Надежда поспешила бросить свое занятие и бегом преодолела расстояние между нами. Мы не виделись всего семь дней, а она, как всегда уже успела соскучиться. Наверняка, в ее эмоциях скрыты и опасения, ведь даже такому незрелому уму должно быть понятно, что с моим пребыванием здесь не все так просто. Я же упала на колени, встречая дочь объятиями. Я со сдерживаемой силой прижала маленькие плечи и черноволосую головку. Она жива, здорова, весела и беззаботна, что может еще так радовать мать. Вот оно настоящее счастье! Мое дитя рядом, и ничто не способно сейчас волновать меня больше нее. Но… Пока я держу свое чудо в руках, мою эйфорию прерывают иные чувства – тоска, сожаления, ревность и… зависть, и они не мои. Это Марк! Я тут же перевожу взгляд на фигуру, что стоит справа от меня и неотрывно наблюдает. Я не только ощущаю, что и он, я вижу в его глазах всю гамму эмоциональных проявлений. Пусть я не могу ощутить его доброй стороны, но я уверена, он чувствует не только негативное. Он сдержано проглатывает собственную слюну, а его глаза блестят от влаги пусть и всего от капли, но все же.

– Мама! Что это? – первой заговорила и пожелала прекратить объятия Надя. – Я никогда такого не видела! – засияли восхищением детские глазки, а маленькие ручки стали ощупывать атлас. – Как… красиво! – ни сразу подобрала она слова и тут же стала сравнивать своими пальчиками ткань моего платья и уменьшенную версию привычного комбинезона, что носила сама.

– Тебе нравится? – с улыбкой восхищения обратилась я к дочери.

– Очень! – не отрывалась от своего занятия она.

– Когда-нибудь у тебя будет и свое такое, и тысячи других. Я тебе обещаю! – я приподняла любимое личико, чтобы еще раз посмотреть в глазки полные искренних и настоящих эмоций, понимая, что я не могу злоупотреблять отведенным мне временем.

Я поцеловала дочь, которая еле оторвалась от нового предмета и, наконец, посмотрев на Мекса, увидела, как он растерянно смотрит на второго мужчину в зале.

– Рена? Это Дуций?

Человек, названный моим отцом, не осмелился обратиться к неизвестному мужчине. Этого стоило ожидать, ведь большинство знают о Дуции только по словам, из которых следует, что нужно проявлять крайнее уважение к высшей личности. Конечно, Мекс опасается проявить дерзость, если перед ним сам «великий». Я же не могу сказать правду, если этого не пожелает тот, кто скрывает ее.

– Так и есть! – вдруг ответил за меня Марк, стоило мне взглядом перенаправить в его сторону вопрос.

Тут же прибывшая тройка упала на одно колено! Бог мой! Даже моя маленькая принцесса склонила голову! В этот момент из меня словно вырвали душу, вложив вместо нее тяжелейшую глыбу.

– Встаньте! – не стал медлить Марк. Не знаю от того ли, что сумел уловить мое возмущение или сам не желал видеть подобную картину, но, спасибо, глыба стала растворяться.

Наверное, перед походом сюда, гостям Дуция кто-то провел инструктаж о правилах поведения на первом уровне.

– Можете говорить свободно друг с другом! …Или со мной, – внезапно развязал всем руки Марк.

Как ни странно Рита решила выступить первой, она подошла к правителю чуть ближе и заговорила:

– Дуций, если позволите, я бы хотела объяснить свое поведение, и я полностью готова пройти процедуру…

– Рита! Остановись! – пришлось мне перебить бред верного раба. Мексу все же удалось немного вытащить ее чувствительность, потому что я ощущаю ее страх, но она все еще остается безвольной. – Рита, присядь, пожалуйста! – немного приказным тоном добавила я.

Рита затихла в безмолвных раздумьях. Но Марк помог мне! Он как раз заслонял собой одну из лавок, поэтому освободил напуганной девушке обзор и указал ей рукой расположиться там. На такую просьбу она не могла не ответить и тем более не согласиться с ней.

– Мам?! – тихо позвала меня Надежда, даже указав, что желает шепнуть мне что-то. Мне пришлось наклониться. – Мама, Рита очень странная. Можно попросить Дуция, чтобы он помог ей?

Слова дочери заставили меня на секунду ужаснуться, ведь кто знает, что говорила и делала Рита на ее глазах, но потом я улыбнулась той заботе, что проявляет Надежда. Я ответила лишь: «Я сейчас сама ей помогу! Не волнуйся!»

Пока Рита шла к указанному месту, я приблизилась к Мексу и прижалась к нему, прошептав на ухо, что все в порядке и Дуций не против наших эмоций, чтобы он не стеснялся ответить мне объятиями и чувствовал себя комфортнее.

– Мекс, я рада тебя видеть! – улыбнулась я и добавила: – Я сейчас верну Рите, что забрала. Тебе лучше сесть с ней рядом.

Мекс моментально выполнил мою просьбу, почти также быстро я вернула Риту к жизни. К сожалению, у меня нет возможности возвращать ее эмоциональность по частям, поэтому, как только она осознала происходящее, на нее тут же нахлынула забирающая кислород паника. Но ей удалось обуздать свой страх, тем более присутствие самого Дуция, как ничто иное поспособствовало этому. После недолгих ее объятий с Мексом, а потом и со мной, она сумела высказать слова благодарности всем без исключения и даже извиниться перед теми, кому, похоже, серьезно досаждала все эти дни. Во всей этой суете, меня больше всех интересовала Надя, она действительно вела себя более чем по-взрослому, мне даже показалось, что у нее есть свой план. Ведь она предприняла попытку увести Марка из отсека, чтобы я смогла остаться наедине с Мексом. Разумеется, она не увенчалась успехам. Наде удалось добиться лишь обещания показать ей самые интересные места на первом уровне, но чуть позже. Еще немного пообщавшись на нейтральные темы, например, о красоте статуи, о том, что в мою честь тоже есть нечто похожее, о крутости быть правителем Олимпа и прочей ерунде, в которой принимал участие и сам Марк, один из нас решил вернуться в реальность.

– Я могу поговорить с тобой один? – выпалил Мекс.

В отличие от Нади, он не стал проявлять изобретательность и пошел напролом. Может, оно и к лучшему, сейчас выяснится, как далеко готов зайти Марк, чтобы угадить мне и моей дочери. Но от этого вопроса кровь встает колом, потому что существует риск, что вся наша и без того недолгая встреча закончится именно здесь, именно в этот самый момент и именно так и не иначе. А мне совсем не хочется расставаться с ними и тем более со своей девочкой. Ведь мне известна самая страшная правда – эта встреча может стать моим прощанием с ними!

Марк лишь с секунду поморщился, видимо, подбирая слова, и сразу заговорил, нарисовав милую улыбку:

– Это ведь семейная встреча, стоит ли нарушать идиллию? – он адресовал этот вопрос мне, собственно, делая вид, что это вопрос.

Ни улыбка Надежды, ни шанс на мою благосклонность, ни тем более Мекс не смогли смягчить твердого в своих решениях Марка. Возможно, свою роль сыграл мой внезапный страх, появившийся при мысли о прощании с родными. Но Марк остался непоколебим.

– Конечно, нет, – ответила я точно такой же улыбкой, скрывая свою разбитую надежду. Но тут же мне пришла в голову иная мысль. Что, если Мекс имел в виду не Марка вовсе. – Дуций?! А можно ли показать Наде твой спортивный комплекс? Я думаю, она была бы в восторге! Да и Рите будет интересно! Пусть сходят вместе!

Вероятно, Марк догадался, что я собираюсь сделать, поэтому охотно согласился и хотел что-то добавить, но тут же раздался голос Надежды:

– Мам! – прозвучало, как укор. – Можно было просто попросить! Я и так могу выйти.

Настал ступор матери, неготовой к взрослению своего чада. А вот Марка, видимо, позабавили ее слова и моя реакция, он даже улыбнулся, что напомнило мне о тех моментах, когда он был добр и искренен, и я сама не сдержала приятную эмоцию.

– Спасибо! – обратилась я к дочери. – Ты только не обижайся, просто есть вещи…

– Мам! – мои нелепые оправдания были остановлены. – Я понимаю. Мы с Ритой пойдем? – она уже обратилась к Марку. Даже здесь ей не нужно объяснять, кто главный и что мне с ее дедом не остаться совсем наедине.

– Пожалуйста, – только заулыбался Марк и указал направление, в котором нужно идти – И, Надежда! Я послал на ваш корабль координаты для связи со мной лично, если ты захочешь меня о чем-нибудь попросить, не стесняйся. Хорошо?

Господи, я, надеюсь, эти слова не означают, что мне больше не удастся увидеть сегодня дочь!

– Хорошо, – ответила улыбкой Надежда и тут же добавила: – А я могу попросить сейчас?

– Конечно! – воодушевился Марк, даже присев на уровне моей девочки. – Чего ты хочешь?

– Верните мне маму, – пожелал детский полный искренней мольбы голос.

Я и не ожидала, что моя малышка окажется настолько смелой и находчивой. Мне даже самой стало любопытно услышать ответ Марка, чьи уголки губ, что только поднялись, вернулись на место, а глаза выразили растерянность. Наде удалось смутить его.

– Я не заберу у тебя маму, – это все, что он сумел сказать.

Марк перевел на меня взгляд в поисках помощи и вернул себе рост.

– Милая, – приблизилась я к ним, – я здесь по своей воле и обязательно вернусь домой, но нужно подождать.

– Ложь, – спокойно, но твердо и уверено заявила Надя. Как странно слышать подобное замечание, да еще от собственного дитя. Даже я – ее мать не знаю, как возразить или реабилитироваться в ее глазах. – Странные вы! – со знанием дела продолжила она. – Я думала, что ребенок здесь один. А вам самим бы не помешала нянька. Может тогда все были бы счастливы.

Ого! Вот так выпад! Вот так расставила всех по углам! Не такая она уже и малышка, хоть и внешне очень похожа. Мы с Марком, действительно, как отруганные дети опешили и посмотрели друг на друга, но ни один из нас не нашел, чем ответить ребенку. А моя девочка тут же взглянула на меня со всей серьезностью, которой я никогда раньше не видела в ней.

– Мам, я надеюсь, что ты сама-то понимаешь, что он тебя никогда не отпустит сам.

Надя как-то особо выделила «сам», будто пытаясь мне что-то сказать этим. Как же она меня ставит в тупик своей речью! Я машинально перевожу взгляд на Марка, он с не меньшим напряжением и любопытством смотрит на мою дочь.