В голове всплывали какие-то мелкие детали, вставало множество вопросов, так и оставаясь без ответа. Если Луи собирался включить в программу этот репортаж, чтобы вывести меня из равновесия, то как он предполагал использовать потом последствия? Рассчитывал, что будет мной управлять? Что я уйду с телеканала по собственному желанию? Если бы я ушла из BTV, то смогла бы полностью посвятить ему свою жизнь, это так, но зачем нужно было до такой степени меня унижать?!

Один за другим мелькали за окном километровые столбы, мои мысли перескакивали с одного на другое, метались от одного брата – к другому. Так как именно здесь, как мне казалось, скрыта самая суть мистерии, тут и надо искать разгадку: если Дэвид знал о моих настоящих занятиях, то зачем… зачем Луи понадобилось, чтобы я плясала под его дудку?

Мои мысли вконец запутались, как собаки, сбившиеся со следа во время охоты на волка. Зеленый пейзаж покрывался серо-розовым туманом, потом и вовсе все вокруг стало серым и бесцветным.

– Ты потом его видела?

– После интервью – нет. Ребекка говорила раз или два, что Ришар ищет встречи со мной, но я не согласилась. Мне показалось, что неприлично будет перспа…

Чуть позже она смущенно продолжила:

– …встречаться с мужчиной, который расспрашивал меня обо всем этом.

Смятение и испуг, которые я заметила на ее изменившемся лице тогда, в Винсенском лесу, оказались не случайны. Ей, наверное, было стыдно передо мной, именно поэтому она держалась на расстоянии и не отвечала на звонки. Вряд ли Соня понимала, в какую историю невольно вляпалась, какую роль ей отвели в махинациях, направленных против меня. Вот и сейчас она сидела рядом, вжавшись в кресло, в полном смятении, и я видела, что, пытаясь проанализировать происходящее, она понимает еще меньше, чем я.

Однако Соня первая нарушила молчание и почти шутливым тоном спросила:

– А знаешь, что меня позабавило?

– Что ж тут забавного ты нашла?

Она повернулась ко мне всем корпусом, и я опять увидела на ее губах шаловливую улыбочку, как бы в виде извинения:

– Только не говори, что ты не замечала у него татуировки…

– Замечала. Буквы «А» и «Д», ну и что?

Я назвала те, что сама заметила на теле Луи, те, которые можно было увидеть в публичных местах, например, во время наших прогулок по городу. Соня захлопала глазами и весело улыбнулась, по трепетанию ее ресниц я уже поняла, что в отличие от меня она удостоилась привилегии любоваться ими всеми. Возможно, тут кроются и другие тайны.

– Послушай! То, что ты говоришь – только верхушка айсберга! На самом деле там у него – весь алфавит! Он – человек Ходячий Алфавит!

– «Ходячий Алфавит»? – я чуть не расхохоталась. – О чем ты? Откуда такое название?

– Как? Луи тебе не рассказывал? Он сделал себе татуировки по всему телу в виде букв алфавита.

– Да, я в курсе, – меня начинала раздражать эта тема.

– Как тебе такое нравится? Он потратил почти пять лет, чтобы буква за буквой выгравировать все двадцать шесть у себя на коже. И все – разные, отличаются по гарнитуре, по шрифту, по орнаменту и так далее.

– Да, потрясающая глупость! – Я поймала саму себя на слове, действительно, удивительная двойственность: с одной стороны – глупо, а с другой – просто потрясающе, необыкновенно! В этом – весь Луи! Только ему такое могло прийти в голову! Я не нуждалась в том, чтобы она объяснила мне смысл его задумки, мне и так все стало ясно: Луи хотел посвятить свою жизнь сочинительству. Он бы все отдал, чтобы писать и тем зарабатывать себе на хлеб, ничем другим больше не занимаясь. Он готов был пожертвовать собственным телом, чтобы сделать его частью искусства, живым материалом, откуда он черпал бы вдохновение, сделать его своей палитрой. Я на мгновение представила себе обнаженным того человека в черном комбинезоне из искусственного каучука, который пренебрег мною в темном номере «Отеля де Шарм». Мне хотелось рассмотреть на его теле все буквы, одну за другой, потрогать пальцами твердые натянутые мышцы, кошачья грация которых свидетельствовала о цельном и утонченном характере.

Ах, не нужно бы отвлекаться на такие глупые мысли! Если разобраться, этот самый человек заманил меня в ловушку. Именно он водил меня за нос!

– Соня, у меня к тебе последний вопрос и…

Я закашлялась. Внезапно острая боль пронизала мое тело. Было чувство, что я проглатываю бильярдный шар каждый раз, когда глотаю слюну.

– Я тебя слушаю…

– Соня, скажи мне правду.

– Ну разумеется! – выкрикнула она, готовая разбиться в лепешку, лишь бы исправиться. – Конечно!

Еще один приступ боли, в горле застрял ком.

– Скажи, у тебя хоть раз в качестве клиента был Дэвид?

– Что-ооо? – она заорала, чуть ли не во все горло. – О чем ты говоришь? С ума сошла, что ли? Да никогда в жизни!

– Но ты же переспала с Луи, даже не зная, кто он на самом деле.

– Так это совсем другое дело! Дэвид – публичный человек, я ведь видела его фото. Я бы его узнала.

Не помню, чтобы я давала Соне посмотреть фотографии Дэвида.

– Признайся, – с улыбкой подначивала я ее. – Ты, что, искала его фотки в Интернете?

– Ну да, а ты как думала? Моя лучшая подруга гуляет с миллиардером. Разве не повод, чтобы хоть глазком посмотреть, на кого он похож?

– Впрочем, да, конечно…

Из темноты фары высветили плакат, удостоверяющий, что мы подъезжаем к Ренну. Значит, скоро нам надо сворачивать: обогнуть город по западной дороге, чтобы потом повернуть на север в направлении Сен-Мало.

– А почему ты спросила? Думаешь, я такая сволочь, что готова переспать с женихом моей лучшей подруги накануне свадьбы?

– Да нет, не говори глупости, – сказала я примирительно, стараясь вернуть ее к обычному тону нашей почти задушевной беседы. – Это совсем не так.

– А что тогда?

– …Не знаю. Так, пришла одна мысль.

Чтобы быть точной – кошмарная мысль. Как химера, выскочившая из темного леса, она гналась по пятам, перескакивая с одной стороны дороги на другую. Я вспомнила, что мы только что проехали мимо Майены, а этот район славится своими мрачными легендами о ведьмах, злых волшебниках и колдунах. Как напоминание об этом, у придорожного столба мы заметили название ближайшей деревушки: Рош-о-Фэ[15]. Холодные мурашки побежали по спине, нога сама по себе инстинктивно нажала на педаль акселератора.

К счастью, Соня не стала продолжать разговор. Да и что я могла ей ответить, если разобраться? Рассказать о моем подсознательном страхе? О тоске? О безотчетной тревоге?

Луи и Дэвид – неужели они сговорились? Неужели они вдвоем разыгрывают мрачный спектакль, себе на потеху? Я отказывалась в это верить. Их спор, почти ссора, когда я выходила из кабинета Дэвида в тот момент, когда Фред мне звонил по мобильному, – это ли не доказательство, что между ними – разлад. А может быть даже, полный разрыв, причина которого – я.

Но вероятно и другое: сообщники схлестнулись между собой и не могут поделить добычу, то есть – меня. Но самое страшное, если они действуют заодно и специально разыграли эту сцену, чтобы лишний раз ввести меня в заблуждение.

– Ты хочешь перекусить?

Как кстати подруга оторвала меня от мрачных мыслей, вернув в обычную обстановку с обычными земными потребностями. Она обратила мое внимание на придорожный указатель со стрелочкой на автозаправку и станцию техобслуживания. Судя по всему, где-то рядом находилось также и небольшое кафе самообслуживания.

– Да, ты права.

Резиновый бутерброд был совершенно безвкусным. Но и мои мысли оказались не намного свежее. Задержавшись в кафе совсем ненадолго, мы поплелись к выходу, договорившись больше не останавливаться по дороге, чтобы скорей добраться до места.

Понадобилось еще, однако, не меньше часа, прежде чем мы достигли мыса Малуин, где на косе пристроились самые роскошные виллы побережья. Недалеко располагался и Сен-Мало, но тот район считался диким, суровым и, кроме того, за ним тянулся шлейф Истории. Вечерний Динар, огражденный от моря шеренгой приморских сосен, предстал перед нашими глазами в виде спящей красавицы, аристократически гордый, загадочный принц Прекрасной Эпохи в строгом костюме из гранита. Погода хмурилась, в потемневшем небе различались тяжелые облака, надвигающиеся с моря на побережье. Тревожный знак.


Эротические фантазии – зачем они нам? Просто причуды, которых надо остерегаться и не принимать всерьез? Или, напротив, они как горючее, ими надо наполнить карбюратор нашего либидо, чтобы он завелся и потянул нас вперед?

Однако я точно знаю, что некоторые из них, с которыми мне удалось немного поупражняться, не совсем удобны для жизни. Например, идея заниматься любовью в воде. Мы с Фредом однажды попробовали, когда проводили каникулы на Балеарских островах. Соленая вода, песок, постоянное движение волны, неудобства, связанные с тем, что все время надо искать позицию, чтобы упираться ногами в дно, тогда как волна тебя постоянно колышет туда-сюда, то, что естественную смазку смывает и уносит течением… Короче, совсем не так просто и приятно, как мы себе представляли. Моему партнеру не понравилась прохладная вода, и у него отпало всякое желание заниматься любовью. Мы вышли на берег мокрые, дрожащие, не получив никакого удовольствия. Ладно, запишем этот опыт в список неудачных идей. Какая будет следующая?

(Рукописные заметки от 14/06/2009, написано моей рукой.)


Мы медленно въехали на улицу Русино, не отрывая глаз от прекрасных строений в стиле начала прошлого века, все – богато украшенные лепниной и фризами, с названиями, от которых захватывало дух: «Керозар», «Бэль Ассиз», «Рош Плат», «Кер Антик»… Мы разыскивали виллу «Рош Брюн» и нашли ее в самом конце аллеи, где дорога делала поворот под прямым углом, простираясь дальше вверх, в горы, и на запад. Если для строительства большинства домов на побережье использовался местный серый гранит, то это здание выделялось и цветом, и архитектурой – оно было выполнено в стиле охотничьего домика Людовика XIII и, казалось, перенеслось сюда из самого Версаля. Возвышающееся на крутом склоне, окруженное обрывистым берегом, сбегающим к морю уступами, импозантное строение стояло в стороне от остальных вилл поселка, словно для того, чтобы подчеркнуть свой привилегированный статус. Мы смогли припарковать машину у самых ворот так, чтобы никому не мешать.