– В «надежном» доме, по словам Мака. Я так понимаю, вам помогал патриот.

– Да, мне повезло. Я доплыл до берега и попался колонисту, прятавшему меня, пока… пока меня не нашел ваш муж.

– Значит, это правда. Адам искал вашей помощи, – недоверчиво проговорила Алекса. – Судя по тому, с каким безразличием он ко мне отнесся, я решила: ему нет дела до нашей с Маком участи. Я удивлена, ведь вы согласились помочь ему, зная, что он роялист. Вы не боялись? Он ведь мог вас выдать.

– Нет, сударыня, между нами с Адамом существует… взаимопонимание, природу которого я пока не могу вам раскрыть. Скажу лишь, что достаточно хорошо знаю Адама, чтобы доверять ему.

– Все это не укладывается у меня в голове, – задумчиво проговорила Алекса.

– Однажды вам все расскажут, сударыня, обещаю, – бархатным шепотом поклялся Лис.

– Сейчас я придерживаюсь такого мнения: никакие слова и поступки Адама уже не вернут ему моего расположения. Он самым гнусным образом обманывал меня и позволял думать, будто я скоро умру. Не желаю больше его видеть!

Сквозь узкие прорези маски Лис всматривался в лицо Алексы, хмурясь и ведя с собой какую-то внутреннюю борьбу. Побелевшие костяшки его пальцев, стиснувшие поручень, свидетельствовали о том, что сражение выдалось ожесточенным. Наконец его лицо прояснилось. Здравый смысл победил, и капитан заметно расслабился под любопытным взглядом Алексы. Время откровений еще не настало, решил он. Отказываясь далее обсуждать мужа Алексы, Лис пожал плечами и устремил взгляд в морскую даль.

– Куда вы меня везете? – спросила Алекса, осознав, что Лис больше ничего не расскажет ей об Адаме.

– В Нассау на Багамах, – ответил Лис. – Там вы будете в безопасности. Сейчас остров контролируют американцы, и я держу там дом с полным штатом слуг в качестве базы. Я распоряжусь, чтобы о вас позаботились.

– Лис, возьмите меня с собой, – вдруг взмолилась Алекса. – Научите управлять кораблем и драться, я хочу воевать вместе с вами.

Ошеломленный, Лис посмотрел в лицо Алексы, сияющее огнем преданности. Ему стало ясно, что она не шутит. Алекса хотела рискнуть всем, чтобы бороться и умереть за дело, которое уже считала своим. Любовь и гордость переполнили сердце Лиса, но он не мог принять от Алексы такую жертву.

– Нет, сударыня, – решительно покачал он головой. – Я не позволю вам рисковать жизнью и пускаться в столь авантюрное предприятие.

– Почему? Из‑за того, что я женщина?

Ее васильковые глаза перечили ему, бросали вызов, но он не поддавался.

– Именно, – просипел он, весело посверкивая взглядом. – Я хочу, чтобы вы были в безопасности… я хочу вас… черт возьми! – хрипло признался он и умолк, не в силах продолжать.

Он хочет ее! Да, в своей жизни, в своей постели, навсегда. Пряча эмоции за сомкнутыми губами, Лис крепко стиснул челюсти – он отказывался говорить что-то еще.

Ощущая всю тяжесть его неодобрения, Алекса тем не менее упрямо гнула свою линию:

– Вы же понимаете, что я не могу вернуться в колонии, Лис, а пережидать войну в Нассау будет смертельно скучно. С вами мне ничего не страшно, и я стану частью борьбы за свободу. Пожалуйста, Лис, – взмолилась она, все больше загораясь этой идеей, – позвольте мне остаться на борту «Призрака».

– Это исключено, Алекса, – отрезал капитан, скрипя зубами от досады. При всем восхищении мужеством Алексы, он все-таки больше боялся за ее безопасность. – Тема закрыта. Вы отправитесь в Нассау, хотите того или нет. Думаете, Адам поблагодарил бы меня, если бы я сделал по-вашему?

– Полагаю, ему все равно, – надулась Алекса.

– Вы ошибаетесь, Алекса, Адаму далеко не все равно.

Почти рассерженно Лис повернулся и зашагал прочь, оставив Алексу размышлять в одиночестве.

Даже Мак не желал ее слушать. Его собственный корабль, «Леди А», проходил капитальный ремонт на верфях в Нассау, и Мак намеревался вернуться в бой, как только судно будет готово. Он неуклонно шел на поправку. Солнце и свежий воздух с поразительной быстротой возвращали ему силы.

К огорчению Алексы, Мак не принимал всерьез ее пламенных речей о том, как она хочет сражаться с англичанами наравне с ним и Лисом. Знай он, насколько решительно Алекса настроена, он бы слушал ее внимательней. А так лишь качал головой и бормотал что-то о безопасности каждый раз, когда Алекса затрагивала эту тему.

Чтобы не ссориться, Алекса примолкла, но не сдалась. Она продолжала строить планы, твердо намереваясь найти способ присоединиться к патриотам в их борьбе, вместо того чтобы прохлаждаться в Нассау и переживать о судьбе тех, кто ей дорог.

Через два дня после отплытия из Саванны им встретилось английское торговое судно. Старый, тяжелогруженый корабль не мог тягаться с «Призраком». Хотя британские матросы дали отважный бой, их быстро захватили. Алексе же все это время пришлось просидеть под палубой, от греха подальше, закипая в бессильном гневе. «Почему только мужчинам разрешено защищать свою страну?» – возмущалась она про себя. А что? При наличии должной подготовки и практики из нее наверняка получится матрос не хуже любого из людей Лиса.

Алексе позволили выйти из каюты только после того, как английскую команду посадили на лодки, предоставив добираться до берега своим ходом. Алекса молча наблюдала, как «Призрак» расстреливал и топил торговое судно, а ее изобретательный ум тем временем бурлил идеями. Лис объяснил: корабль был слишком старым, чтобы представлять какую-то ценность, и Мак подтвердил его слова.

В тот вечер в каюте Лиса устроили праздничную вечеринку с участием Алексы и Мака. Поводов для радости было немало. В трюмах торгового корабля обнаружились ценные медикаменты, в которых так нуждались патриоты, а кроме того, – оружие и амуниция. Из капитанской каюты Лис конфисковал два сундука, доверху набитых женской одеждой; ее он поспешил подарить Алексе. Жадно пересмотрев платья, Алекса нашла, что они элегантны и сшиты из лучших материалов. Самое удивительное – почти ничего не пришлось переделывать. Один из этих нарядов она выбрала для вечеринки.

Сшитое из фиолетового шелка платье оголяло ее покатые плечи и верхнюю часть груди, поднятую пластинами корсета почти до самых розовых венчиков. Пояс обхватывал ее осиные девятнадцать дюймов[2], а дальше по насыщенно пурпурному атласному подъюбнику колоколом расходилась юбка. Через равные промежутки ее подхватывали фиолетовые «розочки», чтобы показать замысловатую вышивку нижнего яруса. В этом платье Алекса чувствовала себя очень элегантной, и так думала не только она. Мак застыл, точно загипнотизированный, и ни он, ни Лис, казалось, не могли отвести глаз от ее соблазнительных форм.

Вскоре после окончания трапезы Мак с хитрым видом попросил его извинить, сославшись на то, что должен принять вахту. Алексу несколько обескуражил его поспешный уход, но больше всего ей досадила манера, в которой он попрощался. Улыбаясь от уха до уха и весело сверкая глазами, Мак сказал:

– Приятного вечера, Алекса. – И ушел, тихо посмеиваясь над ее озадаченным выражением лица.

Повернувшись к Лису, Алекса спросила:

– Как прикажете это понимать?

Лис пожал плечами.

– Трудно сказать. Мне не всегда удается читать мысли Мака. Но хватит о нем, вы сегодня прекрасны, любимая, – тихо прошептал он, и его глаза вспыхнули страстью.

Алекса почувствовала, что, сама того не желая, идет на этот обольстительный зов.

– Все дело в платье, – медленно проговорила она. – Очень мило, что вы подумали обо мне. Мой гардероб оставлял желать лучшего.

– Будь вы моей, я одевал бы вас в шелка и атласы, осыпал бы драгоценностями, – хрипло проговорил он.

– Лис, пожалуйста, – нервно отозвалась Алекса. Хотя она выпила всего два бокала вина, пол уходил у нее из-под ног. Она встретила взгляд Лиса.

От его мужественного совершенства перехватывало дух. Чувственные контуры губ и блеск белых зубов под маской придавали ему дерзкую привлекательность, которой трудно было сопротивляться. Почувствовав пристальное внимание Алексы, Лис нетвердо встал на ноги и, движимый страстью, направился к ней. Обхватив ладонями ее голые плечи, осторожно поднял ее с кресла. Потом его ладони заскользили вниз, увлекая за собой короткие рукава платья. Он отвел в стороны большие пальцы, позволяя им касаться вершин грудей и убирать плотную, стягивающую ткань вниз, освобождая путь. Тихо вскрикнув, Алекса подняла руки, чтобы обнять Лиса за шею, а ее грудь выпала из лифа.

Лис застонал и обнял Алексу, зарывшись лицом в мягкие холмики.

– Лис, так нельзя! – вскричала Алекса. – Я замужняя женщина!

– Не отвергайте меня, Алекса, вы нужны мне. Для меня вы любимая жена – по духу, если не по имени, – быстро поправился он. – Я знаю, вы хотите меня не меньше, чем я хочу вас.

Тут влажный кончик его языка начал творить свое нежное колдовство, мягко проникая между ее сомкнутых губ и медленно скользя по ним. Алекса была сделана не из камня. Разве могла противиться мощному притяжению, всегда исходившему от Лиса? С тихим вздохом она сдалась и растаяла в его объятиях.

Не способная думать ни о чем, кроме того, что происходит прямо сейчас, Алекса вскоре очутилась в центре широченной койки, дрожа от волнения, которое ей непременно нужно было скрыть. Она почувствовала неровное дыхание Лиса, когда тот устроился рядом и обнял ее. Руки его медленно изучали низины ее спины, ее грудь. Тело Алексы, не спросив у нее разрешения, само прильнуло к нему. Внезапный накал страсти потряс обоих.

Дрожащими руками Лис раздел Алексу, наслаждаясь каждым дюймом гладкой, шелковой кожи, а потом разделся сам, оставив только маску. Когда его губы сомкнулись на одной груди, а руки на другой, Алекса не смогла сдержать восторженного стона. Еще больше распаляясь от ее страсти, Лис набросился на губы Алексы, дразня языком и пронзая наслаждением в таком глубоком поцелуе, что все ее существо наполнялось его восхитительным вкусом.

– Коснитесь меня, Алекса, – промурлыкал он, – коснитесь меня с любовью.