Сэр Адам в удивлении приподнял брови:

– То есть он все же предлагал вам руку и сердце? Что ж, у этого парня всегда на первом месте была честь.

Слово «парень» вызвало у Марии удивление, но она удержалась от комментариев. Не так было важно, предлагал ли он ей выйти замуж или нет, – но вот история с Робертом Брюсом… Впрочем, теперь он больше не являлся человеком Брюса.

– Сэр Адам, пожалуйста, – проговорила Мария, – обещайте мне, что вы никому ничего не скажете.

Адам опустил глаза и тихо проговорил:

– Это ваша тайна, Мария, и я обещаю не вмешиваться. Но только в том случае, если вы захотите этого. К тому же есть и другие варианты. Если вы не хотите выходить за него замуж, я вам, возможно, чем-нибудь смогу помочь.

Мария была тронута словами Адама, но она не хотела обращаться к нему за помощью. Более того, использовать в своих интересах чувства этого человека… Нет-нет, ей воспитание это не позволяло.

Тихонько вздохнув, Мария сказала:

– Спасибо, но я постараюсь справиться.

Адам кивнул, словно ожидал именно такого ответа. И тут же проговорил:

– Тогда давайте поедем весной во Францию, как и планировали.

Мария понимала, что должна уехать из Берика, и чувствовала, что все шло правильно, «по плану». И ей было приятно, что кто-то разделил с ней ее тайну. Она молча улыбнулась, а сэр Адам встал и проговорил:

– Я распоряжусь, чтобы мои люди сопроводили вас завтра в Пентленд.

– Спасибо, – ответила Мария.

Адам уже почти отвернулся, но Мария остановила его и достала из сумки на поясе две серебряные монеты.

– Я хотела послать человека, чтобы обошел местные церкви. Не могли бы вы сделать это за меня?

Мария не стала объяснять, почему она просила об этом, а Адам не спрашивал. Просьба зайти в местные церкви и расспросить о чьем-то родственнике – это было делом обычным. Не сказав ни слова, Адам взял деньги. Мария знала, что он чувствовал. Он считал, что не стоило тратить время и деньги на поиски давно погибшей сестры, однако понимал, что она, Мария, не сможет смириться с ее смертью.

Разговоры о сестре всегда были неприятны для Марии. Она ощущала это с той дождливой ночи, когда Джанет приехала к ней в замок, – ощущала так, будто сама была виновата в том, что случилось. Но если на ее совести была хоть капля вины, то уж Адам в этом точно не был виноват.

Мария выглянула из окна и нахмурилась. На сей раз она увидела, что к Кеннету и ее сыну присоединился сэр Джон. Издалека могло показаться, что они яростно о чем-то спорят, однако вскоре Дэвид совершенно спокойно повернулся и пошел прочь.

– Что-то не так? – спросил Адам.

– Даже… не знаю. Кажется, Дэвид сдружился с Кеннетом, и мне это не нравится.

– Вы думаете, что он ничего не знает? – спросил Адам, нахмурившись.

– Не знает… чего?

– Ну… все эти разговоры о том замке. Ведь Сазерленд спас мальчика от смерти.


Надо ли говорить, что Кеннет, как спаситель молодого графа, почти мгновенно стал героем среди англичан. Но при этом, как водится, нажил себе и заклятых врагов.

Фелтон и прежде недолюбливал Кеннета, а теперь и вовсе возненавидел его. Мало того, что этот новоявленный рыцарь был шотландцем, – так по его вине чуть не погиб молодой граф Атолл! Тот факт, что именно Кеннет спас его, казался Фелтону оскорбительным вдвойне. Хуже было лишь то, что молодой граф теперь восхищался не им, Фелтоном, а каким-то шотландцем.

События развивались стремительно. Кеннет только что узнал от Дэвида, что его мать опять собиралась уехать. Слава Богу, что Фелтон чуть задержался и мальчик успел передать ему эту новость.

– Чтобы я не видел вас вместе с моим сквайром, Сазерленд, – выпалил Фелтон. – Я не желаю, чтобы парень перенимал плохие привычки. К тому же вы отвлекаете Дэвида от выполнения его…

– Ваш сквайр? – перебил Кеннет, изобразив удивление. – А я думал, что Дэвид служит у Генри Перси.

– Лорд Перси поручил мне заняться подготовкой молодого графа, – пробурчал Фелтон.

Кеннет уже хотел спросить, знал ли о том сам Перси, но тут Фелтон подошел к нему вплотную и тихо проговорил:

– Я знаю, зачем вам это нужно, но это вам не поможет. Завоевав мальчика, вы не завоюете его мать.

Упоминания о леди Марии было достаточно, чтобы Кеннет взорвался.

– Значит, жизнь мальчика вас не интересует? – проговорил он в ярости.

– Как вы смеете?! – закричал Фелтон. – Вы что же, полагаете, что я имел какое-либо отношение к случившемуся?! Юного графа охраняли, и никто не мог предвидеть того, что произошло.

– Тогда почему же он чуть не погиб, а я стою здесь с перевязанной рукой?

Кеннет попытался поднять руку, но она жутко болела.

– Я предупреждал вас, – продолжил он, – что это слишком опасно для парня. В следующий раз сначала думайте, когда захотите произвести впечатление на леди.

– Не будь вы ранены, то заплатили бы сейчас за свое высокомерие, – проворчал Фелтон. – Да и не следовало бы мне вести разговоры с предателем-горцем. Победы в ваших варварских играх у нас здесь ничего не значат.

Этому самодовольному ублюдку все же удалось задеть Кеннета за живое. Гнев переполнял его, и он, не сдержавшись, заявил:

– Но эти варвары слишком уж легко посадили вас в лужу.

В глазах Фелтона вспыхнула ненависть, и он прокричал:

– Вы заплатите за это, изменник!

Возможно, дело дошло бы до драки, тут Кеннет осмотрелся – и увидел то, что разом остудило кровь в его жилах. Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы отвести взгляд от группы женщин, входивших в ворота замка. Коротко кивнув Фелтону, Кеннет пошел следом за женщинами.

Конечно, в том, что женщины из деревни приходили сюда, чтобы понаблюдать за солдатами, ничего необычного не было. И вполне обычным считалось то, что солдаты уединялись с ними вечером. Так было в каждом гарнизоне, и этот замок не являлся исключением.

К тому времени как Кеннет добрался к противоположному концу двора, женщины уже смешались с толпой солдат, только закончивших занятия. И тут он увидел рыжеволосую красавицу. Длинные темно-рыжие волосы волнами спадали ей на спину, а грубый домотканый киртл[10] скорее открывал ее большие груди, чем скрывал их. И казалось, что в отношении ее планов на эту ночь сомнений не было. Она уже завела разговор с одним из офицеров. Кеннет решил, что это – относительно безопасный выбор, но все равно ужасно разозлился.

Когда Елена наконец увидела его, ее глаза расширились, а губы растянулись в притворной улыбке – весьма чувственной, как у любой распутницы.

– О, милорд… – проговорила она с хрипотцой в голосе.

– Где ты была? – спросил Кеннет. – Я так долго не видел тебя, что уже думал, ты забыла обо мне.

Тут офицер повернулся к нему и пробормотал:

– Сэр Кеннет, я не знал, что леди Елена ваша.

– Она не моя, – ответил Кеннет, пристально глядя в мерцающие глаза своей сестры.

Пусть теперь за ней следит Маккей! О Господи, чем думал этот ублюдок?!

Быстро взяв себя в руки, Кеннет проговорил:

– Мы встречались последний раз в Берике. – Он галантно поцеловал руку сестры. – И теперь я хотел бы возобновить наше знакомство.

Сообразив, что его дама занята, офицер с достоинством отступил, а Кеннет, взяв сестру под руку, «возобновил» знакомство. Конечно, если бы не Маккей, он не пощадил бы свою сестру, которая вела себя как падшая женщина. «Какая жалость, – думал он, – что никто из шотландцев сейчас не видит ее в столь непотребном виде». Как брат, он должен был задать ей хорошую трепку.

Елена провела пальцами по руке Кеннета.

– Ты ранен? – спросила она, поблескивая глазами. – Может быть, я смогу сделать для тебя что-нибудь?

Кеннету не так-то легко было изображать флирт с собственной сестрой, но он изо всех сил сдерживал себя.

– Почему бы нам не пойти в укромное место, где ты сможешь изучить мою рану? – проговорил он, обнимая ее за талию и осматриваясь; следовало проявлять осторожность, поскольку Перси пристально смотрел на них. – Передайте Перси, что к ужину я буду! – крикнул Кеннет солдатам. – А леди пока займется моими ранами.

– Да, к ужину он определенно будет чувствовать себя лучше, – подтвердила Елена, подмигивая брату.

В следующее мгновение Кеннет завел Елену в ближайший амбар.

– Отдохните несколько минут, – сказал он работникам. – Мы недолго…

Парни засмеялись и вышли.

Как только дверь за ними закрылась, Кеннет в ярости повернулся к сестре:

– Что ты тут делаешь?! И почему ты одна?

– Она не одна, – проговорил Маккей, спрыгивая со стропил. Он был одет как простолюдин, и от него разило рыбой. – И потише, Сазерленд, – предупредил он, – если только ты не хочешь, чтобы сюда сбежалась половина английской армии.

Маккей пристально посмотрел на жену и проворчал:

– Подтяни это чертово платье!

Но Елена подчиняться не торопилась. Подбоченившись, она взглянула на мужчин и сказала:

– Успокойтесь же… Вы оба…

И тотчас Кеннет и Маккей разразились проклятиями по поводу ее появления в замке англичан в таком виде.

Елена не возражала им. Через несколько минут она проговорила:

– Если вы наконец закончили, давайте поговорим о том, ради чего мы сюда приехали.

Кеннет в очередной раз рявкнул:

– Елена, какого черта?!

А Маккей с неожиданным спокойствием произнес:

– Она настояла на том, чтобы заняться твоей рукой.

– И ты позволил ей?!