митч встал, подошел к Тейлору, схватил его за шиворот и заставил обернуться.

— Я тебя не знаю? Ну уж дудки. Ты чертов трус, вот что. Боишься жить, потому что, по-твоему, это значит сбросить ношу, которую ты добровольно тащишь всю жизнь. Но на сей раз ты зашел слишком далеко. Думаешь, никто, кроме тебя, не способен чувствовать боль? Думаешь, можно вот так оставить Денизу и жить как раньше? Думаешь, тогда ты станешь счастливее? Нет, Тейлор. И ты себе этого не позволишь. Ты обидел не одну только Денизу... вдобавок ты обидел ребенка. Черт побери, тебе и на это наплевать? Что бы сказал твой отец? «Молодец, сынок, я тобой горжусь»? Да ни за что. Он плюнул бы и отвернулся.

Тейлор, побелев, схватил Митча, оторвал от земли и ударил спиной о музыкальный автомат. Двое завсегдатаев едва успели убраться из-под ног. Бармен заспешил к буянам с бейсбольной битой в руках.

— И что ты сейчас сделаешь? Треснешь меня? — спросил Митч.

— Убирайтесь отсюда! — заорал бармен. — Валите на улицу!

— Давай ударь, — подзадорил Митч. — Мне плевать.

Тейлор, закусив губу до крови, стиснул кулаки и явно готовился к удару, но руки у него дрожали.

— Я-то тебя прощу, Тейлор, — спокойно сказал Митч. — Но тебе придется однажды простить самого себя.

Тейлор помедлил, а потом отвернулся. Бармен стоял наготове, с битой в руках, и ждал, что будет дальше. Тейлор подавил желание выругаться и вышел. 

Глава 23

Незадолго до полуночи Тейлор вернулся домой и обнаружил на автоответчике сообщение. Уйдя из бара, он решил проветрить голову и отправился на мост, откуда прыгал в реку несколько месяцев назад. Именно в ту ночь Тейлор впервые осознал, что ему нужна Дениза. Казалось, это было так давно.

Решив, что сообщение от Митча, Тейлор включил автоответчик. Он жалел, что сорвался на друга. Но к его удивлению, это был не Митч.

Ему звонил Джо из пожарного департамента. Слышно было, что он изо всех сил старается сохранять спокойствие.

— Пожар на складе, на окраине города. У Эрвила Гендерсона. Здорово горит. Собирают всех, кто есть в Идентоне. Из других округов затребовали еще машин и людей. Могут быть пострадавшие. Если ты получишь это сообщение, нам потребуется твоя помощь...

Джо звонил двадцать четыре минуты назад.

Не дослушав до конца, Тейлор повесил трубку и бросился к машине. Он выругал себя за то, что выключил мобильник, выйдя из бара. Гендерсон был местным оптовым продавцом краски и держал едва ли не самый большой склад в округе Чован. Днем и ночью там нагружали грузовики, и на складе работали как минимум полтора десятка человек.

Тейлор знал: у него уйдет десять минут, чтобы добраться туда.

Остальные уже наверняка были на месте — Тейлору предстояло прибыть получасом позже своей команды. Эти полчаса могли оказаться фатальными для тех, кто попал в ловушку в горящем складе.

Его друзья боролись за жизнь пострадавших, пока он где-то сидел и упивался жалостью к себе.

Из-под колес полетел гравий, когда машина развернулась на дорожке и вырулила на шоссе. Мотор взревел — Тейлор, продолжая ругаться, нажал на газ в надежде добраться до Гендерсона самым коротким путем. Всякий раз, оказываясь на прямом отрезке шоссе, он гнал на скорости девяносто миль в час. В багажнике гремели инструменты, что-то тяжелое ударилось в борт при очередном крутом повороте.

Шло время — долгие, бесконечные минуты. В какой-то момент Тейлор увидел вдалеке оранжевое зарево. Недобрый знак. Он ударил кулаком по рулю, когда осознал, насколько велик пожар. Вой пожарных сирен заглушал шум мотора.

Тейлор затормозил и свернул на дорогу, ведущую к складу. Вокруг клубился густой черный дым от горящей краски, который не развеивался, поскольку ветра не было. Тейлор увидел яростное пламя, вырывающееся из здания. Наконец он остановился.