– Диего, ми амор, – сказала она, прикоснувшись к его щеке, – я скучала.

– Я тоже скучал, любимая. Без тебя мне не нужен этот мир, я жил лишь надеждой снова когда-нибудь увидеть тебя, – сказал он.

– Где ты, душа моя?

– Я не знаю. В какой-то темнице, в компании крыс и дурно воспитанной племянницы, – сказал Диего, улыбнувшись.

– Это моя дочь, Диего, – печально произнесла Изабэль. Ее черные, словно ночь, волосы стали длиннее, засияли, как небо на закате. Бледное лицо обрело печать вампирской крови. Маленький шрам над бровью исчез. Это уже была не его Изабелла. Это была Марта.

– Ты не виновата в этом, – попытался утешить ее вампир, но боль утраты и жуткая ревность мешали поддерживать связь. Он открыл глаза.

– Не уходи! Пожалуйста, – услышал он голос охотницы. Диего снова осмотрелся, принюхался, ища хоть что-нибудь, что поможет ему понять, где он, но ничего не помогало.

– Я не знаю, где я, Марта, – произнес он в пустоту.

– Мы найдем тебя. Твой сын поможет мне.

– Чиро? Как он? Как Виктор?

– Виктор просто старая сплетница, ничего ему больше не скажу, – проворчала Марта. – А Чиро… он очень привязан к тебе. Сказал, что ты… что мы… – она замолчала. Диего закрыл глаза и поискал ее в темноте. Она была в том коридоре в его руках, пораженная ударом Лизетты прямо в сердце. И снова истекала кровью.

– Марта? Ты в порядке? – спросил он. Девушка подняла на него взгляд своих желтых глаз, коснулась кровавой ладонью его лица.

– Ты плачешь.

– Тебе показалось, – солгал Диего. В тот момент, когда он понял, что может потерять ее, слезы сами лились из глаз.

– Больно… вот здесь, – она положила ладонь на грудь. Сквозь пальцы, пульсируя, выбивалась густая отравленная кровь.

Вампир накрыл ее маленькую руку своей ладонью и прижал к ране сильнее.

– Ты справишься. Борись с этим. Ради братства. Ради Майкла…

– Малькольма, – по привычке поправила девушка слабым голосом.

– …ради меня, Марта, – продолжил вампир, не обращая внимания на ее слова.

– Но я…я не хочу. Я хочу спать, я так устала, Диего.

– Ты не должна спать, Марта. Слышишь меня? – он коснулся губами ее горячего лба. – Проснись и живи.

– Я не знаю, как. Не могу проснуться. Если я проснусь, ты исчезнешь.

– Не перечь мне, женщина, – сказал Диего, с напускной строгостью. Марта прижалась к его груди.

– Твое сердце… оно не бьется больше. Почему оно не бьется? – в ужасе спросила девушка. – Диего?

– Так нужно. Не бойся за меня. Я еще не показал тебе нашу спальню, разве я могу умереть? – сказал вампир с улыбкой.

– Обещай мне. Обещай, что ты покажешь, – попросила она. Ее большие янтарные глаза заблестели, словно звездное небо.

– Обещаю.

Внезапно она выгнулась и закричала от боли, тело ее забилось в новом приступе. Диего взял ее лицо в ладони:

– Останови свое сердце!

– Я не могу!

– Можешь! Ты вампир! Не дай ему отравить тебя еще больше! Просто не давай ему биться! Яд выйдет сам, ты исцелишься!

– Я… не… могу!!! – Марта мучилась от боли, кусала губы до крови, сердце ее билось в груди, как мотылек у огня, разгоняя трупный яд по всему телу.

– Прости меня, – прошептал вампир.

– За что? – но не успела она спросить, как Диего прижал ее к полу коленями, одной рукой зафиксировал ноги, а вторую руку рывком засунул в рану. Его ладонь нельзя было назвать миниатюрной, она разорвала плоть, проломила пару ребер на своем пути. Такой адской боли она еще никогда не испытывала. Он сжал ее трепещущее сердце в груди, не давая ему биться. Ледяной холод расползся по всему телу, стало невыносимо больно дышать. «Зачем он это делает? Он же убивает меня! Прекрати! Прошу!»

– Ты вампир, Марта. Ты не можешь умереть, ты уже давно мертва. Твое сердце бьется всего лишь по привычке, пробуди в себе вампирскую кровь!

Девушка хватала ртом воздух, не в силах произнести ни слова. Ее испуганные глаза были распахнуты в безмолвном вопросе: «За что?» Только теперь он имел совсем другой смысл.

– Давай же! – он сильнее сжал сердце, заставив Марту закричать.

– Прекрати! Ты убьешь меня!

– Ты уже МЕРТВА!

– Не надо… пожалуйста…

Она могла только смотреть на него. Диего крепко держал ее, а потом у нее уже не осталось сил сопротивляться. Вампир медленно убивал ее. Марта не была вампиром полностью, не умела так, как умел он. Несколько долгих секунд Марта пыталась сделать вдох, но так и не смогла. Образ прекрасного вампира с седыми волосами медленно погрузился во тьму.

Охотница обмякла. Диего еще немного подождал, не давая сердцу работать, затем медленно вытащил руку. Девушка лежала неподвижно, не дышала, в глазах застыл ужас. Рваная рана на груди все еще кровоточила. Вампир взял ее за руку и напряженно ждал. Тревога в душе нарастала – она слишком долго не просыпалась.

– Ну же, давай… Марта, вернись ко мне. Ты сможешь. Ты должна. Марта! Изабэль! Оливия! Проснись!

– Так, так, так, что тут у нас? – раздался голос Розы.

– Не сейчас, убирайся! – крикнул Диего, не открывая глаз.

– Я здесь главная! – она снова ударила его, разорвав связь с Мартой.

– Нет! Вернись!

– Я знаю, как ты послужишь мне. Призови мою мать.

– Пошла к черту, – выплюнул Диего в отчаянии.

Снова удар. Роза била сильно, точно попадая по органам. Она улыбнулась, наблюдая, как Диего корчится от боли.

– Я повторю свой приказ. Призови. Мою. Мать. Я слышала, ты произнес ее имя. Зови ее. Сейчас же!

Диего истерично рассмеялся, глаза его налились кровью. Взгляд старого вампира заставил Розу отступить на шаг.

– Ты только что убила ее. Оливии больше нет. Лучше прикончи меня, иначе, когда я освобожусь, я лично вырву твое гнилое сердце.

– Ты сумасшедший, – прошептала она. – Сумасшедший!

Девушка выбежала из камеры, оставив Диего одного. Вампир судорожно начал искать Марту, но она не откликалась на зов. Ему стало страшно. По-настоящему страшно. Что, если он убил ее своими руками? Ее остекленелый взгляд стоял в памяти, он никогда не сможет его забыть.

– Марта!

***

– НЕТ!!!

Пронзительный крик разбудил Малькольма. Он вскочил, всматриваясь в темноту, готовый к драке. Рука по привычке скользнула за спину к мечу, но ножен не было.

– Я тебя и голыми руками… – начал он, но осмотревшись, понял, что в комнате лечебницы их было только двое. Охотник быстро зажег свечу. Марта сидела на кровати, бледная, как полотно. Вся грудь, все одеяло было залито кровью. – Марта! – он бросился к ней, положив ладонь на лоб и в ужасе отпрянул. Она была холодная. Девушка просто смотрела перед собой, не моргая.

– Черт подери, Марта. Ты меня не на шутку перепугала, – сказал Малькольм, стараясь, чтобы голос не дрожал. Охотница медленно повернула голову в его сторону, словно видела впервые. Вот она моргнула, ну хоть что-то.

– Малькольм, – сказала она.

– Марта? – спросил охотник. Девушка приложила руку к груди, затем медленно взяла его ладонь и поместила ее на рану.

– Что ты… – мужчина смутился, ведь она была не одета выше пояса, но тут ему стало вовсе не до смущения. – Матерь божья…

– Мое сердце, оно…

– Не бьется…

Малькольм выдернул руку и отскочил, прижавшись спиной к двери.

– Отец наш небесный, сущий на небесах… – начал он молиться.

– Малькольм, – взмолилась Марта, протягивая к нему руку. – Мне страшно!

– …приидет царствие твое, да будет…

– МАЛЬКОЛЬМ!

– Что?! Что ты хочешь от меня? Ты не можешь говорить, ты мертвая! Замолчи и упокойся с миром!

– Я не мертвая, идиот! Возьми себя в руки! – она задумалась, вспоминая. – Я видела Диего, он сказал, что я УЖЕ мертва. Он… он заставил меня остановить сердце, чтобы исцелиться.

– Что? Как это возможно?

– Откуда мне знать?! Я вообще букет невозможностей! И я голодна. И хочу пить.

– Я не дам тебе себя кусать!

– Малькольм, я тебя сейчас ударю.

Охотник медленно подошел, подозрительно всматриваясь в глаза девушки.

– Это все еще ты?

– Нет, твоя бабуля! – съязвила Марта.

– Не говори так о моей бабуле! Я ее даже не знал! Но как?

– Я вампир. Мое сердце гоняет кровь по привычке, мне не нужно это для жизни. Так Диего сказал. Не врал. Боже, это было так больно! Ой, моя нога! – она быстро отдернула одеяло и вытащила Клинок из сапога, выронив его на пол. – Жжется!

– Ну дела! Как ты теперь?

– Должно пройти. Я подожду, пока яд выйдет, потом обращусь в собаку, это должно запустить мне сердце. И я смогу снова держать Клинок. Надеюсь, – добавила она уже тише. – Вот почему я подумала, что Диего умер. Его сердце не билось, – «однако там, в коридоре, когда он обнимал меня, оно колотилось, как ненормальное». – Чиро был прав, мы совершенно ничего о них не знаем.

– Чиро? Кто это?

– Сын Диего, долгая история. Он обещал помочь с поисками.

– Сын? Это твой…

– Нет. Не мели чепухи.

– Ладно, – рассеянно проговорил Малькольм, потирая глаза. – Я спать. Если смогу заснуть. Сумасшедший дом какой-то.

– Спокойной ночи. Я пойду поем, – она схватила с пола свою кровавую рубашку и выскочила из комнаты, застегиваясь на ходу. Малькольм остался стоять в недоумении посреди комнаты, почесывая затылок. «Что это было»?

3

Осень затянулась. Дожди заливали поля, размывали дороги. Заморозки обещали быть не скоро. По дороге, утопая в грязи, медленно ехал экипаж в сопровождении четырех всадников. Упряжка из шести лошадей и бархатные шторы на окнах кареты говорили о богатом путешественнике. Рука в роскошной бархатной перчатке отодвинула штору, изучая окрестности.

– Боже, что за унылое место, – произнесла графиня. Они направлялись в портовый город на севере. От постоянно льющей с неба воды ее наряд отяжелел. Перья в замысловатой шляпе поникли.

– Мама, я не хочу никуда уезжать. Я усвоил урок, поедем обратно, – в очередной раз взмолился юноша, сидящий напротив. Он был невысок, слишком худой для своих лет. Бархатные синие туфли на ногах, как и белые шелковые чулки, были заляпаны дорожной грязью, что его безмерно раздражало.