Несмотря на физическую удовлетворенность, Адам не мог уснуть, одолеваемый непослушными мыслями. Ему нигде не было покоя. Одевшись, он спустился вниз, но обнаружил, что все уже устроились на ночь. Мака нигде не было видно, и Адам, купив бутылку, напился у себя в номере до умопомрачения.

Наутро он был в дурном настроении, мучаясь похмельем. Только после галлона[17] чая алкоголь в его крови разбавился до той степени, что движения почти не усугубляли боли, которая, казалось, разрослась до чудовищных масштабов.

Посреди той бесконечной ночи Адам пришел к неизбежному выводу: он должен встретиться с Алексой, хотя бы для того, чтобы доказать ей, что еще жив. «Интересно, – с извращенным любопытством думал он, – не успела ли она совершить бигамию, выйдя замуж за Чарльза Уитлоу. То-то она удивится, когда узнает, что ее новый брак противозаконен. Возможно, она уже носит ребенка Чарльза», – морщась от боли, размышлял Адам. О таком противно было даже думать.

Не осилив завтрака, Адам ушел, он не стал дожидаться, пока Мак, проснувшись, начнет допытываться, куда и зачем тот собрался. Адам прямым ходом отправился к дому Чарльза и постучал в дверь. Открыл пожилой дворецкий.

– Я хотел бы видеть хозяйку дома, – сказал Адам голосом, не терпящим возражений.

– Хозяйка, милорд, давно умерла и предана земле, – ответил старый слуга, не смущаясь от угрожающего тона Адама. – А хозяин сейчас направляется в Индию.

Он начал закрывать дверь, но что-то в лице Адама остановило его.

– Умерла! – пошатнулся Адам. – Нет, этого не может быть! Алекса не могла умереть!

Услышав, что об Алексе отзываются с таким сожалением, дворецкий тут же смягчился.

– Я говорю о леди Диане, сэр, жене сэра Чарльза, умершей при родах. Леди Алекса уехала отсюда несколько месяцев назад.

Услышав счастливую весть, Адам ощутил невероятное облегчение, он начал хватать ртом воздух, только сейчас заметив, что задерживал дыхание.

– Вы не знаете, где можно найти леди Алексу?

– Нет, милорд, – ответил дворецкий.

На самом деле он прекрасно знал, куда уехала Алекса, но эта леди так полюбилась ему, что он не хотел, чтобы кто-то причинил ей вред. Поэтому соврал, ибо угрюмый вид Адама не внушал ему доверия. «Пускай сам ищет леди Алексу, если ему так нужно с ней увидеться», – решил добрый старик, закрывая дверь перед носом Адама.

Все еще не оправившись от шока, Адам вернулся в гостиницу пообедать, поскольку пропустил завтрак и уже начинал чувствовать первые позывы голода. Когда посреди трапезы за соседний столик сели двое мужчин и он стал невольным свидетелем их беседы, то поблагодарил судьбу, заставившую его вернуться. Насколько он понял, соседями оказались юрист и его клиент.

– Какие у нас шансы, Уэйн? – спросил тот, что помладше. Это был блондин чуть больше тридцати с небольшим, с редкими волосами и резкими чертами лица. Темные мешки под глазами молодого человека указали Адаму, что тот далеко зашел по дорожке излишеств и разгула.

– Трудно предсказать, какое решение в подобной ситуации примет суд, Билли, но я искренне считаю: твои шансы взять под контроль состояние Эшли, по крайней мере, до тех пор, пока твоей кузине Алексе не исполнится двадцать пять, весьма велики. Безусловно, если она не выйдет замуж повторно.

– Я позабочусь, чтобы этого не случилось, – многозначительно ухмыльнулся Билли, – если, конечно, она не остановит свой выбор на мне.

– Ты уверен, что ее мужа нет в живых, Билли? Если не уверен – мы зря теряем время.

– Я слышал это лично от Чарльза Уитлоу, перед тем как он уехал в Индию, Уэйн, – самодовольно успокоил его Билли. – Он привез леди Алексу из Америки после смерти ее мужа. В ту ночь он здорово налакался и намекал на какой-то темный секрет в ее прошлом, отказавшись рассказать, в чем там было дело. Хотите верьте, хотите нет, но создалось впечатление, будто он боится моей дражайшей кузины.

Адам чуть не подавился, сдерживая смех. Гнев Лисы мог быть страшен, и Чарльз прекрасно об этом знал. Адам недоумевал, почему Чарльз и Алекса разругались, особенно учитывая, что Билли Эшли со дня на день мог отнять у Алексы ее наследство. До этой минуты он не знал, что Джона Эшли нет в живых. Как бы часто Адам ни желал сэру Джону смерти, теперь его кончина больше не казалась ему важной. Но сейчас он, по крайней мере, знал, где живет Алекса. Похоже, она обосновалась в городском доме Эшли. Однако вместо того, чтобы предстать перед Алексой в состоянии, далеком от идеального, Адам решил отложить встречу, надеясь, что на следующий день ему будет легче справиться с эмоциями.


Прежде чем явиться в особняк Эшли следующим вечером, Адам успел много чего сделать. В том числе нанести визит юристу Уэйну. Адам посмеивался про себя, вспоминая эту встречу и ошарашенное выражение на лице Билли, который заглянул к своему поверенному в тот самый момент, когда с ним разговаривал Адам.

Клод Уэйн чуть не плюхнулся на широкий зад, увидев Адама, – его провели к нему в кабинет, и он назвался.

– Вы… муж леди Алексы Эшли Фоксворт? – в недоумении выдохнул Уэйн. – Это невозможно, сэр! Адам Фоксворт, лорд Пенуэлл, умер.

– У вас есть доказательства? – холодно спросил Адам, смахивая невидимую пылинку с безукоризненно чистого рукава.

– Ну… э‑э… тут не нужно доказательств, – проблеял Уэйн. – У вас имеется удостоверение личности, сэр?

– Имеется, – ответил Адам, веселясь от души.

Он вынул из кармана несколько документов, в том числе верительную грамоту и длиннющий банковский чек на свое имя. Уэйн очень внимательно изучил бумаги перед тем, как отдать их владельцу. Его лицо пошло пятнами, он явно не обрадовался такому повороту событий. У них с Билли Эшли были грандиозные планы правдами и неправдами лишить леди Алексу большей части имущества, пока юная леди не достигла совершеннолетия. Своим злосчастным появлением муж леди зарубил их отлично продуманную схему.

В этот момент, не соизволив постучать или дождаться приглашения, в кабинет вразвалочку вошел Билли Эшли.

– Что слышно в суде, Уэйн? – протрубил он, не заметив Адама в кресле. – Взяток хватит, чтобы состояние Эшли досталось мне?

Уэйн побледнел и отчаянно замахал руками в сторону Адама, поднявшегося во весь рост перед Билли.

– Кто этот человек, Уэйн? – спросил Билли, спину которого внезапно сковала волна необъяснимого ледяного ужаса.

Уэйн закашлялся и заерзал в кресле.

– Боюсь, вас ожидает потрясение, мой мальчик, – ответил он слишком высоким голосом. – Это лорд Пенуэлл, муж Алексы Эшли, воскресший чудесным образом.

Билли затрясло, его лицо перекосилось от гнева.

– Не может быть! Чарльз не стал бы врать! Этот человек самозванец!

– В Англии слишком много людей, которые могут подтвердить, кто я, – лениво протянул Адам. Опасный блеск в его глазах не ускользнул от внимания Билли Эшли. – Полагаю, поверенный Уэйн удовлетворен моими документами. Что до Чарльза Уитлоу, боюсь, его информация не соответствует действительности. Как видите, я далеко не призрак.

Театрально поклонившись, Адам покинул кабинет под громкие проклятия Билли. Он смеялся от души, чего с ним не было долгие месяцы. Его душевный подъем длился до тех пор, пока он не остановился у элегантной двери особняка Эшли. Было очень поздно, потому что сначала Адам заехал в театр и, к негодованию Фэнни, перенес их свидание на следующий вечер.

Хотя Мак умолял взять его на встречу с Алексой, ему было отказано. Мака терзал страх, что Адам нанесет жене телесные увечья, но тот уверил друга – трогать ее не станет.

– Я не буду марать об нее руки! – презрительно плюнул Адам.

– Ты порядком похлопотал ради Алексы, Адам, – напомнил ему Мак. – Ты мог бы отойти в сторону и позволить Билли Эшли разорить ее.

– Нет, не мог, Мак. Рано или поздно мое имя прозвучало бы в числе американцев, прибывших в Лондон, чтобы обсудить мирное соглашение с Англией. Я вообще не должен был поддаваться на твои уговоры и ехать сюда. Кроме того, – с расчетливым блеском в глазах добавил он, – имущество Алексы по закону принадлежит мне. Не мог же я допустить, чтобы такое состояние попало в руки человека вроде Билли Эшли.

– Алексе не понравились бы такие разговоры, – лукаво улыбнулся Мак. – Она-то, наверное, воображает, что наследство в ее руках.

– Закон есть закон, Мак, – ухмыльнулся Адам, представляя лицо Алексы, когда он скажет ей, что забирает все ее имущество. – Я еду к ней, чтобы сообщить: ее муж живее всех живых, вопреки попыткам Алексы добиться обратного.


Дом выглядел опустевшим. Виднелся всего один тусклый огонек, и тот из окна ближе к тылу здания. Но Адама это не остановило. Он знал, Алекса должна быть там. С решимостью, порожденной долгими месяцами размышлений о такой встрече, Адам крепко сжал кольцо сильными пальцами и оглушительно забарабанил в двери. Несколько мучительных минут никто не отвечал. Потом, когда Адам был готов с презрением оставить эту затею до утра, дверь медленно открылась.

Алекса уснула в отцовском кабинете, свернувшись калачиком в кресле с книгой на коленях. Оуэн и Берта ушли к себе, и Алекса, не в силах отделаться от мыслей о предстоящем через несколько дней визите ко двору, забрела в комнату отца. Там ее и сморил сон. Грохот у парадной двери разбудил Алексу, но только через несколько минут она сумела достаточно собраться с мыслями, чтобы пошевелиться. Толком не проснувшись, побрела к двери словно в тумане. Ей не пришло в голову, что посетители в такой поздний час подозрительны и открывать им дверь может быть опасно. Она думала только о Дэйви и о том, что с ним могло что-то случиться. Держа перед собой лампу, Алекса медленно открыла дверь.

При первом взгляде на Алексу, прелестные черты которой разрумянились ото сна, ее иссиня-черные волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по узким плечам, тело Адама налилось желанием, а сердце бешено заколотилось в груди. Обуздав непослушные эмоции, Адам почувствовал, что тонет в бездонных васильковых глубинах, когда глаза Алексы округлились от шока.