— Ну, она изменилась, как только начала влюбляться. Тогда твоя мама буквально за один день превратилась в типичную южную леди — в белых перчатках, с изысканными манерами. Но до тех пор она была сущим сорванцом.

— Вы шутите?

— Честное слово, нет. Твоя матушка ловила лягушек, сквернословила как грузчик и даже дралась с мальчишками, чтобы показать, какая она отчаянная. И дралась неплохо, ей-богу. Если какой-нибудь парень начинал задираться, тут же получал в нос. Как-то раз родителям одного бедолаги даже пришлось вызвать полицию. Мальчишке было так стыдно, что он неделю не ходил в школу. В любом случае он больше не смел трогать твою маму. Она была бесстрашной девицей.

Джуди замолчала, явно погрузившись в воспоминания. Дениза ожидала продолжения.

— Помню, мы частенько ходили за ежевикой. Твоя мать лазила по колючкам босиком. Ступни у нее были как каменные. Она все лето ходила босая, а обувь надевала разве что в церковь. К осени пятки у нее становились такими грязными, что твоей бабушке приходилось скрести их пемзой. Когда начинались уроки, твоя мама всегда хромала несколько дней — то ли из-за пемзы, то ли потому, что отвыкла от обуви.

Дениза недоверчиво рассмеялась. Она никогда не слышала о таком. Джуди продолжала:

— Я жила неподалеку. Знаешь белый дом с зелеными ставнями, а позади него большой красный сарай?

Дениза кивнула. Она проезжала его по пути на работу.

— Вот там я и жила в детстве. Кроме нас с твоей мамой, девочек здесь не было, поэтому мы подружились. Мы вдобавок учились в одном классе. В сороковые годы все ученики, вплоть до восьмого класса, занимались в одной комнате, но учителя все-таки пытались разделять нас на группы по возрасту. Мы с твоей матерью сидели рядом и были лучшими подругами.

Джуди снова задумалась, глядя на далекие деревья.

— Почему она перестала писать и звонить, когда переехала? — спросила Дениза. — То есть...

Она помолчала, не зная, как лучше выразиться. Джуди искоса взглянула на нее.

— Ты хочешь сказать — почему она ни словом не обмолвилась обо мне, хоть мы и были лучшими подругами?

Дениза кивнула.

— Наверное, именно потому, что переехала. Я далеко не сразу поняла, что расстояние убивает даже самую крепкую дружбу.

— Печально.

— Как посмотреть. Лично я поумнела благодаря разлукам. Люди приходят и уходят, появляются в твоей жизни и покидают ее, совсем как герои любимой книжки. История окончена, ты закрываешь книгу, берешь следующую, с новыми героями и приключениями, и думаешь только о них, а не о том, что было в прошлом...

Дениза не сразу ответила — она подумала о друзьях, которые остались в Атланте.

— Это мудро, — наконец согласилась она.

— Я стара. Чего же ты ожидала?

Дениза поставила стакан на стол и рассеянно вытерла с футболки влажное пятно.

— Значит, вы никогда больше ее не видели, после того как она уехала?

— Мы общались еще несколько лет, но потом твоя мать влюбилась, а когда женщины влюбляются, они больше ни о чем не думают. Вот почему она уехала из Идентона. Того человека звали Майкл Каннигэм. Она тебе о нем не рассказывала?

Дениза покачала головой.

— Неудивительно. Майкл был скверным парнем, не из тех, о ком хочется помнить всю жизнь. Репутация у него была ужасная, но девчонки с ума по нему сходили. Наверное, считали его романтическим героем. Знакомая история — и до сих пор ничего не изменилось. Короче говоря, твоя мать отправилась вместе с ним в Атланту сразу после школы.

— Но она говорила, что уехала в Атланту поступать в колледж.

— Ну, может быть, колледж тоже был в планах, но настоящей причиной все-таки был Майкл. Он тоже неровно к ней дышал. И именно из-за него она не решалась вернуться.

— Почему?

— Твои бабушка с дедушкой не могли ей простить, что она сбежала. Они-то знали, чего стоит Майкл, и предупредили, что если она не вернется немедленно, то может вообще не появляться. Это были люди старой закалки, упрямые как черти, — и твоя мать им не уступала. Обе стороны ждали, пока противник сдастся, но тщетно — даже когда она оставила Майкла ради другого мужчины...

— Моего отца?

Джуди покачала головой:

— Нет... твой отец появился уже после того, как я утратила всякую связь с ней.

— Значит, вы вообще его не знали?

— Нет. Но помню, как твои бабушка и дедушка поехали на свадьбу. Я слегка обиделась, что мне не прислали приглашения. Впрочем, я бы все равно не сумела выбраться. Я уже была замужем; мы с мужем, как водится, не то чтобы купались в деньгах, и у нас недавно родился ребенок, — короче говоря, я бы все равно не смогла поехать.

— Мне так неловко...

Джуди поставила стакан.

— Ты здесь ни при чем, и, честно говоря, твоя мать тоже не виновата. Твой отец был из очень респектабельной семьи, так что, подозреваю, она слегка стеснялась своего происхождения. Впрочем, он, наверное, не возражал, раз уж женился на ней. Твои бабушка с дедушкой мало что рассказывали, вернувшись со свадьбы. Наверное, они тоже немного смутились, хотя им-то нечего было стыдиться. Они были прекрасными людьми, но, несомненно, понимали, что для них в жизни дочери нет места. Даже когда твой отец умер...

— Это ужасно.

— Да, грустно, но я ведь сказала — они все были упрямы. И со временем просто охладели друг к другу.

— Я знала, что мама почти не общается с родителями, но почему — она никогда мне не объясняла.

— Объяснять всегда нелегко. Пожалуйста, не думай о ней плохо. Твоя мать была замечательной, с ангельской душой. Самая приятная женщина из всех, кого я знала. И ты очень на нее похожа.

Дениза задумалась, а Джуди снова принялась за чай. Затем, словно спохватившись, она добавила:

— Но что-то я разболталась на старости лет. Того и гляди, ты подумаешь, что мне недалеко до маразма. Давай-ка лучше поговорим о тебе.

— Обо мне? Ну, тут мало интересного.

— Начни сначала. Зачем ты приехала в Идентон?

Дениза посмотрела на Кайла, который играл с машинками, и задумалась, что сейчас у мальчика в голове.

— По ряду причин...

Джуди подалась вперед и заговорщицки прошептала:

— Мужчина? Тебя преследует таинственный поклонник?

Дениза хихикнула:

— Ничего подобного. — Она тут же замолчала и слегка нахмурилась.

— Если не хочешь, можешь не говорить, — предупредила Джуди. — В конце концов, это не мое дело.

Дениза покачала головой:

— Нет, ничего особенного... просто мне нелегко начать. — Джуди молчала, и Дениза вздохнула, собираясь с мыслями. — В первую очередь дело в Кайле. Я ведь, кажется, упоминала, что у него проблемы с речью?

Джуди кивнула.

— А я говорила почему?

— Нет.

Дениза посмотрела на сына.

— Сейчас врачи утверждают, что у него проблемы с восприятием чужой речи и замедленное развитие речевых навыков. Иными словами, Кайл по каким-то непонятным причинам с трудом понимает чужую речь и никак не научится говорить. Что-то вроде дислексии, только трудности не с буквами, а со звуками. Почему-то они все у него путаются, как будто с ним разговаривают одновременно на разных языках. Никто не знает, в чем дело — в ушах или в мозге... Врачи с самого начала не знали, какой диагноз поставить. Но... вы уверены, что хотите слушать? Это долгая история.

Джуди погладила ее по колену:

— Рассказывай, пожалуйста...

Она вдруг напомнила Денизе мать. Как ни странно, было приятно говорить с Джуди о своих бедах, и Дениза начала свой рассказ:

— Сначала врачи думали, что Кайл глухой. Я водила его к специалистам, которые проверяли ему уши, нос и горло, но в конце концов убедились, что он нормально слышит. Тогда врачи сказали, что у него аутизм. Этот диагноз продержался год — наверное, самый трудный год в моей жизни. Следующим было «общее расстройство развития» — нечто вроде аутизма, но не настолько плохо. Диагноз продержался несколько месяцев, пока Кайла не обследовали другие врачи. Потом сказали, что он умственно отсталый, что у него синдром дефицита внимания... ну и так далее.

— Тебе было нелегко.

— Вы себе даже не представляете. Врач ставит твоему ребенку очередной ужасный диагноз, и ты снова проходишь все этапы — сначала не веришь, потом злишься и, наконец, смиряешься. Читаешь книги, разговариваешь со всеми, кто разбирается... а когда ты уже готова принять неизбежное, врачи передумывают, и кошмар начинается сначала.

— А что говорил отец мальчика?

Дениза пожала плечами, и на ее лице появилось виноватое выражение.

— Отца... нет. Надо сказать, я забеременела несколько неожиданно.

Она вновь замолчала. Обе женщины смотрели на Кайла. Джуди, кажется, не удивило и не шокировало признание собеседницы — во всяком случае, на ее лице не отразилось ничего такого.

— После рождения Кайла я взяла отпуск в школе, где преподавала. Моя мать умерла, и я хотела провести первый год с ребенком. Но когда начались хождения по врачам, я не смогла вернуться на работу. Я возила его из клиники в клинику, пока наконец мне не посоветовали программу обучения на дому. Мне просто было некогда работать на полную ставку. Все время уходило на Кайла. Я получила в наследство этот дом, но не смогла его продать, и в конце концов деньги закончились.

Она с горечью взглянула на Джуди.

— Можно сказать, я переехала сюда по необходимости, чтобы и дальше заниматься исключительно Кайлом.

Когда Дениза замолчала, Джуди снова похлопала ее по колену:

— Да ты замечательная мать. Немногие способны на такие жертвы.

Дениза посмотрела на Кайла.

— Я просто хочу, чтобы у него все было хорошо.

— Судя по всему, у малыша уже все хорошо. — Джуди откинулась на спинку кресла. — Знаешь, я ведь наблюдала за Кайлом, пока ты сидела за компьютером в библиотеке. И мне в голову не приходило, что с ним что-то не так. Обычный маленький мальчик, притом хорошо воспитанный.