– Кэтрин Саммерс, – повторил вампир, смакуя каждый звук. Собственное имя, произнесенное ртом этого страшного человека, заставило Кити вздрогнуть. Он передал ей бутыль, присев на одно колено. – Держи, твоему господину, должно быть, это очень нужно.

– Спасибо, господин, – произнесла Кити, старясь, чтобы голос не дрожал.

– Передай привет от Альберта Луи Третьего. Скажи, что я буду рад видеть семью Сапата в своем доме.

Коротко кивнув, Кити выскочила вон из этого ужасного места. Альберт некоторое время сидел перед запертой дверью, вдыхая аромат молодого аппетитного тела девочки. Затем встал и достал из-за пазухи мешочек со звонкими монетами.

– Сто монет, говоришь, – задумчиво подбрасывая утерянный кошелек, проговорил вампир. – Держи свои деньги, жалкий грабитель, – он брезгливо бросил деньги на прилавок. – Да расскажи-ка мне о вашем договоре. И только попробуй солгать, – предостерег мясника Альберт, сверкнув глазами.

* * *

Чиро хрустнул пальцами, поудобнее располагаясь в своем кресле. Кити только что вышла из комнаты, а значит, поход до лавки мясника займет у нее около получаса. Этого времени с лихвой хватит, чтобы подготовить почву для плана отца.

Откинувшись и закрыв глаза, вампир стянул с посеребренных проклятьем волос синюю ленту, которой связал ладони между собой. Это было необходимо, чтобы ничто не мешало ему установить связь. От голода руки дрожали, это могло помешать.

Погружаясь в транс, Чиро шептал привычные древние заклинания, знания многовековой давности, давно утерянные, забытые. Некоторые из них он с удивлением обнаружил, блуждая в лабиринтах памяти Марты. Охотница использовала только пару заклинаний, сама не зная их силы. Библиотека, которую он прятал в одной из комнат убежища, хранила в себе оригиналы дневников инквизиторов, колдунов и магов, давно истлевших в могилах. Знания, пожалуй, были для Чиро необходимее крови, чтобы жить.

Стражник, как и надеялся юноша, спал крепким сном. Он сплел для него цепкие ловушки, из которых он сам не захочет выбираться. Подвалы обители были пропитаны смертью и страданием. Здесь умирали, долго и мучительно. Чиро ощущал кожей холодок смерти. Дитрих истязал здесь своих пленных. Стряхнув с себя оцепенение, Чиро направился к выходу из подвала, туда, где висели ключи от темниц. Только один ключ должен остаться. Но какой?

Вампир остановился и прислушался.

– Марта, где ты? – прошептал он, всей душой надеясь услышать ее ответ. Но тревога нарастала, а ответа так и не было. Чиро предположил, что ее здесь нет. Но тогда нужно было предупредить отца. Фыркнув, юноша направился изучать все темницы, хоть это и было мерзко.

Стены каждой комнаты отражали крики своих узников. Их души до сих пор страдали. Эти вопли глушили, сводили с ума, тянули за собой в пучину мучений. Чиро стиснул зубы и просто шел вперед. Где-то здесь. Еще одна пустая.

– Малькольм? – позвал он. Охотник откликнулся. Слишком легко и просто.

– Кто здесь? – прошептал он. Дотронувшись до его сознания, Чиро пошатнулся, приняв на себя всю боль, которую переживал некогда бесстрашный охотник. Колени подкосились, вампир осел на каменный пол.

– Нет, только не это… – собрав силы, вампир ворвался в темницу. – Нет…

Он должен был понять. Этот запах. Запах крови Марты. Неповторимый запах. Она пахла цветами, цветами и собачей шерстью. Одновременно приятный и отталкивающий. Запах собаки пробивался только когда она обращалась. Или когда была ранена.

Малькольм все также сидел в дальнем темном углу темницы. Бледный, вымазанный кровью, с глубокими синяками под глазами. Чиро никогда не видел его таким. Он сжимал в объятиях маленькое хрупкое тело Марты. Ее голова безвольно свисала с широкого плеча брата. Глаза были закрыты. Чиро посмотрел в глаза Малькольма. По щекам охотника бежали слезы. Он плакал. Лицом к врагу он плакал.

– Помоги ей, прошу, – взмолился охотник. – Я же знаю, ты можешь. Верни ее, умоляю. Я готов на все. Все, что потребуется.

Чиро шагнул навстречу, но ноги отказывались его слушаться. Вампир упал на колени, чувствуя, как силы покидают его.

– Я… я не могу, – подняв на Малькольма обреченные глаза, признался Чиро. – Не могу. У меня не хватит сил.

– Возьми мою жизнь, – настаивал Малькольм. Его решимость была страшнее смерти. – Я готов.

Стены давили, было тяжело продолжать держать связь. Чиро видел бесконечно отчаявшегося воина. Сломленного, готового на все. Загнанный в угол зверь. Зверь, готовый вынуть сердце из своей груди, лишь бы его любимая жила. Эта боль была так знакома. Никто не должен через это проходить. Никто.

Кругом была ее кровь. Слишком много крови. Она засохла коркой на камнях, на соломе, на израненной и покрытой синяками груди Малькольма.

– Она не останавливается, – в истерике проговорил охотник. – Как мне ее остановить? Откуда столько? Она не дышит, давно не дышит. И сердце, она уже так делала, но все было хорошо. Я… не говори мне, что нет надежды. Она выживет, ведь так? Ведь так?!

Чиро молчал. Стражник проснулся и звучно потянулся. Юноша сосредоточился, погружая его в очередной лабиринт.

– Послушай меня, Малькольм. Я не могу помочь. Не сейчас. У меня не хватит сил, понимаешь? Сюда идет мой отец.

Малькольм бросил на него полный ярости взгляд.

– Диего? Диего идет сюда?! Пусть идет. Я хочу заглянуть в его глаза. Это все ваша вина! Вы убили ее! Хотя что я там хочу увидеть. Вы вампиры! – он плюнул на пол, тяжело дыша. – Убирайся. А твоего папашу я встречу, не сомневайся. Охотники не прощают. Он очень скоро узнает об этом.

Чиро опустил глаза.

– Отец сможет постоять за себя. Возможно, он единственный, кто сможет вернуть Марту, – проговорил он.

– Я лучше умру, чем позволю ему прикасаться к ней, – прорычал охотник.

– Не будь идиотом, Малькольм, – в сердцах воскликнул Чиро. – Она не принадлежит тебе! С чего ты вообще взял, что ей нужна твоя жертва? С чего? Зачем ты это делаешь? Она никогда не станет твоей!

– Замолчи! Не смей говорить о ней! Убирайся! Будь ты проклят, ты и твой папаша!

Юноша печально улыбнулся и встал.

– Боюсь, ты опоздал, охотник. Мы прокляты уже давно.

Камера опустела. Малькольм покрепче обнял холодное тело Марты.

– Никто не прикоснется к тебе. Я не позволю. Я убью его. Убью, – качаясь на месте, твердил Малькольм. Ржавый запах крови сводил с ума.

Чиро очнулся, слыша сигнальный стук в дверь. Кити принесла еду. Вскочив, он бросился открывать.

– Ну наконец-то! Я уж думала, ты никогда не проснешься, – проворчала девочка, ставя на пол увесистую бутыль. – Что это? Почему твои руки связаны? – прищурившись, спросила она.

Чиро взглянул на дюжину старых ключей в своих руках. Молча развязал ленту зубами и бросил их на пол. Кити взяла бокал со стола и налила в него крови. Словно всю жизнь этим занималась. Толкнув растерянного вампира в кресло, она вручила ему бокал и скомандовала:

– Пей.

Чиро поднял на нее измученный взгляд, затем медленно поднес бокал к сухим губам. Первые глотки были короткими, словно он пробовал, затем залпом осушил остатки. Кити с готовностью налила еще. Чиро осушил и второй, и третий бокал. Затем бросил его на пол и спрятал лицо в дрожащих ладонях.

Девочка отставила бутыль в сторону и села перед ним на колени.

– Что произошло? – спросила она. – Чиро? – она аккуратно взяла его за руку. – Посмотри на меня.

Вампир горько усмехнулся.

– Она погибла. Я не знаю, что я скажу отцу, – в отчаянии признался он. – Не понимаю, как это могло произойти. Она же… она же проклята… как?

Кити погладила его по прохладной щеке.

– Ты не видела его. Не видела, как он смотрел, – твердил Чиро. – Он прав. Это наша вина. Из-за нас она погибла.

– Почему ты так считаешь?

Чиро посмотрел на девочку так, будто только что узнал о ее существовании.

– Как все прошло?

– Эм… ну… – замялась она, не зная, как начать.

– Что такое? Луи тебя обидел? – строго спросил Чиро.

– Нет. Понимаешь. Там был всадник. Он меня чуть не затоптал своей лошадью.

– Я найду его и заставлю извиниться, – с уверенностью сказал вампир, подвязывая волосы.

– А потом я накричала на него. А потом… он пришел в лавку. И он… он вампир.

– Что? Он сделал тебе что-то? – встревожился Чиро. – Дай взгляну, – он принялся осматривать ее. – Куда он тебя укусил?

– Да не кусал он меня, – запротестовала Кити, вырываясь. – Он заплатил за меня. Я потеряла деньги! – призналась девочка и зажмурилась в ожидании наказания. Но наказание почему-то не спешило. Открыв один глаз, Кити увидела, как Чиро улыбается ей. Это окончательно смутило ее. – Что?

– Я не злюсь на тебя, глупая.

– Правда?

Она была так похожа на маленького ребенка, разбившего мамину вазу. Чиро притянул ее к себе и обнял.

– Правда, – заверил он ее. – Я очень рад, что вампир не тронул тебя.

– Ну, он оказался очень добр, хотя мне он не понравился. Он кое-что просил передать.

– Да? И что же?

– Сказал, что его зовут Альберт Второй. Или третий. Не помню. А потом…

– Альберт?! – Чиро взял ее за плечи и заглянул в глаза. От прежней улыбки не осталось и следа. Он был встревожен и… напуган.

– Да, – прошептала Кити.

– Что он сказал?

– Что в его доме всегда будут рады семье господина Сапата… господин, простите, я все испортила…

По ее конопатой щеке прокатилась огромная крокодиловая слеза.

– О, прекрати, не надо плакать, ну чего ты? – Чиро обнял ее. Девочка разрыдалась ему в плечо. Словно всю жизнь копила слезы, а теперь они лились нескончаемым потоком, не давая ей сказать. – Прости, это моя вина. Ну перестань, я совершенно не умею обращаться с плачущими дамами. Чем мне тебя порадовать? Кэтрин, прекрати рыдать, а то юноши не будут обращать на тебя внимание! – строго заявил он. Кити умолкла, вжавшись в его грудь. Рубашка вся вымокла от ее слез. – Ну вот. Все хорошо, – он погладил ее по голове.