– Готово, – полюбовалась я на себя в зеркало. – Можно и прогуляться.

Пойду в дверь у панели управления, она противоположна лифту, который вчера нас привез. Там посмотрим. Марк все равно прервет мою прогулку. А так, может, удастся осмотреть хотя бы часть его неприкасаемой обители. От моего приближения двери не открываются, придется применять телекинез. Не впервой.

– Ого! – не удержала эмоций я, миновав двухметровый коридор.

Тут же целый стадион самых разных тренажеров, он точно не позволил бы всем олимпийцам забыть, что такое движение. Итак, судя по трапецивидной форме отсека и расположению тренажеров, мне нужно налево или направо, чтобы пройти по кольцевой и исключить попадание на первый уровень. Сейчас не время сталкиваться с Дукту и тем более с иными жителями. Для начала мне нужно поговорить с Марком, а пока воспользуюсь одиночеством и оценю обстановку. Решено, иду налево!

– Невероятно! – продолжаю я говорить самой себе.

Бассейн! Да он не меньше двадцати метров, что в ширину, что в длину, можно смело проводить Олимпийские соревнования! Хм, причем в прямом и переносном значении. Да еще и упирается в прочное стекло, позволяя плавать с видом в космос. Невероятно! Как ни странно, но на этом спортивные увлечения Марка не прекратились. Прогулявшись еще по нескольким отсекам, я обнаружила бойцовский зал, территорию для игр с мячом, в том числе и футбольную площадку, но самым неожиданным стал каток и гольф. При этом я испытала и восторг и негодование. Понятно мне захотелось во всем этом поучаствовать, но тут же я осознаю, что эти отсеки доступны далеко не всем. Иначе, как мне кажется, тут не было бы так пусто. Хотя, может, интерес ко всему этому богатству давным-давно иссяк. Но, не успев, войти во вкус пешей прогулки, вижу, что ей пришел конец. Как оказалось, после последнего спорт-отсека я попала в уже знакомый зеленый холл, а за его дверью, которая теперь слева от меня, скрывается наше с Марком первое место встречи. Конечно, первым оно стало только в этой жизни.

– …отец, при всем уважении, она может помочь. К тому же она наша… – только раскрыв двери, услышала я обрывки фразы от уже знакомого голоса. Это был Саймон, явно попытавшийся поспорить о чем-то с Марком, но стоило мне появиться, он затих.

Уверено и не спеша я проследовала в уже молчаливый центр. По мимо вчерашнего стола, я вижу у стен еще несколько пультов, а около левой вовсе подставку с куполообразной стеклянной крышкой, а в ней человеческое сердце, с которым явно приключилось, что-то страшное, ведь оно черное, как уголь… Стоило мне приблизиться, как Марк с помощью кнопок на главном столе, скрыл этот «шедевр» в стене. Он по-прежнему будет от меня скрывать свои эксперименты?! Чего я еще могла ожидать от человека, создавшего такую реальность? И почему моя наивность до сих пор жива? Об этом позже.

Поравнявшись с Саймоном, который нервно потер пальцами собственные ладони, явно мешкая в своем поведении, я обратила внимание и на его спутника, знакомого мне мужчину из тех, что был у фонтана вчера. Последний, так же выпучив на меня глаза, не мог найти себе места. В чем причина их нервозности? И чего мне от них нужно было ожидать? Чтобы снова рухнули на колено? С дружеской улыбкой кричали мне «привет»? Сама толком не знаю, что делать, лишь смотрю на них, ожидая первых действий.

– Приветствую, – тревожно, но все-таки удостоил меня вниманием Саймон и вместе со своим спутником кивнул мне.

Я учтиво ответила им небольшим кивком, но сразу заметила, как они виновато перевели взгляд на Марка. Оправдывают свое приветствие в мой адрес? Он запретил им почитать меня? Я здесь явно лишняя, но уходить и не подумаю.

– Саймон? Ты говорил обо мне? – Не хотелось ставить его в еще более трудное положение, но мне было бы лучше выяснить, в чем тут суть разговора.

– Мы закончили. Саймон и Нико! Вы свободны! – вмешался Марк, пожелав оставить мой вопрос без ответа.

Его устоявшийся за тысячелетия авторитет страдает, а я свой еще не укрепила. Промолчать? И дать понять, что я не оспариваю правление Дуция и готова оставить свои вопросы без ответов. Или протестовать? И тем самым показать, что считаю себя равной ему.

– Раз они тебе больше не нужны. Я удалюсь с ними. У меня к ним есть еще вопросы, – попыталась выбрать нечто среднее я.

– Нет! Ты останешься, а они уйдут. – Марк явно метит территорию.

– Вот она! Реальность, – с этими словами я бросила на Марка каменный взгляд, он и мои слова будут понятны, только нам двоим.

– Кайра, нам многое нужно обсудить. Ты нужна мне.

Как же странно звучит завуалированная под команду просьба. «Нам многое нужно обсудить» – для гостей и «ты мне нужна» – лично для меня. Если я взбунтуюсь сейчас, это может сыграть против меня, я помню, на что способен Марк и пока не знаю, все ли я видела? Могу ли вообще претендовать на физическое равенство с ним? Но и позволить потерять веру людей в меня нельзя.

– Согласна. Но я хочу знать, – смотрю исключительно в глаза Марка. Раз он боится за свой титул, пусть добровольно разрешит им ответить. – …Саймон? Чем должна была закончиться твоя фраза? К тому же я ваша кто? – продолжаю смотреть на Марка. В его взгляде размышления. Вот бы проникнуть туда и разом узнать все тайны, но пока не буду даже думать о попытках использовать свои таланты против него.

– Саймон, ответь, – скомандовал он, наконец.

– Я хотел сказать… «мать», – последовало подчинение.

Слышу, как бедолага нервничает. Я не собираюсь его больше мучить. Мне нужно было только услышать эти слова. Ведь они словно ключ к моему сновидению. Мое подсознание говорило о детях, что нуждаются в моей заботе. А может, моя бабушка, все же действительно, где-то рядом и решила направить меня? Мой ученый ум способен допустить даже такие мысли, когда речь идет о далеком прошлом. Но сейчас я просто обязана подпитать веру Саймона. Я повернула голову к нему и, воспользовавшись своим даром, мысленно произнесла только доступную его слуху фразу: «Я выполню свое обещание! Ты можешь не сомневаться». Вытаращенные глаза моего телепатического слушателя, наверное, выдали наше общение, но он не произнес ни слова.

– На этом все! Идите, – настоял на своей команде Марк.

– Да, отец, – машинально откликнулся Саймон и вместе с Нико отправился к выходу.

– Кайра… – как только мы остались наедине гневно начал Марк, но тут же остановился и, бросив свои занятия за столом, подошел ко мне и произнес уже с мягкостью в голосе: – Я должен, но не могу на тебя злиться.

– Понимаю, я тоже должна и вчера должна была, но… Кхм, – прокашлялась я, стараясь заглушить всплывающие воспоминания о вчерашнем.

Я тут же окинула взглядом стены, чтобы отвлечься, да и осмотреться получше. Моим вниманием завладели необычные клинки, что красовались буквально по всему помещению на стенах. Здесь их точно не меньше сотни. Каждый из них сделан, будто на заказ с художественным подходом мастера. У каждого своя длина – от короткой до полуметровой. Форма! Есть, как ровные, так и волнообразные, зубчатые и даже абстрактные края! И цвет у каждого индивидуальный, хотя есть и схожие. Но всех объединяет одно, они будто сделаны из стекла, то мутного, то прозрачного, как вода. Их рукояти тоже вызывают не малый интерес, как по составу и виду, так и по клеймам. Я заметила гравировки, стоило подойти ближе к одной из стен: «Эрорис», «Этирис», «Колумба»… Да у них даже собственные имена! Это же целая авторская коллекция!

– Нравится? – нарушил тишину Марк, как только я прикоснулась к одному из экземпляров, что по краям имел частые зазубрины и был красноватого оттенка, а на рукояти надпись «Примум».

– Да, – ни капли не преувеличивала я. – Откуда они?

– С разных планет! Я делаю их из почвы и других ресурсов только тех небесных тел, что хоть немного напоминали мне в долгом путешествии Землю!

– Неплохо. Очень даже, – продолжала я разглядывать ближайшие клинки.

– Тот, что ты держишь, был первым.

– Точно! Говорящие названия, – напрягла я свою память, обращаясь к латинскому словарю.

– Верно. Надо было чем-то занимать время, – с этими словами он подошел ближе к моему затылку, обнял меня за талию и стал целовать в шею, подбираясь к губам.

– Нам… – от вчерашних воспоминаний все-таки запнулась я. – Нам и правда многое нужно обсудить. – Но вырываться не стала. Он сам выпустил меня и оказался рядом.

– Согласен. Может тогда вина?

– Вина?! Моему удивлению нет предела! У тебя есть вино?!

– Хм, – усмехнулся Марк, не сдержав улыбку. – Разумеется!

– Шутишь?! Конечно, я буду вино! Как бы я не считала несправедливым, что ты имеешь больше, чем другие, но от вина я точно не откажусь.

– Хорошо, – улыбался Марк. – Тогда пойдем отсюда. – Он указал рукой на стену за своим столом. В той стороне я еще не была, поэтому охотно туда направлюсь, но есть одно «но».

– Марк. Я не смогу спокойно пить вино и обсуждать с тобой… – ни сразу подобрала слова я, – …все что угодно, если…

– Если не убедишься, что с… с ними все в порядке, – перебил меня Марк. Видимо, он тоже не смог подобрать достойного термина для «них».

– Я должна поговорить с Мексом, – уточнила я.

Сейчас мне будет достаточно и этого. Во-первых, я не рискну говорить о встрече с семьей, пока полностью не буду уверена в положительном ответе. Во-вторых, если он будет отрицательным, я упущу возможность наладить контакт и выяснить все по максимуму. А в-третьих, мне очень даже хочется вспомнить вкус вина. Да и что там! Нужно быть честной перед собой! Как бы все не складывалось, мне жутко приятно и нужно его общество. Что же он решит?

– Конечно! Поговори с ним. Я свяжусь с твоим кораблем.

Ого! Как быстро и спокойно он согласился. Радоваться? Искренен ли его жест? Или это такой ход, чтобы послушать мой разговор?

Марк направился за свой стол. Я поспешила за ним. Не все так просто! Перед тем, как он начал налаживать контакт с моим домом, я увидела на экране его предыдущее занятие. Оказалось, в мое отсутствие он не терял времени и рассматривал вчерашние записи со мной в главной роли. Судя по застывшей картинке на экране, где я стою у фонтана, могу думать только, что он успел просмотреть все. Может, именно кадры в «приемной» заставили его вызвать Саймона для неприятной беседы, чтобы лишний раз указать, кто тут хозяин. Ловким движением Марк сбросил с экрана все, чем был занят и, набрав команду для связи с моим домом, любезно удалился за стол, чтобы его не было видно по ту сторону, но не более.