Нашим врачом, к которому обращались люди с пляжа, была пятидесятилетняя Антонина Петровна. Очень добрая и располагающая к себе женщина.

В кабинете у Антонины Петровны никого не оказалось.

– Привет, Полина! – поздоровалась она, когда я вошла в кабинет.

– Здравствуйте, Антонина Петровна.

– Ты привела отдыхающего?

– Нет… Я сама пришла…

– А что случилось?

Я собралась с духом и рассказала все, что вчера произошло. Антонина Петровна очень внимательно меня выслушала.

– С тобой мне все понятно, – заключила врач. – Судороги часто бывают у подростков из-за гормональной перестройки в организме. Кроме того, судороги случаются от переутомления и больших физических нагрузок. Все знают, как ты работаешь – по две смены! Пожалуйста, вот тебе и переутомление с нагрузками. А еще из-за жары постоянное обезвоживание организма. Это тоже может быть причиной судороги. Ну, еще судорога может случиться из-за резкой смены температуры. Сама смотри – ты была на солнце, а потом поплыла в море во время шторма. Волны подняли наверх нижние холодные слои воды, и вот тебе налицо резкий перепад температуры… У тебя судорога могла быть по всем этим причинам.

– Но что мне делать? Как дальше жить?

– Старайся не переутомляться, во время жары пей воду и обязательно носи с собой булавку… – порекомендовала Антонина Петровна. Заметив мой грустный взгляд, мягко сказала: – Полина, в судороге нет ничего страшного, это с каждым может случиться.

– Но я теперь боюсь плавать!

– Это пройдет, – сочувствующе вздохнула Антонина Петровна. – Пойми, детка, ты хоть и классный пловец, мы все называем тебя дельфином, но все-таки ты человек. А у людей бывают судороги… Не расстраивайся. Просто веди себя осторожнее, вот и все. Можешь еще делать массаж мышц, это тоже пойдет на пользу.

«Она говорит все правильно, но как же это тяжело – в один момент вдруг осознать, что ты вовсе не дельфин», – подумала я и встала со стула.

– Большое спасибо, Антонина Петровна. Я постараюсь следить за собой.

Я направилась к двери.

– Не болей! – пожелала врач.

– Я и сама этого очень хочу. Правда!


Каким-то чудом мне удалось проскользнуть в дом незамеченной и запереться в своей комнате.

Я огляделась. Комната была оформлена в морском стиле. На одной стене висел старый штурвал, который когда-то подарил мне папа, другую стену украшала картина, которую нарисовал дельфин в дельфинарии… Помню, он брал ртом кисточки с краской и делал мазки на бумаге. Я купила эту картину, и вот уже три года она висит в моей комнате. Повсюду лежали ракушки, морские сувениры, в аквариуме плавали рыбки…

Вся моя жизнь и все мое окружение пропитано морем.

Но сейчас море стало вызывать во мне страх.

Разве такое может быть?

Оказывается, может. Сегодня утром я еще несколько раз пыталась плыть. И каждый раз, как только ноги переставали ощущать дно, у меня возникала паника. Вместо того чтобы соединиться с морем, почувствовать себя с ним одним целым и беззаботно плыть как торпеда, я начинала прислушиваться к своим ощущениям и думать: «Судорога уже началась или еще нет?» Кажется, каждый раз я ощущала боль в мышцах. Или мне казалось?.. Не знаю. Но плыть дальше не могла. Мешали мысли о предстоящей судороге и страх, что не смогу выплыть на берег.


Если раньше мы были с морем единым целым, то теперь между мной и ним стояла крепкая стена.

Я в отчаянии схватилась за голову:

– Полина, с этим надо что-то делать! Ты не должна бояться плавать! Ты ведь дельфин! Дельфин! Или нет?.. Меньше надо было хвастаться!

Я вспомнила, как раньше заплывала так далеко, что не было видно берега, вокруг только открытое море… И не могла в это поверить. Разве это было? Разве я умела так далеко заплывать? У меня хватало сил? У меня не было судорог?

Я ничего не могла поделать со своим страхом перед морем. Даже просто мысли о нем и глубине вызывали во мне неописуемый ужас.


Вечером мы встретились с Маратом. Я была отстранена и мыслями находилась не здесь. Остро чувствовала, что из моей жизни пропал смысл. Ощущала себя выброшенной на обочину и ненужной.

Мы шли с Маратом на наш секретный пляж, который находился за рощей, скалой и скользкими валунами.

По пути я рассказала, что была у врача.

– Правильно, что ты сходила к специалисту. Видишь, она тоже говорит, что все будет хорошо. Полина, я прошу тебя, соберись! – говорил Марат. – Я прекрасно понимаю твои чувства!

– Как ты можешь их понять?

– Запросто! – воскликнул Марат. – Два месяца назад я потерял слух. Ты думаешь, мне было легко? Мне тогда казалось, что я тоже лишился смысла жизни! Я ведь музыкант, а что может быть страшнее для музыканта, чем потеря слуха? – он вопросительно посмотрел на меня.

– Ничего, – согласилась я.

– Ты боишься заходить в море, потому что тебе кажется, что снова начнется судорога, а я, когда ко мне стал возвращаться слух, боялся играть на гитаре. Мне казалось, что я фальшивлю, что слышу неправильные ноты, что плохо играю, что сбиваюсь с ритма… Вместо того чтобы сосредоточиться на музыке в целом, я отвлекался на мелочи и из-за этого путался.

– Действительно, наши чувства похожи… Так что ты мне посоветуешь? – с надеждой спросила я.

– Отвлекись от страха и расслабься. Когда плаваешь, не думай о судороге – думай о плавании. Ты просто теперь бери с собой булавку и знай, что булавка поможет, если что. У тебя есть защита, понимаешь? Поэтому забудь о судороге. С булавкой она не представляет для тебя никакой опасности!

Я вдумалась в слова Марата. Он говорит правильные вещи. Мне нужно просто-напросто отвлечься от страха. Как хорошо, что со мной рядом парень, который меня поддерживает! Это придает силы и уверенности, что все получится и что я снова стану нормальным человеком.

Мы пришли на секретный пляж и развели костер. На город спустились сумерки. Лето подходило к концу, и темнело намного раньше, чем в июле.

Костер, раскидистые пальмы и журчащий ручеек создавали ощущение сказки.

– Давай попробуем поплавать? – предложил Марат.

– Давай как-нибудь потом… – неуверенно ответила я.

– Никаких «потом»! Не надо поддаваться страху! – сказал Марат и покачал головой: – Надо же, раньше я никогда не слышал, что ты не хочешь плавать…

В ответ я вздохнула.

– Ты прав. Давай попробуем.

Мы вошли в море. Я закрыла глаза и постаралась настроиться на ноту моря. Вода была теплая, под ногами мягкий песочек, в небе кричали чайки, дул легкий ветерок.

Я вошла в море по пояс. Стало немного жутковато, но продолжала идти. Вода была уже по грудь. Я шла дальше. И вот наступил момент, когда нужно оттолкнуться от дна и начать плыть вперед.

Тело словно парализовало. Я боялась плыть.

– Плыви! – твердо сказал Марат. – Отталкивайся и плыви! Я рядом! Рядом! Я всегда с тобой!

Это вселило в меня уверенность. Я зажмурилась, словно прыгаю в бездну, и оттолкнулась.

Под ногами не было дна. Я плыла.

И внезапно меня что-то коснулось. По коже побежали мурашки.

Я бы точно поседела от ужаса, если бы не была блондинкой, да к тому же с выгоревшими на солнце волосами.

Я закричала и стала барахтаться в воде.

Меня подхватил Марат. Я часто и испуганно дышала, будто проснулась ночью от кошмарного сна.

– Что случилось?

– Мои ноги почувствовали что-то непонятное!

Я увидела на лице Марата сосредоточенное выражение. Он ходил по дну и обследовал его.

– Я прощупал дно. Полина, там просто водоросли. Наверное, их ты и задела…

– Водоросли?.. – удивленно переспросила я и вспомнила свои ощущения. Действительно, это были водоросли.

– Да, обычные водоросли. Поплыли дальше?

– Нет, не хочу, – решительно отказалась я, выскользнула из рук Марата и пошла на берег.

Если раньше мне было комфортно находиться на большой глубине в состоянии невесомости, то сейчас я гораздо лучше себя чувствовала, когда твердо стояла на земле.

Марат тоже вышел из воды. Он был расстроен.

– Дурацкие водоросли… – с досадой сказал он. – Вот надо было им попасться! Они только усилили твой страх!

– Мне просто нужно время, чтобы прийти в себя. Ты дал мне очень хорошие советы, и первый шаг уже сделан… – постаралась я приободрить Марата. – Мне очень помогло, что ты рядом и поддерживаешь… Давай печь картошку?

– Давай, – вздохнул он.

Я сидела у костра и думала.

Такое впечатление, словно в моей жизни все перевернулось с ног на голову. Дело в том, что я всегда была сильной. Постоянно всех поддерживала, старалась вселять оптимизм, настраивать на лучшее, всех тянула, всех заставляла верить в позитивный исход того или иного дела. Из-за этого многие люди думают, что мне самой никогда не бывает плохо. Что проблемы есть у всех, но у меня нет. Все могут быть расстроенными, а вот я всегда должна быть веселой и беззаботной.

С одной стороны, мне нравится, что окружающие считают меня сильным человеком, а с другой, мне тоже иногда хочется, чтобы кто-то поинтересовался – а как себя чувствую я?

Сейчас я стала слабой, и окружающие это видят. Но мне не нравится, что я выгляжу слабой.

А справиться с собой не могу… И это меня угнетает.

Еще меня поразило, что всегда всех в море спасала я, а теперь спасли меня. Это было очень необычно и странно.

И третье, что потрясло, это ощущение, что я на самом деле обычный человек.

Раньше я действительно считала себя дельфином, думала, что мне покоряется море, что мы с ним одно целое, что мы дружим, оно слышит меня, а теперь я не была в этом так уверена… Какой еще я дельфин, если чуть не утонула? Какие еще друзья с морем, если оно чуть меня не забрало?.. Значит, я для моря значу то же, что и все остальные люди.

Вся эта ситуация спустила меня с небес на землю и будто подавила романтику.

Мне нужно время, чтобы осознать, что мои мысли о дельфинах и дружбе с морем – это просто миф, который придумала я сама и в который сама же поверила.